4. Сквозь пространство (1/1)

POV МикЯ ворочаюсь на кровати. Не могу толком заснуть, хотя через плотные занавески моей спальни уже пробиваются первые лучи утреннего солнца. Стоит мне закрыть глаза, я вновь вижу сон. Тот самый сон, который преследует меня уже несколько недель. Гибкое тело, рыжие волосы и чудовищно пронзительный взгляд. "Я необычный марсианин", – со смехом произносит он. Вновь и вновь. Кажется, я уже с ума схожу.Никак не могу понять, отчего мне постоянно это снится. Нелепость. Что-то в нём меня зацепило. Зацепило и не отпускает. И я понятия не имею, на что это похоже.– Мик... Ты в порядке? – слышится сонный голос жены, должно быть, разбуженной моими метаниями.– Да, всё нормально. Спи, – отвечаю я, пытаясь унять безумие, кипящее в крови. Позже я сижу за столом и листаю газету. Его фотография на первой странице. Просто невозможно! Он везде. Мне хочется вновь смотреть в его необычные глаза, слушать задумчивые странные речи и много курить.Бьянка появляется в комнате с подносом, на котором приятно дымятся две чашки свежесваренного кофе и стоит тарелка с тостами.– Спасибо, дорогая, – улыбаюсь я.– Отвезём Джейд к бабушке? – спрашивает она, присаживаясь рядом со мной.– Почему именно сегодня?– У тебя, насколько мне известно, репетиция. Да и мне нужно работать. У меня съёмка для журнала.– Тогда стоит отвезти.А мысли далеко. Совсем не здесь, где настоящая жизнь, где любимые дочь и жена.Если честно, со мной редко бывает, чтобы какой-то человек до такой степени поразил меня. Однако Дэвид стал откровением. Мы не сказали друг другу толком ничего важного, но в молчании было куда больше. Я, кажется, чувствовал его, с его странной философией, революционными взглядами на жизнь. Я вдруг почувствовал, что он нужен мне, моей музыке. Нам давно стоило вдохнуть чего-то свежего в наше творчество. Мы не молодеем. Почти всем уже перевалило за тридцать. А людям нужна молодая энергия, яркость, драйв. Может, стоит добавить немного эпатажа?Именно поэтому мне и необходим Боуи. Он яркий, самобытный. Именно он может дать мне новые идеи, вдохновить.Между тем Бьянка уходит, поручая мне доставку дочки к моей матери. Я должен успеть, ведь репетиция у меня в двенадцать, а сейчас только десять утра.– Джейд, собирайся, – говорю я, появляясь на пороге детской.– Но я уже готова, папочка.Вот дурак! До такой степени задумался, что ничего не замечаю. Моя девочка стоит посреди комнаты в белом плаще и с рюкзачком за спиной.Я нежно приглаживаю растрепавшиеся каштановые кудри.– А мы в воскресенье поедем на пикник? – спрашивает она, смотря на меня своими огромными голубыми глазами. – Ты ведь ещё две недели назад обещал.– Поедем, милая. Обязательно поедем.Мне нужно в кои-то веки провести время с семьёй. В этой безумной жизни даже выходные чем-то забиты. По крайней мере, в прошлое воскресенье я совершенно забыл о своём обещании и провёл вечер на вечеринке в доме Кита, будучи пьяным в стельку. Чёрт, сколько раз себе клялся стать хорошим отцом! Да только всё никак не выходит. Не понимаю, как Бьянка всё это терпит. Однако она не жалуется. Видимо, понимает. Право же, она удивительная женщина.– Что ж, нам пора, – объявляю я и сжимаю в руке маленькую ладошку дочки.***В помещении, которое мы снимаем для репетиций, уже все собрались. Ждут только меня. Проклятье, я опять опоздал! Поездка заняла больше времени, чем предполагалось. Особенно, учитывая, что по дороге ещё пришлось заехать в магазин. Не мог же я отказать Джейд!– Простите, чуваки, – развожу руками я. – Мелкой захотелось мороженого. – Папаша, – фыркает Билл. – Да ты и так вовремя никогда не приходишь. В общем-то, он прав. Ну не могу я распределить своё время. Никак не получается. – Так, народ, давайте играть. Мы и без того потеряли много времени, – объявляет вечно рассудительный Чарли.Сейчас с ним даже никто не спорит, поскольку он всё-таки прав. Однако в этот день что-то идёт не так. Мы начинаем очередную песню, а мой голос вдруг прерывается, улетает не туда, неожиданно хрипит. Такого практически никогда не случалось!Во время перерыва Кит хватает меня под локоть и тащит в коридор, попутно другой рукой захватывая две бутылки пива из своего рюкзака, валяющегося у входа.– Так, – звучит его голос, как только мы оказываемся наедине, – признавайся, что не так? Ты на героине, что ли?Я отрицательно качаю головой. Как раз сейчас нет. Не на героине.– А в чём тогда дело?– Если бы я знал, Кит...Отхлёбываю из своей бутылки. Приятная прохлада скользит по горлу.– Сосредоточься, – рекомендует он.Я и пытаюсь! Да только ничего не выходит. Понятия не имею, в чём причина. Сознание расфокусировано, мысли вечно куда-то улетают, я не слышу ничего вокруг.Ричардс пытается заглянуть мне в глаза, хоть я и отвожу взгляд. Он слишком хорошо меня знает. Больше всего я боюсь того, что он озвучит нечто такое, что я сам пока не осознал. Нет уж, обойдёмся сегодня без откровенностей.– Знаешь, – задумчиво тянет он, – есть у меня такое ощущение, что ты опять вляпался в какое-то дерьмо.Вполне возможно. Сам не знаю. Может, в словах Кита и есть доля истины. Ведь он, в конце концов, обычно предвидит происходящее со мной раньше меня самого. Значит, ждать дерьма. Браво, Мик!***POV ДэвидДьявол... Мои глаза...Мне реально их не открыть.В голове что-то гудит. Я не понимаю, где нахожусь, что было вчера, какого чёрта вообще в моей жизни происходит.Еле-еле отлепляю веки. Кажется, они буквально приклеились благодаря давно не смываемой туши. Как ни странно, я обнаруживаю себя в собственной постели, чему несказанно рад. – Энджи! – кричу изо всех сил.Голос хриплый. Сам его пугаюсь.Никто не приходит.– Энджи! – зову второй раз.Мне не встать. Даже не пошевелиться. Все конечности тяжёлые, а тело буквально растеклось лужей по смятым простыням.– Энджи, чёрт возьми! Где тебя носит?!Раз моя благоверная не отзывается, значит, либо её состояние ещё хуже, чем моё, либо её нет дома. Когда я в последний раз видел Анджелу вспомнить не получается. Судя по всему, это было давно.Через какое-то время я кое-как скатываюсь с кровати. Видимо, придётся перемещаться ползком. Оказываюсь на ковре. А пить-то как хочется! Нестерпимая жажда. Это и заставляет меня собрать все силы и с горем пополам подняться. Замечаю, что уже вовсю светит солнце. Двери балкона распахнуты и оттуда в комнату проникают потоки свежего воздуха, который я жадно вдыхаю.Начинаю медленно двигаться к выходу из спальни. Оказавшись в коридоре, не могу понять, отчего везде такой хаос. На полу валяется невесть что, будто стадо диких бизонов пробежало. Оказавшись на кухне, вижу горы немытой посуды в раковине, пустые бутылки, которыми заставлен стол, окурки, разбросанные везде ровным слоем.Кажется, придётся позвать уборщицу.Моя жена с хозяйством не особенно дружит. Помнится, когда-то она даже хорошо готовила, но в последнее время ей, видимо, не до того, поэтому питаемся мы едой из закусочных. А бардак царящий в доме, в общем-то, нас обоих не беспокоит. Мы с Энджи выше этого.А ещё Энджи неизвестно где, а я среди завалов с похмельем.Хорошо живём!Бреду к раковине, поворачиваю кран и пью воду прямо оттуда, а затем морщусь. Гадость редкая. Нет, так не пойдёт. В холодильнике нахожу лишь банку пива. Ненавижу пиво! Но других вариантов нет.Только сейчас замечаю на столе валяющуюся среди всего прочего свёрнутую бумажку. Взяв её в руки, я понимаю, что это записка от Энджи, в которой она сообщает, что уехала на пару дней и не знает, когда вернётся. "Не скучай", – написано в конце.Не обольщайся. Не буду.Куда она уехала, я понятия не имею, да мне и неинтересно. Главное в наших отношениях – это свобода. Именно благодаря ней мы счастливы. Я иду в гостиную, заваливаюсь в большое мягкое кресло и включаю телевизор, принимаясь лениво листать каналы. Вдруг вижу знакомые лица. Вот это да! Показывают интервью Rolling Stones с прошлой недели. Я прячу улыбку. Посреди экрана крупным планом высвечивается лицо Мика. Того самого человека, которому я недавно рассказывал про марсиан, а он с удивительным терпением слушал. Это было забавно. И сейчас мне немного тоскливо от того, что про марсиан рассказать больше некому.Мик что-то говорит и смеётся. А я подмечаю, что смех у него заразительный. Тоже улыбаюсь. Он, конечно, совсем на меня не похож. Я бы сказал, что он странный, да только сам я куда более странен. Мик, скорее, из тех людей, которых невозможно не любить. Его обаяние и харизма так и бьют солнечным ключом. Он чертовски положительный, заражает весельем. Кажется, что мировая известность ничуть его не изменила. Мне не слишком часто бывает весело. А с ним улыбаться хочется.