Take Me to Church (1/1)

Ох, у Кроули определённо была своя собственная вера.Когда небеса отрекаются от тебя, вырвав из хрупких ангельских рук благословение, и сжигают до копоти крылья, ничего не остается, кроме как найти другую веру. Ад, кишащий чем-то черным и липким, облизывающим стены, на место силы тянет не особо. Он предпочитал называть это "наша собственная сторона", на самом деле беспокоясь о новом предмете поклонения.Конечно, ангел не знал об этом. Он не знал, как медленно двигались зрачки желтых глаз под темными стеклами, повожая движения его рук, пока он бросал хлеб уткам. Он не понимал, как Кроули умудрялся раз за разом появляться в нужном месте в нужное время.А демон с каждым столетием все больше и больше понимал, что готов положить голову пред его справедливым судом: тихо огрызался на "добрый" и "милый", нетерпеливо смотрел за тем, как ангел очеловечивается; боялся, что когда-нибудь не удержится и вслух предложит "смотреть на то, как он будет поедать торты" — но это план на случай, если можно будет забиться на диван ангела и не покидать магазин неделями (хотя какой же катаклизм для этого должен произойти в человеческом мире). За всеми этими новыми человеческими заботами забывался страх перед бесконечностью. ***Кроули давно начал мысленно заканчивать предложения словами "забери меня в церковь имени себя". Конечно, он никогда не думал, что такое отношение к ангелу приведёт его в церковь в самом прямом смысле. Но за стеклами бентли 1941 год и непроглядная тьма, а от земли печёт хуже, чем в аду. Демон падает на колени перед храмом, не в силах противиться своей сущности, и шипит, чувствуя как освященная земля прожигает ткань брюк и норовит испепелить плоть. Кроули поднимается, пошатываясь, и прикусывает внутреннюю сторону щеки: идти придется, даже если он сгорит заживо — ангел в беде. Он с куда большим удовольствием сходил бы в церковь, в которой он один поклонялся бы Азирафаэлю. Такой веры наверняка не существовало, но Кроули готов был придумать её: молиться на морщинки, пролегающие у уголков глаз ангела, когда он улыбался, вдохновленно следить за тем, как его лицо при кокетстве собиралось в одну немыслимую точку где-то перед вздернутым бледным носом, приносить в дары лучшее вино и прощать выходки вроде того случая в Бастилии..... Он хотел бы сказать очень-очень много, но выдаёт только пулемётную очередь междометий, подскакивая на каждом шагу, дергая руками и ловко приподнимая шляпу в приветствии. "Что я здессс-сь делаю? Тебя сс-с-спасаю, ангел" — приятно понимать, что спасаешь предмет своей безысходной и нежной веры. Азирафаэль нервно улыбается, общая привыкнуть и к "Энтони", и к "J." в его имени, и это словно билет в счастливую бессмертную жизнь... Если, конечно, они выживут. ***Кроули демон, такой демон.Он не может удержаться от маленького чертового чуда, не может не подарить Азирафаэлю вновь его же книги. Предложение подвезти такое привычное. А вот взгляд, который демон чувствует на своей спине, это что-то новенькое, необычное, шагающее сквозь дым и пыль. Наполненное... любовью, чЕрТ бЫ поБрАл Азирафаэля!!! Кроули улыбается, зная, что ангел этого не увидит, поправляет шляпу и ощущает, будто падает из-под высоких сводов своей собственной церкви, возведенной в честь одного только Азирафаэля.Он давно не чувствовал себя так хорошо.