Глава 2 (1/1)
После праздника несколько дней я ждала, что Эд заглянет попрощаться, однако он все не заходил и не заходил. Радостное ожидание сменилось тревогой, а затем обидой и унынием. Мир как-то вдруг потерял свою прелесть, ничто не радовало, даже закаты над океаном, которые я так любила наблюдать по вечерам, улучив минутку, чтобы уйти из бара.- Луизинья, ты уже которое время сама не своя, - сказала мама, устав ежедневно наблюдать скорбное выражение моего лица. – Что случилось, дорогая? Ты поссорилась с кем-то или у тебя неприятности на работе?- Нет, мам, все хорошо, правда. Немного нездоровится, вот и все.- Что случилось? – с серьезным беспокойством в голосе спросила она. – Луиза, да ты же вся бледная! Я вызову врача.- Я купалась в прохладной реке и простыла, но это было давно, сейчас мне уже лучше, - соврала я.Мать посмотрела на меня тем самым взглядом, какой у нее был в детстве, когда я скрывала какую-то шалость. Покачав головой, она ничего не сказала и хотела уже уйти работать, как с лестницы донесся голос Рут:- Донна Марта! Донна Марта! Луиза у себя?- Заходи Рут, - строго произнесла мама. – И скажи-ка мне, что это за история с купанием в холодной речке, ты знаешь что-нибудь?Я взглянула на подругу умоляющими глазами.- Да ничего особенного, донна Марта. - Смотрите мне, заговорщицы! – пригрозила мама и вышла из комнаты.- Ну что, подруга, он так и не заходил? – сочувствующе спросила Рут.- Не-а, - я ответила предельно кратко.- Вот ведь обманщик! - Ну перестань, он ничем мне не обязан, - отмахнулась я. – Подумаешь, встретились случайно два раза, потанцевали, что дальше?- Не оправдывай его, Лу. Он обещал навестить тебя, значит, он должен был это сделать. И вообще, я была об Эде лучшего мнения, а он обычный заезжий гастролер. Не удивлюсь, если в каждой деревне, куда приезжает этот тип, он заводит по подружке.- Довольно о нем. Был и был, лучше давай сходим в библиотеку, мне надо взять методичку по немецкому для второго класса и пару словарей.Мне был неприятен разговор об Эде, и я поспешила сменить тему. Я прекрасно понимала, что Рут права, и он повел себя очень некрасиво, однако даже не это удручало меня. Эд был случайным человеком и имел право поступить так, как он поступил, я сама виновата в своих страданиях. Впредь будет наука – не мечтать о первых встречных парнях.Успокоив себя таким образом, я продолжала жить обычной жизнью: вела уроки, помогала матери в баре, общалась с Рут, находила радость в мелочах.Прошло не так много времени, и в один прекрасный день за барной стойкой я увидела знакомое улыбающееся, загорелое лицо. От неожиданности я чуть не выронила тарелку из рук, но не подала виду, что озадачена.- Привет! – как ни в чем не бывало поздоровался Эд.- Привет, - сухо ответила я. – Ты до сих пор не уехал? Я думала, что ты давно в Рио.- Я был в Рио, но приехал обратно.- Вот как?- Я вспомнил про заповедник, о котором ты мне рассказывала, и решил, что обязан увидеть это место перед тем, как займусь своими делами.Мне немного польстило то, что он все-таки не забыл наш разговор и даже вернулся ради порекомендованного мной Ленсойша. - Ты мог бы сделать это еще до отъезда, разве нет?- Хочешь поехать туда со мной? – без тени смущения предложил Эд, все так же глядя на меня невинными карими глазами.Непосредственность этого молодого человека уже начинала сшибать меня с ног. Не знаю, кто мог бы согласиться на такое приключение. Наверное, только самые безрассудные девушки.- Я предпочитаю экскурсией.- Что ж, как хочешь, - пожал он плечами. – Может, тогда просто прогуляемся?- А это с удовольствием! – охотно согласилась я. – Я отпрошусь сегодня пораньше часа на два, ты подождешь меня?- Заметано!- Луиза, с кем ты там болтаешь? – услышала я недовольный голос мамы. – Посетители ждут!- Сейчас-сейчас, я как раз обслуживаю посетителя! – крикнула я в ответ, сгорая от чувства неловкости.Я освободилась часов в восемь вечера. Эд, кажется, сидел возле бара целый день – как он только так может?- Как прошла твоя поездка в Рио? – поинтересовалась я, уже забыв все обиды.- Не слишком удачно. Я пока не сделал ничего из того, что запланировал. А ты как?- Я как всегда… Работаю в баре и веду уроки, ничего особенного.- Какие уроки? – удивился Эд.- Я преподаю немецкий в начальной школе, кажется, я не рассказывала тебе об этом?- Ого, ничего себе! Не знал, что ты учительница.- Как видишь, я умею не только вытирать стаканы, - со смехом сказала я.- А я даже школу не закончил, - без стеснения поведал мне парень. - А что так?- Я все время сбегал, с самого детства, как только оказался в деревне. Я не хотел быть там, куда меня привезли, мне хотелось разыскать дорогу к отцу. Не задалось у меня со школой.- Это очень грустно, - с сожалением произнесла я. – Может быть, тебе просто не везло с учителями?- Нет, Луиза, не в этом дело. Все это не для меня:сельские школы и прочее. Мое место было рядом с папой, и меня его лишили. Знаешь, какой у меня папа? Он ученый, уважаемый человек, он знает все на свете. С ним мне и учителя были бы не нужны.Мне казалось, что порой Эд несет откровенную чушь. Как ни странно, это не отталкивало меня от него, а еще больше заинтересовывало. Он был как бы ребенок в теле взрослого, он говорил все, что приходило в голову, не задумываясь о приличиях и условностях. Такая искренность невольно подкупала.- Ну, а твоя мама? Кто она? Ты совсем о ней не рассказываешь.- Моя мама… - задумчиво протянул парень. – Мы с ней очень разные, но я люблю ее и всегда любил. Просто она думает, что любить – это постоянно быть рядом, быть запертым в клетку, а моя любовь не такая.- Какая не такая? – задала я вопрос, почувствовав, что сердце забилось чуточку быстрее.- Где бы я не находился, я люблю и это всегда со мной. Мою любовь не надо доказывать, она есть и все, а мама не понимает этого.- Она, наверное, очень скучает по тебе.- Ну, я же не насовсем ее оставляю. На самом деле, я не хочу выбирать между родителями, мне дороги оба, вот только мама очень упрямая, ее упрямство все портит.- Моя тоже с характером. Видишь, какой бар она построила в одиночку? У нее железная хватка, иначе бы мы с ней просто не выжили.- Но тебе бывает с ней непросто?- Если честно, то очень часто. Как ты и сказал, она хочет держать меня в клетке и контролировать каждый шаг, словно я ее пожизненная собственность.- Ох уж эти матери, - улыбнулся Эд. – А твой отец? Ты не хотела говорить о нем в прошлый раз.- А что о нем говорить? Алкоголь интересовал его больше, чем семья. Когда-то он был рыбаком, но все пошло по наклонной. У меня и фамилия мамина девичья. Я даже не уверена, жив ли он сейчас.Так мы говорили и гуляли по побережью до позднего вечера, потеряв счет времени. То, что я видела этого человека всего третий раз в жизни, не имело никакого значения – я чувствовала, будто знала его сто лет. Похоже, и он проникся ко мне доверием. Дойдя до причала, мы остановились, чтобы попрощаться. Мне хотелось, чтобы эти минуты тянулись вечно, да они и тянулись вечно. Стоит мне закрыть глаза и вспомнить тот вечер, я вижу каждую деталь, слышу каждое слово, ощущаю каждое дуновение морского ветра, словно в вечности перекинут мостик.- Ты теперь в Ленсойш?- Да. Знаешь, Луиза, я не просто так приехал. Я чувствую, что в моей жизни приближается момент, когда я обрету себя или погибну, одно из двух. Мне нужно подготовиться к этому моменту, а в одиночестве среди природы это сделать легче всего.- Что ты такое говоришь? – испугалась я.- Это сложно объяснить, - проговорил он, рассеянно дотронувшись до мочки уха. – Когда я узнаю, что такое произойдет, я обязательно расскажу тебе.- Эд, мы ведь еще встретимся, правда?- Ты можешь называть меня Лео, - с какой-то необычной теплотой сказал он.- Но…- У меня двойное имя – Леандру-Эдвалду.- У меня тоже – Мария-Луиза. Правда, Марией меня никто никогда не называет, - тянула я время, как могла. – Кстати, имя Лео тебе больше подходит. Мне почему-то постоянно хотелось назвать тебя именем на ?Л?.- Честно? – засмеялся Лео. – Впервые слышу, что кто-то угадывает первую букву моего имени. Эй, да и твое ведь начинается на ?Л?!Я густо покраснела, сама не знаю от чего. Мы с Лео крепко обнялись на прощание, от чего мои ноги предательски подкосились, а частый пульс выдавал меня с головой. Я пожелала ему удачи, и он, закинув на плечи свой рюкзак, зашагал к причалу, сел на паром и исчез посреди темных волн.