Глава 14 (1/1)

Двухдневный карантин — как личное наказание для обоих.Ровно сорок восемь часов с того момента, как в спортзал ворвалась группа агентов с таким количеством оружия, что Джек невольно напрягся. Он помнил эти изумлённые лица, когда они увидели их, спокойно сидящих на полу, и Пожирателя, который благодаря его силе превратился в кусок льда.Джека до сих пор корёжило от того, что он сделал.От той неимоверной, ранее невиданной мощи, поднявшейся внутри, вынырнула откуда-то из глубин самой его сути; она вырывалась наружу, имея лишь одну цель: уничтожить. Он и не думал никогда, что в нём всё это время спало что-то настолько сильное, неконтролируемое… Злое. Стоило только увидеть то, как Питча без особых усилий отшвырнули к стене, в сознании что-то щёлкнуло и перестроилось. Словно кто-то другой пробудился на время. Это напугало его сильнее всего, но Фрост старался не подавать вида, пока их куда-то уводили.Их не наказали, даже слова не сказали про то, что Джек сделал. Только поглядывали странно, будто настороженно, и он видел эти взгляды, напрягаясь всё сильнее. Питч сказал, что его не запрут, но Питч?— не всё Подразделение. Да и не хотел Джек делать то, что сделал. Хотел лишь помочь, защитить…Противный ком не желал рассасываться уже три дня. С того самого момента, как Блэк отдал ему карту, всё полетело в бездну. Он правда старался не думать, не анализировать, не копошиться у себя внутри, даже не пытаться разобрать тот клубок из чувств и эмоций, но это давалось с трудом. Частые моменты полного уединения как никогда было тяжело терпеть. В сознание то и дело стучались разные мысли, и Джек жалел, что вообще что-то вспомнил. Лучше бы он и дальше воспринимал Питча настороженно, шугаясь от него, как от чумы, чем… Чем то, что имел сейчас.Потому что больше закрываться от самого себя не получалось. Стоило только увидеть, что Питчу вот-вот причинят вред, боль, как внутри поднималась ярость, и одновременно с этим и приходило то самое осознание, которого он так страшился всё это время. Фрост не позволит отнять у себя единственного человека, который так его цеплял. Цеплял, выводил на голые эмоции, порой раздражал излишней язвительностью, защищал, понимал.Они знакомы так мало времени, но Джеку казалось — всю жизнь. Потому что как иначе объяснить, что настроение Блэка он чувствовал на расстоянии? Как объяснить, что доверие к нему не просто вернулось, — оно затмило собой всё, и он слушался мужчину даже тогда, когда хотелось позорно убежать, стоило только погаснуть свету. Всё одновременно было и просто, и сложно настолько, что хотелось побиться головой о стену. Он не понимал того, что внутри. Новое, незнакомое, ранее не испытанное ни разу.Даже страх своих новых сил не перекрывал этого. Даже ещё одна встреча с этим монстром, который все полтора года являлся в кошмарах. Пожиратель. Естественно, в Подразделении ему дали имя. Джек помнил его, помнил свой ужас во время встречи, помнил, как ему едва не вгрызлись в лицо, но он убежал, подморозив тварь?— не так основательно, как сегодня. Тогда, совсем скоро, парень узнал, что этот объект поймали агенты Подразделения; просто услышал на рынке разговор, который все люди повторяли один за другим: конечно, такая новость не могла не привлечь всеобщего внимания.Та встреча была куда страшнее встречи с тем длинным, плесневелым существом. Хотя бы потому, что в тот раз его задели, поймали, едва не ранили. Да и… Гипнотизирующий взгляд красных глаз он запомнил надолго. Тогда и подумать не мог, что его заразили, как сказал Питч. И он сам стал заразным, подвергая других людей опасности своим присутствием.Теперь заразны они с Питчем.Сорок восемь часов, которые они проведут в полной изоляции от других людей, пока эффект не пропадёт, и они перестанут распространять это ментальное воздействие. Это единственное объяснение, которого Джек смог добиться от Блэка. Всё время, когда они шли, он лишь слегка кривился и постоянно сжимал пальцы металлической руки. Фрост боялся, что это он задел, ранил своим холодом, но вслух ничего не говорил, понимая теперь — это бессмысленно.Целых три дня до этого он избегал, отмалчивался и вёл себя очень тихо, надеясь, что что-то внутри просто уляжется само собой, перестав терзать его так сильно. Но с каждым прошедшим днём понимал — это бесполезно. Хотелось, каждый раз хотелось завести разговор, вновь вывести на эмоции, хотя бы на злость, хотелось увидеть в жёлтых глазах хоть что-то, отличавшееся от въевшегося безразличия. Но Джек молчал и загонял себя в угол ещё больше, пока не понял, что делает только хуже. Потому что из угла выбраться было сложнее, особенно, когда тебя в нём зажимали твои же чувства и эмоции. Он твердил себе, что невозможно так сильно и быстро привязаться к кому-то, что нельзя так безоговорочно доверять лишь потому, что когда-то давно они хорошо ладили друг с другом, но… Надоевшее за годы одиночество сделало своё дело.Общаться с доктором Дирном или Туф было легко, даже приятно, с Сэнди?— исключительно необычно, ведь тот знал лишь язык жестов, которым порой пользовался так быстро, что понять хоть что-то не казалось возможным даже Туф. С ними легко, понятно. Но Питч… Закрытый, сложный, резкий, даже грубый, он всё равно цеплял куда сильнее. И вместе с тем с ним было проще. Перед ним не нужно было делать вид, что тебя всё устраивает, не нужно было улыбаться за компанию или что-то о себе рассказывать. Блэку было всё равно. И как бы Джек это не отрицал, это больно задевало.Хотел бы он знать, почему. Но что-то подсказывало — ответ ему не понравится.Комната, в которую их завели, была какой-то… Странной. Противный бледно-жёлтый цвет стен, яркое освещение, две кровати напротив друг друга, две тумбы возле каждой, еще одна дверь и всё. Пусто, неприятно. Два дня и три ночи они проведут здесь. Джек наконец узнал от Туф, чем постоянно пахнет во всех помещениях. Дезинфектором. Здесь тоже пахло только им, этот запах едва слышался, но для воспалённого от недосыпа мозга этого было достаточно. Заболела голова.Джек выбрал кровать по правую от двери сторону и сел на неё, только сейчас понимая, как устал. Этот ночной кошмар, оживший в реальной жизни, вымотал его настолько, что уже не хотелось ничего. Да и внутри было как-то пусто: сегодня он истратил столько сил, из-за чего самому себе напоминал оболочку без чего-либо внутри. Если вчера он не знал, куда выплеснуть хоть немного своего холода, то теперь ему его недоставало. Джек вяло отметил нечто незначительное и глупое: он сегодня ночью не выморозит простыни, которые каждое утро едва не трескались под ним.На самом деле, он понятия не имел, сколько сейчас времени.Блэк тоже сел на вторую кровать и вытянул длинные ноги. Прикрыл глаза. Фрост скользнул по нему взглядом, боясь заметить что-то, что мог упустить раньше. Новое ранение или кровь, или подмороженную где-то кожу. Но увидел лишь покрытый инеем рукав кителя. На чёрной ткани морозный узор красиво контрастировал, бликовал и переливался в ярком свете.Было очень тихо, но теперь это не напрягало, а давало возможность расслабиться, наконец отпустить напряжение в теле и перестать гонять собственные мысли по кругу. Бесполезно рассуждать о том, чего не знаешь. А не знал он многого. Например, того, что сегодня вообще произошло. Джек до сих пор с содроганием вспоминал сегодняшнее пробуждение посреди белого, незнакомого коридора. Он не знал, что его разбудило тогда, но испугаться успел, чувствуя полную дезориентацию. Фрост правда был рад вскоре увидеть Питча?— такого же раздражённого, как обычно, и… Уставшего. Блэк действительно выглядел уставшим, даже потрёпанным, но в этом ничего удивительного не было.Джека поражала выдержка мужчины: он не испытал даже толики страха, действуя быстро и на ходу. Прикрывал его, защищал, затаскивая себе за спину… Фрост выдохнул и закрыл глаза. Что руководило Питчем в тот момент? Ответственность за него, как за объекта? Что-то ещё? Наверное, этого он никогда не узнает, просто потому, что спросить не решится.Щёлкнул замок, и дверь открылась. Джек с изумлением увидел взволнованного доктора Дирна, на котором как-то криво был надет белый халат.—?Боже мой, я сорвался сюда сразу, как меня уведомили,?— он быстро прошёл внутрь, прикрыв за собой дверь. —?Техник скоро подойдёт,?— Дирн обернулся к Питчу,?— вы не ранены?—?Джек?— нет,?— Питч по-прежнему говорил скрипуче. Фрост заёрзал. —?А меня хорошо приложили головой. Про руку вы, судя по всему, уже знаете.—?А,?— Фрост почувствовал себя ужасно глупо, но не спросить не смог,?— а как же карантин?—?Ну, меня он тоже ждёт,?— Дирн поставил небольшой серый чемодан на тумбу. —?Сутки буду сидеть в соседней от вас комнате. А вместе со мной ещё добрая дюжина агентов. Сейчас творится такой бардак… Я безумно рад, что вы оба в порядке.Джек привалился спиной к стене и задумался о том, что будет дальше. Тяжесть в груди?— как один из симптомов отвратительного настроения. И усталости. За последние дни всё происходящее вокруг нагоняло ужасную тоску; не хотелось даже вставать с кровати. Может, потому Джек и ловил так часто обеспокоенные взгляды доктора Дирна. Тот явно что-то подозревал, но ничего не говорил. Да если бы и сказал?— спросил,?— что бы он ответил? Он запутался, а разбираться не было ни сил, ни желания.Дирн подошёл к Питчу, тихо о чём-то спрашивая и осматривая его затылок. Фрост не вслушивался. Блэк тоже отвечал ему на грани шёпота и вымученно морщился. Пожалуй, именно сейчас стало особенно заметно, что Питчу досталось. Если бы Джека не было в тот момент рядом…—?Лёгкое сотрясение,?— получилось уловить лишь обрывок фразы. —?Постельный режим, мой друг, и покой.—?Можно подумать, что здесь вообще будет чем заняться,?— проворчал Питч. Джек посмотрел на его левую руку, задумываясь о том, что ещё ни разу не видел её полностью. На металле чернела засохшая кровь.—?Ваша правда,?— Дирн вздохнул и снял очки, потёр глаза. —?Я позабочусь, чтобы принесли холодный компресс. Джек, с тобой всё хорошо?—?Вроде,?— он пожал плечами. Его ведь действительно не задело, и с телом был полный порядок. А рассказывать хоть одной живой душе о творящемся внутри Фрост не хотел. Да и не об этом его спрашивали. —?Просто устал.Да, устал настолько, что впору было свернуться клубком, уткнувшись лбом в стену, и пролежать так ближайшую вечность. Не думая, не размышляя о своей судьбе, не пытаясь что-то вспомнить, копаясь в своей голове до поздней ночи, просто для того, чтобы появился повод завязать разговор… Джек скривился и скинул с ног кеды, с каким-то слабым отвращением замечая подсохшую кровь, которая впиталась в серую ткань. Он не знал, чья она и как туда попала. Хотя, как Фрост успел заметить, кровью был вымазан весь пол в спортзале и большинстве коридоров. На языке до сих пор чувствовался противный солёный привкус.—?После карантина поговорим насчёт твоих… —?Дирн перестал копошиться в чемодане, подбирая слова.?— Насчёт того, что ты сделал и как.Скупой кивок в ответ, и Джек прикрыл глаза, раздражаясь на освещение. Хотел бы он принять желанное безразличие, но ком внутри не позволял. Было отчего-то совсем уж паршиво на душе. И самое поганое?— он знал, что завтра это не пройдёт.Юноша отстранённо отметил, что доктор Дирн вышел, коротко с ними попрощавшись. Джек вновь посмотрел на откинувшегося на стену Питча; он сидел, закрыв глаза. Блэк снял свой китель, и Фрост с появившимся любопытством скользил взглядом по серому металлу левой руки, но начала всё равно не видел: его скрывал рукав чёрной футболки.Они сидели друг напротив друга, но молчали, позволяя тишине окончательно забиться в углы небольшой комнаты. Джек понял: им и не о чем разговаривать, да и тревожить Питча своими расспросами не хотелось. Он завалился на бок, прямо на небольшую белую подушку, чувствуя, что его немного штормит то ли от усталости, то ли от осознаний, которые цепочкой, друг за другом, врывались в голову. Взгляда так и не опустил, рассматривая всё, пока появилась такая возможность: здоровую правую руку, сейчас расслабленную; немного опущенные плечи и красноту на коже шеи, острый кадык и ярёмную впадину; обтягивающую футболку, что не скрывала сухих, явно тренированных мышц.Опять короткий щелчок, и Джек напрягся, поднимая голову: за прошедшие часы он уже ожидал чего угодно, вплоть до того, что сюда ворвётся очередной объект. Как бы ни хотелось, но напряжение его так до конца и не отпустило.К ним зашёл мужчина невысокого роста в странном комбинезоне синего цвета и с чемоданом в руках. Джек почему-то знал, что в нём лежали инструменты: просто пришло это осознание. Дирн же сказал, что к ним зайдёт какой-то техник. Видимо, для того, чтобы проверить левую руку Блэка.—?Ну и ночка,?— вместо приветствия сказал мужчина,?— агент Блэк, снимите футболку, будем поднимать пластины и смотреть, не повредилось ли крепление.Питч скривился, но футболку стянул, отшвыривая её в сторону. Джек почувствовал себя крайне неловко; захотелось отвернуться, но он лишь приподнялся на руках, с нарастающим интересом глядя на происходящее. Невольно оглядел голый торс, про себя поражаясь крупным, рваным шрамам, покрывавшим значительную часть плоского живота и груди. Выбеленная, наверняка бесчувственная кожа. Рубцы были разными, непохожими друг на друга, и Джек терялся в догадках, что могло оставить такие раны. Но хуже всего выглядела кожа на стыке металла и живой плоти: полностью мраморная и исчерченная полосами. Фрост сглотнул и закусил губу. У Питча не было плеча. Вместо него?— серый, гладкий металл, что и заменял сустав. Даже думать не хотелось, насколько это больно.Джек поднял глаза выше, тут же встречаясь с жёлтым, прямым взглядом. Стало совсем неловко, неуютно, будто его поймали на чём-то постыдном. Он отвёл взгляд в сторону, не понимая, имеет ли вообще право смотреть на это. Словно это было чем-то личным, скрываемым ранее ото всех. Бред, наверное. Питч вообще не напоминал человека, который смог бы стесняться чего бы то ни было.Техник, к изумлению Джека, снял большую, но тонкую пластину металла у самого плеча. Он склонился над Блэком и держал в руках небольшой фонарик, подсвечивая себе. Фросту было интересно, чувствует ли Питч, как кто-то копается… Внутри его руки. Это даже выглядело дико и непривычно. Почему-то коробило, хотя Блэк сидел спокойно, не морщился и сам косился на чужие руки, что держали что-то вроде пинцета.—?Повреждений не вижу,?— мужчина вновь начал рыться в своём чемодане, чем-то громко брякая,?— можно снять ещё нижнюю пластину… Хотя, я бы посоветовал вообще снять всю руку, чтобы убедиться, что всё точно нормально.—?Вы же понимаете, что её в таком случае придётся пилить? —?Блэк лишь бровь приподнял, пока Джек ёжился от всего услышанного. —?Не думаю, что это необходимо. По ощущениям всё работает нормально. Можете снять нижнюю пластину, но не всю руку.—?Как хотите.За этим некомфортно было следить, но оторваться Джек не мог, опасаясь, что… Питчу опять навредят. Это раздражало уже его самого. Откуда это взялось? Знал бы способ?— давно вытравил из себя. Будто недостаточно ему было доказательств, что Блэк отнюдь не беспомощный, а хорошо подготовленный, закалённый солдат.Джек вновь улёгся и подтянул колени к груди, наблюдая теперь так и внимательно вслушиваясь в рубленные фразы. Старался не думать и просто дождаться, когда уже можно будет лечь спать, оставляя всё мучавшее на завтра. Он уже знал, что находиться наедине с Питчем будет сложно. Знал, что теперь всё окончательно перевернулось, перестроилось и больше не будет как прежде. Это вызывало лёгкое волнение, едва заметный флёр страха внутри, но и вернуться назад уже было нельзя. Всё слишком запуталось, странно завертелось, и больше не было ясно, как себя вести. Опять закрыться, блокируя и так незначительные попытки с ним заговорить? Глупо, ведь Блэку, по большому счёту, было всё равно. Единственное, что он регулярно спрашивал?— не вспомнил ли Джек ещё хоть что-то, но на вопросы не отвечал, и Фрост перестал их задавать.Пришло ещё одно беспокойство: ночные кошмары, которые не оставляли его уже давно. Наутро он даже не мог вспомнить большинство из них, но чувствовал — снилось что-то настолько неприятное и пугающее, что хотелось и вовсе больше не засыпать, однако усталость каждый раз брала своё. Он не просыпался с криком посреди ночи, но ощутимо так подмораживал окружающее пространство. И Джек не хотел, чтобы об этом кто-то знал. Потому что страхи?— это настолько личное, даже сокровенное, и он хотел сам с этим разобраться. Сегодня у него получилось дать отпор своему главному кошмару, хотя почему-то казалось, что на этом всё не закончится. Собственное подсознание умело издевалось над ним, каждый раз подсовывая всё новые ужасы. Казалось, что скоро он вообще перестанет отличать, где воспоминания, а где переделанная фальш.—?Ну, ничего не вижу,?— мужчина выпрямился и небрежно бросил всё, что держал в руках, в открытую пасть чемодана. —?После карантина посмотрю ещё раз, но если будут жалобы?— вызывайте. Новая модель всё ещё в разработке, так что…—?Понял,?— Блэк словно осадил его взглядом. Джек всё равно ничего не понял. Новая модель такой вот металлической руки? —?Думаю, у вас и без меня будет полно работы.—?Это да,?— он почесал плешь на затылке,?— спокойной ночи.Они вновь остались вдвоём. Блэк поднялся на ноги, морщась, натянул футболку обратно. Джек закрыл глаза, чувствуя, как они слипаются. Он слышал тихое шуршание одежды, звон бляшки ремня, но держал глаза закрытыми. Думал только, стоит ли залезать под покрывало, которое вообще не давало никакого толка. Но так было уютнее, да и он был лишён долгие годы такого удовольствия, как одеяло, пусть оно ему и не было нужно. Джек выдохнул.—?Ты выключишь свет? —?вышло хрипло и глухо.—?А ты боишься темноты? —?Питч, судя по звукам, сел на кровать.Джек едва не фыркнул.—?Я два года жил в месте, где вообще не было электричества,?— он зевнул, прикрыв рот рукой. —?Так что нет, не боюсь./Но полная темнота всегда вызывала у него тревогу./ Как дань тому, что он успел забыть. А после сегодняшней ночи, такой выматывающей и устрашающей, Джек не хотел остаться в непроглядной черноте. Однако он был не один, и это немного успокаивало. Наверное, Фрост впервые был рад, что рядом с ним будет спать другой человек, которому он может доверять.Свет погас, оставляя пространство под веками полностью чёрным.—?Хорошо, что не придётся просить для тебя ночник,?— Блэк в излюбленной манере язвил даже сейчас, но Джек слишком устал, чтобы обращать на это внимание. —?И да, Фрост, устроишь тут ночью морозильную камеру?— выгоню спать в ванную.Как последнее напутствие перед сном. Джек вздохнул.—?И тебе доброй ночи, Питч.***Джек плеснул в лицо воды.Он не думал, что всё будет так сложно. Хотя ложь, конечно. Всё он знал, догадывался изначально — ничего уже не будет восприниматься как прежде, однако вынашивал внутри надежду, что сможет со временем хоть немного пустить трещину по стене, разделявшую их. Глупый, наивный мальчишка. Таким Блэк его и видел, вслух пока не говорил, но взглядом и своей отстранённостью всё ясно давал понять.Он свихнётся за оставшиеся полтора дня. Потому что это невыносимо. Невыносимо, невозможно сидеть в крошечной комнате с кем-то так близко и не иметь возможности даже сказать пару слов. Питчу ведь плевать. И это ощущалось так ярко, что комок внутри всё рос, увеличивался, мешал отвлечься и вновь закрыться.День ведь начался нормально… Ему даже ничего не снилось, словно всё пугающее на одну ночь померкло в собственном сознании перед тем, что ему пришлось пережить перед этим. Никаких страшных монстров или существ, выползавших на него из тёмных, бездонных ям, никаких светящихся красным глаз из углов, ничего. Просто крепкий, вымученный сон, который занял куда больше времени, чем обычно. Фрост ведь чувствовал, что проснулся уже ближе к обеду.Что закономерно?— Блэк уже не спал. Джек тогда удивился, что вообще смог увидеть его такого: босого, в тёмно-серых мягких штанах и объёмной чёрной футболке. Для собственного разума Питч почему-то намертво сросся со своей формой, замены которой Джеку прежде видеть не доводилось. Мужчина его пробуждение отметил весьма флегматично: лишь бросил короткий взгляд и вновь уткнулся в экран планшета, так ничего и не сказав.Его не должно это так задевать. Не должно быть всего этого внутри, не должен чужой безразличный взгляд резать похуже лезвия ножа.На любой вопрос?— скупой, обрубленный и односложный ответ. Даже без раздражения или злости, без капли тех эмоций, что въелись, кажется, в саму его суть.Джек опёрся руками на белый бортик раковины, глядя своему отражению в глаза. Вода стекала по рукам и лицу, но моральных сил не осталось даже для того, чтобы взять полотенце. Стало только хуже, и он не знал, как выбраться из всего этого. Потому что безразличие не возвращалось, оставив его уже, наверное, навсегда. Фрост не понимал, как за такой короткий срок всё внутри настолько перестроилось, однако держалось весьма хлипко: толкни, потяни, ударь?— и рассыпется к чёртовой матери. Недавний разговор не желал выходить из головы, но Джеку настолько надоело его прокручивать…Он ведь тогда действительно почему-то решил, что Питчу будет интересно узнать хоть что-то. Идиот. Но с выдающимся мазохизмом он раз за разом возвращался на полчаса назад.—?Знаешь,?— Джек осторожно ощупывал край тонкого одеяла, стараясь не подморозить белую ткань. Нервная дрожь не желала полностью его отпускать. —?Месяц назад моей единственной проблемой было то, что сорвало брезент. И ночью на меня капала вода.—?Брезент? —?Питч, оторвавшись от экрана планшета, приподнял брови, глядя на него. Джек внимательно посмотрел ему в глаза, силясь увидеть хоть что-то: интерес, злость, гнев, беспокойство… Но ничего. Словно изнутри Блэк был абсолютно пуст. —?Ты что, жил без крыши над головой?—?У меня была крыша,?— Фрост опустил взгляд, понимая: тот колючий шарик внутри мешает ему дышать. —?Ржавая и дырявая. Поэтому я навесил брезент из куска полиэтилена, чтобы не мокнуть в грозу.Слишком много слов. Таких бессмысленных, ненужных между ними. Но тишина, густым маревом надёжно разделявшая их всегда, надоела настолько, что хотелось рычать. Питч же… Вот он?— руку протяни, совсем близко, сидит рядом в такой непривычной одежде, вымотанный, уставший и… Безразличный. К его словам, к нему самому. Джек был уверен: он смог увидеть в жёлтых глазах что-то в тот момент, когда они остались наедине с Пожирателем, но и это уже перегорело, оплавилось, сдохло.—?Хреново,?— как жирная точка в разговоре, как роспись в собственной отстранённости, в безразличии. Бессмысленно искать гнилые доски, когда мост сгорел, опорные балки осыпались пеплом, что быстро подхватил и разнёс ветер по округе. Их мост сгорел вместе с базой Третьего уровня.Внутри клокотала обида. На себя, просто за то, что допустил такое. За то, что привязался к тому, кому плевать. Джек глубоко втянул воздух носом, стараясь понять, как теперь себя вести. Сердце глухо билось в груди, больно ударяясь о рёбра. Собственный холод вернулся, напоминая о себе подморозившейся на руках водой. Контроль ему теперь только снился.Иней, такой родной и знакомый, пополз по зеркалу, хотя Джек даже не касался стекольной глади. Полз из углов, медленно покрывая собой всё пространство, пока не оставил небольшой овал: Фрост всё ещё смотрел себе в глаза. Голубая радужка немного потухла. Джек опустил взгляд на свои руки, понимая, что мутно-белые капли воды нужно отодрать с кожи, пока не растаяли.Раздрай внутри как никогда мешал взять свою силу под контроль. Её просто стало слишком много?— коснись, и получишь ледяной всплеск наружу. Хотел бы он попасть на улицу, куда-нибудь, где нет людей, и вдоволь порезвиться: окутать землю снегом, отправить в воздух тысячи маленьких снежинок, подморозить и выморозить насквозь камни. Раньше ему нравилось покрывать тонкой коркой льда невысокие волны?— это выглядело красиво, но длилось недолго: течение брало своё. Он лишился и этого.Невозможность выплеснуть наружу то, что рвёт изнутри, убивало. Выплеснуть родной холод, выплеснуть бесполезные, но такие режущие слова, чувства. Джек отковырнул ногтем тонкую пластинку льда с руки и тут же поморщился: загнал под ноготь. Выступила кровь, и Фрост смотрел, как мутная белизна окрашивается в красный, тихонько подтаивая. Опомнился и снова включил воду, сунув под неё саднящий кончик пальца?— не помогло. Пришло осознание, что внутри саднит сильнее.Если и быть в одиночестве, то по своим правилам. Хотел бы он найти себе такое место, куда вписывался бы исключительно гармонично; Джек ведь сам снежно-белый, тонкий и острый, словно снежинка. И тянуло его к родной стихии: в снег, в вымораживающий для других людей холод, в… Бурю. Мощную, сильную, несоизмеримо прекрасную и смертоносную. Ту бурю, что и поднялась в нём ночью, ту самую, что помогла спасти себя и… Питча.Глупость, конечно. Он знал, что даже если попадёт в такое место, то долго не протянет. Он ведь не дух бестелесный.Хотелось попробовать выпроситься на улицу. Хотя бы просто постоять на свежем воздухе, почувствовать осенний запах, поймать волосами ветер и хоть на мгновение почувствовать себя живым. Потому что казалось, что ещё немного, и тоска напополам с одиночеством, в окружении других людей лишь ярче ощущавшемся, скоро его добьют и выпотрошат, окончательно поломав. Он ведь не сломался до этого, хоть хруст и был слышен, но теперь казалось, что ещё немного, и Джек потеряет последнюю ниточку к жизни. Не осталось ничего ведь, даже холод его морозил изнутри, грозя и вовсе покрыть внутренности коркой нетающего льда.Джек всё смотрел на бегущую воду. Опомнился, почти очнулся, крепко закрутил вентиль и отошёл, больше не глядя своему отражению в глаза. Боялся увидеть остекленевшие, неживые глаза и тени под ними.Вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Забрался на кровать, укладываясь головой на плоскую, неудобную подушку, больше не чувствуя зуда в ранке под ногтем. Было бы замечательно вообще не чувствовать боль, не реагировать на неё. Больно было раз за разом склеивать себя изнутри по кускам, осколками режась в кровь. Уже четвёртый день нового для него отсчёта с единственным здравым: что дальше?Потолок тоже был кипенно-белым, как и везде. Ровным, матовым. Джек выдохнул и чуть склонил голову к плечу; хотелось кое-то попробовать. Зеркало ему сегодня рассказало одну интересную вещь. Немного самоконтроля, что давался с трудом, немного сосредоточенности и внутреннего упрямства, и он видел, как почти незаметный, но всё же искрящийся иней пополз по белизне. Раньше он так не умел: без контакта что-то подмораживать. Морозный узор причудливо вился, всё сильнее распространяясь, пока не подполз к потолочной лампе.—?И что, позволь спросить, ты делаешь?Джек вздрогнул, оторвал взгляд, и магия момента тут же пропала, заменяясь осознанием, что когда вся эта красота начнёт таять, то им двоим это может не понравиться.—?Я… —?Джек сел и посмотрел на недовольного Питча, не зная, что сказать. Слова позорно сбежали из головы.—?Ты, твою мать,?— Блэк прищурился, но было что-то такое не убеждающее Фроста в том, что мужчина на самом деле раздражён. —?Что я говорил про морозильную камеру?Джек поджал губы, опустил голову.—?Просто раньше я так не умел.И ответа, закономерно, он не услышал.***В этой комнате всегда невкусно пахло. Какими-то непонятными лекарствами, которые вечно горчили на кончике языка, хотя он их даже не пробовал. Джек повертел головой, рассеянно глядя на собравшихся взрослых мужчин. Доктор Мирт стоял чуть поодаль и хмурил брови. Он не знал, что ему предстоит сделать сегодня.Ему никогда не рассказывали заранее о том, что его ждёт.Было скучно сидеть на одном месте и чего-то ждать. Хотя, эта скука уже давно его донимала: он не видел Питча уже две недели, и обещанная прогулка всё никак не наступала. Фрост волновался, даже боялся, но на вопросы никто не отвечал, лишь шикали в ответ и отворачивались.Доктор Мирт тоже молчал. И от этого каждый раз становилось всё страшнее. Джек чувствовал, что произошло что-то очень плохое, и каждый день оглядывал все коридоры в надежде, что увидит здорового и невредимого Питча. У него ведь больше нет здесь друзей, и единственный человек, который хорошо и по-доброму к нему относился, куда-то исчез.Тишина нервировала. Джек ещё раз оглядел незнакомых мужчин, которые стояли у двери и мрачно переглядывались. Он не понимал, что происходит, и зачем его привели сюда так рано утром. Вытащили из постели, не дали времени даже лицо умыть?— сразу увели и усадили здесь на жёсткий, неудобный стул.Фрост бросил взгляд на доктора Мирта, что сегодня казался каким-то потерянным. Доктор Мирт?— тоже хороший. Он не причинял ему боли своими… Опытами. Да и относился к нему куда лучше, не смотрел, как на какого-то урода. Джек вздохнул и посмотрел на него, но сегодня его все игнорировали. Это не было чем-то необычным.Джек вздрогнул, когда дверь открылась, и вошёл ещё один мужчина, держа в руках небольшую… Клетку. Фрост удивлённо наклонился над столом, стараясь рассмотреть, что это вообще такое. Клетку поставили на стол, и Фрост с каким-то радостным умилением увидел в ней кролика. Небольшого, белого, гладкошёрстного. Он спокойно сидел на днище и прижимал длинноватые уши к голове. Губы тронула лёгкая улыбка, первая за долгие недели.—?Вытащи его,?— Джек поднял голову, глядя на мужчину, который это сказал. Он был высокого роста, а нижнюю половину лица скрывала борода. Фрост точно раньше его не видел никогда.Вошедший мужчина приподнял одно из креплений и открыл клетку, тут же доставая оттуда зверька; кролик сжался и чуть подрагивал. Джек с каким-то внутренним восторгом осторожно обхватил худое тельце руками, начиная поглаживать. Он не хотел причинить вред своей силой.Он так давно не видел настоящих животных.Кролик всё дрожал, и Джек попытался его успокоить, нежно поглаживая длинные белые уши. Прелесть какая. Он уже даже не был против, что его сегодня разбудили так рано?— оно того стоило.—?Я не думаю,?— вдруг сказал Мирт, всё время до этого не произнёсший ни слова,?— я не думаю, что это хорошая идея. Нам вовсе не обязательно…—?Обязательно,?— перебил бородач, и Джек снова на него посмотрел, хотя его больше заботил зверёк в руках, а не взрослые разговоры, большую часть которых он не понимал. —?Это сами знаете, чей приказ. Если у вас хватит яиц, то поднимитесь на Первый уровень и выскажитесь уже там.—?Здесь ребёнок! —?Мирт чуть повысил голос. Джек сжался и прижал кролика к себе.—?Да, ребёнок,?— мужчина скривился и посмотрел на мальчика так, как часто смотрели все остальные: с отвращением. Фрост опустил голову. —?Мне плевать, всем здесь, кроме вас, плевать. Давайте быстрее с этим закончим, мне надоело тут торчать. Составляйте протокол эксперимента, доктор Мирт.Эксперимента? Джек удивлённо посмотрел на доктора, пока тот мрачно буравил взглядом другого мужчину. Мирт достал из кармана халата диктофон.—?Стандартный протокол эксперимента. Время: ноль семь двадцать три, двадцатое марта. Испытуемый?— Джек Фрост, двенадцать лет, мужчина. Цель эксперимента: установить предел термического воздействия на организм живого существа, млекопитающего. Второй испытуемый?— обычный лабораторный кролик под номером двести сорок три.Джек ничего не понял. Зачем здесь вообще кролик? Он запустил пальцы в мягкую шёрстку и чуть почесал, начиная нервничать. Что вообще происходит? Маленькое тельце сильнее затряслось в его руках.—?Он не станет этого делать,?— доктор Мирт прошёл вперёд и встал рядом со столом.—?Значит, заставим,?— мужчина ещё сильнее скривил губы. Джек напрягся, окончательно теряясь. Его часто заставляли делать что-то, но кролик… —?Приступайте, доктор Мирт.Воцарилась тишина, в которой было слышно, как доктор резко выдохнул. Фрост закусил губу, продолжая гладить по-прежнему дрожащее тельце. Мягкая, гладкая шерсть немного успокаивала.—?Джек,?— Мирт полностью к нему развернулся,?— пожалуйста, посади кролика в центр стола.Фрост, борясь с нежеланием отпускать зверушку, сделал то, что просили. К удивлению, кролик даже не начал убегать, лишь замер, немного дёргая ушами. Маленький, белый меховой комочек. Джек посмотрел в глаза-бусинки. Было бы здорово, если бы ему разрешили оставить себе такого вот друга. В его комнате порой бывало невыносимо сидеть одному несколько дней подряд.—?Мы хотим проверить кое-что,?— Мирт резко выдохнул, и Джек заметил, что он не смотрит ему в глаза. —?Видишь ли, у тебя есть одна необычная способность: замедлять собственный метаболизм. Как бы это сказать… Пришёл приказ на исследование твоих аномальных способностей немного в другой… области. Мы хотим узнать, что будет, если ты, скажем… чёрт,?— доктор наконец посмотрел ему в глаза,?— помнишь, как мы с тобой выверяли длительность ледяной волны? Тренировали залпы при взмахе рук? —?Фрост осторожно кивнул. —?Сейчас от тебя требуется всего один мощный залп.—?В кролика,?— дополнил мужчина с бородой. Джек замер. —?Мне надоели ваши расшаркивания перед объектом, доктор Мирт. Пусть пацан уже это сделает и всё.—?Я не… —?Джек замотал головой, вновь посмотрел на маленького зверька, который всё так же сидел и дёргал ушами. По цвету его шерсть напоминала любимый снег. Как ему вообще могут говорить о подобном? —?Я не буду, не хочу, доктор Мирт?Это ведь убьёт кролика, Фрост это знал, уже имел представление, насколько его сила порой может быть опасна для других. Поэтому его и держали большую часть времени в изоляции от других, это он понимал. Но нарочно убить? Джек с надеждой посмотрел на Мирта, глазами умоляя прекратить всё это, но получил в ответ лишь мрачный, полный чего-то непонятного ему взгляд. Стало страшно, и мальчик почувствовал, как иней покалывает ладони. Он не мог, не мог убить ни в чём не повинное создание, не мог!—?Прости, Джек,?— доктор покачал головой и сделал шаг назад,?— я не могу ослушаться приказа.Джек всё мотал головой, глядя, как кролик, будто почувствовал что-то, сжался на мгновение и сделал короткий прыжок в сторону. Живой, маленький и такой беззащитный.—?Давай быстрее,?— мужчина сделал шаг вперёд, и Фрост чуть подался на стуле назад, не понимая, почему его заставляют делать это. Он никогда не хотел причинять кому-то вред, избегал даже обычных прикосновений… Где Питч? Почему он оставил его? —?Давай, не ломай комедию. Один залп и всё, пойдёшь обратно в свою зону содержания.—?Я не буду! —?Фрост встал на ноги и упрямо задрал коротко стриженную голову, глядя в такие злые чёрные глаза напротив. —?Я не хочу никому вредить!—?Так, всё,?— похоже на рык, и Джек сжался, обнял себя руками, не в силах больше терпеть того, что происходит. Кролик повернул в его сторону небольшую голову. На глаза навернулись слёзы. —?Ребята, помогайте. Если мы сейчас этого не сделаем, получим по шее. Держите его.Двое мужчин, до этого стоявшие неподвижно и молча, быстро оказались рядом с ним и ухватили за плечи. Джек забился в крепкой, болезненной хватке и задушено всхлипнул, воспоминаниями ненароком уносясь на три месяца назад. Тогда тоже было больно.Родной холод выплеснулся наружу, пытаясь защитить, однако не помогло: его силой подтащили к столу, сжимая крепкие пальцы на тонких детских плечах так, что у Джека заныли кости. От острой боли слёзы полились из глаз. Кролик, напуганный их вознёй и возгласами, попытался сбежать, но мужчина с бородой ухватил его за шкирку и чуть приподнял вверх. Зверёк поджал лапки и замер, трясясь так сильно и поджимая уши.Джека крепко ухватили за запястья, едва не ломая тонкие, ещё хрупкие кости, и сиплый возглас вырвался сам собой. Почему монстром называют его, а не их?Холод внутри бесновался, рвался наружу, и Джек рвано всхлипывал, не понимая, чем заслужил к себе такую жестокость. Внезапно руки отпустили, и его резко толкнули в спину так, что он едва не упал животом на острый край стола. Джек взмахнул руками, с трудом удерживаясь на ногах. Что-то, летящее ему прямо в лицо, он почти не заметил, на инстинктах выставляя руки вперёд, больше не сдерживая свою силу внутри, пока от боли горели руки и кожа плеч.Всё закончилось быстро. Его больше не толкали, не держали, а Фрост загнанно дышал. Глухой стук о стол был слышен в наступившей тишине слишком чётко. Джек оборвался на всхлипе, глядя вниз, и почувствовал, как ужас заполняет сознание. На стол шлёпнулось маленькое, белое, насквозь промороженное тельце. Задняя лапка дёрнулась в последний раз.Джек подскочил, хватая ртом воздух. Ужас душил, забивался в лёгкие, ядом отравляя кровь и путая мысли. На глаза выступили слёзы, и он замотал головой, пытаясь успокоиться и осмотреться. Всё та же бледно-жёлтая комната. Руки дрожали, покрывались толстым слоем инея; он рос и рос, тянулся ввысь, формируясь в острые шипы.Он вспомнил, да. Ужас от увиденного, пережитого когда-то давно, не отпускал, как бы он ни старался дышать глубже. Внутри будто разбили огромный пласт стекла, раскрошили его на мелкие кусочки, которые теперь резали внутренности, сердце, ранили и так исчерченную шрамами душу. Вместе с ужасом пришло и осознание, в каком на самом деле месте он находится.—?Джек? —?Питч… Его голос. Джек резко повернул к нему голову, глядя в жёлтые глаза и ища в них то, что хоть немного помогло бы ему… Не нашёл. —?Что с тобой?Нервная дрожь прошлась по телу, и Фрост снова вернулся туда, назад на пять лет, в красочные картинки собственных воспоминаний. Сука-память словно знала, что подкинуть ему, чтобы он точно и окончательно сломался или поехал крышей.Фрост обхватил себя руками, всё глядя на Питча. Скользил взглядом по лицу, пока внутри разверзся самый настоящий ад. Он и подумать не мог, даже не предполагал, что раньше с ним обращались, как с монстром, как с мусором и тем, кто даже не достоин называться человеком. Захотелось подняться на ноги, выморозить здесь всё к чёртовой матери, покрыть убивающе холодным льдом все стены, полы, порушить вьюгой коридоры, выпустить всех тех, кто сидит в клетках и над кем издеваются так же, как издевались над ним. Сбежать отсюда, и бежать далеко, пока не покажется на виду знакомый, родной причал, где волны бились о бетон, и солнце каждый вечер тонуло в воде.Но вместо этого лишь на выдохе:—?Кое-что вспомнил.Здесь Питч. Его давний знакомый, который делал его существование здесь не таким поганым, который разбавлял повсеместное одиночество и въевшуюся скуку. Ему Джек не сможет навредить никогда.—?Что? —?Блэк сразу сел прямо, теперь выглядя, как акула, что почуяла кровь. Странная фраза промелькнула в голове: ?На кровь всегда приходят акулы?. Непонятная ассоциация, но Джек отбросил это, всё ещё пребывая в состоянии, близком к панике. Всё ещё хотелось сбежать, забиться в угол, а лучше?— на родную балку под ржавой крышей.Внутри что-то осыпалось, раскрошилось окончательно. Теперь и вовсе казалось, что впереди его ничего не ждёт. Страх, скачущая паника, злость и полная растерянность. Было сложно поверить в увиденное. Словно всё, что вспомнилось этой ночью, ближе к утру,?— всего лишь сон, гадкий и мерзкий; проще было поверить, что собственное сознание вновь искусно над ним поиздевалось. Лишь бы не верить, с какой звериной жестокостью к нему относились. Последний отголосок воспоминаний?— глухая фантомная боль в плечах и запястьях, что словно росла всё это время. Ему едва не сломали руки тогда. Ему было всего двенадцать лет.—?Про кролика,?— Джек отвёл взгляд в сторону, теперь разглядывая входную дверь. Сколько силы нужно, чтобы она поддалась? —?Маленького такого. Белого.Сложно было перестроиться, вновь окунуться в реальность, окончательно вынырнуть из душного марева сна; Джеку до сих пор чудилось, что он всё ещё там, рассматривает вымороженный белый мех и безразличные лица остальных, захлёбывается собственным плачем и чувством полной несправедливости. И ужасом: он всё-таки убил его. Фрост зажмурился, потёр руками лицо, острыми льдинками царапая нежную кожу щёк и носа, попытался убедить себя, что всё это было очень давно и сейчас всё иначе. Не помогало, не работало, не получалось.—?Кролика? —?безразличие Питча треснуло и осыпалось, но Джек знал, что это временно. Потому что Блэку всего-навсего нужны были его воспоминания. Но не он сам. Больше нет. —?Какого кролика, Фрост?—?Лабораторного,?— губы сами растянулись в подобие улыбки. Только вот слёзы, туманившие взгляд, теперь заскользили по щекам. Он всё ещё там, и ему всё ещё двенадцать лет. И он один. —?Так сказал доктор Мирт. Второй испытуемый?— обычный лабораторный кролик.Джек запнулся, опустил голову, ощущая, как сила беснуется внутри. Лучше бы он не вспоминал, лучше бы не позволил Туф его касаться, потому что вернувшаяся в голову часть мозаики его морально убивала сейчас. Фрост знал: лучше уже не будет. Ещё вчера перед сном думал об этом, что ему будет так же херово, как и несколько дней до этого. Только вот как-то позабылось, что хуже может быть всегда.Его колотило, почти как от холода, но казалось, что он наоборот сгорает в пламени собственных закоулков памяти.—?Ты вспомнил своего ведущего специалиста? —?Питч, как обычно, выхватил что-то, нужное лишь для себя. Джек его почти понимал, только вот… С недавних пор ему не было плевать на самого себя. —?Что именно ты вспомнил? Эксперимент?—?Да,?— скрывать он не видел смысла. Сам же начал говорить, хотя сейчас как никогда хотелось просто помолчать и хорошо подумать, вытравить опять за пределы собственной головы удушающие картинки прошлого, внушить себе — всё давно закончилось, и больше такого уже не будет. Хотелось остаться одному, вообще к чёртовой матери забыть о существовании других людей, вновь закрыться в себе и теперь точно никого не подпускать, наивно полагая, что теперь он действительно в состоянии себя защитить. Джек поёжился, рвано выдохнул, стёр с лица едва подморозившиеся влажные дорожки. Было тяжело дышать. —?Мне было двенадцать, а ты пропал и не навещал меня.Звучало как упрёк, но появившуюся обиду скрыть и не получилось бы. Не в его состоянии. Разумом он понимал, что Питч ни в чём не виноват, что он едва не погиб, но какой-то детской, наивной стороне, которая проснулась в нём, на это было наплевать. Словно забытая личность наконец дала о себе знать впервые за долгие годы.Тишина, опять надоедливым и едким покрывалом повисшая между ними, нарушалась лишь его тяжёлым, сбитым дыханием, а сердце билось так, что этот стук, казалось, был слышен всем. Джек набрал воздуха побольше, чтобы наконец выплеснуть наружу остаток горьких слов:—?Они заставили меня убить кролика,?— собственный голос напоминал глухой скрип,?— приказ какой-то. Живого, маленького кролика.—?Кто тебя заставил? —?Питч поднялся на ноги, и Джек затравленно на него посмотрел. Болели плечи, а иней резал ладони. —?Мне нужны имена.—?Какие, к чёрту, имена? —?Фрост вскинулся, не веря своим ушам. Он, конечно, не ожидал даже толики понимания от него, но стало ещё страшнее и больнее от осознания, что Блэку настолько плевать. Слёзы окончательно высохли на глазах. —?Ты что, издеваешься? Ты… Ты хоть понимаешь, о чём я тебе говорю? Скольких ещё детей вы здесь заставляете делать подобное?Волна боли, злости и непонимания захлестнула с головой, и Джек подскочил на ноги, сжимая руки в кулаки и не обращая внимания, как льдинки и шипы в кровь искалывают кожу. Физическая боль не отрезвляла, не помогала прийти в себя: внутри болело гораздо сильнее.—?Угомонись, твою мать,?— Питч зло сузил глаза, сложил руки на груди и резко выдохнул через нос. Кажется, он начинал злиться. Но Фросту, в общем-то, было всё равно. —?Я не имею ни малейшего представления, что с тобой происходило. Прекрати истерить.—?Истерить? —?Джек тоже прищурился, стараясь вообще не обращать внимания на внутренний вой. —?Я всю свою жизнь думал, что ни разу не причинил вреда своей силой кому-то! Её так сложно сдерживать, но мне казалось, что я могу. Но теперь… Ты не понимаешь ведь, и не поймешь,?— он захлебнулся воздухом, но взгляда от жёлтых, по-настоящему раздражённых глаз так и не отвёл,?— потому что ты…Он покачал головой, пытаясь выгнать эту мысль из головы, но она шипами зацепилась за сознание, распарывая всё окончательно. Хотелось взвыть. Только этого осознания ему и не хватало, блядь!—?Я?— что? —?Блэк сделал шаг вперёд, тоже заводясь и уже не скрывая злости в словах.Ты тоже считаешь меня уродом, которого нужно изолировать от других людей.Джек с силой закусил губу изнутри, рвано выдохнул и резко развернулся, влетая в ванную. Лишь бы подальше от этого взгляда, наивно надеясь, что появившаяся ненависть к себе?— временное, напускное. Клокочущая истерика всё не находила выхода. Как же это паршиво: не просто вспоминать, а проживать каждую ублюдскую секунду заново, вновь тонуть в убивающих разум чувствах, вновь ощущать физическую боль от чужих грубых прикосновений.Он был всего лишь ребёнком, а не страшным монстром, который бы заслуживал к себе такого обращения.К короткому изумлению Блэк вошёл следом, и Джек даже не успел посмотреть в зеркало. У Питча играли желваки, и Фрост правда не понимал, как он смог вывести на гольную злость этого человека так быстро. Но парень хотел побыть один, посидеть в тишине покрытой кафелем комнаты, а не выслушивать что-то. Или рассказывать. Потому что ему всё осточертело до такой степени, что по стенам полз даже не иней?— лёд.—?Какого чёрта, Фрост? —?Блэк стремительно подошёл ближе, рыча. Ещё вчера Джек хотел вывести его на разговор, на эмоции, просто чтобы убедиться, что безразличие к нему временное. Сегодня он хотел, чтобы его оставили в покое. —?Если я задаю тебе вопросы, то, будь добр, ответь на них. Какой бы хуйнёй в этот момент не была забита твоя голова. Это важно, твою, сука, мать.—?Да не знаю я никаких имён! —?Джек взбесился только сильнее, не понимая, как вообще… —?Мудак ты бесчувственный,?— его понесло, и слова вылетали сами, больше не сдерживаясь внутренним контролем,?— что ты хочешь ещё от меня услышать? Как мне едва не сломали руки за отказ убивать маленькую зверушку? Как всё-таки заставили её убить и бросили едва не в руки? Что ещё?!Фрост почти орал и с каждым словом, что вылетало, видел: он делает только хуже. Противно закололо в носу.—?Угомонись, блядь! —?Блэк впервые на его памяти повысил голос. Он в один шаг оказался рядом, хватая Джека за плечи и резко прижимая к стене так, что воздух выбило из лёгких, а на глаза почти вернулись слёзы. Было так сложно дышать. Ледяные шипы, ударившись о кафель, осыпались с тихим звоном снежной крошкой. —?То, что ты мне сейчас предъявляешь, было давным-давно! —?Питч резко выдохнул, на мгновение прикрыл глаза, видимо, силясь успокоиться. Джек чувствовал, что начинает дрожать. —?Можешь и дальше мусолить то, что тебя обидели пять лет назад, но ко мне с этой хуйнёй не лезь, мне и без твоих пиздостраданий тошно.Он отпустил его плечи и сделал шаг назад, глядя всё так же остро, злобно. Что ж, Джек, ты ведь хотел увидеть его эмоции? Смотри и запоминай, пока можешь.—?Почему тебе настолько наплевать? —?вышло тихо и хрипло. Словно давно сорвал голос, пока старался доораться до Питча. Пустое, бессмысленное занятие.—?Потому что ты больше не тот маленький мальчик,?— Питч сделал шаг к выходу, разворачиваясь к нему спиной и ставя очередную жирную точку. —?Потому что мой мир никогда не крутился и не будет крутиться вокруг тебя, и я советую тебе это усвоить.Джек прижал руки ко рту, зажимая губы и насильно сдерживая дрожащий всхлип. Ноги подогнулись, и он медленно сполз по стене, зажмурив глаза.Лёд всё полз по полу.