Глава 21 - Ты боишься, Алекс? (1/1)

- Ну, технически оно не мое, и я не думаю, что правительство Соединенных Штатов будет возражать, если ты будешь приходить сюда время от времени. На этот раз она не улыбается, а продолжает оглядываться. Я знаю это выражение лица, она одержимо думает о чем-то. Это выражение, которое она делала, когда мы были вместе, но она думала о своих наркотиках. Излишне говорить, что я ненавижу это выражение. Но я также знаю, что делать в таких ситуациях: абсолютно ничего. Если я что-то скажу, драка гарантирована. В прошлом я очень хорошо игнорировала это лицо.Мы достигли самой трудной части пути, нам нужно подняться на короткий водопад с большими камнями. Нет ничего невозможного, просто нужно знать, куда поставить ноги, тем более, что мы босиком.- Ты просто должна поставить левую ногу здесь, на этот камень в форме ананаса. Осторожно, тут скользко, - я наблюдаю за ней краем глаза, делающей всё, что я говорю ей делать. Но она не говорит ни слова, кроме обычного "черт" время от времени. Последним толчком я достигаю вершины скалы, оборачиваюсь и протягиваю руку.- Дай мне свою руку, мы почти на месте, - я смотрю на нее сверху, она колеблется. Это гордость или то, что она не хочет физического контакта со мной? Я параноик. Боже.Наконец она решает взять меня за руку. Ее пресс напрягается. Я не должна смотреть на ее пресс. С толчком, она присоединяется ко мне на вершине скалы и отпускает мою руку, как только может самостоятельно устоять. Она перед моим лицом, мы близко, но не настолько.- Рай за этим поворотом, - говорю я с гордой улыбкой. Может, я просто неправильно всё поняла. Она кивает с легкой улыбкой и тормозит зрительный контакт со мной. Этого достаточно. Старая Пайпер знала, что ей придется закрыть глаза в таких ситуациях, чтобы не разжечь борьбу, но новую Пайпер не волнует. Что здесь терять? Но может быть, правильный вопрос: "КОГО здесь терять?”, но ответ - ничто и никто. Ты не можешь потерять то, что тебе не принадлежит.Я опираюсь рукой на ее предплечье, и ее глаза, наконец, снова встречаются с моими. Мне нужно быть осторожной, используя мягкие слова для поддержания равновесия между ними. Одно неверное слово - и всё кончено.- Да что с тобой такое? Ты не сказала ни слова за последние десять минут... если не хочешь оставаться здесь, мы можем вернуться, или ты можешь вернуться, - без меня. Я не говорю последний два слова вслух, но подразумеваю их. Я даю ей выход и готова справиться с последствиями, если она примет его.Она смотрит не прямо на меня, а на что-то через плечо, и я почти слышу, как ее мозг рассуждает. Она заметно сглатывает и делает глубокий вдох.- Я не думаю, что мы должны это делать, - наконец шепчет она, снова глядя на меня.Волна стыда пробегает по моему телу. Вот я, желающая проводить время со своей бывшей девушкой, в то время как девушка, на которой я женюсь, находится где-то в Нью-Йорке, совершенно не зная, что я делаю и что я чувствую. И кто не видит большого розового слона в комнате? Моя бывшая девушка. Не я. Я чувствую себя дешёвкой, хотя знаю, что мои чувства к Марте реальны. Но я приняла решение сегодня утром, я решила взять этот день из моей жизни, как бонусный день. Решила полностью игнорировать большого жирного гигантского розового слона в комнате. Это было мое решение, и это решение я буду придерживаться. Завтра другой день, я могу решить рассказать Марте всё. Черт, наверное, я так и сделаю. Но не сейчас. - Почему? Купаться - против твоей религии?Я знаю, что шутить глупо. Это все равно, что пытаться обезвредить бомбу арахисовым маслом. Я знаю проигранную битву, когда вижу ее, но я еще не готова отказаться от идеи, что все может волшебным образом стать тем, чем мне хочется .- Пайпер… - говорит она тихим голосом, способным сказать самое лучшее и самое худшее. На этот раз в ее тоне нет злобы.- Я знаю, Ал, но это не неправильно. Да, врать плохо, но то, что мы делаем сейчас, гуляя, купаясь вместе, это не неправильно, - даже я не верю своим словам. Это же совершенно неправильно. - Мы не должны выкапывать то, что было похоронено так долго, - я знаю, что она имеет в виду, но не хочу сдаваться.- Но оно было похоронено неправильно. Она смотрит на меня с улыбкой и приподнятой бровью, которая так и кричит “никакой херни”.- Ну же, Алекс, это хорошая метафора…- Это плохая метафора. Но дело не в этом. Ты знаешь, что я имею в виду.Конечно, я знаю, что она имеет в виду, поэтому стараюсь избегать этой темы.- Да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Но я знаю, что ты знаешь, что я тоже имею в виду, - пытаюсь объяснить я.Она скептически смотрит на меня. Больше никакой херни? Хорошо, больше никакой херни.- Послушай, Алекс, я не глупа, и ты не глупа. Мы можем не говорить об этом, и это удивительно хорошо для меня. Если ты здесь, со мной, прямо сейчас, потому что, по крайней мере, часть тебя хочет быть здесь. В противном случае, ты была бы в противоположной части лагеря или в Нью-Йорке, или на другой стороне мира, но не здесь. Это больше не может быть только чтобы делать Никки одолжение, и это не может быть только потому, что ты хочешь увидеть красивое место или потому, что тебе скучно. Так что мне не нужно знать, почему ты здесь, но все же ты уже… здесь… со мной, - я останавливаюсь, чтобы вдохнуть немного воздуха.-Ты закончила со своими аргументами? - она перебивает меня ухмылкой.- Да, Ваша честь, - я почти слегка кланяюсь.- А ты гордишься собой? - обычная ухмылка.- Зависит от обстоятельств. Что ты об этом думаешь? Она смотрит на меня неразборчивым взглядом:- Я откажусь отвечать. - Слишком легко, Алекс, - шучу я, но я не нарушаю… момент, который у нас есть.Она пожимает плечами:-Это никогда не было слишком легко. Я не знаю, что она имеет в виду, но знаю, что если продолжу давить, она сломается.- Так ты хочешь вернуться? - мы обе знаем, на что я намекаю этим вопросом.Я вижу ее противоречивость. После того, что кажется вечностью, она открывает рот:- Нет Вот так просто. Я чувствую себя… легче. Я не могу скрыть улыбку.- Что ж, тогда идем, - я знаю, что она ожидала от меня скоростной серии вопросов, но она не знает новой Пайпер. Говорят, умиротворённый ум - это вечный пир.На этом участке русло реки песчаное, поэтому ходить здесь босиком замечательно. Солнце начинает бить нам в лица, так как деревья становятся более редкими. Контраст между жарким солнцем и холодной воды, заставляет меня дрожать, но в хорошем смысле.- Вот мы и на месте, после этого поворота. Ты идешь первой. - На случай, если нас поджидает аллигатор?- Конечно.Она шутит. Я вижу, ей любопытно. Я хочу, чтобы она была первым человеком, после меня, который увидит это место. И хочу увидеть выражение ее лица, когда она, наконец…- Твою мать! - когда она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, ее ждет моя большая улыбка. Она продолжает осматриваться. Она в благоговении. И я тоже. Именно такую реакцию я и хотела увидеть. Глупо ли быть таким счастливым, потому что кому-то нравится то, что ты любишь?- Ты, блять, издеваешься надо мной? Как это место вообще существует? Как… вода… она такая голубая и прозрачная и… ого, стена камней. Это не может быть естественным. Я не могу не смеяться над ее энтузиазмом.- Что я тебе говорила? Рай…-...ебать Она ходит вокруг, чтобы осмотреть окрестности. Идеально зеленые деревья, идеально круглый бассейн с идеально голубой водой, солнце, которое идеально попадает на воду, оставляя достаточно тени. Я кладу рацию на камень, иду к стене из камней и начинаю подниматься по ней.- Куда ты? - она спрашивает сзади.-Там, наверху! Вид фантастический, и я собираюсь нырнуть в бассейн…- Это безопасно? - я не ожидала такого вопроса. Я останавливаюсь на мгновение и оборачиваюсь.- Ну, я все еще жива, так что...- Подожди, я иду с тобой. Однажды авантюрист, всегда авантюрист.Через несколько секунд она уже со мной, смотрит вниз на все лучшее, что может предложить природа.- Что это, 15 футов(~4,5м)?- Думаю, да, более или менее… почему? Ты боишься, Алекс? Она оборачивается и смотрит на меня своей классической дерзкой улыбкой Воуз.- Пожалуйста, я прыгнула от худших вещей. - Итак, Вы хотите прыгнуть, Мисс Сальто? - я знаю Алекс. Единственный способ заставить ее что-то сделать, это бросить ей вызов.- Конечно. Прыгнешь со мной? - я совсем не ожидала ее приглашения, но какая разница? Может, она хочет проверить мою храбрость.- Конечно, - говорю я так спокойно, как только могу. Я уже дважды прыгала с этого места, и правда в том, что это немного страшно. В первый раз, когда я это сделала, то потратила, по крайней мере, 20 минут, прежде чем убедить себя, что не умру, если прыгну достаточно вперед, чтобы избежать стены камней. Второй раз было лучше. Я потратила 10 минут. Но, конечно, здесь, перед Алекс, я веду себя дерзко и уверенно.- На счет три. Готова? Я киваю. -Раз, два, три... Дежавю. Я останавливаю себя, наблюдая, как она прыгает вперед, свободно падает в бассейн с вытянутыми руками, как будто это крылья, парящие в воздухе. И затем, с громким всплеском, она в ледяной воде. Я знаю, что холодно, знаю, что это шок. Вода настолько прозрачна, что я полностью вижу ее, она касается дна ногами и выталкивает себя к поверхности. Одна из вещей, которая поражает меня больше всего в эти дни, это мокрые волосы Алекс. Она прыгнула как рыжая незнакомка, и вынырнула как темноволосая Алекс. Моя Алекс. Она выныривает, встряхивает головой и тяжело дышит. Оглядывается, кажется, ищет меня.- Здесь чертовски, чертовски, чертовски холодно, - она продолжает оборачиваться,но не может меня найти. Она в недоумении.- Если будешь продолжать двигаться, то очень быстро привыкнешь, - кричу я ей с вершины скалы.Наконец она смотрит на меня.- Какого хрена ты там делаешь? Я улыбаюсь и пожимаю плечами:- Выглядит знакомо? - я спрашиваю ее.- Что? - она в замешательстве.- Тебе знакома эта ситуация? С ролями наоборот, конечно! - я не могу остановить эту улыбку, ожидая, поймает ли она намек. Она задумывается на секунду, прежде чем начать смеяться.- Да ладно тебя, Пайпс. По крайней мере, в то время в Камбодже вода была теплой, а не такой адски ледяной как в Арктике. Я смеюсь. Слишком много смеха и улыбок сегодня. Завтра у меня будут болеть щеки. Она изо всех сил пытается удержаться на плаву, в пресной воде это намного сложнее, чем в морской.- По крайней мере, скажи мне, что я не первый человек, который прыгнул оттуда, рискуя жизнью. Я хотела бы сказать ей, что теперь она знает, что значит остаться в одиночестве, делая что-то страшное, но сейчас не время вести себя как ребенок, и, в основном, мне все равно. Так что, сделав большой прыжок, я взлетаю в воздух. Ощущение свободного падения в животе всегда захватывает дух, но на этот раз, я не знаю, как будто я чувствую это… сильнее. Я приземляюсь в воду в нескольких футах от Алекс. Вода окутывает меня, как ледяное одеяло.Когда я выныриваю, Алекс ждет меня с улыбкой, она уже привыкла к температуре, в отличие от меня. Я тяжело дышу. Я немного брызгаю на нее водой, и ее улыбка растет.- Ты ребенок… Я передвигаюсь, чтобы согреться.- Ну и что? Что я тебе говорила? - говорю я, кружась вокруг.- Знаешь что? Это было достойно...слушать, как ты хвастаешься этим местом, а затем соглашаться с тобой… все еще достойно, - она улыбается, и это означает, что она шутит. Когда она серьезна, как пять минут назад, она не улыбается.- Рада служить. Счастливый гость - мой смысл жизни. - Ты все еще полна дерьма, - на этот раз брызги воды бьют мне в щеку. Я отвечаю с гордым лицом.Я снова двигаюсь, пока оказываюсь на спине, мое любимое положение, так я могу смотреть на солнце сквозь листья.- Еще раз, как ты нашла это место?- Просто гуляя без цели… - отвечаю я, не двигаясь.- Одна?- Ну, конечно. Вроде. С Ральфом. Технически, ты второй человек, который видел это место… Я слышу, как она что-то бормочет. -Что? - спрашиваю я.- Ничего. Просто… Пайпер, которую я знала, никогда бы не сделал этого в одиночку. Ты бы никогда не прыгнула в Камбодже, если бы я не была там с тобой. Ты сделала это, чтобы впечатлить меня. Она права, по крайней мере, частично. Но мне не нравится, когда мне напоминают, как я провела большую часть своей жизни, даже если я научилась понимать, что эти годы были основополагающими для моего пути.- Может быть, ты и права, но это... раньше. Теперь я перестала делать много ненужных вещей… - я не вдаюсь в детали, ей не нужно знать все мои трудности, и, вероятно, ей даже все равно.- Я начинаю верить тебе, - говорит она небрежно, как будто это не одна из величайших вещей, которые она когда-либо говорила мне с понедельника. Но мое сердце начинает биться быстрее, и мне уже не так холодно. Это значит больше, чем я могу объяснить. Если она поверит мне, может, она поверит и в то, как мне жаль. Или, лучше, насколько мне было жаль. Я не хочу больше ничего говорить, я не хочу разрушить чистоту того, что только что произошло, хотя она, вероятно, даже не осознает этого.- А как насчет тебя, ты изменилась за последние годы?Я слышу ее смех где-то рядом со мной, мои глаза устремлены на листья и небо. -Конечно изменилась, разве ты меня не видела?- Я имею в виду, помимо очевидной внешности…-Я знаю, что ты имеешь в виду, но я не знаю. Не думаю, что действительно изменилась, скорее, научилась приспосабливаться. К жизнь, к ситуациям. Когда ты понимаешь, что действительно важно, ты перестаешь делать ненужные вещи. - То есть ты хочешь сказать, что с возрастом становишься мудрее?- Не обязательно, это зависит от тебя. От того, как ты реагируешь. То же самое может сделать тебя лучше или же сломать…- Да уж… с этим я согласна. И теперь тебе лучше, - это самое личное, что она когда-либо говорила мне, поэтому я стараюсь немного подтолкнуть ее. Но не хочу знать больше того, что она сама хочет сказать мне.- В основном, да, я нахожусь в хорошем месте. Но очевидно, что я все еще не настолько мудра. Не знаю, намекает ли она на то, что мы сейчас делаем, но это не важно. Я счастлива знать, что у нее все хорошо. Я ей верю. Я остаюсь в тишине, думая о недавней жизни, хотя не хочу об этом думать… но невозможно не…- Мне было жаль слышать о твоей маме… - ее голос ломает мои размышления. Как будто она читает мои мысли. Может быть, это очевидно. С тех пор, как это случилось, я постоянно об этом думаю. Жизнь слишком коротка, я не хочу умирать в одиночестве, как она, и все такое. Может, Алекс тоже это видела. Она могла бы промолчать, но решила признать. Я действительно ценю это.- Спасибо...- Как? Я не знаю, почему она продолжает задавать вопросы. Чувствую себя слишком эмоциональной сейчас.- Сердце. Оно просто... остановилось, - я надеюсь, что она тоже остановится, это...нет… я не могу открыться ей в этом. Это слишком деликатно.Меня пугает теплая рука на моей руке. Я поворачиваю голову влево, чтобы увидеть Алекс, очень близко ко мне.-Все наладится, - я вижу ее искренность.Блять, я это чувствую. Я так близка к слезам, но я не хочу плакать прямо сейчас, поэтому я бормочу "спасибо", и нарушаю контакт, отплывая к скалам, чтобы можно было опереться на них и отдохнуть некоторое время. Там не достаточно глубоко, и я могу коснуться дна ногами. Алекс остается на середине бассейна, все еще используя руки и ноги, чтобы удержаться на плаву. Разве она не устает?- Хочешь сменить тему? - она все еще хорошо меня знает.-Да, черт возьми, - говорю я с легкой улыбкой.Какое-то время она молчит. Думаю, ждет, когда я задам вопросы или найду новый аргумент, как обычно. Как только я собираюсь что-то сказать, ее голос опережает меня.- Так скажи мне, что ты сделала в последние годы, чего бы я от тебя не ожидала. Вау.... это… вау. Это личный, небольшой забавный разговор. И, вау. - Ммм… дай подумать, - говорю я, растягиваясь на камнях. Я хочу сделать это правильно. - Я самостоятельно отправилась в путешествие в Норвегию, чтобы увидеть северное сияние. - Ммм… не… слишком просто. Норвегия не опасна. Каждый может путешествовать по Европе в одиночку. Я не впечатлена...расскажи что-нибудь еще.. - Вроде чего? Приведи пример…- Ну, например, я обнаружила, что нахожу утешение в вязании. Всякие разные вещи. Шляпы, шарфы, свитера…Я смотрю на нее в шоке и недоверии, пытаясь понять, серьезно она или шутит. Она поднимает руки над водой с широкой улыбкой. Боже милостивый, она серьезно. Я начинаю очень громко смеяться над образами, которые сформировались в моей голове прямо сейчас. Гребаная Алекс Воуз вязала перед камином? Боже, нет.- Видишь, это было легко… теперь твоя очередь. Часть меня думает, что она делает все это только из жалости, но я пытаюсь заглушить этот голос.- Что ж, ладно, это серьезно. Я поняла. Ну, я… ммм. Посмотрим.... да! Получилось! Я пробежала марафон, - говорю я с гордостью. Я вижу по ее глазам, что она этого не ожидала. Хорошо.- Воу! Это было хорошо, и довольно впечатляюще для того, кто однажды сказал, что единственные хорошие вещи в спорте - это перерывы. - О Боже, как ты могла запомнить? Я закрываю глаза от стыда.- Как я могла забыть об этом? Ты сказала это, когда мы были на гребаном Суперкубке… ты знаешь, как трудно было достать билеты?- И я никогда не отблагодарю тебя за это! Перерыв с The Rolling Stones был отличным, - теперь она слева от меня, там слишком глубоко, поэтому она цепляется за скалы для поддержки.- Не могу поспорить с этим, - говорит она, закатывая глаза.Я не могу не думать о том времени, когда Вселенная была у моих ног. Менее чем за 1 год, который я путешествовала по миру, я видела красивые места, была на Суперкубке, и я была безумно влюблена. И все же, я была такой глупой. Если бы только могла пережить это время, но с настоящим осознанием…Но черт, мне нужно перестать думать об этом. Двигаться дальше всегда было так чертовски трудно для меня, и хотя я знаю, что мне нужно было быть глупой, чтобы понять некоторые вещей, я не могу перестать чувствовать, что потратила своё время и возможности. Мне нужно жить настоящим, а настоящее - это я, в воде с Алекс, болтаем, как два старых приятеля. И это настоящее - хорошее, поэтому мне просто нужно перестать все переоценивать и перестать думать об Алекс, как будто она та же Алекс, которую я когда-то знала. Я другая, так почему же мне кажется, что она не изменилась?- Мне нравится эта игра. Так, так как я явно выиграла этот раунд, теперь снова твоя очередь, - говорю я.- Что? - она поворачивает голову в мою сторону, как будто ее оскорбили. - Во-первых, это не должно было быть вызовом…Я собираюсь ответить, но она шикает на меня, поднимая указательный палец, и продолжает: -НО если бы это было вызовом, что ж, я бы выиграла. Да ладно... Алекс Воуз вяжет? Это намного больше, чем марафон… каждый с двумя ногами может бегать…- Я категорически не согласна с этим. В настоящее время вязание полностью мейнстрим, особенно для новых хипстеров, как ты… - О нет, это не так! - она угрожающе приближается, но я вижу, что она шутит.- Конечно, это так. Алекс Воуз в 2020, хипстер. Ну же, работать в сфере искусства, ездить в лагеря в лесу, вязать? А твоя машина? Абсолютный хипстер…Брызги воды бьют мне в лицо. Но я привыкла, она уже не такая холодная. Я смеюсь от всего сердца.- Давай, Алекс… скажи мне что-нибудь еще… и мы посмотрим, достаточно ли это по-хипстерски…- Прекрати! - она смеется вместе со мной.- Тогда скажи мне. Она, кажется, обдумывает. Она открывает рот, но потом…- Нет, - говорит она. Я смеюсь над ее ответом. Я знаю это лицо.…- Алекс, я знаю это выражение лица… что ты говорила? И почему ты остановилась? Давай… скажи это. Она просто улыбается и уходит под воду, чтобы оказаться на противоположной стороне бассейна. Теперь между нами 20 футов(~6м).- Ну же… ты не можешь уплыть от меня...просто скажи мне. Я вижу, что она в замешательстве. Но она опускает свой пристальный взгляд, улыбается и снова смотрит на меня.- У меня есть собственный сад. Я выращиваю овощи, делаю томатный соус, мармелад и чертовски хорошие артишоки. Счастлива? И не смей ничего говорить…Боже милостивый. - Эй, я просто хотела сказать, что это фантастически, замечательно, и здорово, и вообще никак не по-хипстерски. Мы смеемся вместе.Она качает головой, передвигаясь в воде, но оставаясь на другой стороне бассейна. Теперь она пытается плыть на спине, как я раньше. У меня есть шутка насчет правильного хипстерского плавания, но слова застревают у меня в горле, потому что теперь, когда она в таком положении, я вижу всё. И под всем я подразумеваю всё. Она практически парит передо мной обнаженная. До сих пор я была слишком сосредоточена на нашем разговоре, чтобы смотреть на нее. Но теперь мои глаза предали меня, они прикованы к мокрому нижнему белью и к коже под ним, которую теперь прекрасно видно. Она смотрит на деревья, а не на меня, так что я не могу отвести взгляд.Я могу отрицать многие вещи, могу запутаться в чувствах, могу винить во всем шок от встречи с Алекс после всех этих лет, но я не могу притворяться, что отрицаю ощущения моего тела прямо сейчас при виде того, что передо мной. Меня всегда тянуло к Алекс, с самого начала нашей истории. Ее голос, запах ее кожи, то, как она прикасалась ко мне. И после всех этих лет, моя физическая реакция на ее тело все еще сильна и непосредственна. Блять, видя, как ее соски торчат из под мокрого лифчика, выглядывающего из под холодной воды, клянусь, я чувствую один из них во рту. На мгновение я задаюсь вопросом, как бы это было, взять его, сосать, согреть языком, почувствовать между пальцами. Чтобы услышать ее вздохи. Я чувствую пульс между ног, это объективная физическая реакция. Я не могу этого отрицать, это естественно.Однако, вообще-то я стараюсь не думать об этом. Сменить тему. Отвести взгляд.- Рыжая гордилась бы тобой, знаешь? У тебя есть свой собственный сад… ты выращиваешь овощи…Она не двигается с места и не смотрит на меня. - Думаю, да.- Можно тебя кое о чем спросить? - я говорю в ее сторону. Я воспринимаю отсутствие ответа как "да". - Рыжая…Мне не нужно ничего добавлять. Я слышу ее вздох:- Мне не нравится твоя новая интуитивная сторона…Я знала, что это проблемный вопрос, я видела ее лицо, когда упомянула Рыжую.- Если не хочешь говорить об этом, то ты не обязана…- И эта твоя уважительная сторона мне тоже не нравится. Я ничего не отвечаю. Я знаю, что она просто выиграла немного времени, чтобы снова заговорить:- Я чувствую себя виноватой. Когда… когда это случилось, мне было… это было очень трудно, поэтому я сделала единственное, что знала. Я покончила со всем, всем, что напоминало мне об этом прошлом, не только Рыжей, но со всеми… Бу, Лорна, все. - Кроме Никки. - Кроме Ники. Мне нужен был кто-то более испорченный, чем я, чтобы прикрыть свою спину, - она смеется, но это горький смех.Я молчу. И она продолжает:-Так что, к тому времени, когда я почувствовала себя лучше, было слишком поздно. Прошло слишком много времени, и Никки сказала мне, что Рыжая спрашивала обо мне, и ты знаешь, я не хотела слушать, как она жалуется на меня… не хотела чувствовать, что разочаровала ее...и я все еще была в защите свидетелей, поэтому держалась подальше, и теперь слишком поздно…- Не думаю, что уже слишком поздно. Слишком поздно не бывает... я знаю, что ты заботилась о ней. Она будет рада услышать о тебе… если ты все еще хочешь, я имею в виду…- Я-я скучаю по ней, но не знаю… что, если я еще не готова… Я не хочу говорить ей, что если она будет откладывать дела, то никогда их не закончит. Она уже открылась мне, больше, чем я когда-либо думала. Если вспомнить начало этой недели, то все это кажется таким странным и невозможным.- Значит, ты даже не знала о большой вечеринке, которую Никки хочет устроить в честь освобождения Рыжей? Как так? В течение нескольких месяцев я просила ее сменить тему хотя бы на секунду. В последний раз она говорила о тюремной еде, но сделанной звездными шеф-поварами, - я элегантно делаю рукалицо.Она улыбается, это хорошо:-Типичная Никки. - Типичная Никки, - соглашаюсь. И добавляю: - Она говорила тебе что-нибудь о ком-нибудь еще?- Нет, я просила ее не делать этого. Это немного больно. Как она могла? Они были ее семьей… я думала, она заботилась… о них, обо мне... я знаю, что то, через что она прошла, невероятно травмирует, но раньше она заботилась… я знаю это.- Хочешь знать одну вещь? - я неожиданно спрашиваю ее. Так же, как и раньше, она берет паузу.- Да, - ее голос слаб, нет и следа ее обычной уверенности в себе.Я также не тороплюсь давать ответ. -Большая Бу продает цветы. - Какого черта? - она кричит, теряя равновесие и ненадолго погружаясь под воду. Когда она появляется, я смеюсь ей в лицо. - Повтори еще раз? - на ее лице - удивленное недоумение.- Ну, Большая Бу, она же Кэрри, теперь гордый владелец цветочного магазина в Гринвилле, Северная Каролина вместе со своей невестой-итальянкой Сарой. Она смеется, держась за живот:- Боже мой. - Я видела ее однажды, у нее зеленый пластиковый фартук и всё такое… может быть, у меня осталась фотография на телефоне, я проверю позже. - Пожалуйста, пожалуйста, проверь. Мы остаемся на месте, между нами тишина, но комфортно.- Кстати, спасибо, - говорит она, касаясь моей руки под водой рукой. Она определенно близко. Слишком близко. Я просто улыбаюсь, не могу говорить. Я просто хочу, чтобы это ощущение прошло.Слава Богу, она убирает руку.- Можно тебя кое о чем спросить? - она говорит. Слишком близко ко мне. Почему она хочет поговорить со мной прямо сейчас? Дерьмовое время.- Ага, - отвечаю я. Потому что, что я должна сказать? Пожалуйста, Алекс, заткнись, пока я не остыну.- Зачем ты стерла татуировку с рыбкой?Оу.-Так ты заметила, - говорю я, бессознательно касаясь затылка рукой.Она кивает.-Ну, я думаю, ты помнишь ее значение. Это было символично, напоминание о красоте. Но, в конце концов, я сделала это из-за тебя. Ты знала контекст, ты была причиной этого. Поэтому, когда я поняла, что ты больше не часть моей жизни, мне нужно было смириться с этим. Я сделала заявление о независимости. Символическое. Я стерла то, что сделала для кого-то другого, чтобы иметь возможность двигаться дальше, сосредоточившись на себе.Она смотрит на меня непроницаемым взглядом.- И это было уродливо, - добавляю я. На этот раз ее лицо взрывается смехом.- Могу я спросить тебя еще кое о чем? - она говорит, как только мы перестаем смеяться.- Это игра в 20 вопросов? Мне тоже можно задать тебе 20 вопросов? Если это так, то мой ответ - да, я в игре, - отвечаю я.- Малыш, ты когда-нибудь играла в 20 вопросов?- Ну, я так думаю. Разве это не та игра, когда ты кого-то о чем-то спрашиваешь, а кто-то обязан сказать правду?- Нет, это правда или действие. В 20 вопросов тебе задают вопросы, пока не отгадают предмет. - Правда? - я начинаю переоценивать свою юность.- Правда. Я правда разочарована.- Так, как называется игра, где ты можешь задавать вопросы и обязан отвечать правду, но без действий?- Нет такой игры. Говорить правду - это обычно то, что называют "образованием".Я смеюсь над этим. Она весёлая, когда хочет. Веселая и умная.- Хорошо, позволь мне запатентовать это. Я собираюсь назвать это "Образование, оно же игра, где вы можете задать и ответить на 10 вопросов, говоря правду", хочешь сыграть?- Нет, спасибо, я пасс, - отвечает она с усмешкой. Но я не могу скрыть своего заблуждения.- Давай, Алекс, будет весело. И ты наконец-то спросишь меня то, что хотела. - Заманчиво, но я легко могу жить без этого и… кроме того, я уже говорю правду, поэтому не понимаю, почему мы не можем продолжать говорить, как нормальные люди. - Мда, вы, хипстеры, совсем не забавные. За это я получаю удар в плечо с улыбкой.- Таааак, о чем ты хотела меня спросить? - говорю я ей после нескольких секунд паузы. Она смеется.- Я думала, ты хочешь наказать меня за то, что я не играю в твою игру…- Сегодня я чувствую себя великодушной, - говорю я, поднимая руки в том, что, я надеюсь, является королевским жестом.- Ну, это не то, что мне действительно нужно знать. Мне было просто любопытно, почему ты стерла рыбку, но сохранил "не доверяй сучкам", - она указывает пальцем на мое предплечье, но я и так очень хорошо знаю расположение этой татуировки.- Ну, по двум основным причинам. Во-первых, стирать белые татуировки пиздец как дорого. А во-вторых, я физически не могла видеть татуировку на затылке, так что она была бесполезна. Эта, на другой руке… - я поднимаю руку над поверхностью воды, - ...здесь плохой мальчик, ну, он всегда у меня на глазах… и очень полезно каждый день напоминать, какой сумасшедшей идиоткой я могу быть. Так что я научилась любить его. И это забавно, это не то, что ты ожидаешь от кого-то похожего на меня… Она снова смеется.- Кого-то похожего на тебя? И на кого же ты похожа? - она поражена, и я притворяюсь оскорбленной ее тонким обвинением.- Ну, я похожа на элегантную и разумную молодую женщину. Ты никогда не догадаешься, что я также девушка, которая была в тюрьме и которая не боится запачкать руки. И, кстати, ты только что использовала свой третий вопрос. -Ты также очень полна дерьма… Пайпер Чапмен, крутая задница, - говорит она между смехом. Мне это нравится. Мне всё это нравится. Всё идет замечательно. Я делаю фальшиво обиженное лицо.- Теперь моя очередь задать вопрос, Ал... Время от времени я пытаюсь вставить “Ал” или “Алекс” в разговор. Она, кажется, не возражает, и это очень хорошо, если вспомнить, как она кричала на меня в первый раз, когда я попытался использовать ее имя. Ее настоящее имя.- Валяй. -А почему ты выбрала “Марта”? Это не распространенное имя… - я хочу начать с чего-нибудь легкого.- Из песни Тома Уэйтса “Марта”. Ты должна знать, что это была одна из моих любимых. Черт, я совсем забыл.- Ах, точно! А как насчет фамилии, Рид?Она просто смотрит на меня, подняв брови. Как будто я уже должна знать ответ. Но откуда мне знать причину, по которой... Ой...- О. Лу Рид. Блин, я должна была подумать об этом, черт возьми. - Это было легко, и пустая трата вопросов… я ожидала от тебя большего, - она издевается надо мной. Я ненавижу это и ненавижу себя… это было легко, черт.- Ты же знаешь, я люблю начинать медленно. Я просто хотела немного разогреть тебя, прежде чем выдать что-то погорячее.Вот блять, я действительно сказала это вслух? Я начинаю терять ясность. Я начинаю чувствовать себя подавленной, и тот факт, что она так чертовски близко, не помогает. Определенно не помогает. По крайней мере, она смеется. Снова. Я думаю, что сейчас доведу воду до кипения.-Воу, теперь я правда напугана… ты действительно сказала: "что-то погорячее"? Ты говоришь как телеведущая из девяностых. - Заткнись, - говорю я, толкая ее плечо своим.Она теряет равновесие на секунду, прежде чем снова лечь на камни позади нас. Мы не двигаемся, и солнца уже недостаточно. Скоро мы почувствуем замерзшую воду, и нам придется выйти из бассейна. Заклинание, под которым мы находимся, вероятно, разрушится, и я не хочу этого.- И вот твой четвертый вопрос. Осталось только шесть, - говорю я ей.- Мне не нужны шесть вопросов. Черт, мне вообще не нужны вопросы. Перестань притворяться, что я играю с тобой в эту игру, - ее ответ - ответ, которого я ожидала.Она всегда сводит к минимуму все, что я делаю, и все, что мы делаем вместе. Хорошо, я поняла. Но она улыбается и я знаю, что означает эта улыбка на ее лице. Хищная. Она развлекается, мне не кажется.- Эй, послушай… - говорю я, поднимая руки над поверхностью воды. - Я просто делаю это для тебя. Я просто хочу, чтобы у тебя было что-то, чем ты ударишь меня в ответ, как только я выброшу горячее… я просто хочу, чтобы это была равная битва. Я только что бросила наживку, и она не глупа, она знает, что я делаю. Она может либо проглотить её, либо избавиться от этого раз и навсегда. Я точно знаю, чего хочет каждая клеточка моего тела. Я даже не хочу, чтобы она задавала мне вопросы. Ну, я бы с удовольствием, но только если они не вынужденные. Мне просто нравится мысль, что я наконец-то смогу поговорить с ней. С ней настоящей. Моей Алекс. - Как будто ты могла бы усложнить мне жизнь… - она начинает пережевывать наживку. Хорошо.- Конечно, могу. Это зависит только от того, действительно ли ты собираешься сказать мне правду или собираешься лгать, - отвечаю я.- Я тебе уже говорила. У меня нет никаких проблем с правдой. - Итак, могу я продолжить свои вопросы?Пауза. Надежда.- Да, но только потому, что я хочу знать, чего ты хочешь этим добиться, и потому, что ты только что потратила еще один вопрос на что-то глупое, и мне нравится видеть тебя разочарованной.БЛЯТЬ. Блять.- Блять.Но также ДА. Игра все еще продолжается. Мне просто нужно быть немного осторожнее и подумать хотя бы 10 секунд, прежде чем что-то сказать. Она смеется надо мной, но у меня все еще есть семь вопросов, этого более чем достаточно.-Ты когда-нибудь читала мои письма? - давайте начнем с чего-нибудь попроще. Я не смотрю прямо на нее. Она не торопится с ответом.-Да. Правда. Зачем ей было врать?Я не знаю, как к этому относиться. Счастлива ли я, что она прочла их вместо того, чтобы выбросить, или мне должно быть грустно от того, что она даже не подумала ответить на них или, что еще хуже, не поверила тому, что было в них написано? Но я не могу тратить на это еще один вопрос. Не могу?- Ты когда-нибудь думала о том, чтобы связаться со мной в эти последние годы? - на этот раз я смотрю на нее. Она смотрит прямо перед собой и закатывает глаза.- Что за глупый вопрос, - говорит она.- Так просто ответь на это, - для меня вовсе не глупо.-Да, конечно, - ее голос спокоен, а мое сердце - нет. Я знаю, что она больше ничего не скажет, но мне этого достаточно. Хватит на всю жизнь. Я не могу скрыть улыбку на лице. Я пытаюсь, но не могу. Для меня это значит больше, чем я могу объяснить. Она думала обо мне. Связаться со мной. Я даже не хочу знать, почему она этого не сделала. Этого достаточно. Хватит этой дурацкой игры. Мы можем остановиться прямо сейчас, потому что это идеальный конец. Я собираюсь сказать ей это.- Алекс, послушай –Она перебивает меня. Не дает мне закончить.…- Подожди, теперь моя очередь. Что? Она хочет меня о чем-то спросить? Как такое возможно? Что она могла... я слишком потрясена и заинтересована, чтобы говорить. Я просто смотрю на нее, возможно, с самым глупым выражением лица на свете.-Что... нет... как… - я слышу, как она пытается сформулировать правильный вопрос и, черт возьми, я не могу в это поверить.-Как ты можешь быть со мной такой непринужденной? Ты не чувствуешь себя виноватой?О, вау. Это... это прямо к делу. Я чувствую себя немного неловко, хотя в ее словах нет обвинений. Но, учитывая, что я чувствую вину, ее слова ранят, но... С Алекс всегда были только "но". Она наркоторговец, но... Она девушка, но... Она посадила меня в тюрьму, но... Это уже в сотый раз, но в длинной череде "но".Я попросила ее быть честной со мной, поэтому должна быть честна и с ней. Все карты на столе. Может, если я не буду смотреть прямо на нее, все будет проще.- Да и нет. Я имею в виду… конечно, я чувствую себя виноватой, потому что не говорю Марте правду о том, кто ты, где мы и что мы делаем, но... я не знаю, как это объяснить... я всегда чувствовала это в своем сердце, как тяжелый камень, который там постоянно. И эта вещь в некотором роде всегда создает проблемы для меня и, косвенно, для окружающих меня людей. Так что если у меня будет шанс, не знаю, убрать этот камень или как-то облегчить, я должна сделать это. Попробовать. Боже Алекс, ты всегда охотилась на меня…Я смотрю на нее умоляющими глазами, но вижу только растерянность. -Ты мне не веришь, - говорю я. И это не вопрос, это утверждение. Наконец она заговорила:- Это не так... я думаю, ты действительно веришь в то, что сказала Но чем это...полезно? Я имею в виду… проводить время вместе? Вести себя как старые друзья? Как это может быть полезно? - она говорит, жестикулируя.- Я не знаю Ал, правда, не знаю. Но, по крайней мере, я пытаюсь сделать что-то другое. Знаю, звучит глупо, но это может быть последний раз, когда мы видим друг друга… - мое сердце немного надламывается, когда я говорю это. - ...это может быть мой последний шанс сделать что-то между нами, я чувствую, что эта тема должна быть закрыта. Так что я просто решила взять выходной от всего... от моей жизни, от моих обязанностей, от вины... и просто, не знаю, быть рядом с тобой. Я не знаю, поможет это или нет, но прошло пять лет, Алекс, по крайней мере, мне нужно знать, что я перепробовала все. У нее холодные глаза. Холоднее, чем вода, в которой мы находимся. - И что ты решила сделать? Проснуться завтра и притвориться, что сегодня ничего не было?- Нет! Как я могу? Я просто хочу проснуться завтра, чувствуя себя лучше и зная, что сегодня была возможность, чтобы попытаться быть лучше… - как она могла этого не увидеть? Блять, это так просто.- Это не звучит глупо, это звучит чертовски эгоистично, как обычно. Ты думаешь только о себе…Теперь я в бешенстве. Вот тебе и попытка побыть спокойной и дружелюбной.- Как ты можешь так говорить? Как ты можешь знать, что лучше для меня? Я говорила тебе… это всё касается не только меня… - Пиздёж- Сама ты пиздёж. Ты не имеешь права голоса в моих отношениях. - А кто говорит о ваших отношениях? Я говорю о себе. Ты понимаешь, что я здесь, с тобой, прямо сейчас? Не думаешь, что было бы неплохо проинформировать меня о том, что ты планируешь сделать? Что-то вроде: "Привет, Алекс, я решила преследовать тебя и подружиться с тобой, но только на сегодня". Ты хотела сделать что? Использовать меня для эксперимента со своим чувством вины, а потом? Больше не преследовать меня, как щенок, виляющий хвостом? Это то, что я называю эгоизмом. ЧТО? Это шокирующе. Нереально. Я все еще так зла, но также странно довольна. Я в хлам. Я просто знаю, что чувствую. - Алекс… я ...как я могу забыть, что ты здесь со мной? Вот почему это так… Как я могла знать это? Ты ясно дала понять, что не хочешь иметь со мной ничего общего, так что я просто позволила тебе выбрать. Что мне оставалось делать? Я никогда не заставляла тебя делать то, чего ты не хочешь. Боже милостивый, я знаю, что происходит, когда кто-то делает это с тобой. Не смей обвинять меня в том, чего я не делала. Ты могла уйти миллион раз, никто не держит пистолет у твоей головы. Ты не можешь обвинять меня только потому, что я поверила твоим словам, вместо того, чтобы читать между строк… как я могла знать, что тебя… зацепило это?Ее это зацепило. Ее это зацепило. Ее это зацепило. Я чувствую, что такое уже было раньше. Мой голос поднимается, а ее глаза горят.-Меня это не за… Я смотрю на нее глазами, холодными, как ледник в Исландии. Клянусь, если она еще раз скажет, что это ее не касается, я утоплю ее голыми руками.- Это подразумевалось! По той же причине, что ты и сказала. Я могла бы быть где угодно, но я здесь. Думаю, этого достаточно. - Подразумевалось мою задницу, Алекс. С понедельника ты до чертиков запутала меня. Сначала ты меня ненавидишь, потом дружелюбна, но притворяешься. Ты помогаешь мне, не говоришь со мной, целуешь меня, но ненавидишь меня. Теперь мы здесь, и мы веселились, и разговаривали, пока ты что? Обвинила меня в том, что я поверила твоим словам? А теперь скажи мне, что, ебать, я должна думать? Прости, я чувствую вину за многое, но определенно не за то, что приняла твои слова за правду. Что я должна сделать? Скажи мне. Клянусь всем, чем хочешь, что не хочу с тобой ссориться. Но я просто… почему ты здесь, Алекс? Умоляю тебя, скажи мне…Я дрожу. С головы до ног. И у меня такое чувство, что это никак не связано с температурой моего тела.Ее голос ниже, чем обычно:- Я… я всегда говорила тебе правду. И в этом проблема, потому что… всё изменилось. Когда я сказала тебе, что не хочу тебя видеть или говорить, я была честна. Клянусь Богом, до прошлой недели моя жизнь была идеальной, и я была хорошей. Но сейчас, сейчас все так, как ты говорила до этого. Я чувствую себя охотящейся. Охотящейся на тебя и на эти вещи, о которых ты говоришь. И я знаю, что должна сделать. Я должна принять решение, выбрать сторону. Но я блять не могу этого сделать. Не знаю, зачем я здесь. Я просто… продолжала следить за тобой. Надеясь найти что-то, что поможет мне принять решение. Что-то, что дало бы мне повод уйти. Но ты всегда рядом, постоянно за моей спиной, и это не дает мне времени прояснить ситуацию. Мой гребаный мозг взрывается, - она выглядит точно так же, как ее слова. Противоречивой. Но в каком-то нездоровом смысле я ее понимаю. Мы не настолько отличаемся.- Как ты думаешь, что происходит со мной? Я не могу спать, Алекс, я… больше не функционирую. И времени на то, чтобы разобраться, как из этого выбраться все меньше и меньше…Я позволила словам вылететь у меня изо рта. Мы не разговариваем. Мы просто здесь. В ледяной воде. Несколько дюймов между нами, но как будто мы на разных континентах. И я устала, очень устала. Я не вижу выхода из этой ситуации.- Что мы будем делать, Ал? - я нарушаю молчание, но не смотрю на нее.- Думаю, у тебя закончились вопросы. Шутка. Вот как она отвечает. Гребаной тупой шуткой. Я смеюсь, но это сухой смех.- Я устала думать, - говорит она.Краем глаза я вижу, как она поворачивает голову в мою сторону. Меня не волнует, что она устала думать. Я устала больше, чем она. Я поворачиваю голову и смотрю ей в глаза.- Тогда не надо. Выключить все нахрен. Это то, что я тоже хочу сделать. Так плохо. Вот что я пыталась сделать с самого утра. Думаю, мне наконец-то это удалось. Я понимаю, что все еще смотрю ей в глаза, хотя моя голова где-то в другом месте. Я концентрируюсь на них. Они становятся единственной ясной вещью. Остальной мир размыт. Она не двигается. Я дрожу. Я немного теряю равновесие. Я поднимаю левую руку, чтобы ухватиться за камни позади себя. Как будто она этого ждала. Она быстрее змеи. Ее правая рука на моем запястье. Держит очень сильно. Я снова смотрю на нее. Не. Думать.Мы движемся одновременно. Наши губы врезаются друг в друга. Мы взрываемся одновременно. Я не знаю как, не знаю когда, но обе мои руки на ее шее, в ее волосах, и я сильно сжимаю их. Наши губы не расстаются, и я стараюсь подобраться к ней как можно ближе. Я хочу растаять вместе с ней. Обе мои ноги обхватывают ее, она моя единственная опора. Это как танец, который мы репетировали много раз, и знаем, что делать. Мы знаем, когда нам нужно изменить темп, когда прикусывать, когда открывать рот, чтобы позволить языкам начать исследование. Мои руки на ее щеках, когда я продолжаю покрывать ее поцелуями. Деликатные. Более глубокие. Она просто позволяет мне делать всё, что я хочу, потому что она делает именно то, что хочу я. Никаких жалоб, только чистая энергия, текущая через наши тела и блаженный пустой рассудок. Она начинает идти вниз, оставляя поцелуи на моей шее. Я инстинктивно выгибаю спину, нарушая равновесие. Чтобы поддержать меня, она отпускает камни за которые держалась и кладет обе руки на мою задницу. Я стону, когда она сжимает пальцы и кусаю ее губы, сложенные в ухмылке. Мы начинаем двигаться к центру бассейна, где слишком глубоко. Я цепляюсь за нее, как будто вся моя жизнь зависит от этого контакта. И, в некотором смысле, так и есть.Я чувствую, как вода поднимается к моему лицу. Я пытаюсь освободиться от нее, но когда пробую коснуться дна ногами, то не достаю. Мы обе тонем. Идем под воду. Я стараюсь не разрывать контакт между нами, но вода холодная, и мне нужно дышать, поэтому я оставляю ее губы. Я оставляю тепло наших поцелуев в холодной воде.Мы выныриваем одновременно. Слава Богу, нет нужды говорить. Наших улыбок достаточно. Я снова плыву к берегу. Мне нужна земля под ногами. Я иду туда, где вода по колено. Я хочу выйти, но рука на запястье снова останавливает меня. Я оборачиваюсь.- Но я хочу выбраться отсюда! - жалуюсь с широкой улыбкой. Я не хочу, чтобы она думала, что я убегаю. Просто хочу чувствовать себя более комфортно.Она берет меня за руку и ведет к другой стороне бассейна, где вода всего 10 дюймов глубиной.- Но мне здесь нравится. Садись, - приказывает она. И кто я такая, чтобы жаловаться? Как только я сажусь, она опускается на колени между моих ног и снова начинает меня целовать. Я более чем счастлива поцеловать ее в ответ. Адреналин пульсирует в моих венах. Я думаю, что могу умереть. Я хочу большего.Наконец моя рука находит ее грудь, и я сжимаю ее. Я чувствую ее улыбку на губах. Черт, наконец-то. Но этого недостаточно. Горячий язык во рту, моя рука на ее груди. Все еще недостаточно.Я опускаю ее лифчик, хочу прямого контакта. Когда мои пальцы сомкнулись на ее соске, как будто все кусочки головоломки наконец-то сошлись. Это даже лучше, чем я помню. Ее руки касаются моего тела повсюду, но я так сосредоточена на ней. Ее стоны просто делают всё лучше или хуже, это зависит от того, как посмотреть.Я прерываю поцелуй, потому что хочу пососать ее соски, но прежде чем я успеваю это сделать, чувствую, как ее свободная рука надавливает мне между ног. Я так возбуждена, что могу взорваться. Я останавливаюсь, чтобы посмотреть на нее. В ее глазах - чистая похоть и страсть. То же самое, что, я думаю, и в моих.Ее рука не двигается. Это просто для того, чтобы сделать заявление. Довольно четкое заявление. Я беру эту руку и убираю ее. Поднимаюсь на ноги и, не отпуская ее руки, тяну, чтобы она тоже могла подняться. На этот раз она следует моему примеру, и я наконец вытаскиваю ее из воды. Это не самая удобная вещь, которую можно сделать, лежа в бикини на траве, но мы будем это делать. Я просто так сильно хочу трахнуть ее. Я ложусь, и через секунду она надо мной, и толкает меня вниз. Каждый дюйм наших тел соприкасается, и я благодарю Бога за гравитацию.Ее грудь все еще без лифчика и на этот раз ничто не мешает мне взять один сосок в рот. Одна моя рука на земле, чтобы держаться, а другая идет прямо между ее ног, чтобы имитировать то же самое, что ее рука делает у меня между ног.Не знаю, как долго я смогу так продержаться.Я чувствую потребность поцеловать ее снова. Я оставляю все и ласкаю ее лицо, пока мой язык снова скользит в ее рот.Я могу сосредоточиться на ее руке на моей киске. Она, наконец, внутри трусиков. Контакт кожа к коже, достаточно для меня, чтобы стонать. Мне уже все равно. Ее дыхание становится быстрым. Для меня этого достаточно.- Пайпер. Это не ее голос.- Пайпер. Снова. Не ее голос.Мы все останавливаем. Я вижу выражение ее лица. Тотальная паника. Как будто кто-то ударил меня прямо в сердце.Ебать.