Повод для обиды (1/1)
Pov АкумаПроваливайте! Проваливайте измоей квартиры, из жизни, кудаугодно!!!Один. Я буду один. Справлялсяведь с этим раньше, и мне даженравилось эта пустота. Я тонулв ней, она поглощала меня,придавая силы. И что теперь? Ячувствую себя тряпкой, котораяидет на поводу у своих эмоций.Сам себе противен.-Будь ты проклят! - в очереднойраз слышу удаляющийся голосза дверью. Идиот. Можешьосыпать своими проклятиями,сколько влезет! Я не собираюсьбежать вслед за Тенши, какзаботливая мамаша. Эта рольотведена для тебя,Ка!Тенши сам вывел меня из себясвоей "благодарностью" за егоспасённую тушку. Я разомзаткнул его, прервал истерику идал понять, что он не прав.Обычная пощечина, которой ясотни раз награждал своегоКаору. И хоть бы раз заплакал,убежал, попытался ответить. Онпросто стоял, опустив глаза,изредка вздрагивал..-Черт!!! - с размаха бью кулакомв стену. Образовываетсявмятина и медленнонарастающее чувство винывнутри. С хера ли мне такотвратительно, когда понимаю,что это наша последняя"беседа"? Когда мы ужеокончательно распрощаемся стобой, Тенши?-Эй! Стой! Куда этот мелкий могпойти?! - срываю дверь спетель, одеваясь на ходу.-В школу, через парк, - сухокидает мне Ка и ускоряет шаг.Я ещё не извинился за первуюпощечину, но уже хочу влипитьвторую. Ка плюнул в лицо мнефразой, что ты моя игрушка.Кто кем ещё играет...Быстрым шагом идём поскользким аллеям,присыпанным первым снегом.Холод пробирает до костей. Ятак спешил, что просто недодумался одеть верхнююодежду и теперь замерзаю водной водолазке. Морозныйвоздух, больно обжигает легкие.Почему-то, как никогдачувствую себя человеком.Плевать на погоду. Сейчасглавное - найти мальчишку и ...И что я сделаю? Я не собираюсьизвиняться и вымаливатьпрощения, довольно униженийи наказаний.Пока беспрерывно веду диалогсам с собой, замечаю, что Канастроен решительнее. Тожемерзнет и тепло дышит на руки,стряхивает с золотых локоновснег и маниакально скользит повсей территории парка.-Вот он! - вскрикивает сам себеи просто пулей летит туда,направляясь чуть влево. Бегу заним, вглядываясь вглубь аллеи:далеко не расстроенный Теншизаливается восторженнымсмехом, цепляясь занезнакомца, стоящего к намспиной. Невысокий, худой,немного женственный,длинныеблестящие волосы, спадающиениже плеч, если бы не страннаяодежда, подумал бы чтодевушка...Нет. Это ведь не можешь бытьТЫ...-КАОРУ!!! - кричу так, что всеоборачиваются лишь на меня.Сталкиваюсь с до болизнакомым преданнымвзглядом...Все такое жебледное, аккуратное и оченькрасивое лицо. Сердцесжимается вдвое, когда я вижу,как мой Каору срывается сместа и бежит ко мне.* * * *В первые за многое время я незнаю, как мне поступить. Япольщен и бесконечноблагодарен тебе, Каору, что тытак предан мне и, под угрозойжизни, бросился на мои поиски.Но в тоже время, демонамнельзя появляться вот таксреди смертных, за это жестоконаказывают. И что прикажешьмне, клеймовать тебя послевсего, что ты сделал для меня?Внимательно рассматриваешькаждый сантиметр моей кожи,на ходу придумывая нелепуюсказку для братьев. Тебеплевать на них, они нужнылишь как пешки, чтобы вернутьмне всё то, что я потерял. Номне не плевать на них,особенно на тот белобрысыйкомок, который восторженнооткрыл глаза и жадно ловитвесь твой бред. Как же ловко тысо всем справляешься. Сначалапытаешься всех успокоить. Мнеприходится терпеть твоиунизительные шутки в моейадрес. Потом без особого трудакоротко вводишь всех в курсдела, объясняя что к чему иуговариваешь ангелов помочьнам.С опаской, но всё такисоглашаются. Тенши по-прежнему злится на меня исовсем не смотрит в моюсторону и жмется к брату. Мояпощечина ещё сильнееоткинула Тенши от меня. Ну ипожалуйста... Можешь трогать ипрятаться за братом, скольковлезет, мы ведь оба знаем, оком именно ты сейчас большевсего думаешь.-Встретимся на рассвете, - какможно добрее улыбается Каору,и последнее, что я вижу - двефигуры братьев, удаляющихсяот нас.-А теперь подробно и всё попорядку. Представь, что принесмне отчёт о проделаннойработе, советник, - холодноприказываю ему и тут жеполучаю развернутый ответ завсё то время, что яотсутствовал. В Нашем Миревремя не такое, как на Земле. Иполучилось, что меня не быловсего-то чуть больше месяца.Каору взахлеб рассказывает мнеобо всем. Узнаю о планахМикама, о предательствеаппарата власти, о смерти тех,кто был мне предан до конца.Злость пробирает всего менятак, что тело просто горит, нереагируя на холод. Каору всёговорит и говорит, изредкалишь запинаясь, когда разговоркасается его положение принынешней власти и Микаме.Без усилий понимаю, что тычего-то не договариваешь, но яне настаиваю. Пока.-Откуда ты узнал, что я средисмертных? - спокойноинтересуюсь и, сорвав с негоплащ, чтобы не привлекатьвнимание зевак, тащу за локотьв сторону дома. Он едвауспевает за мной, быстродвигая своими тонкимировными ножками.-Подслушал тех стукачей,которым ты не доверял, ноуничтожить за не хваткойдоказательств не мог, - дрожитвсем телом от холода, елешевеля синими губами.-Надеюсь, ты в курсе, чтобывает с теми, кто безразрешения Правителяошивается среди людей? - тихорычу, подходя к порогу дома.Каору резко останавливается,опуская голову.-Знаю, - едва слышно шепчет и,подняв свои глаза,переполненные отчаянием иболью, заявляет, -Но мне всёравно, Акума! Я не могу безтебя! Я искал и нашел тебя...яведь правильно поступил, ВашеВеличество?Передёргивает несколько раз отпоследнего слова. Нет, я вовсене забыл, как это, просто всегданенавидел, когда именно такоезвучало из уст Каору.Ёжится, всё также застывпосредине улицы. Обхватываетсвои плечи холодными тонкимипальцами от безнадежности.-Иди ко мне, Каору, -осторожно притягиваю к себе.Моментально вжимается вмою грудь, утыкаясь в неё.Нежится и гладится об меня,прикрыв глаза, кое-какоевремя.-Здесь я живу. Входи.Сам расставляет чашки, самварит кофе и подает мне.Почти как Там, у себя дома.Делаю маленький глотокароматной чуть горьковатойжидкости. Каору продолжаетпоедать меня взглядом. Что емутак интересно? Рассматриваетновое тело? Так оно не особоотличается от старого: фигура,рост, голос - осталисьпрежними. Даже лицо и егомимика сохранились...-Вернуть моё кольцо власти спомощью братьев - хорошаяидея. Но есть одно НО. Кое чтоизменилось с того времени, и яне имею никакого желания ихиспользовать, - ты немногоудивлен, но не показываешьэтого, -Ангелы ни за что непримут их обратно.-Убить их после всего - верныйспособ решения всех проблем.-Исключено! С каких поркуколка стала такойкровожадной?-А с каких пор Король сталтаким милосердным? - чуть лине всхлипывает от досады, когдапонимает, что Тенши будет подмоим покровительством.-А что, если я не хочу никудавозвращаться? Что если мне издесь хорошо? - заявляю,вернее, просто интересна егореакция на маленькуюпровокацию.-Что?! Как?! Нет! Мы должнывернуться. Народ ждет. Что ониподумают, если им расскажут,что Король жив, но не хочетвозвращаться? - его глазаначинают неприятнопощипывать,и он быстроморгает длинными ресницами, -Ты не можешь так поступить!Микам..он..он ведьненормальный! Погубит всехдемонов и государство! Неотдавай ему народ...не отдавайему меня, -медленно съезжаетвниз,падая передо мной наколени. Так и знал, что он что-то сделал с МОИМ избраннымфаворитом! Мразь! Уже естьвесомая причина оторвать егоседую голову за тебя, Каору!-Что он с тобой делал?! - невыдерживаю и ломаю Каоруокончательно. Дрожит отстраха то ли передо мной, то лиот воспоминаний, глазастановятся шире, утыкается вмою ногу и начинает рыдать,сильно, громко, прям как вдетстве, когда я обижал егосвоей очередной королевскойвыходкой.Слишком много слез последниедни, но твои слезы, Каору,особенные, стекают по ровномуи идеально бледному лицу.Плачешь с особой болью, будтодержал всё в себе долго имучительно, но в последниймомент не смог их удержать. Яне удивлен твоей реакцией.Аккуратно кладу ладонь натемные, длинные волосы иначинаю гладить их. Ты ведьвсегда любил эти редкиемоменты моей ласки.-Он издевался надо мной...-рыдаешь так, что я едваразличаю твои слова, - Микамбил меня..а потом насиловал...иснова бил...это отвратительно! Яотвратителен..но..если бы я несогласился, он бы убил меня!Кто, если не я смог бы тебянайти?! От меня-то и от живогомало толку, а от мертвого иподавно! Акума..Микам..сделализ меня шлюху...Внутри всё выпадает внеприятный осадок... Кажется,от омерзения, я ненарокомморщу свой ровный нос.Каору - МОЯ игрушка, котораяпринадлежит лишь МНЕ! Микамне имел права пользоватьсячужим. Да, я раздосадован,словно,маленький ребенок тем,что у меня отняли игрушку, ноещё больше я раздосадовантем, что эта самая игрушка срадостью отдалась другому.Всё также аккуратно убираюсвою руку с волос Каору истараюсь вообще никак нетрогать его. Продолжаетплакать, сильнее обнимая моюлевую ногу со страннойопаской, будто, я могу с силойдвинуть его, как надоедливогопса. Был бы кто-нибудь крометебя, я бы поступил именно так,не раздумывая, но я растерян...-Прости, мой Господин...я тебепротивен, - медленно и неуверенно поднимает на менясвои глаза, а я сжимаю челюститак, что мышцы скул играют намоем лице.-Что?! Нравилось, когда он безконца трахал тебя?! - злость иненависть просто затмеваютмой разум, хватаю Каору зашиворот шёлковой туники.Испуганно смотрит на меня,послушно дергаясь в моюсторону, -Нравилось прыгать наего здоровом члене?!Нравилось, когда он кончал втебя?? Отвечай, Каору!!!Дергается и отрицательномотает головой от моей тряскиза одежду, словно, не живой.Как же он слаб и напуган. Неужели ты такой же мусор, как ивсе?! Дешевая подстилка,которая дорожит лишь своейшкурой!-Акума, я не...Не успевает договорить. Бьюладонью наотмашь по лицу - тутже откидывается на пол,закрывая рукой половинусмазливоймордашки. Не перестаетвсхлипывать даже сейчас, нерешительно и в страхесжимается в случае нанесениеновых ударов и пятится назад,не прекращая повторять,словно заученное заклинание:-Я не шлюха..нет..нет...не она...Спокойно встаю с места и,подойдя вплотную к Каору,опускаюсь на одно колено.Продолжает отчаянно мотатьголовой, вглядываясь куда-тонемигающим взглядом. Резкоприжимаю его к себе.-Ты - шлюха, - громко шиплю,обдавая его ухо своим горячимдыханием, - Но ты МОЯ личнаяшлюха.Прекращает дрожать и плакать.Становится настолько тихим,что и в самом деле кажется, чтов моих объятиях кукла. Несмеет нарушить тишину и необнимает в ответ.Думаю, сегодня, Каору, у тебяесть повод обидеться на меня.