Признание (1/1)

—?Итак, сегодня очень важный день,?— сообщил Флоран своему отражению, пытаясь вернуть на место непослушную прядь волос, которая постоянно норовила вывалиться из общей массы, несмотря на значительное количество геля.День был, и правда, важный, ведь сегодня Флоран собирался признаться в любви человеку, который, скорее всего, его отвергнет. Флоран даже настраивал себя именно на такой исход разговора, чтобы не было так больно, когда это все же случится. А, не важно. Мот и так знал, что Микеле?— не гей, а значит, на взаимность рассчитывать не придется. Плевать. Он просто хотел, чтобы Локонте знал, что его любят. Что он, Флоран, его любит.И, да, он репетировал. Даже сейчас, за привычными утренними сборами, он проговаривал в зеркало некоторые фразы. А что? Лучшая импровизация?— подготовленная импровизация.—?Итак, ребята, сегодня очень важный день! —?С пафосом произнес Дов, стоя в салоне микроавтобуса, специально арендованного для того, чтобы отвезти артистов на первый показ для прессы. —?Мы много готовились, репетировали, и я хочу, чтобы это было не зря. Я хочу, чтобы ?Моцарта? увидело как можно больше народа, а для этого нужно, чтобы пресса в вас влюбилась. Я не случайно выбрал вас для этих ролей. Уже на прослушивании я увидел, что именно вы?— те, кто может…—?Мотиватор,?— усмехнувшись, шепнула Мелисса, сидевшая рядом с Фло. —?Интересно, он перед каждым выходом на сцену нам такие речи толкать будет?—?Нет, держу пари, перед премьерой будет еще вдохновеннее,?— так же шепотом ответил ей Флоран.—?Я бы с тобой поспорила, но, похоже, все именно так и будет,?— Мелисса хитро улыбнулась своей широченной улыбкой, делающей ее лицо еще более изящным.—?Никто не хочет держать со мной пари,?— притворно вздохнул Флоран.Сегодняшний пресс-показ был очень кстати и прекрасно маскировал повышенную возбужденность Флорана. Он совершенно не боялся ни сцены, ни зрителей; когда он пел, он замечательно чувствовал себя и на домашних вечеринках, где собирались только друзья, и перед большой незнакомой аудиторией. Но сегодня он слегка нервничал. Сегодня ему нужно вновь выловить Микеле и объясниться с ним. Прошлый разговор закончился не так, как рассчитывал Фло, и он хотел, чтобы на этот раз вышло иначе. Хорошо, что можно списать волнение на предстоящее мероприятие.—?Да тише вы,?— прошипела сзади Маэва, для убедительности толкнув кресло Флорана ногой,?— он ведь о своем детище говорит.Фло с Мелиссой покивали и, заговорщицки улыбнувшись друг другу, перевели посерьезневшие взгляды на продюсера.-… поэтому я нисколько не сомневаюсь, что сегодня все пройдет на ура! —?Дов хлопнул в ладоши, и воодушевленные артисты последовали его примеру, подняв в автобусе небольшой, но очень позитивный шум.Предполагалось, что на сцену должны выйти не персонажи пьесы, а актеры, их играющие, поэтому грим был легкий, хоть и накладывали его так же долго, сложные прически делать не стали, ну, разве что волосы Клэр подняли торчком, да челку Флорана уложили на бок. Костюмы тоже были подготовлены почти что повседневные, конечно, если сравнивать с камзолами и корсетами 18-го века. Солаля вообще отправили на сцену в обычной футболке и простом классическом пиджаке?— его публика и так уже хорошо знает.Музыкальная часть пресс-показа длилась чуть более часа, и все это время актерам надлежало быть на сцене. Они либо выходили на первый план, исполняя свою песню, либо уходили в тень, создаваемую задником, и поддерживали солиста бэк-вокалом. Все это действительно было прекрасно отрепетировано. Флоран видел, что все слегка переигрывают, да и сам он дал чуть больше эмоций, чем, может быть, следовало, но это, казалось, только к лучшему. Было очень занятно наблюдать, как преображаются его друзья, а, впрочем, и он сам, как действует на них музыка, как они живут текстом песни. Забавная и милая Мелисса становилась то холодной манипуляторшей, то возвышенной музой; Лоран Моран, ироничный и компанейский, превращался в сурового, но любящего отца; Клэр, что в жизни была ранима и романтична, словно бы противопоставляла себя своей Констанции?— она была сегодня подчеркнуто, почти до вульгарности, озорна и сексуальна. И только Маэве да Микеле?— вот уж и в самом деле, словно брат с сестрой?— будто бы не приходилось играть роль. Наннерль была так же вдумчива и преданна близким, как и сама Мелин, а Локонте… Флоран даже знал, что продюсеры говорят ему на репетициях: ?Микеле, будь собой. Моцарт?— это ты?.Словно издеваясь над Флораном, он был сегодня просто шикарен. Он самозабвенно пел, умопомрачительно двигался и так флиртовал с аудиторией, что в него, Фло был уверен, влюбились даже стены в этом зале.И вот все песни, написанные для мюзикла, спеты. Дов Аттья вышел на сцену, сказал несколько слов о проделанной работе и предстоящей премьере, назвал имена тех, кто работал вместе с ним над постановкой, а затем широким жестом пригласил своих артистов. Мелисса, Солаль, Маэва, Микеле, Флоран и Клэр, обняв друг друга за талии, выстроились в небольшую, но очень плотную и дружную шеренгу на линии первого занавеса.—?Мелисса Марс! —?Выкрикнул Дов. —?Алоизия Вебер!?Bim-bam-boom??— полилось из динамиков, зал зарукоплескал присевшей в реверансе девушке, то тут, то там мелькали вспышки фотоаппаратов.—?Клэр Перо, жена Моцарта! —?Смеющаяся Клэр отлепилась от Флорана и принялась махать и улыбаться залу.—?Солаль, отец Вольфганга Моцарта, Леопольд!Флоран прекрасно помнил инструкции Дова?— на поклон выстроиться в четкой конфигурации ?мальчик-девочка?, но, зная, что Перо в любом случае сделает вид, что так и надо, особенно перед репортерами, мягко, будто бы случайно, отодвинул ее от Микеле и занял ее место, еще пока они были на заднем плане, и теперь мог сказать ему прямо в ухо: ?— Будь вечером дома, хорошо? —?Он светил улыбкой репортерам, глядя лишь в зал, а не на Микеле, и только слегка склонился к нему, чтобы было понятно, кому адресованы его слова. ?— Что? —?На мгновение итальянец повернулся к нему лицом. ?— Маэва Мелин, сестра Моцарта! —?вновь воскликнул Дов.Под возобновившиеся аплодисменты Флоран, не переставая улыбаться, снова проговорил: ?— Надо поговорить. Зайду к тебе. ?— Но… ?— Около семи. ?— Флоран Мот, Антонио Сальери! —?Дов указал на него раскрытой ладонью, из динамиков раздалась мелодия L?assasimphonie, Флоран шагнул вперед, вскинул руку вверх. Ему в лицо ударил пучок света прожекторов. Он прижал руку к груди и слегка поклонился, а затем вернулся в руки Локонте и Клэр. ?— И, наконец, Микеланджело Локонте, Вольфганг Амадеус Моцарт! —?провозгласил Дов.Теперь уже Микеле, под бодрые аккорды ?Tatoue-moi?, выскочил вперед и вскинул вверх руки, впитывая аплодисменты, рассылая воздушные поцелуи, после чего скрестил ноги и поклонился так низко, как только смог?— ?птичкой?, как уже окрестили такой поклон все, кто его видел. Микеле открыл дверь после первого же звонка, словно стоял под нею и ждал гостя. Он отступил назад, пропуская Флорана в квартиру; наблюдая, как тот снимал пиджак и цеплял его на вешалку, Локонте покусывал губы, периодически прикасался к висевшей на шее подвеске, теребил пальцами край своей футболки и молчал. Взглянув на него даже мельком, Флоран отчетливо понял: он нервничает. ?— Выпьешь что-нибудь? —?Предложил Микеле, глядя на француза исподлобья. ?— А что у тебя есть? —?Пожал плечами тот.Микеле хохотнул и запустил руку в волосы: ?— Да ничего, собственно…Он опять принялся покусывать нижнюю губу и забегал глазами по стенам. ?— Ну, тогда давай ?ничего?,?— согласился Флоран. Нервозность итальянца стала передаваться и ему, хотя сюда он добирался в относительно спокойном состоянии. ?— Ну так… Что ты хотел сказать? —?Начал Микеле. Он сидел напротив Фло в крутящемся кресле, сцепив руки в замок перед собой, и постоянно поворачивался на несколько градусов то в одну, то в другую сторону, словно не мог сидеть спокойно. ?— Я хотел сказать,?— как он там проговаривал дома? —?что согласен на твое условие.Микеле молча смотрел на него несколько секунд, не выдавая на его слова никакой реакции, и даже перестав крутиться. Затем он облизнул губы, вздохнул и, еще крепче сцепив пальцы, мягко произнес: ?— Флоран,?— он изобразил лёгкую улыбку, достойную профессионального психолога. —?Я понимаю, зачем ты это делаешь. И, поверь, тебе не нужно… ?— И зачем, по-твоему, я это делаю? —?Перебил его Мот. Такое продолжение разговора несказанно удивило его. ?— Все дело в вашем соперничестве,?— пожал плечами Микеле. —?И ты, и Мерван?— певцы, актеры, еще и оба?— топы. Вполне естественно, что каждый из вас стремится доказать, что он лучше другого. ?— И ты думаешь, что я… ?— Что ты решился на этот шаг, чтобы опередить его. —?Он произнес эту фразу таким тоном, что Флорану показалось, он сейчас добавит: это и ежу понятно.Мот в ответ лишь усмехнулся: ?— Как ты нас… Будто по полочкам разложил. ?— У меня мама?— психолог. ?— Да, точно. ?— Так вот… Пойми, Фло, отношения со мной?— это не та сфера, где вам стоит соперничать. Вы оба?— мои коллеги, я хорошо к вам отношусь, и… ?— Микеле, все не так! —?Снова перебил его Флоран.Во время повисшей между ними паузы мужчины, не отрываясь, смотрели друг на друга. Один?— с решимостью, другой?— настороженно. ?— И как же? —?с опаской спросил блондин.Все шло совсем не так, как предполагал Флоран. Своими рассуждениями Локонте поставил его в тупик, и француз понятия не имел, как вернуть беседу в нужное ему русло. ?— Мне вовсе не нужно опережать его. Совсем недавно мы с ним говорили, и он сказал, что он не станет… Что на таких условиях ты ему не нужен. —?Говорить о Мерване сейчас хотелось меньше всего. ?— Признаться, на это я и рассчитывал. —?Микеле выглядел непривычно взрослым. Его разумный тон и закрытая поза, которую он, почему-то, не менял ежеминутно, как это происходило обычно, слегка настораживали Флорана, выбивали его из колеи. —?Фло, там, в гримерке, я сказал, что, возможно, согласился бы, если бы один из вас был готов сделать все по-моему. Но, на самом деле, я просто надеялся, что вы оба не захотите сменить привычную роль. И тогда все останется, как раньше. Я не собирался ни с кем из вас спать, кто бы ни был сверху. Понимаешь? ?— Да, я понимаю. ?— Поэтому, извини, но если ты сказал, что согласен на это условие, ради того, чтобы… ?— Нет,?— хохотнул Флоран. —?Ты знаешь, я, пожалуй, тоже неверно выразился.Микеле вопросительно поднял брови. ?— Я сказал, что согласен на твое условие,?— продолжил Флоран. —?Но не уточнил, на какое.Такого продолжения разговора не ожидал уже и сам Микеле. Он в удивлении приоткрыл рот, заморгал глазами. Через пару секунд он, все же, взял себя в руки, нервно хохотнул и спросил: ?— И на какое же? ?— На любое. —?Флоран смотрел на него в упор, не отрываясь. —?Чтоб быть с тобой, я согласен на любое твое условие. ?— П-почему? —?запнулся МикелеОн уже знает, что услышит, явственно понял Флоран. ?— Потому что я тебя люблю.Возможность наконец-то произнести эти слова, глядя в лицо тому, кому они и предназначены, видеть, что он и в самом деле слышит их, понимать, что теперь он знает, принесла в душу Флорана невероятное облегчение. Он вдруг почувствовал себя в своей тарелке, на своем месте. Это было так правильно?— говорить Микеле о своей любви к нему. Сам же Локонте заметно напрягся, занервничал. Он все же расцепил пальцы и, прикусив один из ногтей, забегал глазами по комнате. Наконец, взгляд его остановился на французе.Он долго молчал с нечитаемым выражением лица, а потом медленно произнес: ?— Честно говоря, Флоран, ты меня удивил. Я не думал, что ты на такое способен. ?— Почему? —?Слегка улыбнулся Мот. Микеле считает, что Фло не в силах полюбить? Или не верит, что можно влюбиться в него? Обе эти мысли были до странности смешны. Но Микеланджело был серьёзен, как никогда. ?— Стыдно признаться, по юности я и сам таким грешил. Но чтобы ты, сейчас… —?Он словно был разочарован. ?— Да о чем ты говоришь? —?Все еще не понимал Флоран. ?— О чем? —?Брови Микеле скакнули вверх. —?Да о том, что я прекрасно знаю, что на слова ?Я тебя люблю? текут все девочки. Текут и сами снимают трусы. И ты думал, я на это куплюсь? Фло, мне же не семнадцать, как Моцарту в первом акте! Да в семнадцать я сам так иногда девчонок цеплял! ?— Ч-что? —?Флоран не мог поверить, что Микеле считает его способным на подобную низость. —?Ты думаешь, это?— уловка? ?— А разве нет? ?— Конечно, нет! Я действительно влюблен в тебя, искренне, всем сердцем. И то, что ты допускаешь обо мне такие мысли, это, знаешь, довольно оскорбительно. ?— Фло,?— Микеле словно бы выплюнул его имя обличающим тоном. —?Ты согласился позволить мне тебя трахнуть. Что я еще должен думать? Ты раньше хоть кому-нибудь такое позволял? —?И, не дав Моту вставить и слова, вскинул руки вверх в защитном жесте и затараторил:?— Только не отвечай, ради Бога, я не хочу этого знать!Флоран в отчаянии откинулся на спинку дивана и запустил руки в волосы. ?— Сумасшествие какое-то,?— пробормотал он в потолок. Переведя пару раз дыхание, он вновь выпрямил спину и облокотился локтями на колени. Глядя на ощетинившегося Микеле в упор, он начал объяснять: ?— Я согласился бы на это, Микеле, не потому что мне так важно с тобой переспать, а потому что я готов тебе довериться. Готов тебе уступить. Потому что с девушками ты можешь только так, и, если бы ты захотел… Со мной… —?Фло быстрым движением облизнул губы,?— тебе так было бы проще.Микеле слушал его не шелохнувшись, глядя в одну точку за окном, и Флоран продолжил: ?— Ты думаешь, мне нужно только твое тело? Ты ошибаешься. Я восхищаюсь твоим талантом, твоей работоспособностью, той отдачей опере, музыке, да всему миру, что идет от тебя. Мне интересно тебя слушать, мне нравится с тобой петь, говорить, смеяться, смотреть на тебя, быть с тобой в одном помещении… Думаю ли я о сексе с тобой? Конечно, думаю! Но это для меня не главное. ?— Так не бывает,?— подал голос Микеле, все еще не глядя на Фло. Затем он, глубоко вдохнув, словно бы с усилием оторвал невидящий взгляд от стекла и уставился на собеседника. —?Почему ты решил, что влюблен? Ты тоже интересен мне, мне приятно проводить с тобой время, но это же не любовь.Флоран пожал плечами. ?— Да, интересных людей вокруг много, но к тебе я чувствую нечто… другое. Особенное. ?— Бабочки в животе? —?с горечью усмехнулся Микеланждело ?— Если хочешь, можно и так. —?В тон ему ответил Флоран.Возникшая в разговоре пауза, не теряя своей неловкости, каким-то образом появилась очень кстати, дав мужчинам короткую передышку и возможность обдумать уже услышанные и еще не сказанные слова. Они сидели в разных концах одной комнаты, не глядя друг на друга, но обоим казалось, что каждый из них знает, что творится в душе у другого. ?— Фло, ведь я не смогу ответить тебе взаимностью. —?Тихо произнес Микеле. ?— Я знаю. ?— Тогда зачем ты мне все это говоришь? Чего ты хочешь? ?— Чего я хочу? Я точно знаю, чего я не хочу. Я не хочу, чтоб ты считал, что ты для меня?— всего лишь способ утереть нос Риму. Я не хочу, чтоб ты думал, что все дело только в сексе. Не хочу, чтоб ты продолжил меня избегать. —?Он помолчал, глядя на застывшего итальянца. —?Микеле, я же ничего не жду от тебя, ничего не требую. Мне просто хорошо с тобой рядом. Вот чего я хочу. Просто быть с тобой рядом. Если ты не хочешь видеть меня в качестве любовника?— не важно. Я буду рад быть тебе только другом. ?— Я думаю, Флоран, что это… —?Микеле быстрым движением облизнул уголок рта, а затем поднял на Мота тяжелый взгляд. —?…плохая идея.Сердце Фло рухнуло вниз. Микеле же продолжал свою мысль: ?— Я не представляю, как могут остаться друзьями люди, один из которых признался другому в любви. Лучше бы ты оказался подлецом?— было бы проще. В любом случае, я думаю, что нам будет лучше ограничить наше общение. Максимально. —?Он говорил спокойно, безэмоционально. —?Конечно, нам придется видеться по работе, но вне ее?— не стоит, Флоран. Просто не стоит. На счет гримерки я договорюсь, нам дадут раздельные…Флоран не мог поверить, что Локонте собирается отнять у него даже такую крошечную возможность быть неподалеку, и он принялся, как мог, переубеждать его. ?— Нет, пожалуйста, не делай этого! Я понимаю, ты боишься, что между нами появится неловкость, или… ?— Не без этого,?— признался он,?— но дело в другом. ?— И в чем же? Ты что, думаешь, что я стану приставать к тебе? Да за кого ты меня принимаешь? ?— Нам обоим так будет проще, поверь мне. ?— Нет, нет, Микеле, послушай! —?Флоран напоминал сам себе ребенка, выпрашивающего конфету. —?Ведь я влюбился не сегодня, и не вчера. Это произошло давно, возможно, даже в первый же день, как мы познакомились. И все это время мы отлично ладили. Ты же сам сказал, что мы здорово веселились вместе, разве не так? Не было никакой неловкости. Мы были друзьями. Что изменилось? ?— Изменилось, Флоран! —?Внезапно повысил голос Микеле. —?Теперь я знаю, и мне каждый раз будет неловко. Каждый раз, когда мы будем здороваться, каждый раз, когда будем встречаться взглядами, каждый раз, когда будем разговаривать, я буду вспоминать, что ты в меня влюблен, а я не могу ответить тебе тем же. Каждый раз я буду думать, что заставляю тебя страдать. ?— Но это не так. Наоборот, разговаривая со мной, проводя со мной время, ты делаешь меня счастливым. ?— Это сейчас. Пройдет время и тебе этого будет мало. —?Микеле был непреклонен. —?Пойми, наконец, что я забочусь и о твоих чувствах тоже! Никакой неловкости, говоришь? Что если мне понравится девушка, когда ты будешь рядом? Как ты себя при этом будешь чувствовать? А я? Ведь я постоянно флиртую с девчонками, Фло, и ты это знаешь. Ты хочешь сказать, что, глядя на это, ты тоже будешь счастлив?Флоран пытался возразить ему, но язык словно прилип к нёбу, а в голове не было ни одного, даже самого надуманного аргумента против. Ему не хотелось признаваться даже себе, что Микеле, возможно, прав. ?— Все верно, мне очень нравилось проводить с тобой время. Но теперь мы не можем быть друзьями. Мы можем делать вид, что между нами все по-прежнему, можем играть друзей на публику. Но мы не сможем ими быть. Даже друзьями.В глазах Локонте была нерушимая уверенность в собственной правоте. Не выдержав этого взгляда, Флоран спрятал лицо в ладони. Ему было больно. ?— Прости меня, Фло. Мне, в самом деле, очень жаль. Возможно, пройдет время, ты ко мне остынешь, или найдешь себе кого-то другого?— и все опять станет, как раньше. Но сейчас… ?— Я тебя понял,?— выдавил Флоран. К огромному облегчению, голос его не дрожал. Дрожало только готовое разломиться на куски сердце. —?В таком случае, мне лучше уйти.Когда Фло уже вторую минуту подряд вдавливал палец в кнопку дверного звонка, он не думал, что хозяина может не быть дома, или он мог бы быть не один. Он не думал ни о чем. В его голове бились сказанные Микеле фразы:?…будет лучше ограничить наше общение. Максимально.??…нам дадут раздельные гримерки…??Что если мне понравится девушка??Черт, да почему же так скверно-то?! Ведь Флоран знал, что он откажет.Наконец, за дверью послышался торопливый топот и отборный мат. Щелкнул замок.Мерван Рим, в одном полотенце, с сырыми распущенными волосами и злющим взглядом распахнул дверь и с высоты своего роста уставился на того, кто прервал его уединение.Фло молча продемонстрировал ему бутылку коньяка. Мервану хватило единственного взгляда в его лицо, чтобы понять, что случилось.—?Я так и знал. —?Упавшим голосом проговорил он и сокрушенно покачал головой. —?Проходи.