Глава 16 (1/2)

Северус осмотрелся: портключ сработал не так как надо. Он потащил удивленного Ноэля за собой, молясь всем богам, чтобы Том не вышел из себя и не натворил бед. Взбешенный Темный Лорд – приговор для любого.

Дом возник внезапно, защитные чары пропустили их, и зельевар облегчено вздохнул: гроза уже намекала о себе злым рокотом и редкими каплями дождя. Как только они вошли, по небу пробежали молнии, а на землю обрушились потоки воды.– Прекрасно, – произнес Северус.– Что ?прекрасно?? – спросил Ноэль, моргнув и оторвав взгляд от зрелища за окном.– Буйство стихии сотрет все следы магических переносов. – Пояснил Снейп. – Авроры удавятся, если их не убьет Лорд.

– А почему…– Да потому что ты едва не пострадал.– Но я же цел! – возмутился подросток. Мантия оказалась хороша не только от ножей, но и от осколков стены.

– Скажешь об этом своему отцу, – насмешливо сообщил зельевар. – Надеюсь, он не аппарирует сюда, а подождет нашего возвращения.

– Мы воспользуемся камином? – спросил подросток, посмотрев на мужчину.– Здесь нет камина. – Качнув головой, ответил Снейп. – Придется подождать, когда окончится гроза, отправимся к Марволо.– А почему не сейчас? Можно аппарировать или воспользоваться портключом.– Тебе не рассказывали о том, что во время буйства стихий, аппарацией и прочими способами переноса лучше не пользоваться? – спросил зельевар, задумчиво посмотрев на подростка.– Нет. Разве это опасно?Северус кивнул, но потом ответил в голос:– Весьма. Гроза, например, очищает пространство от лишней магии, однако во время нее лучше не аппарировать, потому что может выкинуть где-то между небом и землей или забросить куда-нибудь. Портключи немного стабильнее, то есть в воздухе не окажешься, но вероятность оказаться не в том месте большая. Например, тот, что я использовал, когда вытаскивал нас из Атриума, должен был перенести обоих прямо в дом.Ноэль моргнул:– Но…– Все хорошо, гроза на его действие повлияла несильно, а остальных не должна была задеть – они немного севернее. Хотя им лучше не аппарировать, через пару минут она дойдет и до них. Вовремя вы вернулись, а то бы пришлось уходить по-другому. – Почувствовав на себе взгляд Байрона, Снейп повернулся к нему. – Что?– Вы изменили погоду? – спросил Ноэль.– Не я, а Регулус и Люциус. У твоего крестного водная стихия, а у Малфоя – воздух.– Что это значит? – нахмурился парень.

– Пойдем в гостиную, там поговорим, – произнес зельевар, снимая мантию и серую маску, которая полностью скрывала лицо. У Ноэля точно такая, только черного цвета. Она оказалась такой невесомой, что только когда мужчина снял свою, подросток вспомнил, что его лицо сокрыто маской. Устроившись в кресле, старший маг махнул Байрону занять свободное. – Ты уже видел проявление стихийной магии, – заговорил он, когда Ноэль снял мантию и маску. – Петуния яркий тому образец. И я говорю о ее огне. Мало у кого в детстве ярко выражена принадлежность к какой-то стихии. И она не влияет на способность к обучению каким-то предметам – это часть собственной силы волшебника. Первое, к чему он обратится без палочки и слов заклинания. Если твоя тетя злится, что происходит?– Она может вспыхнуть, как спичка.– Да. Это ее защитная реакция. У нее не было времени привыкнуть к своему состоянию, и в детстве она не обучалась вербальной магии. Петуния выросла, и ее сила получила такую форму. Бессознательно, в любую секунду, она может обрушить на человека шквал огня. Если твоя тетка не сможет удержать свою магию под контролем, то сожжет себя.

– А…– Не волнуйся, Лорд подберет Петунии учителей, которые смогут ей помочь.– Хорошо. – Ноэль задумался. – А какая стихия у отца?– Ты же видел. – Краем губ улыбнулся Снейп. – Тьма. Еще называют стихией смерти. Ощущения незабываемые. – Зельевар ухмыльнулся.– А у вас? – полюбопытствовал подросток.– Тьма, только без столь потрясающих визуальных эффектов. – Произнес мужчина. – Она у меня на разум направлена. – Байрон недоуменно посмотрел на профессора. – Что-то сходное с эмпатией, но я эмоции других ощущаю слабо, а вот внушить их мне под силу.– Внушить? – распахнул глаза Ноэль: ой, нет, неужели…– Да. Страх, трепет, ужас. Весь спектр негативных эмоций. Остальные не в моей власти. А еще благодаря моей силе – у меня превосходная защита разума. Правда, она мне не помогла, когда Лили хорошенько покопалась в моих воспоминаниях. – Нахмурился Снейп.– А почему?– Связь, которая устанавливается между учителем и учеником. Не думал, что ее можнотак использовать. – Он посмотрел на парня. – Надеюсь, ты не собираешься менять мне воспоминания?– Нет. – Ноэль затряс головой.

– Хорошо. Переживать такое еще раз мне не хотелось бы.

– Больно? – спросил подросток.– Больно, – кивнул Северус. – И телу, и душе, и разумом понять невозможно, почему не заслужил доверия и с тобой так поступили.

Ноэль прикусил губу. А ведь он никогда не задумывался о том, что чувствовали люди, когда над их памятью так поиздевались. Не в плане физических ощущений – парень видел, что случилось с тетей, – а в том, что касалось эмоций. Как это быть рядом с человеком, верить ему, учить, а потом получить нож в спину? Ну, не совсем нож, и не в спину. Это ведь нелегко… простить.

– Не мучай себя этим, – произнес зельевар. – Уже удивительно то, что Лили нас не убила. Ее любовь к нам оказалась сильнее мерзкого зелья.

Подросток посмотрел на него, мужчина внимательно изучал потолок. Почувствовав взгляд, он обратил внимание на Ноэля.– Вы не любите детей, профессор?Снейп нахмурился:– Ты о чем?– Ну, Вам явно не нравится обучать детей.– Это да. – Зельевар криво ухмыльнулся. – Будь моя воля, я бы ни одного одиннадцатилетнего ребенка к практическим занятиям по зельеварению не подпускал минимум полгода.

– Почему?– Зельеварению нужна точность. И знания. – Мужчина несколько секунд молчал, ухмылка сошла с его лица. – А еще нужно понимание. – Заговорил Северус. – Не только материала, но и того, что любая ошибка может привести к последствиям. И они не всегда полезные. Любое зелье может стать угрозой для жизни, если его неправильно сварить.

– Но ведь на первом курсе нам задавали несложные рецепты.– Конечно, – уголки губ мужчины дрогнули, – и любое из тех зелий такие талантливые ученики могли превратить, как минимум в яд.Ноэль недоверчиво склонил голову. Да быть такого не может!– И Ваши слизеринцы тоже такие… талантливые? – улыбнулся парень.– Да.Подросток на секунду оторопел, а потом взорвался от возмущения:– Но Вы же!..– Тише, тише, – засмеялся мужчина. – Слизеринцы тоже весьма умелые. В том, как испортить зелье. Их теоретические знания прекрасны, но, как показала практика, они намного бездарнее всех остальных.Ноэль надулся и недовольно проворчал:– Но Вы им потакаете. А Драко?– Если бы не мое ?потакание?, – стал серьезным мужчина, – их бы сожрали. У многих есть желание навредить детям своих врагов. А Драко, будь матушка Люциуса жива, никогда бы не занимался столь ?плебейским? занятием, как зельеварение. А я бы никогда не стал его крестным.

– Плебейским? – неподдельно удивился Байрон.– Большинство слизеринцев принадлежит старым магическим родам, где, говоря откровенно, многое считается ремеслом нищих классов. Есть и исключения. Взять, к примеру, твой род. Так вот, весьма трудно донести до детей с голубой кровью, что зельеварение это не глупость, не занятие для рабов, а уважаемый труд. Да и заставить их учить многие предметы весьма трудно.