Глава IV-V. Грехи (1/1)

Со временем начинаешь сожалеть о всех совершённых тобою грехах, и ещё о нескольких, которых не совершила.Элизабет ТейлорПоследующая неделя мало чем отличалась от предыдущих двух. Рукия рассказывала мне о жизни своей подруги в поместье, вскользь упомянув о том, что видела занимательную, по её мнению, фотографию со дня нашей помолвки с Нацу. Я вновь ушёл от разговора о чувствах к этой девушки, сосредоточив её внимание на предстоящей ей поездке с лейтенантом Мацумото на оздоровительные источники.Генрюсай оставался непреклонен в своём решении назначить Нацу в ближайшем будущем капитаном третьего отряда, что не могло не раздражать меня. Я лишний раз старался не пересекаться ни с главнокомандующим, ни с центром этой истории. И если встречи с Ямамото-сотайчо я проредить почти не смог, то с Урахарой я не виделся все эти дни. И видно ей это надоело, раз она решила сбежать с Сихоин-семпаем в Мир живых.Я точно не знаю, что именно меня разозлило тогда. Когда ко мне явились охранники из поместья и заявили, что Нацу не было там несколько часов, вдобавок к тому, что они обнаружили неизвестную реацу на его территории, я просто… испугался. Три часа?— этого достаточно для того, чтобы… да много для чего! Меня пугали сами мысли о том, что могло произойти с Нацу за это время. Я не готов был терять её вот так.Распознав в чужеродной реацу отголоски силы бывшей наставницы, я пришёл в ярость. Её не похищали, она самовольно ушла из Общества душ, не думаю ни о ком. Мысль, что лучше трёхчасовая прогулка с проверенными людьми, чем пытки и опыты врагов, число которых теперь преумножилось, пришла ко мне слишком поздно. В этот момент я не контролировал свою силу; она бешенными белоснежными потоками вырывалась из меня, придавливая к земле всех, кто вставал у меня на пути.—?Где ты была прошлой ночью? —?не заботясь ни о своей репутации, ни о репутации девушки, я ворвался в её комнату, грозя смести всё на своём пути. Клокочущий внутри гнев, наполняющий меня ещё с разговора с главнокомандующим, уже ничего не сдерживало. А она только подливала масла в пожар.—?У любовника.Я почувствовал, как меня снова клинит. Я уже представлял, как мои руки сомкнуться вокруг её тонкой шеи, как они сожмутся, как её грудь будет сотрясаться точно так же, как на операционной койке в лазарете три недели назад, как её трахея сладко хрустнет под моими ладонями и как возликует моя душа после этого.На краткий мир.Я прикрыл глаза, стараясь унять дрожь и сдержаться.—?Где. Ты. Была? —?я не узнавал своего тона. Кажется, от звука моего голоса градус в комнате понизился.Когда я вновь открыл глаза, ко мне пришло осознание. Точнее, оно пришло после того, как я увидел её замерший взгляд. Полные ужаса и страха, остекленелые, направленные прямо на меня, серо-небесные радужки дрожали. Она даже побледнела, почти сливаясь с тканью своей ночной юкаты.—?Эм… Капитан, смею Вам напомнить, что я раненый человек, к тому же девушка. Мне бы очень не хотелось, чтобы из-за какого-то недопонимания, Вы применили ко мне силу. Несмотря на мой опрометчивый поступок в прошлом месяце, когда я, прошу Вас заметить, спасла Вашу жизнь и жизнь Вашей сестры, я не хочу покидать этот мир раньше моей старости.Она смотрела так лишь единожды на моей памяти. В тот день мы сбежали из Сейрейтей и прогуливались по лесам самых отдалённых районов Рукона. Тогда мы впервые встретили настоящего пустого, непонятно каким образом попавшего в Общество душ. Хвала Королю душ, тогда нас спас патрулирующий со своим отрядом территорию этого леса капитан Хирако. Этот взгляд Нацу я запомнил на всю жизнь и сам же зарёкся, что больше она так никогда не посмотрит.Страшнее было не то, что я нарушил уже которое данное себе слово. Нет… Только что я представил себе, что убью её. Убью первую и единственную любовь своей жизни, этот луч света, засиявший, наконец, сквозь тучи, скрывшие небеса в моём внутреннем мире уже очень давно. Мне вдруг стало дурно от самого себя. Я и представить боялся то, что произошло бы дальше: свою жизнь в вечной боли и страданиях по той, которую я сгубил собственными руками из-за какой-то ерунду.Я прикрыл глаза и судорожно вздохнул. Вся злость во мне к окружающему миру вдруг переросла в злость к самому себе. Когда я вновь взглянул на неё, то увидел, что она смотрит с недоверием, словно ожидая от меня удара в любую минуту. Вся сжавшаяся и побледневшая, переползшая на другую часть кровати подальше от меня. Мне вдруг захотелось убить себя в тот момент. Или хотя бы хорошенько себе врезать.Я даже не знал, как извиниться перед ней. ?Умоляю, прости меня?, или ?Такого больше не повториться, я обещаю?. Может: ?Прости, я снова облажался. Смею ли я просить прощение у тебя?? Множество вариантов промчались у меня в голове, я старался найти самый нейтральный, попутно подбирая нужный тон голоса, чтобы не спугнуть её.—?Я был не прав. Прошу простить меня. Я не должен был так себя вести,?— наконец, нашёлся я. Она вздрогнула, но не рванула в сторону двери?— это плюс. Но взгляд её стал ещё более недоверчивым. —?Я напугал тебя?Больше всего я боялся услышать положительный ответ. Видно, почувствовав моё душевное состояние, или, может, прочитав мои мысли, она тихо ответила:—?Совсем немного.Окончательно добившим меня финальным аккордом в этой наипротивнейшей ситуации, стал факт того, что она сама поверила в то, что я могу что-нибудь с ней сделать. Я почувствовал себя непомерно виноватым перед ней. Я не имел никакого права вести себя так. Действительно, стоит попросить кого-нибудь врезать мне, сам я не добьюсь нужного результате. Впору наведаться к Зараки, кажется, он давно мечтает об этом.Вдруг Нацу поспешно, но также тихо и мягко добавила:—?Ничего такого, что можно было бы назвать радикальным.—?Ещё раз прошу прощения,?— вновь извинился я, заметив, что всё же немного, но девушка расслабилась.—?Я не держу обиды, правда. Не могли бы Вы выйти? —?рано радовался. Однако Нау поспешила объяснить свою просьбу:—?Я бы не хотела разговаривать с Вами на серьёзные темы в таком вот виде.Что же. Хоть кто-то из нас сейчас способен нормально мыслить. Кивнув сам себе, я вышел из её комнаты и направился в трапезную, приказав управляющей падать завтрак. Я ещё не успел далеко отойти от жилых помещений, когда услышал шум, встревоженные полувскрики леди Сузу и умоляющий голос Нацу, просящей не рассказывать мне о том, что ей вдруг стало плохо. От этого я почувствовал себя ещё отвратительней.Вот и проследил за её восстановлением.—?Господин Кучики,?— вдруг заговорила каким-то упрекающим и резковатым голосом управляющая, пока слуги сновали туда-сюда по трапезной, обставляя стол едой. От удивления?— никогда я ещё не видел эту женщину так строго выглядящей и говорящей?— я даже не смог скрыть своего любопытства и желания услышать её следующие слова. —?Это, конечно, не моё дело, да и отношение моё к Вашей гостье Вы знаете,?— о, да, об их танцах на ножах при каждой встрече я прекрасно знал,?— но! Вы просто права не имели?— ни морального, ни какого-либо ещё?— так себя вести по отношению к этой девушке. Хотя бы потому что она больна.—?Леди Чо, я сам смогу… —?договорить я не успел, поскольку эта женщина меня перебила, вновь поражая меня. Дважды за последнюю минуту.—?Нет, я договорю,?— настойчиво сказала она. —?Вы организовали ей замечательнейшие покои и даже пошли наперекор себе, обставив их не в традиционном стиле, а в европеизированном. Вы приставили к ней свою лучшую прислугу, и даже мне поручили приглядывать за ней. Не знаю, как, но Вы привели её сюда и заперли в своём поместье, будто она вещь, принадлежащая лишь Вам. И ладно бы, все эти Ваши действия сопровождались хотя бы пятичасовым присутствием в день рядом с ней, так нет! Вы ни разу не пришли сюда, ни разу сами не поинтересовались её здоровьем?— лишь через посредников. Не поговорили с ней, не объяснились. Просто поставили её перед фактом, и то?— устами сестры. Я бы и сама сбежала от такой жизни, да и к тому же леди Урахара не пыталась вновь Вас покинуть. Сейчас военное положение, и она хочет быть в курсе хоть каких-нибудь событий, происходящих во внешнем мире, но стены поместья ей преграда. И она лишь на три часа вышла за них, а Вы за это чуть не подняли на неё руки?.—?Я бы не ударил её,?— уверяя то ли её, то ли себя, весьма убедительным тоном ответил я на её тираду.—?И слава Королю душ! Такого она бы Вам не простила, и была бы права! —?Фуджи почти зло смотрела на меня, весь её вид выказывал её неодобрение моих действий.—?Я собираюсь забрать сегодня леди Урахару в отряд,?— вспомнил я о своих планах. —?Она нужна мне для обсуждения кое-какого вопроса, да и ей следует прогуляться. В поместье её приведёт офицер Ли.—?Вы вновь ночуете в отряде? —?скептически спросила управляющая. —?Скоро весь Ваш фанклуб будет ревновать Вас к работе.—?Слишком много дел.—?Вы хотя бы минуту ей уделите,?— гнула свою палку Фуджи. —?Иначе вскоре она сбежит насовсем. И, думаю, её за это никто не осудит.Тут сёдзи разъехались в разные стороны являя нам Мэй и Нацу. Урахара выглядела как всегда прекрасно, хоть и напоминала мне своим внешнем видом одну драную чёрную кошку. Завидев управляющую, она натянула на себя фальшивую улыбку и начала перебрасываться с ней любезностями. От их вида в моей голове отчего-то возникла картина двух бьющихся друг с другом ядовитых змей. Я с неудовольствием подметил, что такая улыбка Нацу мне не по душе.Решив закончить сей спектакль, я позволил Фуджи идти заниматься своими делами, и она сразу же покинула трапезную. В это время Мэй принесла Нацу стакан воды и какие-то таблетки.?— Вот, выпейте,?— она протянула ношу девушке, и та, ничего не спрашивая, её приняла. Я же от вопроса не удержался:—?Что это?Девушки переглянулись, и Сузу заговорила:—?Витамины. Хоши-сан их выписала леди Урахаре, для укрепления её здоровья.Я понимал, что Мэй откровенно солгала мне, хотя выгораживать Нацу ей резона не было, по моему мнению. Сложив два и два, я соединил утренний полуобморочный припадок Урахары и это лекарство, но свои догадки озвучивать не стал. Нацу выглядела не напряжённо, но какая-то дёрганость в её движениях присутствовала. Я решил не нагнетать.Сузу вышла. Мы остались одни.Нацу подняла на меня светлый взгляд, и выжидающе молчала.—?Присядем? —?я протянул ей руку, надеясь, что она не оттолкнёт её. Но Нацу только улыбнулась своей добрейшей и нежнейшей улыбкой, вкладывая свои тоненькие пальцы в мою широкую ладонь.—?Почему бы и нет…Мне не очень понравился тот факт, что Нацу практически ничего не ест. Я не имел права удерживать её в поместье, но только через её ?свободу? я мог мотивировать её съесть хотя бы половину того, что было в её тарелке. Я заметил, что она стала резко реагировать на тех людей, в частности?— на меня, которые пытаются её в чём-то ограничить. Сама её душа, по сравнению с тем ?озерцом?, которое запечатлелось в моей памяти, вдруг показалась мне огромным морем, которое она так любит. И это море не могли вместить себя любые стены, какими большими бы они ни были: как только появляется какая-то преграда, оно увеличивается в столько раз, сколько потребуется, для устранения этого препятствия.—?О… так ты беспокоишься обо мне?—?Глупый вопрос.Как я могу не беспокоится о тебе? Если с тобой что-нибудь произойдёт, я себе этого не прощу. Ты всё время страдаешь из-за меня. Как мне узнать, что сделает тебя счастливой? Всё бы отдал, чтобы узнать, о чём ты сейчас думаешь…Она внезапно подняла на меня свой помутнённый взгляд небесно-серый глаз, пару секунд ?подгружалась? в реальность и вдруг улыбнулась. Что тебя привлекло?—?Так спроси,?— легко пожав плечами, сказала она. Я сперва не понял, о чём говорит эта полная загадок и истинно женской хитрости девушка, пока меня не осенило?— своё вышеупомянутое желание я произнёс вслух.Не теряя маски своего лица, дабы не быть уличённым в этом маленьком преступлении против имиджа, я ответил:—?О чём ты думаешь?И тут её ответ сразил меня наповал:—?О том, что этот чай пахнет тобой.Она улыбнулась. Сказать, что я был ошеломлён?— ничего не сказать.Во-первых, начнём с того, что я, естественно, никогда не думал о том, как я, собственно, пахну. Я уже не помню запахи матери и отца, Рукия пахнет фиалками, Хисана пахла полевыми цветами и утренней свежестью, у подавляющего большинства мужчин-синигами обычный запах присущий ?сильному полу?. Нацу пахла невероятной смесью клубники с бананом, и весь этот букет оттеняли цветочные ноты, вроде розы и жасмина. Я с детства помнил их, вдохнув лишь раз её аромат невозможно остановиться. Только настоящий апокалипсис, навроде драной кошки, был способен оторвать меня от её шеи или волос. Поэтому я и старался не приближаться к ним.От самой Нацу я слышал, что мой запах напоминает ей лаванду и со смесью какого-то цитруса. И, видимо, это грейпфрут…Во-вторых, сам факт того, что она вообще думает о моём запахе не мог меня не озадачить. Я даже не знал, что ей ответить.—?Неужели? —?вот всё, что я мог сказать.—?Правда-правда,?— она ответила в своей неподражаемой манере. Её улыбка вдруг напомнила мне о той девочке, с которой я был когда-то обручён.—?Ты уверена?—?Что-то я засомневалась. А ну-ка! —?она вдруг резка выпрямилась и приблизилась ко мне. Её хрупкие руки вцепились в мою одежду и притянули к ней. Я мог вырваться, приложив малейшие усилия, но почему-то не смог. Пока она вдыхала мой запах, я был пленён её ароматом.У меня вдруг перехватило дыхание. Я замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Её губы мазнули по мои ключицам, когда она, не рассчитав силы, дёрнула меня на себя, и эта точка соприкосновения вдруг запустила какую-то непонятную электрическую волну, вмиг распространившуюся по моему телу. ?Обычно, это называют страстью??— раздался голос Сэнбонзакуры в голове. Я не стал с ним препираться. Мне вдруг захотелось, чтобы она сделала коснулась меня так ещё раз. Или… чтобы мы поменялись местами. Я бы мог свободнее вдохнуть её запах, коснуться изящной выемки её шеи своими губами, в ход могли пойти даже зубы…Этот яркий образ вдруг расцвёл в моём сознании: она подо мной, распластанная моими руками прямо на полу, её одежда всклочена, дыхание сбито и тяжело, а взгляд смотрит непонимающе, невинно и чертовски возбуждающе?— так, ка и всегда. Я тут же постарался его подавить. Я вдруг представил себя животным, у которого начался гон. Сдерживать себя было всё сложнее, мои руки дёрнулись к ней, алча сомкнуться вокруг её хрупкого тельца и стиснуть его. Крепче. Ближе. Всеми мыслимыми и немыслимыми силами я удержал свои конечности на месте. Я вдруг подумал, что, позволив себе этот порыв, я мог бы просто-напросто сломать её.Я потерял счёт времени. Всё моё естество тянулось к ней, требуя взять своё, и, возможно, не единожды. Это было чертовски неправильно, но силы, с помощью которых я удерживал себя на месте, почти иссякли. Что со мной происходит? Это так на меня её запах действует? Не замечал за собой склонности к фетишизму. Почему я в полной мере осознал, как сильно хочу обладать этой девушкой, именно сейчас?Прошла ли минута, или час до того момента, как она отстранилась от меня?— я не прекращал внутреннюю борьбу со своими самыми низменными желаниями.—?Да. Так и есть.Она добро и светло улыбнулась, как ангелок. Она и не подозревает о моих грязных мыслях. Мне вдруг вновь захотелось себе вмазать.