Глава III (1/1)

?…Страшно. Порой доходит эта боязнь за себя и сына до чистого безумия: хочется рвать волосы на висках, горло стягивает острая боль, грудью вдохнуть уже тяжело. Чувствую каждые десять секунд, как горячая кровь ударяется о мою теменную кость, зрачки расширяются, зубы стиснуты. Не знаю, сколько еще продержусь?— таблетки помогать перестали, а дышать с каждым днем все труднее. Очень его увидеть хочется, закат мой не предотвратить ничем, а он даже не догадывается о моей состоянии. Оно к лучшему будет. Завтра уже воскресенье. Наверное, последнее мое воскресенье.Хочу увидеть его стройное лицо. Овал у него точь-в-точь как у отца, зато глаза и губы?— мои, и мимику от меня перенял. Совсем взрослым стал. С восемнадцатилетия его прошло уже около трех лет, а в голове так и не исчезает образ четырнадцатилетнего наивного подростка, у которого еще горели на тот момент голубые глазенки. Он и улыбался чаще, и поговорить любил, дома бывал каждый день, не шлялся нигде… Моя вина. Не уследила. Но он мой сын. Потому и буду с ним до конца?.Ночью Дмитрий спал плохо: ворочался все время, уснуть долго не мог, хотя глаза слипались от усталости, даже принятый теплый душ, что достаточно расслабил его тело, не отправил Федотова в царство Морфея. Так, половину ночи Дима лишь дремал?— беспокойно ворчал себе под нос какие-то отрывки предложений, не связанные между собой по смыслу, или мычал сквозь губы, после поворачивался на другой бок, тяжело вздыхал, и движения его напрочь останавливались; а тишина эта недолго длилась, ведь через десять минут все повторялось заново.Ему, кажется, даже что-то снилось. Но сон был настолько поверхностным, настолько глубоко засел в подсознании, что события и образы в голове не успели запомниться парню. Остались от сновидения только эмоции: негатив, тревожность и ощущение какого-то непонятного опасения. Может за свою жизнь. А может и за чью-то другую. Но разве смерть любого другого человека, кроме него самого, сможет доставить ему какие-то неудобства??…Встаю уже с трудом. Воздуха не хватает, лицо побледнело ужасно, а он все никак не заметил. Все случилось, как и на прошлой неделе: громкий хлопок двери, его проходящий на кухню силуэт, сунутая в карман рука, достающая мерзкие для меня на вид купюры, и грубый хлопок пачки денег о стол. Снова осуждение в его глазах?— впервые оно начало меня действительно напрягать в мои последние деньки-то.Все-таки поздно уже. Это моя карма, мое наказание за неспособность к чувственности. Я и сама прожила целых пятнадцать лет вместе с ним без эмоций можно сказать. Ошибка. Редко ее кто-то совершает. Но я всего лишь хотела его защитить. А спохватилась я и осознала все уже летя с края обрыва. И смерть моя предсказана тоже не случайно. Гадание оказалось верным. Таро никогда мне не врали?.—?Ты сама внушала себе эту чепуху, так что она приживалась внутри! —?взвился Дмитрий. Он откинул листок в общую стопку и, взявшись за волосы, уткнулся взглядом в никуда. — Проклятые карты. Кто тебя только научил этим предсказаниям?—?Дмитриев! Пришли результаты последних…Что? Дима снова не услышал чужих шагов? Как такое может быть? Он с ссуженными зрачками поднял голову и, будь там кто-нибудь из ?солдат?, Дмитрий тотчас бы оскалился и начал угрожать человеку всем, что есть на белом свете, однако перед Димой стоял не абы кто, а сам Мельник в белоснежном халате, слепившим красноватый от недосыпа правый глаз Федотова. Ах… ну да, только Александр в этих кругах знает первую фамилию Дмитрия.—?Предупреждал, что пристрелю,?— рыкнул Дима. —?Что надо?—?С первым не торопись, я тебе еще нужен,?— улыбнулся Мельник. —?Тебе дать все в письменном варианте или рассказать лично, прямо здесь и сейчас?—?Не томи…—?Если говорить коротко, ясно и без воды, то практически половина поставок антибиотиков недопустимы к продаже из-за несоответствия их составу,?— Мельник прошел в кабинет, подозрительно осмотрелся и моргнул. —?Одна из партий вообще к хранению на складе не допустима. Лучше избавиться от нее как можно скорее.—?То есть? —?Федотов судорожно ухватился за стопку бумаги, закрывая написанные вручную синими чернилами слова, и спросил еще раз:?— Как мне нужно это понимать?—?Дмитриев-Дмитриев, ты меня совсем не слушаешь… —?Александр хоть и иронизировал, но оставался очень серьезным, поэтому Федотов сдерживал эмоции и давал химику возможность довести мысль до конца. —?Вчера уже говорил, что обнаружил там токсичные вещества. Все предельно просто. А результаты противовирусных препаратов, кстати, оказались не столь плачевными.—?Это все? —?задал вопрос Дима. Мельник явно удивился такому предельному спокойствию Федотова. При классическом столкновении ?двух сторон? Дмитрий бы вполне себе мог покрыть работника добротной волной русского мата.—?По работе все,?— кивнул Александр.—?Значит прочь.Мельник, видно, не оценил настроя своего лидера. Тот явно был не в настроении и на громкий конфликт рассчитывать не хотел по неизвестным ему причинам. Он загадочно помотал головой в разные стороны, тихо хмыкнул себе под нос и удалился. В кабинете вновь стало спокойно, только глухие стуки уходящего парня влетали в барабанные перепонки, однако и они вскоре исчезли.Дима убрал руку с желтых бумаг, взял предоставленный Мельником документ и аккуратно вложил в какую-то записную книжку, будто закладку, чтобы знать, на какой странице закончил читать. Руки его налились кровью от напряжения, отчего покраснели, точно вареный в кипятке рак, и окутались неприятным болезненным жаром.Хоть убей?— не мог парень сконцентрироваться на работе. Все было до краев забито бумагами, продолжать смотреть которые Дмитрию было до мурашек по спине страшно. Вину матери Федотов, наверное, никогда в этой жизни не примет. Записи эти?— только вершина айсберга, но что же скрывается там, поглубже? Такие же неисчислимые страдания родного человека? Мысли о своей скорейшей кончине ради того, чтобы не ощущать на себе жестокость внешних факторов этой жизни? Он не узнает.Гнилые желтые листки лишь то, что хотела после себя оставить его мать. Истинные мотивы неизвестны, и разгадывать головоломки, ходить по лабиринтам мертвых архивов Дмитрию придется самостоятельно. Потому что память о ней наверняка жива только в ее сыне.Шаги. Наконец Дмитрий услышал чужой топот. Торопливые громкие прикасания чьей-то грубой подошвы о плитку вряд ли сулили что-то хорошее, однако Федотов даже плечи расправлять не стал. Секунды выжидания визита заставили его замереть на скрипучем стуле. Дверь осторожно открылась, в проеме стоял на удивление расслабленный Светский. Дмитрий прищурил слепой глаз.—?Обошлось,?— пояснил Кирилл. —?Всю ночь мотались туда-сюда, но дипломатическим путем, как ты и просил, решить проблему сумели.—?Жаль, что рассказать о реальных цифрах их халатного отношения к потребителям и нашей организации не смог. Но это мы уж как-нибудь исправим,?— Дмитрий встал. — Потери крупные. Нужны новые поставки. Немедля.—?Уже предупредил их,?— Светский вынул из кармана впопыхах сложенный из листа А4 уродливый конверт, склеенный по краям, и положил его на стол. Почему-то Дмитрию эти действия резко напомнили то, как он в свое время кидал матери стянутую резинкой пачку тысячных купюр. —?Сказали передать тебе лично в руки.—?Как оригинально с их стороны. Снова хотят идти на уступки. Будут ссылаться на отсутствие денег или придумают очередную сказку про правоохранительные органы.—?Отсутствие денег между прочим не только и?х может коснуться в ближайшее время,?— намекнул ему Светский. —?Ты действительно собираешься избавляться от паленых лекарств?—?А что с ними делать? Тебе скормить? —?прошипел Дмитрий. —?Стыдно не будет, когда обычные люди бездейственные пилюли за приличную цену покупать станут? У нас и так нищета с каждой из существующих сторон.—?О простом народе будешь думать после удовлетворения своих потребностей,?— Кирилл гордо задрал подбородок и сложил руки в замок. —?А там и до твоего благородства уже недалеко.—?Как же ты не поймешь, Светский… —?Дима еле сдерживал гнев. Негатив лег на него, как огромный валун, однако оставаться хладнокровным он обязывался. Это работа, а не личностный конфликт, а значит эмоции идут к черту. —?Люди… они как гиены?— ненасытны. Потребности удовлетворять придется до самой кончины в таком случае,?— Федотов показал свой звериный оскал, полный истинного бешенства, и закончил:?— Чтобы к сегодняшнему вечеру на складе не осталось ни единой коробки с подделками.***Александр осторожно взял похолодевшую пробирку, взглянул на нее одним глазом, чтобы лучше разглядеть осадок в полученной жидкости цвета красной капусты, затем слегка покрутил ладонью, чтобы взбаламутить смесь, и продолжил наблюдать за тем, как крупинки, схожие по виду с вымокшим картоном, медленно опускаются на дно. Через три секунды в голову его словно врезался таран. Он зажмурился и опешил, положив пробирку обратно в штатив.—?Ненавижу иод,?— фыркнул Мельник. —?Несколько его вдохов хватит, чтобы повалить наземь взрослого человека.Парень на всякий случай осмотрелся, прислушался к звукам из коридора и, окончательно убедившись, что рядом нет ни единой душонки, закрыл пробирку деревянной пробкой, чтобы ядовитые пары вещества не заполнили весь кабинет. Во время экспериментов он любил разговаривать сам с собой?— так ему было проще запоминать составы некоторых веществ, да и тишину в кабинете голос подавлял достаточно, потому и не слишком скучно было таскаться из одного угла в другой за реагентами.Штатив Александр убирать на полку и прятать не стал, разве кто-то додумается вытаскивать пробку или догадается о том, что именно находится внутри нее? Вряд ли?— главное, чтобы ни у кого ума не хватило выпить этот иод. Мельник пошатнулся. Дверь в кабинет отворилась. Химик поворачиваться назад не спешил; он сделал вид занятого опытами человека и покорно опустил взор на свои бледные руки.—?Приятно видеть, что хотя бы сейчас ты занят делом,?— голос Кирилла оказался для Александра вполне ожидаемым. Он закатил зрачки, так что глаза его на мгновение стали полностью белыми, через секунду поправил воротник халата и кашлянул. —?Язык отрезали что ль?—?Нет, Светский, я просто стараюсь не забивать голову пустой болтовней. Кажется, ты убедился в моей трудоспособности этим пасмурным днем, так что попрошу тебя незамедлительно покинуть помещение,?— Мельник опустил свои птичьи бровки. —?От резкого запаха хлора может голова разболеться, я о тебе в первую очередь забочусь.—?Заботишься, значит,?— Светский сделал один широкий шаг вперед. Александр почувствовал напряжение, парень стоял сзади ровно в метре от него. —?Какие интересные, однако, совпадения пошли в последние пару деньков… У нас половина товаров идут в пролет, а у них поставки возросли на двадцать процентов. Можешь оправдываться своей финансовой неграмотностью сколько угодно, сукин ты сын, я тебе никогда не верил… — прошипел он.—?А… так вот ты о чем,?— Мельник закрыл веки и снял перчатку с запотевшей от нервозности ладони. —?Разве у меня есть поводы врать вам? За такие-то приличные деньги?—?Они ведь тоже не бедные, могут и побольше пачку в рожу сунуть, а ты решил убить двух зайцев одним выстрелом: гребешь деньги лопатой в карманы, как ковшом воду! — Кирилл резко взялся левой рукой за чужое плечо, так что Александр все-таки обернулся от страха. Светский приставил к виску Мельника прохладное дуло пистолета, оголил зубы и громко выдохнул. —?Даю ровно минуту, чтобы ты заставил меня поверить тебе на слово.—?Ты оригинальностью, смотрю, в коллективе не выделяешься,?— процедил Александр.—?Время! —?вскрикнул Светский.—?Ладно-ладно! Говорю все, как есть: я их в лицо даже не видал, ни лидера, ни ?солдат?, ни правой, ни левой руки?— никого! Боже, мы уже с этим вашим Федотовым подобные моменты три раза минимум обсудили,?— Александр вдруг разозлился: нахмурился, фыркнул, волосы на голове тотчас встали дыбом. Он осторожно коснулся указательным пальцем мушки пистолета и тем самым заставил Кирилла опустить оружие. — Светский, ты сам на неприятности нарвешься.—?Ему только твои знания нужны,?— Кирилл опять поднял пистолет. —?Ты меня не убедил.—?Ну так стреляй,?— Мельник улыбнулся, чем стал походить для Светского на психопата. Как-то Кирилл не припоминал, чтобы люди губы вверх тянули, находясь на волоске от возможной погибели. —?Правда, Федотов тебя потом собственноручно пристрелит в ответ, но ты, конечно, меня не послушаешь. Убьешь безоружного химика? Совестно не будет?—?Осталось полминуты.Александр, вероятно, подумал о том, как бы поскорее Светский выдвинулся обратно в коридор, но возможности сейчас для этого хорошей не представлялось. Мельник при лучшем раскладе мог бы вырвать пистолет из рук или ударить противника в коленную чашечку, чтобы тот потерял равновесие, однако сил у парня не было совсем. Кирилл явно поддерживал свое атлетическое телосложение уже не первый год усердными тренировками, а Александр больше на скелет по сравнению со Светским походил.—?Хорошо,?— прошептал Мельник. —?У меня есть чем доказать свою невиновность.Кирилл заинтересованно склонил голову к плечу.—?Ну? —?Светский нетерпеливо прошел ближе к столу. —?Пятнадцать секунд.Александр засунул руку в карман. Его пальцы быстро вытащили небольшую черную коробочку, походившую на бархатную шкатулку для ювелирных изделий, которую парень с грохотом положил на стол. Он исподлобья посмотрел на Кирилла, потянул указательным и средним пальцами за небольшой замочек маленького кейса и открыл его одним движением руки. Светский округлил глаза, попятился и убрал пистолет от чужой головы. Кажется, убедил.—?Что это? —?Кирилл наклонился вперед, прищурился и осторожно выхватил дротик с ядовито-желтым оперением.—??Десница? ведь догадливой быть должна. Подумай хорошенько,?— Александр сел на стул, сложив ногу на ногу. —?Они пробные пока, не уверен, что будут эффективными на практике.—?Как тебе только в голову пришло это… —?Светский закрыл один глаз и посмотрел на серебристую иглу дротика, выставив его к настольной лампе. —?Яд воздействует на дыхательные органы?—?Хороший ответ,?— Александр подвинул кейс к себе и с каким-то нездоровым тщеславием просмотрел каждый из дротиков, заполненных ядом. —?Но подобные токсины действуют слишком долго. От получаса до двух, если говорить точнее. Самым лучшим способом оказалось поражать нервную систему. Это быстро?— токсины проникают в кровь, он разносится по телу, и первыми вступают в реакцию нейроны нашего тела.Кирилл спрятал оружие и положил дротик рядом с коробочкой. Гадать часами не пришлось. Ответ всплыл в мыслях сразу:—?Паралич?—?Он самый. Можно сказать, мгновенный. Главное больше одного дротика не выпускать в человека?— так может и летальный исход быть, если он щуплый, или осложнения начнутся какие.—?В смертях нет ничего такого. В наше время…—?Светский, мы не на войне. Чужие жизни ценить надо, и права отбирать их у тебя нет, какой бы мразью ты ни был,?— Александр убрал дротик обратно в кейс и закрыл его. Приятный звук удара о бархат отразился от стен кабинета. —?Ты не убийца. Зачем поднимать шум? Лучше просто обезвредить противника, чем стрелять в голову. В дротиках иголочка тоненькая?— они небольшие?— некоторые почти боли не почувствуют. Правда на сырую землю падать не слишком приятно, уж это точно…—?Хочешь сказать, что делаешь это для нас? —?решил поинтересоваться Кирилл.—?Ну не для себя же: я мирный, можно сказать, и работаю только над самими ядами. Не могу уже без этого. Прижилось. На массовое производство можешь не рассчитывать?— с химическим оружием надо аккуратней, и использование его нужно по максимуму урезать в доверенных кругах. Ну и яд сам добывается трудно, на весь ваш сброд не хватит.—?Федотов придет в ярость, если узнает, чем ты здесь промышляешь,?— усмехнулся Светский. Снова манипулирует?—?Ну, он тоже не слишком обрадуется, когда услышит от меня, что твои все-таки вчера одного грохнули,?— Мельник улыбнулся Кириллу в ответ. Светский поднял плечи. —?Поэтому предлагаю тебе уговор: молчим обо всем, что видели. И ты… и я.Кирилл с отвращением поморщил нос, нехотя кивнул и убрал обе ладони за свою спину. В комнате образовалась не слишком доброжелательная атмосфера: воздух пропитался негативом, Светский только сейчас уловил запах хлора, словно находился он в плавательном бассейне. Вопросы. Их было много. С манипулятивностью разговор закончился далеко не в пользу Кирилла?— его контратаковали. Откуда Мельник знал так много о вчерашнем инциденте?—?А теперь я попрошу тебя покинуть лабораторию,?— Александр встал у двери, взяв ее за ручку, и, слегка наклонившись, провел рукой к выходу. —?Пожалуйста.Светский молча вышел из кабинета: даже ступал на пол он почти бесшумно, чего уж говорить о его желании вести очередной громкий разговор с Александром. Мельник утвердительно закрыл веки, как бы тем самым говоря ему: ?мы друг друга поняли?. Кирилл отвернулся и ушел. Александр закрыл за ним дверь.—…И еще он будет знатно взбешен, если все-таки узнает число реальный жертв, не причастных к этой чокнутой гонке за баблом,?— Мельник уныло промычал себе под нос и, уставившись на микроскоп, сказал ни пойми кому:?— Доиграешься скоро, Светский. И уже никто тебя не прикроет. Ни твоя группа, ни ты сам своей высокой ступенью в ?иерархии?. Произойдет ведь все не из-за моей личной неприязни. Федотов собственноручно тебя придушит. А я и помочь не смогу.?За десять лет Российская Федерация значительно повысила уровень жизни своих граждан. За порогом бедности осталось не более десяти процентов от всего населения страны: более того, возросли зарплаты в областях медицины и юриспруденции, так же хорошо оплачиваемой остается педагогическая направленность. Если рассматривать пр…? На этом моменте вырезка из какой-то еженедельной газеты две тысячи второго года обрывается. Бумага вырвана неаккуратно?— торопливой рукой, в углу виднеется жирный отпечаток подсолнечного масла. Наверное, мать писала это прямо за готовкой, пока обжаривала какие-нибудь драники или сырники на домашнем твороге. Сразу после большими прописными буквами выделено красными чернилами: ?Здесь Бога нет?.Уловить взаимосвязь между вставкой из газеты и громоздкой надписью Дима затруднялся. С каждым новым листком смысл терялся. Федотов не мог расставить хронологическую последовательность?— порой информация была слишком засекречена.Теперь в руках его постоянно находилась гнилая бумага. Он старался читать ее каждую выдавшуюся свободной минуту: перед этим тщательно следил за тем, чтобы никто не увидел его за этим достаточно странным делом.Дмитрий уверен, что ничего из этого не должно было попасть к нему. В последний раз парень увидел уже бездыханное тело матери с зажигалкой в бледной ладони, которую еле-еле обхватывали мертвые синие пальцы с длинными полупрозрачными ногтями. Она бредила перед смертью. Хотела, кажется, сжечь себя, а заодно и квартиру, дабы память о ней окончательно стерлась. Но это только теории. Еще ни в одной из записок упоминания о желании устроить грандиозный пожар Дима не отыскал. Кто знает, может, все еще впереди?Федотов оторвался от бумаги. В кабинет снова заявился запыхавшийся Светский. Пришедший выглядел несколько обеспокоенно, однако Дмитрий лишь моргнул, нехотя убрал записки к краю стола и, не обратив абсолютно никакого внимания на внешний вид Кирилла, выгнул рассеченную бровь над слепым глазом.—?Еще один конверт,?— Кирилл испуганно положил его на стол. —?От них.Дмитрий резко подался вперед и ухватил конверт, помяв все его края. Непонятная жадность в его взгляде в миг окрасила свинцовые глаза в кровавый цвет. Наконец ожидание окончено! Остался только выстрел в голову!..