7 (1/1)

— Ты спрашивала меня про кошмары. Они связаны с моим прошлым, как и тату. Такое же тату было у моей девушки. Её звали Розэ. Мы познакомились ещё в школе, и к концу учебы у нас завязались отношения. Поступили в разные университеты, но перед этим набили парные татуировки, дабы это служило напоминанием о наших чувствах друг к другу. Я была счастлива рядом с ней. Мои родители тепло приняли наши отношения, а вот её с натяжкой. Мы проводили вместе много времени, а после поступления решили съехаться. Всё было идеально. Бывали, конечно, и ссоры, но постель нас быстро мирила. Мы обещали всегда быть вместе, срывая стоны друг друга. Первый курс пролетел так быстро, что мы и опомниться не успели. Учёба в разных университетах никак не влияла на наши отношения, до одного дня. Сначала Розэ сказала, что останется на ночь у подруги. Я не придала этому большого значения. Друзья — это прекрасно. Потом количество ночёвок увеличилось. Её лицо стало бледнее, она раздражительней, постоянно срывалась по пустякам. В один день долго извинялась, обещая больше так не ругаться, но на следующий всё повторялось. Всё выяснилось в один из дней, когда я вернулась домой с кольцом, а обнаружила полупустую квартиру и записку. ?Прости?.Общие друзья рассказали, что она уже месяц встречается и трахается с каким-то парнем. Она предала меня. Просто так. Взяла и свалила, ничего не объяснив. Я была зла и разбита. Увидев её на улице, я просто подошла и начала кричать, а она лишь закрыла лицо руками, а потом ударила меня. На секунду её лицо изменилось, я увидела в ней прежнюю Розэ. Розэ, которую я до безумия любила. Но потом она снова превратилась в предательницу. Она криво улыбнулась и сказала:— Пойми уже. Мне на тебя похуй.Через месяц она вернулась, стоя на коленях и умоляя о прощении. Я, веря, дала второй шанс. Две недели были раем. Мы снова будто вернулись в прошлое. Но потом всё повторилось. Из дома стали пропадать вещи, деньги. На все вопросы Розэ лишь огрызалась. Я плакала, умоляла, просила, кричала, а для неё это была чертова игра. Игра, в которую я вляпалась по собственному желанию. Она вновь ушла, и я дала себе обещание больше не прощать. Через неделю ночью раздался звонок. Она была не в адеквате и слезно просила меня приехать на наше место, где я её впервые поцеловала. Она предатель. Мне хотелось её послать, но рыдания не прекращались, и я решила прийти туда. Шел ливень, я помню, как очень сильно промокла. Ещё издалека я увидела, что в парке очень людно и стоит скорая. Мне стало страшно. Когда я подошла ближе, я просто упала на колени. Врачи пытались вернуть к жизни Розэ. Мою Розэ, которая бездыханно лежала на лавочке, прижимая букет. Всё, что я потом помню, это крики женщин и врачей, вой сирены, холодный ливень и безжизненный взгляд когда-то родных глаз. Я не помню, как позвонила Мелани. Не помню, как оказалась дома. Меня поглотила истерика. Я сорвала все фотографии, била кулаками о стены и рыдала-рыдала. Если бы не Мел, я бы наложила на себя руки.На похороны я не пошла, так что даже не знаю, где она покоится. Мне сказали, что тот парень, к которому она сбежала, был тем ещё наркоманом и подсадил Розэ на эту дрянь. Переспал, подсадил и пропал. Сам он тоже долго не прожил. От неё осталось лишь парное тату. После этого я пообещала себе больше никогда не влюбляться. Уж проще трахаться без любви, чем страдать от отношений. Так я думала три года, утопая во всех вредных привычках и засыпая каждый раз с новой девушкой. Я была той ещё мразью.Кэт выдохнула, взглянув на Доминик. Девушка взяла руки Кэт в свои и осторожно их поглаживала. Баррелл придвинулась ближе и слегка сжала ладони шатенки. — Всё изменилось, когда я встретила тебя. Я долго бегала от себя, отрицая тот факт, что влюбилась. Но это, чёрт возьми, так! Рядом с тобой я хочу становиться лучше. Ты меняешь меня в лучшую сторону, сама того не осознавая. Я не хочу тебя просто трахнуть и забыть, Домми, я хочу любить тебя. До дрожи, до самого конца. Не знаю почему, но рядом с тобой мне не снятся кошмары. Я наговорила тебе много гадостей, потому что думала, что так будет для меня лучше. Но ошибалась. И когда Стив сказал, что хочет просто затащить тебя в постель, я сорвалась. Знаю, я не в праве такое говорить, но ты достойна лучшего. Тебя нужно любить. Ты заслуживаешь быть любимой. Сердце Кэт колотилось как сумасшедшее. Тишина убивала. Девушка уже хотела просто взять и уйти, но вдруг чужие руки обвились вокруг её талии, прижимаясь ближе. Доминик уткнулась лицом в плечо рыжеволосой.— Я думала не дождусь от тебя этих слов.— В смысле? — у Кэт в голове началась паника, которая и на выражения лица повлияла.— Ты понравилась мне ещё при первой встрече. Хоть ты и была чересчур грубой, я видела в твоих глазах непреодолимую тоску. Мне хотелось понять тебя, помочь, заставить улыбнуться. Ты знаешь, что ты очень мило улыбаешься, когда не говоришь всякую дрянь? А потом появилась эта Джой, и я совсем потеряла надежду, так что напилась в хлам. Ну, ты помнишь. Но когда ты просила меня не уходить, я поняла, что уже не смогу тебя отпустить. — Поэтому встречалась со Стивом? — Потому что с тобой иначе нельзя, детка.— Хватит меня копировать, — рассмеялась Кэт. — То есть ты готова дать мне шанс?— Готова. Ты сказала, что я заслуживаю быть любимой, но я хочу быть любима тобой, мой благородный рыцарь. — Доминик посмотрела Кэт в глаза, аккуратно целуя рану на руке. — Чтобы не болело.— А тут? — улыбнулась Баррелл, показывая на губы. — Тут больше всего болит.— Вы только посмотрите, из грубиянки превратилась в милого ребёнка, — шатенка потянулась к губам, поздно заметив вспыхивающий огонь в глазах рыжеволосой.— Это кто тут ребенок? — резко притянув лицо девушки ближе, Кэт накрыла её губы своими. Рана слегка заныла, но о какой боли может быть речь, когда ты наконец целуешь того, кого давно хотел? Британка была удивлена, но не сопротивлялась, неловко сжимая пальцами футболку рыжеволосой. Губы Дом были мягкими и податливыми, Баррелл просто не хотела оставлять их. Воздуха катастрофически не хватало, и девушкам пришлось оторваться друг от друга. Но лишь на пару секунд. Следующий поцелуй был отнюдь не нежным и чувственным — страсть кипела в крови обеих. Кэт положила руку на колено шатенки и начала медленно поглаживать, переходя выше на бедро.— Ты уверена?Обе девушки тяжело дышат. Кэт страшно вновь делать первый шаг. Это не очередная девушка на одну ночь. С Доминик она хочет провести миллион ночей, а если повезёт, то и больше.Доминик кивает и снова тянется к уже опухшим от поцелуев губам.— С самого первого дня.Кэт отвечает на поцелуй, аккуратно укладывая шатенку на спину.— Я буду осторожна, обещаю, — шепчет она в самое ухо, горячо выдыхая и прикасаясь губами. Дрожь пробегает по всему телу шатенки. Она не успевает ничего сказать, как губы рыжеволосой оказываются у неё на шее, аккуратно, но часто целуя.Доминик тихо стонет, тянется горячими ладонями к лицу Баррелл и снова целует так, что Кэт буквально падает на шатенку. Футболки летят в сторону, и перед Кэт предстает кружевной чёрный лифчик, скрывающий аккуратную грудь.— Красивый, — шепчет девушка, осыпая ключицы поцелуями и проникая ладонью за спину шатенки, расстёгивая и осторожно снимая бельё. Когда девушка опускается к груди, Доминик начинает стонать сильнее. Она тонет в новых ощущениях с головой, но не забывая о Кэт. Она тянется к её лифчику, и рыжеволосая, с плохо скрываемой улыбкой, отрывается от к груди, чтобы самостоятельно его снять. Но затем вновь несильно сжимает упругие полушария и припадает то к правому, то к левому соску, не переставая срывать с губ шатенки всё новые и новые томные вздохи. Руки Баррелл опускаются всё ниже, поглаживая подтянутый живот, изгибы талии, а после рыжеволосая проводит пальчиками между ног британки. Из Доминик вырывается громкий стон. Она зажимает себе рот ладонью, чтобы быть тише. Кэт это замечает и хмурится.— Не сдерживайся. Я хочу слышать, как тебе хорошо.Кэт снова опускает руку и начинает потирать ладошкой заветное место. Доминик уже чувствует, как предательски мокнет нижнее бельё и стонет во весь голос. Рука исчезает, и шатенка разочарованно мычит. Но Кэт лишь ловко расстёгивает джинсы девушки, те летят куда-то в сторону. Её штаны следом. Рыжеволосая покрывает поцелуями тело Доминик, спускаясь всё ниже и ниже. Баррелл зубами стягивает трусики и смотрит таким взглядом, что шатенка уже готова кончить. Стоны снова заполняют комнату, когда горячий язык проходит по половым губам, пробуя на вкус. Доминик неосознанно зарывается пальцами в короткие волосы и тянет чуть ближе, раздвигая сильнее ноги, пребывая в полнейшем экстазе. На смену языку приходят пальцы, плавно скользящие по клитору.— Расслабься. Может быть больно, — шепчет Кэт, вовлекая девушку в новый поцелуй, осторожно проникая в неё пальцами. Первое время Доминик и правда чувствует боль и дискомфорт. Слёзы сами наворачиваются на глаза, но Баррелл успокаивает, просит потерпеть, целует везде, чтобы облегчить боль. И Дом терпит. Кэт начинает медленно двигать пальцами, растягивая тугие стенки, находит нужную точку, и шатенка наконец издает протяжный стон удовольствия.— Кк..эт! — Доминик хрипло стонет и впивается короткими ногтями в спину рыжеволосой, а та лишь ускоряет темп. Она наслаждается тем, что видит перед собой. Волосы девушки растрёпаны, зрачки расширены до предела, грудь быстро поднимается и опускается из-за частого дыхания. Вся шея уже в лиловых засосах. Чтобы лишних вопросов не задавали.— Ты не представляешь, какая ты красивая, — хрипит Баррелл, потому что у самой от такого вида всё внизу сжимается в огромный узел. И шатенка, словно почувствовав это, тянет руку вниз, проникая в лоно рыжеволосой сразу двумя пальцами во всю длину. Кэт хрипло стонет, продолжая увеличивать скорость. Пальцы проникают в лоно всё быстрее, тела буквально слились в одном ритме. Дом не может ничего сказать. В глазах искрят тысячи фейерверков, она чувствует, что на грани, и в этот момент хрупкое тело сводит судорогой удовольствия.Кэт кончает следом. Устало падает прямо на Доминик и тяжело дышит.— Кажется, тебе придётся купить новую простынь. А эту мы повесим на окно, как доказательство, что рыцарь честно забрал невинность девы, — Кэт не понимает, что несёт, но ей весело. Она чертовски счастлива.Громкий смех заполняет комнату. — И как тебе? — Кэт приподнимается с шатенки и ложится рядом, притягивая обнажённое тело к себе.— Сначала было больно. А потом хорошо. А тебе?— Хм, ну неплохо для монашки.— Боже, ты невыносима! — Доминик несильно бьёт Кэт в грудь, и снова смеётся.Баррелл смотрит на неё и понимает, что стоило только этой девушке появиться в её жизни, как всё то, что казалось, уже умерло внутри и стало серым, за один миг расцвело, освежилось. Словно Доминик стала спасительной радугой в дождливом мире Кэт. Звучит глупо, но только так можно объяснить и расставить всё по полочкам. То, что чувствовала всё это время Баррелл, вообще сложно описать. Сейчас внутри неё столько эмоций, что сдерживать их невыносимо. И глядя в бездонные глаза Доминик, девушка просто выдает: — Я люблю тебя.Лицо серьёзно, а в глазах такая яркая жизнь, что можно ослепнуть. Доминик тонет в этом взгляде, широко улыбается и тянется за поцелуем.— Я тоже тебя люблю.***Вот уже четвёртый год подряд пятого июня возле старенькой скамейки стоит девушка. Только теперь их двое. Руки переплетены в замок, на губах счастливые улыбки. В одной руке рыжеволосой букет уже не красных роз, а ромашек. Она больше не смотрит в телефон, а только лишь на свою спутницу. На лице нет привычного безразличия. Короткие рыжие волосы больше не лезут в глаза, потому что заботливо заколоты. Сигареты давно забыты. Девушка кладет букет на скамейку и уходит не спеша, улыбаясь, когда шатенка целует её в щеку. На улице солнечно. В букете маленькая записка. ?Сегодня я пришла в последний раз. Спасибо и прощай?.