Последнее желание 4 (1/1)
— Привет, сестренка. С днем рождения тебя, дорогая.— Ой! Спасибо, братик! — у неё столько радости в голосе. – Получила твой подарок, мне очень нравится! Книжка такая красивая! И с картинками!Я улыбаюсь, слушая её голос; моей сестре сегодня исполнилось одиннадцать лет. Маленькое неугомонное чудо с неуёмной энергией.— Я рад, что смог угодить.— А ты сам не приедешь?— грустные нотки в голосе. – Я знаю, мама сказала, что ты в путешествии, которое нельзя прерывать. Но я тебя так долго не видела.— Прости, малышка, не получится.— Ну и ладно. Твоя поездка все равно когда-нибудь кончится, и я тебя увижу! Правда, братик?— Конечно, милая. — Голос предательски задрожал. По щеке бежит что-то горячее. Я зажмуриваюсь сильно-сильно. – Дай маму, пожалуйста.— Привет, сынок.— У мамы усталый голос. — С тобой все хорошо?— Да, мама, не волнуйся, все в порядке. Как отец?— Держится, не волнуйся о нас. Мы выдержим.Слышу всхлип в трубке, сердце пронзает болью.— Мама, только не плачь, мне и так нелегко… прошу…— Да, да, прости. – Она берет себя в руки.— У нас все хорошо. Наслаждайся поездкой и ни о чем не думай. Мы тебя очень любим.— И я вас люблю, мама. Пока.— Пока, дорогой.Кладу трубку и сползаю на пол по стеночке.Симона сейчас нет, он ушел за продуктами, мы уже две недели живем на этой съемной квартире.Вытираю слезы. Но они все бегут и бегут нескончаемым потоком. На душе так мерзко, так больно, так… несправедливо все это! Я ведь так и не увижу, как вырастет моя сестра. Какой она станет красивой девушкой.
Всхлипываю судорожно, встаю на ноги, сердце просто разрывается от боли. Сжимаю кулак и бью в стену, потом еще и еще! Пока костяшки пальцев не разобью до крови, и боль физическая, хоть немного, заглушит то, что творится в душе. На стене кухни уже кровавый след.Сильная рука перехватывает запястье.— Ты совсем сдурел!? — Симон разворачивает меня к себе лицом. Крепко держит за обе руки. Я не слышал, как он вернулся, на нем шарф и куртка, расстегнутая наполовину.Смотрю в гневные серые глаза и накрываю его губы своими, нежно просяще. Он вздыхает и отвечает. Сначала только нежность. Все еще держит меня за запястья. Потом поцелуй разгорается страстью, языки переплетаются. Мы просто пожираем друг друга, ненасытно, настойчиво. Симон отпускает мои руки, и я тут же расстегиваю и снимаю с него куртку, стягиваю шарф, забираюсь руками под водолазку, провожу по нежной коже. Он отрывается от моих губ, целует заплаканные щеки, касается губами мокрых ресниц, гладит шею и лицо нежными прикосновениями.
Но мне уже мало, снова впиваюсь в губы, руками нащупываю ремень, расстегиваю, его руки тем временем стягивают с меня джинсы вместе с бельём. Переступаю через одежду, он стаскивает с меня футболку, выцеловывает шею, вырывая рваные вздохи и тихие стоны. У меня офигительный стояк, судя по бугру на его штанах, у него тоже. Симон подхватывает меня под ягодицы и подсаживает на стол, не прерывая поцелуя, обвиваю его ногами. Я сейчас с ума сойду от возбуждения!
Приспускаю с него штаны, высвобождаю член, ласкаю пальцами, размазывая выступившую смазку. Понимаю, что этого мало и будет больно, но мне все равно.— Сиимоннн… хочу тебя.Он рычит, опрокидывает меня спиной на стол, входит и почти сразу начинает двигаться, плавно, но глубоко. Одной рукой упирается в стол, другой держит меня за талию, а губами впивается в шею, оставляя засосы. Я откидываю голову, ногами направляя его движения, а сам держусь за столешницу, чтоб никуда не съехать. Громко постанываю, зарываюсь одной рукой ему в волосы, стол постукивает в такт нашим движениям. Так больно, горячо и сладко, кусаю губы, прошу:— Еще, еще.Он убыстряет движения, приподнимается, берет мои ноги в одних сереньких носочках и перекидывает на плечи. Проникновение становится еще глубже, выгибаюсь, кричу не сдерживаясь, смотрю в его потемневшие глаза, он тоже кусает губы, хочет кончить, но медлит, продлевая моё наслаждение, капелька пота на виске. Жар становится невыносимым, ласкаю себя рукой, несколько движений — и кончаю на живот с протяжным криком. Симон следует за мной с громким стоном.Тяжело дышим. Он стягивает меня со стола, ставит на ноги и обнимает, гладит по спине.— Надо перевязать твою руку.— Угу. – Мычу ему в грудь и слабо улыбаюсь.— И больше так никогда не делай. – В голосе нотка угрозы.— Постараюсь. – Шепчу я.