Последнее желание 2 (1/1)

Всю следующую неделю я провел, в ничегонеделании. Вставал, купался в озере до изнеможения, завтракал и опять пропадал на пляже, загорая, прихватив с собой еды. Потом шлялся по магазинам, по приметным местам, посетил выставку картин, побывал в нескольких ресторанах. Жизнь вокруг кипела и била ключом. Рядом с моим отелем был клуб ?Коррида?, я стал заглядывать в него вечерами. Садился за столик, заказывал еду, что-нибудь легкое, неспешно ужинал, потом возвращался в отель. На десятый день моего пребывания здесь я заметил его.Сначала в отеле, утром. Когда выходил на очередное купание. На мне был светлый спортивный костюм с синими полосами по бокам, я накинул капюшон, чтоб скрыть лохматые волосы, расческа сегодня утром куда-то подевалась. Он сидел в холле, не спеша тянул карамельную жидкость из стакана с кубиками льда. Вряд ли это было спиртное, слишком рано для него. На краю пепельницы дымилась недокуренная сигарета. Длинные ноги в черных классических брюках, серая рубашка с небрежно расстегнутыми манжетами, расслабленная поза. Торшер за его спиной отбрасывал теплый свет на его фигуру. Длинные черные волосы, красивое породистое лицо и глаза, темно-серые. Я охватил все это мгновенно, почти ни на чем не задерживаясь, но, встретившись с ним взглядом, застыл на несколько секунд. Это было как схватка, быстрая и никому кроме нас не заметная, после чего я продолжил свой путь, отвернувшись, но спиной все еще чувствовал его взгляд. Плавал я в этот день до посинения. Дольше, чем обычно, но мои мысли снова и снова возвращались к незнакомцу. Потом опять прогулка по городу, а вечером снова бар. На этот раз я пришел позже обычного, долго не знал, что надеть, было определенное предчувствие. Остановился в выборе на черных узких джинсах, серебристой рубашке навыпуск и черной жилетке.

Я занял последний свободный столик. Сегодня было много народу. Заказал как обычно, и только после того, как принесли еду, заметил утреннего незнакомца. Он сидел слева от меня и пристально, не таясь, меня рассматривал. Я ответил ему тем же. Он сменил серую рубашку на тёмно-бордовую. Рядом на стуле висел черный пиджак. На его столике я заметил только выпивку. После того, как мы просверлили друг в друге дырку, он хмыкнул, не торопясь встал. Подхватил пиджак и направился ко мне.

Неторопливая плавная походка, глаз не отводит, на губах легкая улыбка. Я нервно сглотнул. Хищник на охоте, а я чувствую себя добычей.— Разрешите присоединиться? – а голос, какой, глубокий, ласкающий, с ноткой соблазнения.— С чего это? – я не собирался сдаваться сразу. – Вам не нравится ваш столик?— Мне не нравится одиночество, а ваша компания мне бы подошла. Такой привлекательный молодой человек не должен скучать.— Вы сейчас о себе или обо мне? — усмехнулся я.— О нас обоих. – А в глазах смешинки. – Так я присяду?— Прошу. – Мне было интересно, что будет дальше.Он жестом подозвал официанта и сделал заказ. А затем протянул руку и представился.— Симон.— Ё. – рукопожатие было крепким и уверенным, это мне понравилось.

Я приступил к еде, через минуту принесли и его заказ. Мы неторопливо поглощали каждый свою порцию и еще пристальней рассматривали друг друга. У него красивые руки, с длинными пальцами музыканта, широкие плечи, он выше меня на голову. Волосы чернее моих, а кожа темнее. Когда принесли выпивку, он стал неторопливо меня расспрашивать, сколько я здесь, надолго ли приехал, упомянул о встрече в отеле. Узнав номер апартаментов, пошутил, что мы почти соседи. Легкий треп, не переходящий на личное, ну, или не совсем на личное. Заявил, что я ему понравился с первого взгляда, комплименты насчет моих прекрасных глаз и неотразимой фигуры. Я не выдержал и рассмеялся на все эти глупости. А он улыбнулся и сказал:— Ты замечательно смеёшься, Ё, делай это почаще. — И в его голосе была искренность.Он потрясающе умел вести беседу, легко, непринужденно. С шутками. Через полтора часа я понял, что слегка пьян, а он за это время успел выпытать у меня очень многое. Какой мой любимый цвет, какая музыка мне нравится, вкусы в еде, где я учился, и какие цветы люблю. Я решил не оставаться в долгу и тоже начал выспрашивать. У меня получалось не так ловко, как у него, но все же, удалось узнать, что он любит розы, пьёт коньяк и красное вино, ценит искусство и старые картины и сам неплохо рисует. А когда я попытался копнуть поглубже, меня ловко пригласили на танец, прекращая расспросы. Медленная музыка, мы оба пьяны слегка, его руки на моей талии. Глаза так близко и он пахнет сиренью. Мой любимый запах.— Я отдавлю тебе ноги. – Усмехаясь, говорю и смотрю в его тёмно-серые глаза. Понимаю, что он старше меня, ему около тридцати. У него широкие, сильные плечи.— Ничего, переживу.У Симона потрясающе красивые губы, которые притягивают мой взгляд, или я просто пьян? Музыка сменяется на более быстрый, легкий ритм, я не успеваю ничего сообразить, как меня начинают кружить в танце. Он ведет уверено и непринужденно, мне остаётся только довериться и следовать за ним. Я улыбаюсь, и мне хорошо. А он наклоняется к моему уху и шепчет:— Ты лёгкий как пушинка.Не знаю, от чего я краснею, наверное, от теплого дыхания на моей коже. Музыка заканчивается и сменяется на дискотечно–дерганую. Разговаривать уже невозможно. Мы снова садимся за столик напротив друг друга. Он заказывает еще вина, мы снова разговариваем ни о чем. Он убеждает меня сходить завтра вместе с ним в одно потрясающее место, и я соглашаюсь. Вылакав бутылку вина, понимаю, что все-таки сильно напился. Я говорю ему об этом и о том, что пора отчаливать и по домам, ведь уже почти утро. Мы зовем официанта и расплачиваемся, а потом, держась друг за друга, выползаем из бара.Где-то на середине пути я запинаюсь и чуть не падаю, он подхватывает. А меня пробивает на ха-ха.Его тоже. Мы смеемся, он прижимает меня ближе к себе, снова запах сирени, но сквозь него тонкий аромат его тела. Настоящий. Добравшись до моего номера почти без происшествий, я пытаюсь ключом попасть в скважину, пока он меня придерживает. Не получается. Чертыхаюсь. Кажется, я действительно перепил.— Дай сюда.— Он выхватывает ключ, прислоняет меня к стенке. — Не падать!С третьего раза попадает ключом в замок, и почти на себе затаскивает в номер. Роняет меня на кровать и начинает раздевать.— Дорогой, мы знакомы несколько часов, а ты уже распускаешь руки?— Да дался ты мне в таком состоянии, просто в одежде не выспишься нормально.Меня посещает возмущение, я хватаю его за рубашку, когда он уже стянул с меня обувь и штаны, наклоняется, расстегивая жилет.

— Тогда я сам к тебе пристану. – Притягиваю. Губы так близко, он замирает на мгновение, и я касаюсь легким прикосновением, провожу языком по нижней губе, чуть вбираю. Его дыхание замирает. Терпкий запах вина и сигарет. Чуть сильнее прижимаюсь, ощущая, какие мягкие у него губы, но не углубляю поцелуй. Углубляет его он, раздвигает мои губы, проникает языком, очень нежно и осторожно. Я отвечаю так же трепетно. Это просто ласка, а не соревнование. Напоследок поцеловав меня в подбородок, отстраняется, помогает мне выбраться из рубашки. Накрывает одеялом.— Спи. Я завтра сам за тобой приду, точнее, уже сегодня. Сладких снов.— И тебе спокойной ночи. – Шепчу я и проваливаюсь в дрёму, уже не видя, как он выходит и закрывает за собой дверь.Просыпаюсь от того, что с меня сдергивают одеяло. Я возмущенно пытаюсь вернуть его на место, но не успеваю.— Подъём! – возмутительно бодрый голос мешает мне забиться под подушку и досматривать сны. – Нас ждут великие дела! – подушка тоже подвергается конфискации. Я шиплю и, продрав глаза, встречаюсь с насмешливыми бесенятами в серых омутах.— Дай поспааать!— выходит у меня хрипло и жалобно.— Не дам. Ты обещал пойти со мной сегодня в одно замечательное место. У тебя пятнадцать минут на сборы, жду в холле.Прежде чем я успеваю вякнуть что-то еще, он испаряется. Медленно вспоминаю, что действительно, чего-то там обещал. Бреду в ванную и в рекордные сроки привожу себя в порядок. Душ смывает остатки сна, придавая бодрости. Потом второпях натягиваю вчерашние джинсы, надеваю красную водолазку с черным иероглифом. Волосы еще влажные, ну и фиг с ними. Вместо туфель залезаю в кроссовки и вылетаю из номера, понимая, что в отпущенное время не уложился.Симон сидит за столиком и курит сигарету. Тонкие изящные пальцы, губы, обхватывающие фильтр, затяжка, красный огонек на кончике, дым изо рта. На нем классический черный костюм и рубашка, на этот раз тёмно-сиреневая, две верхние пуговицы расстегнуты, виднеется кожа и медальон, висящий на шее. Волосы он забрал в высокий хвост, пара прядей выбилась, обрамляя лицо. Красивый, определенно мой тип. Умеют работать люди из Корпорации Жизни. Мысль кольнула сердце, я помотал головой, загоняя её поглубже, — не время думать об этом. Ведь Симон мне нравился, точнее, у меня сносило крышу от него.Он увидел меня, затушил сигарету и подошел.— Великолепно выглядишь, Ё. – Опять этот голос, бархатом по коже. По спине прошлись мурашки.— Ты тоже неплохо, Симон. – Не хочу остаться в долгу, делаю томный взгляд и провожу языком по верхней губе.Он усмехается, даёт понять, что понимает, в какие игры мы тут играем, и кладет руку мне на плечо.— Пойдем, я хочу показать тебе нечто восхитительное. – Голос у него уже нормальный, без приторного соблазна.— А как же завтрак? На пустой желудок я не восприимчив к красоте.— По дороге, все будет.Мы заходим в первую попавшуюся кафешку, где и утоляем мой голод. Симон только пьёт кофе и смотрит, как я расправляюсь с сытным мясным блюдом и запиваю все это соком. Еще две сигареты выкурены. Он нервничает? Хотя вряд ли.А потом он затаскивает меня в какое-то хрустальное здание с буйно растущей зеленью; я успеваю только прочитать вывеску ?Выставка экзотических бабочек?.Я замираю и пялюсь во все глаза: их здесь сотни. Эфемерные прекраснейшие создания с тонкими крылышками, невообразимых цветов и оттенков. Порхают за стёклами в замысловатых танцах, сидят на цветках, не спеша, махая крыльями. Они так прекрасны, как только могут быть создания природы, живое искусство. Я даже, кажется, дыхание задерживаю, когда смотрю на них. Мы гуляли по выставке больше часа, вспоминали вчерашний вечер, любовались красотой вокруг, и мне было хорошо и спокойно.Выйдя из хрустального дворца, мы купили мороженого, сели около фонтана и ели. Я измазался, но Симон быстро исправил ситуацию, слизнув молочные капли у меня с подбородка. Ощущение горячего языка на коже и его губы так близко, у меня даже уши покраснели, а он улыбается и спрашивает шепотом:— Понравилось?— Очень. – Тоже шепчу я.— Я имел в виду мороженое. – Еще тише шепчет он и почти касается губами моего уха.Провокатор, блин. Мне с ним так легко и свободно, как ни с одним человеком до этого. Мы гуляем, болтаем, Симон неиссякаем на шутки и подколки. Он очень разносторонняя личность, мы обсуждаем с ним и вопросы моды, искусства и перспективы человечества насчет полета в космос. Мне с ним интересно, очень.Мы проголодались, зашли в забегаловку, заказали еду. Часы на стене показывали вечер. После ужина он сказал, что хочет показать мне один клуб.

?У Дамиана?, вот как называется это заведение. Внутри все в черно-серебристой палитре. Громкая музыка бьёт по ушам. Мы выпили по коктейлю, и Симон утянул меня танцевать, предварительно избавившись от пиджака. Он классно двигается, и я стараюсь от него не отставать. Снова медленный танец, как вчера. Он обнимает меня за талию, а я кладу руки на его плечи. Он так близко сейчас, теплый, надежный. Прижимаюсь еще сильней, вжимаясь лицом в рубашку, он поглаживает мою спину руками. Я поднимаю глаза, смотрю на его губы, влажные, манящие и встречаюсь взглядом с серыми глазами. Поцелуй, сначала легкий, потом переходит в игривый, наши языки сплетаются, догоняя друг друга, потом — в ненасытный. Симон напирает, подчиняя, и мне так сладко сдаваться ему. Мы уже не танцуем, он прижал меня к колонне и жадно целует, словно пьёт нектар с моих губ и языка. Его руки на моём затылке, а мои у него в волосах. Я стягиваю ленту, сдерживающую пряди, и зарываюсь в них руками. Мы жадно пьемдруг друга, возбуждение горячит кожу и пронзает тело, мы уже трёмся телами. Он увлекает меня, за какой-то гобелен, скрывая нас от посторонних глаз, его жадные горячие руки у меня под водолазкой, мои же давно забрались под его рубашку. Отрывается от моих губ и переходит на шею, вбирает кожу, покусывая, вырывая сладостный стон. Я уже хочу большего, тянусь к его штанам, расстегивая ремень и дергая за молнию ширинки. Запускаю руку в пах, поглаживаю возбужденный член, он тоже расстегивает на мне джинсы и чуть приспускает их, охватывает ствол, гладит большим пальцем головку, и у нас обоих окончательно срывает крышу. Мы целуемся взахлеб, почти кусаясь, прижимаемся друг к другу, двигая руками в одном ритме. Это так классно, возбуждение накрывает с головой. Кровь кипит в венах, и нет ничего, кроме его прикосновений, обжигающих моё тело. Я кричу, стукаюсь затылком о стену и кончаю, он впивается мне в шею с рыком дикого животного и следует за мной.Потом мы стоим, тяжело дыша, раскрасневшиеся, с сумасшедшими глазами и липкими руками. Симон достает из кармана платок, вытирает пальцы, я как загипнотизированный слежу за движениями, потом он проделывает то же самое и с моей ладонью. Мы встречаемся взглядами: его темно-серые омуты с еще расширенными зрачками и мои темно-карие, наверняка не менее сумасшедшие. Он целует нежно в губы и выдыхает:— А ты страстный. Мне понравилось.