Глава 6. Дыхание смерти (2/2)

Помутненное зрение замечает вход в коммунальные помещения загородной канализации. Не закрыто, потому что никакой дурак в здравом уме туда не полезет. Нога предательски подгибается, извещая о том, что на нее теперь опасно опираться. Неизвестно каким образом доковыляв до входа, Ичиго теряется в подземных лабиринтах.

?Этот рыжий ублюдок от меня не скроется! Слишком долго я, мать его, ждал смерти этого слабака! И эта скотина еще раз решила перейти мне дорогу? Ну, что ж, это был последний раз, когда она вообще могла трепыхаться!?Его только что не сбили, но Гриммджо было на это решительно наплевать. Куросаки получил еще один слабенький шанс сбежать, но далеко он не скроется. Стоя на поручне ограждения парка, куда он отпрыгнул в последний момент, арранкар прочесывал местность взглядом.?Черт, вот только что я держал в руках его ничтожную жизнь, а теперь его и след простыл. И этот шум мешает сосредоточиться на рейацу, что, мля, уже башка раскалывается. Далеко он не сбежал, значит, спрятался где-то поблизости. Так, а это что?? - пустой заметил цементированную арку на противоположном склоне. В глубокой тени была еле-еле различима неприметная серая дверь. Кажется, что она приоткрыта. Над аркой виднеется табличка ?Обслуживающая станция метро. Вход только персоналу?- Попался, - злорадно замечает Гриммджо, одним прыжком перескакивая трассу и появляясь как раз напротив входа. – Куросаки, ты здесь? – с явной поддевкой спрашивает он пустоту подземных переходов.Где-то глубоко слышится шорох. Почувствовав, что отвлекающий шум остался за дверью, Джагерджак снова концентрируется на рейацу.

- Здесь, - удовлетворенный рык Гриммджо слышит находящийся уровнем ниже Куросаки.

?Это точно мой конец. Теперь уже не на кого надеяться, да и жить попросту незачем. Чего я начал эту глупую гонку? И так было все ясно. Сейчас бы все уже было кончено…? - слепо шарясь по переходам думал Ичиго.

А умирать, черт подери, не хотелось… и это причиняло еще большую боль.

?Остановись уже, остановись… зачем блуждать дальше? Я хочу, чтоб это закончилось поскорее…? - уговаривал свое тело парень – ?Пора бы уже признаться, что ты ничего не стоишь. Остановись, не мучь самого себя дальше, пожалуйста… пора во всем признаться. Перед смертью не попляшешь… я все-таки люблю его…?Впереди мигал свет. Единственная работающая лампочка во всем подземелье, и то не в коридоре, а в маленькой пустой комнате.

?Отлично. Там я и умру. Хочу видеть свет перед смертью. Хочу видеть его лицо?

Где-то капает вода… кап… кап… кап… плачущие кусочки пространства разбиваются о серый бетон. Только ему они принадлежат и только ему дарят мелодичные звуки своей смерти.

?Какие-то знакомые звуки… где-то я их слышал…? - спускаясь с лестницы внезапно подумал арранкар. ?Ай, о чем это я сейчас думаю? Хрен с ними? - безутешно вырвав и задавив в себе посторонние мысли, Гриммджо заметил отсвет вдалеке.

С каждым шагом в том направлении он чувствовал приближающуюся рейацу своей жертвы. А вот и источник света. Пол начинает слегка вибрировать, словно под ним происходит что-то страшное.Кап… кап… странная ассоциация со слезами. Опа, а вот и обладатель этой скомканной жалкой рейацу. Стоит, как ни в чем не бывало. И смотрит своими глубокими шоколадными глазами.

- Решил не мучить судьбу, да, Куросаки? – Джагерджак медленно вынимает из ножен Пантеру.

От холодного безразличного звука лезвия капли на некоторое время замирают.

- Есть последнее слово? – с поддевкой спрашивает пустой. В душе все ликует, но не покидает ощущение, что где-то это уже было и было, при этом, очень хреново.- Нет, - спокойно отвечает бывший противник, чуть поднимая голову.

Кап… кап… кап… плачут в стороне капли, жертвенно разбиваясь о бездушный бетон. Холодный металл медленно поднимается на уровень груди. А с ним в душе поднимается что-то еще. Очень цепкое и болезненное сомнение. Оно впивается в мышцы, словно предупреждая о чем-то важном. А если поддаться ему? ?Поддаться… поддаться… поддаться…? - что-то напевает в душе в такт перезвону капель.Механизм уже пущен. Поздно поддаваться. Чистое, чуть голубоватое лезвие врывается в грудь бывшего шинигами. Взгляд теплых карих глаз тускнеет, но в нем проблескивает последняя воля, заставляя сделать шаг навстречу. Плоть нанизывается глубже на металл. Разводы крови на продолжении лезвия темнеют в тусклом свете.

Тепло. На губах. И в душе. Словно тучи разошлись. Вспышка...

?Где я? Темно. А, это я закрыл глаза… может, не открывать их? Так легко. Словно были путы и кандалы, а теперь их сняли. Тепло… как хорошо… я узнаю эти губы. Я уже целовал их. Только они так самоотверженно дарят тепло и свободу. Свободу от всего. Даже от того, что ты пустой. А еще счастье. Не то пустое слово, которым так любят бросаться люди, а настоящее СЧАСТЬЕ?Кап… кап… кап…Мелодичные отзвуки капель заставляют любоваться собой. Самые чистые, самые прекрасные – это они.Кап… кап…

?Как красиво…?Ляп…

В мысли выливают кислоту. ?Откуда это? Уберите! Откуда это чувство? Зачем воет в душе пронзительный вихрь непоправимой ошибки? Пусть тепло затмит его!? - но вихрь лишь усиливается, отрывая куски от мыслей и засасывая вовнутрь, а потом вообще преображается в дыру…

?Дыра? Откуда дыра? Я и так пустой! Отвяжись! Почему тепло тоже засасывает? Ведь оно должно как обычно утихомирить все бури и заткнуть дыру, словно новое сердце?Холодно… тепло улетучивается… Гриммджо осторожно открывает глаза.

Ляп… ляп…

Первое, что бросается в глаза это прозрачные кристаллы. Они блестят чуть ли не всеми цветами радуги, поражая чистотой и легкостью. Кристаллы на его щеках. Движутся… это слезы. Рыжие волосы грязные и тусклые. Глаза закрыты. Одна рука слегка обнимает плечо, прижимая к себе.Теперь тепло правой руке. Скользко и тепло. Как от крови. Но это какая-то ошибка. Не может быть тут крови. Шероховато в ладони…

?А, это рукоять Пантеры. Что она тут делает? Она же в ножнах должна быть. Откуда этот запах… знакомый такой… кровь, как и на руках. Да быть не может!?Взгляд ныряет вниз, пытаясь понять, откуда этот запах и это жуткое чувство. Гард меча. Тоже в крови. И в самом низу, на полу, тоже кровь. ?Кровь… везде кровь… как в том сне. Сейчас я почувствую, как его губы холодеют, испугаюсь и проснусь…?

Губы, и правда, соскальзывают. Холодно… больно…

?Проснись! Проснись!? - орет сам себе Гриммджо, - ?Это всего лишь кошмар!?И тут становиться понятно, что он не проснется. Ибо это не сон.

- Ичиго! – ?Да как же? Я не мог убить его? Почему он такой холодный??Блестящее за спиной острие привлекает внимание. Тоже в крови. Я убил… убил… убил его! Что-то взрывается в груди пустого, который, по идее, давно потерял свое сердце.- Ичиго, нет!

Тело парня падает, и Джагердак едва успевает подхватить его. Весь изодранный.

?О, Боже! Он что, от меня спасался?? - воспоминания нахлынули, как ливень: проигранный бой,подчинители, ложные воспоминания, жара, его рейацу, погоня, парк, трасса, эта комната.

Свивающееся клубком отчаяние душит. Дыра засасывает, мешая думать. Он снова один. Снова пустой. Снова потерял свое сердце.- Не смей… не смей делать из меня своего убийцу, Куросаки! – сдавленно хрипит Гриммджо, поддерживая легкое тело на руках.

Ляп… ляп… ляп… крови утекло слишком много. Смерть близко. Слышен ее смех и глухое дыхание.