115. Две жены Румпельштильцхена (1/1)

Когда служанка и пушистый хвост скрылись за дверью, Джафар продолжил разговор с Белль: - Похоже, разговор твоего мужа и его сына затягивается, луноликая, - замечание о том, что Кетцалькоатль уже побывал в саду и даже исползал всего Церулеуса, джинн, ничуть не раздумывая, опустил. - Позволь мне предложить тебе ещё забаву. Ты же пока не летала на моём волшебном ковре? Сделал знак коврику приблизиться, и тот, изобразив в воздухе замысловатое па, приблизился и галантно поклонился, копируя подсмотренное движение Румпельштильцхена. - И ты тоже, драгоценнейшая, - обратился джинн к Миле. - Составь нам компанию! Негоже юной жене оставаться наедине с мужчиной. Спаси меня от гнева великого тёмного мага! - в голосе послышались и насмешливые, и тёплые нотки; можно было подумать, будто Джафар говорит о друге или старом знакомом - хотя, ясное дело, Румпельштильцхен не являлся ему ни тем, ни другим. - Пара витков вокруг замка, звёзды, луна, чувство полёта... пусть маленькое, но приключение. И он подмигнул Белль.Идея полетать сперва вызвала у Белль восторг. Но прежде, чем она успела радостно согласиться, какое-то тревожное чувство заставило её одёрнуть себя и вспомнить об осторожности. Белль смутно казалось, будто что-то не так.- Чувство полёта... звёзды, луна... - мечтательно повторила она. - Да, мне бы это понравилось! Но выдержит ли этот ковёр нас всех? Не уронит ли, не занесёт ли куда-нибудь ещё, далеко отсюда? - высказала Белль свои опасения. - Джафар, он ведь тебе полностью послушен?- Муж рассказал тебе? - поднял бровь Джафар. - Да, иногда он балуется, но он не причинит тебе вреда. Как и ему не причинил. Меня коврик слушает беспрекословно. Джинн поднялся из-за стола, и привычным движением вспрыгнул на мягкий ворс. Протянул руку Белль. - Не бойся. Он выдерживает намного больший вес!Пару мгновений поколебавшись, Белль всё-таки решилась. Ухватилась за руку Джафара и забралась на ковёр. ?Надеюсь, ничего страшного не случится, если я немножко полетаю вокруг замка, полюбуюсь звёздами и луной... и вернусь домой!? - успокоила она себя. Любопытство и желание впечатлений оказалось сильнее осторожности.- Вот так, да. Только тебе лучше сесть или держаться за меня, - одобрил джинн её смелость. Удобней всего было бы обхватить Белль за пояс, но - только этого не хватало! Если только Тёмный увидит, что он подумает? Требовалось завоевать расположение, развлечь, а не подписаться на немедленную ссылку в неизвестном направлении! Дал знак ковру медленно, чтобы непривычная ещё Белль не упала, облететь стол и приблизиться к Миле. Коврик плавно заскользил, покачивая кисточками, обплыл залу по периметру, завис перед матерью Бэя. Джафар протянул ей вторую руку: - Давай, драгоценнейшая! Решайся!Мила безразлично посмотрела на руку джинна, затем перевела чуть более заинтересованный взгляд на ковёр. Подумав с минуту, она сочла, что хуже не станет, а потому, проигнорировав ладонь Джафара, сама взобралась на ненадёжную тканевую поверхность. - Ну, давай полетаем. Но если меня уронить, то этому никто не обрадуется, - женщина невесело хмыкнула.Ничуть не огорчившись, Джафар обратил движение поданной руки в магический жест и вытянул из воздуха свой змеиный посох. Алые глаза Тёмного Лорда взблеснули. Джинн удобно оперся на него, заставил ковёр подняться и, понемногу набирая скорость, скользнуть к окну, которое распахнул при своём появлении. - Особенно этому не обрадуется твой сын, Белфайер, - ответил на слова Милы. - Впрочем, он и так выглядел не слишком весёлым. Извини моё любопытство, драгоценнейшая, но я не могу понять причину его недовольства. Может, тебе известно больше? - Да что мне может быть известно? - печально вздохнула Мила, усаживаясь на ковёр. - Он уже слишком взрослый, чтобы открыто со мной делиться переживаниями, - она уткнулась взглядом в собственные ладони, не обращая внимания на окрестности. Женщина подумала, что надо было сразу брать его с собой, может, тогда всего этого не случилось бы...- Но ведь ты его мать, - заметил Джафар. - Провела с ним больше времени, чем кто-либо. И ему не нужно говорить с тобой словами, чтобы ты поняла его тревоги. Коврик ловко вылетел в проём и, очутившись вне стен, радостно замахал всеми кисточками. Джафар фыркнул, глядя на это. - Он служит мне уже не первый год, но ему никогда не надоедает летать! - на сей раз джинн обратился к Белль. - Посмотри, луноликая, как серебрится ваш сад! Пока мы поднялись не очень высоко, и видно каждую паутинку.Белль заметила, как вспыхнули глаза на посохе. ?Он живой? - мелькнула у неё мысль. - Наверняка, живой?, - какое-то смутное воспоминание почти всплыло у неё в памяти, но Белль решила, что не стоит показывать излишний интерес к этому своеобразному магическому артефакту - Джафару это может не понравиться - и вместо этого принялась любоваться открывшимся перед ней видом. - Да, сад сейчас выглядит просто чудесно! - отозвалась она. - Вижу паутинки... и даже пару паучков на них!***Бэй молчал. Всё было безнадёжно ясно, или казалось таким. Отец точно снова ускользал куда-то, прятался, становился недосягаем. Выбирал не его, не Бэя. Слова вырвались сами собой: - Я не хочу тут больше жить.- Что? - Румпельштильцхен как очнулся. - Но... Мы же договорились. Ведь в Городе сейчас опасно, да и везде опасно, и пусть тебя моё первое желание оградило, но не Милу... А она наверняка захочет уйти с тобой, - лихорадочно заговорил он, деликатно умолчав, что сейчас никакой опасности нет, поскольку Тёмный Лорд стал посохом у джинна.- Тогда пусть он уйдёт! - выпалил Бэй.- Дай мне время, - Румпельштильцхен почти умоляюще произнёс эти слова. - Мы... Мы должны подождать, пока вернётся моё могущество. Если что-то пойдёт не так... оно мне понадобится.- Да всё уже идёт не так!! - выкрикнул Бэй, сжимая кулаки от бессилия, невозможности докричаться до отца и такой же невозможности довериться ему. - Тише, сынок! - Румпельштильцхен, окончательно измученный всем этим, поймал Бэя за плечи, привлёк к себе, обнял, словно маленького. - Я знаю, что всё не так, - грустно усмехнулся. - Но потерпи немного. Пожалуйста.Тем временем Джафар поднял коврик выше, плавным виражом спирали пошёл вокруг замка - на сторону, ярко освещённую всё ещё полной луной. Лес раскинулся внизу тёмной шепчущейся громадой, подкрадывающейся к границе сада, и уходил до самого горизонта. В нескольких окнах горел свет, и, подчиняясь невыраженному желанию джинна, коврик замедлил полёт, скользя мимо. Краем глаза Джафар увидел того, о ком спрашивал, в объятьях отца. Даже мимолётного взгляда хватило, чтобы почувствовать заботу, переполнявшую Тёмного. Да, Румпельштильцхен действительно безмерно любил своего сына и прощал ему всё. Коврик рванулся вперёд и вверх довольно резко, Джафару пришлось вскинуть руки, чтобы сохранить равновесие. Он хотел уже было сказать что-то едкое ковру - тот наверняка торжествует, ему давно не удавалось подловить наездника! - как заметил, что сам с силой прижал ворс носком туфли. Чтобы отвлечься, указал женщинам на Город, искрами мерцающий на горизонте: - Узнаёте, что это? Обе, впрочем, промолчали, а в ответ на слова Джафара о Бэе Мила только хмыкнула. Как же, провела она с сыном больше, чем кто-либо, времени, ну-ну. Много же он знает! - С тех пор, как мы с Бэем виделись последний раз, прошла целая прорва времени. Да и тогда ему было слишком уж мало лет, чтобы хоть как-то меня помнить. Как ты думаешь, насколько хорошо я его теперь понимаю? - женщина скривилась в болезненной усмешке. - Я зря его оставила, и всю жизнь об этом жалела. Но море не место для ребёнка. Особенно, если ты живёшь среди пиратов... Мне не хотелось, чтобы мой мальчик вырос таким же негодяем, как они, - Мила сама же опровергла свою предыдущую мысль. Бэю было бы плохо там, с ними. И с ней...Джафар едва подавил желание как бы случайно спихнуть женщину с ковра. Сама не понимая того, Мила рассказывала гораздо больше, чем он спрашивал. Дополняла картину. Значит, она бросила малолетнего ребёнка - наверняка бросила с отцом. Именно поэтому, как любое покинутое дитя, Бэй готов был на всё, чтобы вернуть себе мать. Именно поэтому Румпельштильцхен, как вырастивший его в одиночку, готов был терпеть любую прихоть сына, но не мог примириться с бывшей женой. Именно поэтому ей не досталось бессмертия и неуязвимости: Белфайер получит то, что желает, но терпеть присутствие в жизни женщины, предавшей семью, Тёмному не придётся слишком долго. Джинн даже не заметил, как ?первая жена? в его мыслях сменилась на ?бывшую?. Искушение избавиться от старой распутницы (а кто ещё мог плавать с пиратами?) было довольно велико, но пока живая она была полезней, чем мёртвая. Во всяком случае, её удалось разговорить. Главное - удержаться, сохранить лицо и благожелательный тон. Впрочем, спасибо Амаре - это он умел мастерски. - Думаю, ты хотела поступить, как лучше для твоего сына, - мягко произнёс Джафар. Он умел лгать убедительно - и сейчас сказал то, что Миле наверняка хотелось бы услышать. Посмотрел на Белль; продолжил: - Но что потянуло тебя в море? Ведь у тебя была семья, любящий муж и ребёнок. Что заставило тебя бросить их? Если Мила, рассчитывал джинн, начнёт сейчас говорить что-то плохое про бывшего мужа, Белль наверняка заступится за него - перед посторонним слушателем. И тогда Джафару, возможно, удастся узнать что-то ещё о Тёмном. Важно только не допустить слишком серьёзной ссоры. Ведь он вытащил их под предлогом приятной прогулки и чтобы заручиться поддержкой, а не вызвать неудовольствие обеих.Мила на пару минут задумалась, как бы получше ответить. - Хм, Румпель? Ну да, он-то меня любил. Только вот я его к тому моменту - уже нет. В самом начале мне казалось, что я смогу смириться с нищетой. Главным было то, что мы были вместе, а я ждала ребёнка. Но когда он дезертировал с войны, - женщина ещё раз вздохнула, вспоминая, - всё изменилось. Я, конечно, понимала, что Румпельштильцхен сделал это ради нас с Бэем, но то презрение, которым поливали соседи его - а заодно и нас - не помогало укреплению любви. И я, каюсь, поступила, как самая настоящая трусиха - просто-напросто сбежала на первом попавшемся корабле. Постепенно я полюбила его капитана и осталась вместе с ним. И так было до тех пор, пока не пришёл... - она откашлялась, - Тёмный и убил меня. Наверное, правильно сделал - я это заслужила, - Мила опустила голову, но через пару мгновений резко подняла горящий взгляд на Джафара. - Хотя, смею заметить, умирать было очень уж неприятно, - она криво улыбнулась.Сидя рядом, Белль была вынуждена слышать их разговор. Она отвернулась в сторону, будто её интересовал только вид на далёкий Город, но на самом деле слушала Милу очень внимательно. И делала свои выводы. Отчего-то Белль вспомнилась её давняя догадка, что Румпельштильцхен не любит сражаться, что когда-то он был слаб и унижен... ?И презираем. За то, что семья и ребёнок для него важнее! Румпельштильцхен не хотел воевать, а хотел заботиться о маленьком Бэе! - в отличие от упомянутых тогдашних соседей Румпельштильцхена, у Белль это вызывало отнюдь не презрение к нему, а что-то между уважением и умилением. - Нет, я ни за что не поступлю, как Мила. Я не сбегу от Румпельштильцхена, что бы ни случилось. Если вдруг станет он снова слабым, бедным, если все начнут за что-то презирать его, я - не брошу?. Белль догадывалась, что её волнение сейчас может быть заметно, а потому молчала и не оборачивалась. Но кулаки её сжались. Белль было обидно за Румпельштильцхена и очень хотелось доказать - и самой быть уверенной - что она будет ему совсем другой женой: верной, честной, поддерживающей...***Разговор с сыном оставил неприятный осадок. Бэй не настаивал, чтобы Румпельштильцхен прямо сейчас или завтра вышвырнул джинна вместе с лампой из замка, но всем своим видом показывал, что именно такой подарок и хотел бы на свой пятнадцатый день рождения. ?Триста пятнадцатый?, - с какой-то злой горечью шепнул внутренний голос. Когда сын ушёл, Румпельштильцхен какое-то время бесцельно ходил туда-сюда по спальне, и порой его взгляд останавливался на лампе. Пожалуй, её лучше оставить в другой комнате - здесь лампа только мешает и наверняка будет смущать Белль ночью. Вот только куда поставить этот сосуд, принёсший с собой столько и радости, и огорчения? Подумав, Румпельштильцхен взял лампу в руки и направился к библиотеке, где он и так разрешил Джафару бывать - но, разумеется, запретив при этом утаскивать и прятать вещи. Аккуратно поставил лампу на стол, провёл пальцами по горлышку. Что ж, чтение книг не возбраняется, если потом Джафар вернёт их на место. Уже отходя от стола, Румпельштильцхен вдруг замер и нахмурился: а безопасно ли оставлять лампу здесь? Что, если слуги заглянут, не совладают с любопытством и решат украсть лампу, или кто-то наткнётся на неё в самый неподходящий момент? И если план завершится одним из предполагаемых вариантов, случится так, что Джафар не покинет замок, а станет джинном Марии или её мужа? Мало ли чего этим двоим вздумается пожелать! А ещё хуже, если лампу увидит Мила. Она ведь лелеет мечту отправиться с Бэем в Неверленд, к своему обожаемому капитану Джонсу; с неё бы сталось велеть сыну забыть про отца, а отец чтобы забыл о сыне, и Румпельштильцхен больше никогда не увидел бы своего мальчика! Нет, нельзя, чтобы лампа попала в чужие руки! От этой мысли немедленно потянулась цепочка других. Опять же, если план завершится одним из предполагаемых вариантов, вдруг лампа вместе с джинном попадёт в руки той же Адны? Тогда, считай, со своей надеждой на счастливый конец придётся распрощаться. Адна никогда не устоит перед соблазном пожелать, чтобы Румпельштильцхен всего лишился. Как же он раньше об этом не подумал! Румпельштильцхен в сердцах поводил руками над лампой, накладывая на неё охранное заклятье. Благо, магии в его жилах текло ещё достаточно, чай из вражеского ребра действовал безотказно. Вот так, теперь никто, кроме Джафара и самого Румпельштильцхена, не имеет доступа к этой лампе. Развернувшись, Тёмный маг пересёк библиотеку, вышел в коридор и стал спускаться по лестнице. Только сейчас он обратил внимание на непривычную тишину: внизу будто бы никого не было, не слышно голосов Джафара, Белль, Милы, слуг... Бэй-то, наверное, уже в свою комнату ушёл. Поздно, пора бы и спать ложиться. ?Надеюсь, Белль не захочет взять кошку в постель?, - Румпельштильцхен нахмурился, вспомнив о ещё одной заботе - Джаббервоке. Неужели Джафар действительно что-то заподозрил и приготовил свой собственный хитроумный план? Но как именно эта кошка могла бы ему помочь, что в ней не так? Румпельштильцхен резко остановился у подножия лестницы. Куда это все подевались?