21. Поединок рыцаря с драконом (1/1)

Примерно за два часа до рассвета Румпельштильцхен проснулся - точнее, вынырнул из какого-то странного и вязкого сна. Как ни силился Темный маг, вспомнить, что ему привиделось, он не смог, поэтому оставил бесполезные попытки и, одним щелчком пальцев одев себя с ног до головы, встал с постели и вышел из спальни. Дверь глухо затворилась за ним, послушная еще одному небрежному жесту. В замке царила тишина - Белль в такое время еще спит безмятежным сном младенца, и шаги Румпельштильцхена вниз по лестнице были совершенно бесшумны; он не собирался будить девушку. Пусть себе отдыхает, сейчас Румпельштильцхен готов был баловать свою смотрительницу, носить ее на руках - ведь она стала проблеском света в его безбрежной тьме, эдаким маленьким доверчивым лучиком солнца. С каждым часом Румпельштильцхен, казалось, все больше проникался нежными чувствами к Белль, все больше готов был ей верить. Да и как иначе - она доказала, что заслуживает его доверия, не один раз.Мысли о Белль были приятными, но сейчас Румпельштильцхен отогнал их - ему нужно было пройти в сад, к дракону. Теперь это уже был не тот нежно-голубой малыш - дракон в значительной мере вырос и увеличился в размерах, по меркам своего племени став подростком. Он пробовал летать, и Румпельштильцхен не запрещал ему этого - но строго-настрого предупредил не покидать своих владений. И не приближаться к людским поселениям. Кроме того, летать дракону позволялось недолго - Темный не был уверен в том, насколько выдержат ставшие ярко-голубыми, крепкие на вид кожистые крылья. Дракон послушно внимал хозяину - он быстро научился понимать человеческие слова, и мог немного разговаривать при желании, вот только был молчалив и чаще всего Румпельштильцхену отвечал только выразительным взглядом огромных круглых глаз. Хозяин Темного Замка не был жесток со своим драконом - ведь тот, чтобы стать верным стражем и защитником, должен был испытывать благодарность и даже некоторую привязанность к тому, кто ухаживал за ним. Драконы предпочитают пещеры - и в самом дальнем углу сада Румпельштильцхен не так давно одним взмахом руки соорудил своему опасному питомцу пещеру, вызвав долгий внимательный взгляд - а затем дракон залез в свое новое жилище и улегся на полу, выпустив из пасти слабенькое облачко дыма. Сегодня (пока Белль не встала и не увидела) Румпельштильцхен собирался подготовить своего дракона к будущей охоте на воинственных рыцарей, которые посмеют приблизиться к Темному Замку. Страж должен понимать, чем он будет заниматься, какое важное дело ему предстоит. Дракон вылез из своей пещеры, как только Румпельштильцхен приблизился к ней - и подошел, мерцая глазами в полутьме, любопытный, как все юные представители его племени. Зачем хозяин пришел еще до рассвета, уж не собирается ли сказать что-то интересное? В темноте, к слову, драконы видели столь же хорошо, как и сам Темный. - С добрым еще-не-утром, Церулеус*, - приветствовал его Румпельштильцхен, подойдя чуть поближе, остановившись и безостановочно потирая руки; его поза выражала нетерпение, выпуклые карие глаза блестели. - Помнишь, что я тебе говорил о твоем будущем занятии? Церулеус склонил голову - это означало положительный ответ. - Так вот, - продолжал колдун, облизав нижнюю губу и делая упор на последних словах, - пришло время, скажем так, попрактиковаться в деле, которым ты займешься! Не беспокойся, ничего трудного тебе не предстоит, дорогуша! Звонко хихикнув, Румпельштильцхен резко развернулся на каблуках и эффектным жестом упер палец в смутно возвышавшийся недалеко от них куст в форме рыцаря - и Церулеус, подобравшийся, готовый ко всему, с изумлением увидел, как куст... оживает. Не в силах устоять, рыцарь упал на четвереньки, лязгнув доспехами, и ошалело помотал головой. Он не сразу понял, где находится, и что происходит. Румпельштильцхен сложил руки на груди и повернулся к своему дракону, на его тонких темных губах играла веселая улыбочка, словно у ребенка, который предвкушает замечательный спектакль. - Испробуй свои силы вот на этом рыцаре, Церулеус. Он собирался убить меня, а такого ты никому не простишь, верно? Глаза дракона полыхнули пламенем, и он двинулся вперед - рыцарь поднял голову, растерянно всматриваясь перед собой. И в то же мгновение Румпельштильцхен повел рукой - слабый свет озарил все вокруг, чтобы, как озорным тоном пояснил монстр, уравнять условия... Сэр Виктор, находясь первоначально в облике метлы, а затем в облике куста, по правде говоря, никаких ощущений не испытывал. Это было как забвение - а потом рыцарь вдруг куда-то вывалился, глотая свежий ночной воздух. Сэр Виктор обнаружил себя на земле, причем ему сразу же вспомнились былые приключения - в том числе и то, как издевательски и унизительно обошелся с ним Темный, это проклятое небесами и людьми чудовище. До рыцаря долетел нарочито веселый голосок - он мог принадлежать только монстру, и сэр Виктор поднял глаза. И тут же обомлел - прямо на него двигался самый настоящий дракон. Невесть откуда появился свет - словно маленькие светильники зажглись вокруг, и сэр Виктор поднялся на ноги настолько проворно, насколько ему это позволяли показавшиеся вдруг очень тяжелыми доспехи. Он не был вооружен, и, оглядевшись, рыцарь в отчаянии подхватил с земли лопату, наспех брошенную хозяином - тем самым, который теперь стоял поодаль с радостным выражением на мерзкой лягушачьей физиономии. Сэр Виктор увернулся от атаки дракона, когда тот ринулся на него, и попытался ударить лопатой, но тот взлетел в воздух. Кружа над рыцарем, он выжидал, когда выдастся удобный момент напасть. - Лопата - как это не подобает дворянину, ведь наверняка ваша благородная рука привыкла лишь к мечу! - издевался тем временем монстр, стоявший теперь сзади сэра Виктора. - Ничего-ничего, дорогуша, когда на крестьян нападают враги, приходится защищаться, чем попало! А войну частенько развязываете именно вы, благородные, и посылаете простых солдат на убой! Кстати, не выдать ли вам еще и вилы для правдоподобности, сэр-как-вас-там? Пожалуй, топор подошел бы лучше! Вслушиваться во всю эту околесицу у рыцаря не было времени. Жаль, что он не мог добраться до своего меча и разрубить насмехающееся чудовище на две половинки. Дракон предпринял еще одну атаку - и на сей раз из его пасти полыхнуло пламя, небольшой столб, но не отскочи сэр Виктор в сторону, это обожгло бы ему правую руку. В ярости рыцарь отшвырнул лопату в сторону Темного и заорал, отпрыгивая от треклятого дракона: - Мне нужно достойное оружие, ты, нечисть! Если уж я должен умереть, то дай мне умереть, как мужчине!- Какая щепетильность! - всплеснул руками Румпельштильцхен. - Неужели ты думаешь, дорогуша, что я коллекционирую у себя мечи? Хотя... дай поразмыслить! Он приложил палец к губам и наигранно задумался, в то время как рыцарь очередной раз увернулся от Церулеуса и споткнулся. Удар драконьей лапы пришелся ему в голову и сшиб и без того кое-как сидевший шлем. - Пожалуй, кое-что у меня имеется! - громко провозгласил Румпельштильцхен как раз в то мгновение, когда Церулеус выдохнул столб пламени, начисто уничтожив взъерошенную шевелюру на голове рыцаря и оставив ожог, после чего тот вскрикнул и рухнул на землю. Остатки волос у него на голове задымились, вызвав у Румпельштильцхена смешок. Затем Темный, все еще посмеиваясь, шагнул к несчастному рыцарю и вскинул руку, на земле звякнул брошенный меч. - Я добр, и когда-нибудь моя доброта обойдется мне недешево, - доверительно сообщил он рыцарю, после чего тот резво вскочил и в бешенстве хотел было кинуться на монстра, но тут его снова отвлек Церулеус. Глядя на то, как ожесточенно сражаются рыцарь и его противник, Румпельштильцхен хлопнул в свои тускло блестевшие золотом ладони: - Какой замечательный получился поединок! Ты же мечтал стать героем, дорогуша, и победить чудовище - чем тебе не подвиг? К сожалению, юный дракон преисполнился презрения к врагу слишком рано. И пропустил удар. Румпельштильцхен едва не вскрикнул вместе с Церулеусом - меч чуть не отсек ногу дракону, да тот успел вовремя отпрянуть и взвиться в воздух, яростно визжа от боли. Видимо, преисполнившие Церулеуса чувства придали ему силу - ибо огненные языки, вырвавшиеся у него изо рта, были гораздо больше и длиннее, чем до этого. Рыцарь выронил меч, затряс обожженной рукой. Дракон ударил его лапой, смяв доспехи, как картон - при мысли об этом Румпельштильцхен усмехнулся - и опрокинул на землю. Снова. На сей раз рыцарь уже не встал - ребра у него были сломаны, и он стонал от боли, позабыв о своих героических устремлениях. Темный маг мелкими шажками подошел к рыцарю, остановился рядом. Церулеус, крайне довольный собой, принялся летать над поверженным врагом - эдакий своеобразный круг почета. - Ну что ж, - Румпельштильцхен поднял руку, собираясь превратить рыцаря в кучку пепла. Привычная ухмылка на его лице расползлась шире. - Остается только докончить начатое, не так ли, Церулеус? Он был заранее уверен в согласии своего драгоценного стража. Но тут дракон приземлился, сложил крылья и, не обращая внимания на то, что из небольшой раны на ноге сочилась кровь, твердо и уверенно отрезал: - Нет!Сэр Виктор лежал на спине, от боли едва в силах дышать, и как сквозь туман слышал, как препираются нечисть и его дракон. - Почему это ?нет?? - Он сражался храбро. - Вот как! Значит, по-твоему, я его должен отпустить подобру-поздорову? Может быть, мне еще подарить ему коня в золотой сбруе и залечить все раны? - Он повержен. Неблагородно его убивать. - Ты только что чуть это не сделал, мой дорогой дракон! - В бою - другое дело. На какое-то время наступила тишина. Сквозь накатывавшие волны боли сэр Виктор расслышал, как рассерженно, скороговоркой, что-то бормочет себе под нос чудовище. - Ладно, - вдруг заявил монстр в полный голос, - поступим по-другому, раз уж в моих владениях завелись аж два поборника добродетели! У рыцаря не было сил удивляться, кто этот второй. Более того, в следующее мгновение он и чувствовать что-либо перестал - кроме того, что он все еще жив и сидит на земле. Отчего-то он стал таким маленьким, что видел теперь только огромные черные сапоги. Кому они принадлежат? Человеку? А как же сам… тогда он сам…Румпельштильцхен с усмешкой наблюдал за тем, как полевая мышь, в которую отныне и навсегда превратился сэр Виктор, скрылась где-то в кустах. Откровенно говоря, передумать его заставили не только уговоры Церулеуса, но и мысли о Белль. Красавица просила свое чудовище отпустить несчастного, и он ведь отпустил, разве нет? Никто же не говорил, что при этом рыцарь должен был оставаться в человеческом облике? Да и он уже получил по заслугам, решил про себя маг и круто повернулся к дракону, ожидавшему его распоряжений.- Та-та-та-та-та! И что же я только что слышал? Ты осмелился читать мне нотации? - Румпельштильцхен обошел Церулеуса кругом и остановился прямо перед своим будущим стражем, пристально пробуравив того взглядом.Церулеус промолчал. Как и следовало ожидать.- Значит, победив рыцарей, ты намерен их отпускать восвояси? - Как поединок покажет, - угрюмо молвил юный дракон. Голос у него был не такой глубокий и низкий, как у взрослых соплеменников - чуть повыше, как у человека-подростка.- ?Как поединок покажет?! - передразнил Румпельштильцхен, насмешливый и циничный. - Слышал я, что у драконов благородство в крови, но вот что, дорогуша - разве ты не обязан слушаться моих приказов? Церулеус едва заметно наклонил чешуйчатую голову в знак согласия.- Разве не я спас тебя от гибели еще до твоего рождения, разве не я тебя растил и подкармливал магией?Дракон и этого отрицать не мог. Да, Румпельштильцхен сделал для него все, что мог, и посылал свою милую смотрительницу, чтобы та кормила Церулеуса (кажется, ее зовут Белль, как припомнил юный дракон). - А из этого следует, - бурно жестикулировал у Церулеуса перед носом Темный, - что ты должен слушаться меня, а не прекословить мне, спорить и подвергать сомнению мои решения! Этот рыцарь, дружок, собирался убить меня вне зависимости от того, был я вооружен, или нет - когда я вышел к нему, в моих руках не было меча! Значит, и я не обязан применять к нему какие-то правила поединка - как ты смотришь на такой расклад, а?Церулеус тяжело задумался. Он был слишком юн и неопытен, чтобы проанализировать возникшую ситуацию. И все же дракон вновь изменил своей обычной молчаливости:- Он поступил подло. Но мы не должны быть, как он.Румпельштильцхен, услышав это, внезапно хмыкнул - ему пришло в голову, что Белль, немного поухаживав за дракончиком, передала ему что-то от собственного мировоззрения. Не иначе как это влияние смотрительницы, больше некому было вбить в голову Церулеусу подобные благоглупости. Возможно, она читала малышу свои нелепые сказочки, в которых идеально-добрый герой побеждает злодеев и спасает принцесс, или еще какую-нибудь наивную историю в этом же роде. Или же, как подозревал Румпельштильцхен, природное великодушие драконьего племени пересилило в Церулеусе природную же кровожадность.Так или иначе, колдун сурово заявил, нацелив на потупившегося дракона свой длинный когтистый палец:- Рыцарей ты должен испепелять, и не иначе. А то они опять придут, у них ведь, само собой, в головах разума не больше, чем в этом моем пальце, и от своих нелепых идей они не откажутся. Понял?Церулеус мрачно кивнул, но, когда Румпельштильцхен уже повернулся к нему спиной, вдруг подал голос:- А почему? - Что ?почему?? - Темный замер, слегка полуобернувшись и ожидая какого-нибудь неудобного вопроса. Конечно же, он не ошибся:- Почему они хотят тебя убить?Румпельштильцхен пожал плечами, подыскивая наиболее лаконичный и в то же время уклончивый ответ.- Потому что я не такой, как они, - наконец, произнес он вслух.И это действительно было правдой. Абсолютной и всеобъемлющей.- Ах да! - хлопнул себя по лбу монстр, словно только сейчас об этом вспомнив, и повел рукой - рана на ноге дракона, о которой Церулеус мужественно не напомнил ни звуком, мгновенно затянулась. Церулеус не стал благодарить Темного - драконы не говорят ?спасибо?. Они просто запоминают, кто и по какой причине сделал им добро. И в этом, размышлял шагавший к замку Румпельштильцхен, он схож с ними. Вот только ему никто и никогда не делал столько добра, сколько он - Церулеусу. Возможно, он всегда был не таким, как все. Церулеус смотрел вслед хозяину какое-то время, прежде чем вернуться в пещеру.Он не называл Румпельштильцхена ?господин? или ?повелитель? - Темный не настаивал на подобных обращениях, зная, что это унизит гордого дракона. Длинное сложное имя Церулеус был не в силах выговорить, так что в мыслях он именовал Румпельштильцхена просто ?он?. Ведь не мог же дракон, несмотря ни на что, называть человека отцом? Хотя тот, по сути, заменил ему родню.Церулеус знал, что где-то в Царстве фей живет его мать-драконица, но полететь к ней пока не мог. Румпельштильцхен строго-настрого запретил своему опасному питомцу улетать далеко от Темного Замка, и добавил, что сначала тот должен хорошенько подрасти. Чтобы можно было без боязни его отпустить, зная, что дракон вернется домой.Церулеус забрался в свою пещеру и положил голову на лапы, покрытые едва заметными и пока совсем не грозными шипами. Он вернулся бы - обязательно вернулся. Об этом Румпельштильцхен мог не беспокоиться.Церулеус плохо понимал природу своего хозяина и воспитателя. Но он инстинктивно чувствовал, что человеком мага можно назвать лишь условно. Откровенно говоря, дракону была неприятна изощренная, глумливая жестокость, которую Румпельштильцхен показал во время поединка с рыцарем. Так нельзя поступать - Церулеус не знал, откуда это в нем, но был убежден, что Румпельштильцхен неправ.И тем не менее, даже если бы открылось, что маленький маг еще хуже, чем можно подумать - дракон остался бы ему верен. По крайней мере, он на это очень сильно надеялся.Румпельштильцхен тем временем аккуратно притворил за собой двери замка и внезапно с ухмылкой проговорил вслух:- Чудовище, чудовище… а между тем, я занимаюсь благоустройством здешнего мира! Очистил его от блудной мамаши и от очередного идиота-рыцаря, а взамен обогатил местную фауну одной кукушкой и одной полевой мышью. Они бы лучше назвали меня благодетелем!И, разразившись совершенно безумным хихиканьем, Темный маг весело взмахнул руками, широким шагом пересек огромную залу и взбежал вверх по лестнице, направляясь в свою лабораторию…*Caeruleus - голубой (лат.)