Глава IV — Второй этап (1/1)

—?Ждём вас послезавтра в восемнадцать часов в этом же павильоне.Джули трепетно замерла, не веря своим ушам. Она и Алиса стояли, как на расстреле, в одинаковой позе?— со спрятанными за спиной руками и опущенными головами. Но только Кусь прикрывалась гитарой на ослабленном ремне, а Миллер чувствовала себя абсолютно беззащитной.Перед ними за одним столом сидели, так же в одной позе, члены так называемого жюри. Ни одной из девушек не был известен хоть один из них. Их сцепленные в замок пальцы создавали неприятную атмосферу натянутости и холодной отстранённости от участников.Однако этот непростой отбор был пройден, а значит подруг допустили на следующий этап. Ал выглядела неспокойно, и как только они вышли из зала?— запрыгала от радости, неустанно тряся Миллер за руку. На душе стало легче, и даже тот факт, что пришлось выдернуть Джус с работы, не казался таким уж удручающим. Поднявшееся настроение почти мгновенно передалось Джули, не сразу осознавшей суть произошедшего.Так или иначе, обе возвращались на Фридрихсхайн счастливые, с неконтролируемыми улыбками. В груди приятно щекотало. Кончики пальцев немного дрожали, но это было хорошим знаком. Перед глазами контрастирующим забором всё ещё стояли пустые и незаинтересованные взгляды тех странных людей, выносивших свой вердикт так, будто это ничего не значит, будто ничего не меняется от одного их решения. Непостижимо.Кусь любовно прижимает к себе гитару, сидя на кровати дома. Гриф плотно прижат к щеке, пальцы бездумно перебирают струны внизу. Неподключенный Les Paul тихо позвякивает в ответ на прикосновения. Джули ходит туда-сюда у раскрытого окна и смотрит на зеленеющие листья поздней весны в парке внизу. Внезапно она останавливается и поворачивается, упираясь ладонями в подоконник. Мелодия, которую наигрывает девушка, привлекает внимание стилистки, та напряжённо вслушивается и узнаёт куплет Sweet dreams. Ал играет на открытых струнах, но очертания песни всё-равно вырисовываются достаточно чётко.Обволакивающая, домашняя, по-своему прекрасная атмосфера обвивает всё вокруг белой простынёй тягучей дымки, заставляет всё плясать перед глазами, а кровь?— приливать к голове. Джус вздыхает и переводит взгляд в комнату, отрываясь от окна.—?Надо дальше тренироваться,?— задумчиво говорит она и замечает, как замерла Ал. —?Второй этап послезавтра.***Волнение, которое девушки испытали перед финальным прослушиванием, не шло ни в какое сравнение с основным кастингом, призванным отсеять худшие и откровенно неподходящие варианты. Едва сдерживаемые эмоции подкатывали неприятной тошнотой, что очень связывало руки. Кипение медленно подходило к черте, грозящей необратимыми последствиями для психики.Миллер покачивалась на пятках. Вокруг, помимо Кусь, стояли ещё человек десять, прошедших музыкальный естественный отбор, но и у тех не было и капли уверенности в своём успехе.Вторая русская вообще паниковала, если не сказать истерила. Паренёк, которого отправили первым, принёс благую весть, что на этот раз выбирать из оставшейся дюжины будут виновники торжества?— неподражаемые немецкие рокеры собственными персонами. К сожалению, у этой хорошей вести была обратная сторона, заключающаяся в повышенной требовательности. В конце концов, им нужны лучшие из лучших.К шести часам вечера, когда пришло время начинать второй этап, все уже были морально вымотаны за день из-за переживаний и приготовлений.Каждый переживал по-разному. Алиса, например, без конца тискала свою гитару, к которой за два дня снова природнилась, как к кровной сестре. Она без конца переигрывала выбранную песню и каждый раз оставалась чем-то недовольна. Эта журналистка такой человек, у которого на лице всё написано, когда он переживает. В столь ответственный день нервы могли не выдержать и с треском разорваться, словно обветшавшие струны, так что Миллер пристально за ней следила.Стилистка и сама не могла похвастаться тем, что полностью подготовилась к экстремальной для её голоска вокальной партии. Репертуар Rammstein был грубоват для неё, но как же можно всё поменять в одночасье, когда им вот-вот придётся выйти для самого серьёзного в их жизнях номера?Среди негромких перешёптываний других участников Джули слышит что-то постороннее, будто выбивающееся из общей картины.—?Телефон! —?она спохватилась, выудила устройство из кармана и приняла вызов, спешно отходя в сторону, дабы не привлечь внимания. —?Да? —?ответила она уже в одном из углов, по соседству с большим комбоусилителем, похожим на массивную чёрную коробку.—?Где тебя носит?На мгновение девушку бросило в жар. Надо было посмотреть на экран прежде чем брать трубку, но уже поздно.—?Мелисса, я…—?Повторяю,?— в состоянии терпеливого раздражения Карлайл заговорила немного громче. —?Где тебя носит? Я звонила тебе три раза вчера днём, а ты! Ты!—?У нас разница во времени,?— привычно отмахнулась Джус, привыкшая так остужать Кусь, частенько звонившую позднее, чем нужно. —?И я сейчас немножечко занята. Не лучшее время, чтобы ругаться.—?Ты думаешь? —?с нажимом спросила Мелисса. —?У нас сроки без тебя горят.—?Ты звонишь мне сообщить об этом? —?набравшись смелости, Джули спрятала возникшую дрожь за вздохом. —?Поздравляю. Но сейчас я при всём желании вам не помогу. Не веди себя как ребёнок.—?Ну и чем ты сейчас занята, позволь спросить?—?Мы… —?стилистка немного засмущалась, зная, что Карлайл не воспримет всерьёз такие важные для неё и Ал вещи, как музыка и Rammstein. —?На музыкальном кастинге.—?Круто. Там понадобилась срочная помощь стилиста? —?Мелисса несколько смирилась, подумав, будто Джус работает.—?Ты не поняла. Я с Алисой. Мы проходим кастинг.Столько мата от своей наставницы Миллер не слышала даже в тот день, когда один из ассистентов по неосторожности опрокинул баночку блёсток одной из моделей на брюки перед выходом на подиум. Мелисса сама не оставляла другого выхода, кроме как бросить трубку и не отвечать недели три, пока она не остынет. Хотя, судя по интенсивности взрыва, тут и месяца будет мало.—?Джу-у-ус,?— взывающий тон заставил вздрогнуть.Кусь стояла почти вплотную с молящими глазами. Стилистка первым делом решила, что она пропустила что-то важное.—?Надо сменить песню.—?Что? —?Джули не могла понять, шутит она или действительно двинулась. —?Мы же столько репетировали. Нам скоро выходить! Мы не можем поменять песню,?— строго отрезала она, этих аргументов достаточно.—?Нет, мы сменим песню. И возьмём что-то, что нормально играется без барабанов. Тебе же тоже легче петь что угодно, кроме Adios,?— Кусь сложила руки в умоляющем жесте и удивлённо моргнула на согласный вздох.—?Ладно, нам надо сменить песню, —?смирилась она. —?И что ты предлагаешь?—?Да хотя бы… да вот хотя бы Mutter, —?как непривычно было наблюдать за стремительной сменой состояний от нервной тревоги и неуверенности до прилива возбуждения, заставляющего девушку скакать на месте от счастья.—?Думаешь, сработает? —?Джули изогнула бровь, мысленно прикидывая шансы; перед конкурентами им могло помочь только чудо. —?Вдруг вообще никого не выберут? —?она вздрогнула и чуть по первому позыву не зажала рот.—?А так можно?! —?тут же воскликнула Ал и затараторила, глотая слова. —?Они будут там сидеть, мы что… мы к ним выйдем? Мы стоять будем перед ними? А что… а как… Они нас выберут?—?Если мы сейчас же не примемся отрабатывать новоизбранную песню, то нет,?— стилистка махнула рукой. —?Пошли. У нас есть шанс.—?Пойдём последними, —?на своём стремительном ?подъёме? пискнула в ответ журналистка и довольная пошла вперёд.Полутёмное помещение, где все прожектора направили на сцену, представлявшую из себя невысокий подъём над полом, заполнилось негодованием.Под светом софитов, прямо по центру, стояла девушка и пыталась играть на гитаре.Её лицо скосило гримасой бесполезного усердия. Но в руках не было достаточно лёгкости, а в пальцах недоставало скорости и силы, чтоб она могла исполнить тот пируэт, который планировала.Её прекрасные глаза слезились от боли в запястье и натёртой пульсации на кончиках пальцев. Они практически не сгинались.Более того, сказывалось волнение, от которого девушка никуда не могла деться.Её лицо красиво, как мраморная статуя искусного мастера, её фигура стройна и гибка, как струя воды из последних сил бьющая из полуразрушенного древнего фонтана где-то вдали от цивилизации. Но в ней недостаёт тех качеств, которые могли бы сделать из неё гитаристку. Она хочет этого, но мир устроен так, что одного желания недостаточно. От желания третья рука не отрастёт.За попытками несчастной наблюдали шесть пар глаз. Если поначалу они были практически безэмоциональны, то уже ко второму часу слушания кандидатов пришло раздражение и усталость. Среди всех прошедших начальный отбор ещё не нашлось того, кто смог бы хоть немного удовлетворить немецких музыкантов.Тилль сидел почти по центру стола, лишь едва смещённый влево. Он оделся максимально просто, собрал волосы, как позволяла причёска с выбритыми висками, в красный хвостик на затылке. Он был настроен решительно в этот день, однако был бы не сильно огорчён, не найди они подходящую кандидатуру. Несмотря на то, что идею он поддержал, мужчина не горел желанием участвовать в реализации столь сомнительной операции. Ему вполне нравился старый уклад, когда каждый из шестёрки вносил свою лепту в создание и продвижение творчества. Посторонняя рука не вмешивалась в этот процесс. Да и в пятьдесят шесть разум всё дальше отдалялся от женщин, алкоголя и развлечений. Линдеманн начал всерьёз переосмысливать свою жизнь.Через одного в правую сторону расположился Круспе. И, пожалуй, только это спасало его от серьёзных перебранок с Тиллем, когда они резко расходились во мнениях насчёт кого-то из конкурсантов. Рихард категорически не воспринимал идею о пользе новеньких, потому ставил под сомнение абсолютно всё, явно выражая своё недовольство. Ему было бы выгоднее уже просто с кем-нибудь согласиться, и все бы спокойно разошлись по домам, но это было делом принципа. К сожалению, с годами Цвен, как и пророчил Тилль, ?превратился в ворчащего старика?, а соглашаться с кем-то только потому, что так правильно, было вовсе неинтересно. Мужчина не потерпел бы чужого вмешательства в работу. А если новенький возьмётся его критиковать? Ужасно.Оливер, которым и разделили главных конфликтантов, из-за них подустал к вечеру, однако старался найти в каждом новом приходящем претенденте хорошие черты. На стороне защиты ему было намного приятнее, чем в осуждениях вместе с Рихардом. Когда измотанность явно дала о себе знать, Ридель стал соглашаться лишь бы-чтобы, и это было всё лучше, чем вечные рихардовские докопательства. Внешне басист был спокоен, прихлёбывал чай из небольшого термоса и довольно прикрывал глаза, сдерживая поток злости, когда что-то выходило из-под контроля. Например Тилль, взъевшийся на очередное высказывание Круспе.Пауль соседствовал с Линдеманном слева. Он переживал чуть ли не больше, чем сами конкурсанты, хоть и скрывал это. Ландерс старался быть позитивным, чем немного смущал Кристиана и сердил Линдеманна, вечно просящего быть немного серьёзнее вне сцены. Хирше воспринял предложение взять новенького в группу как очередное приключение, которых и так случалось немало за их долгую карьеру. Новый участник не должен был показаться чем-то из ряда вон выходящим, но у Пауля было щекотливое предчувствие.Флаке предпочёл сидеть левее всех, отделяемый от Тилля развеселившимся Паулем. Если доводилось вставлять своё слово, то он каждое обособлял тяжёлым вздохом и глазами стремился куда-то в сторону, редко смотря как на коллег, так и на молодых музыкантов. Он тоже имел предчувствие, заключающееся в том, что что-нибудь в один момент пойдёт не так, и он скажет, многозначительно помолчав,?— ?Я так и думал.? Так часто что-то шло не так в самый ответственный момент, что новость о кастинге на место нового участника Лоренц воспринял с содроганием. Вот уж где большой простор для неприятностей, которые могут случиться.Шнайдер сидел справа, загадочно скрываемый тенью, потому молодые конкурсанты вздрагивали, когда он решал прокомментировать чьё-то выступление. Некоторые даже умудрились не узнать его после резкой смены имиджа за время десятилетнего перерыва. Кристоф был расслаблен. После многочисленных съёмок и фотосессий для нового альбома он уже ни о чём не переживал. Люди, пришедшие на конкурс, не пробудили в нём ни капельки интереса. А так как среди конкурсантов не было барабанщиков, Дум потерял надежду на соперничество, где надо было бы показать своё мастерство.Девушка в очередной раз неловко ударила медиатором по струнам. Раздался металлический звон. Струна порвалась и ударила несчастную по руке, оставляя ярко-красную полосу на светлой коже.С её стороны раздалось тихое ?ой?.Рихард вежливо кашлянул и быстро, пока никто не успел ничего сказать, прервал на корню оправдания конкурсантки.—?Достаточно. Вы нам не подходите.Он искусно завуалировал язвительность за вежливым тоном. Немка всхлипнула.—?Но как же… Дайте мне шанс, умоляю! —?она сложила ладони и посмотрела на Тилля. —?Я исправлюсь!Из глаз брызнули слёзы. Круспе усмехнулся и скрестил руки на груди, откидываясь на спинку стула. От него исходила торжествующая энергетика, ощутимая всеми в помещении. Линдеманн же напротив?— мрачнее тучи глядел в свои записи. Группа уже отклонила всех предыдущих музыкантов, но находчивый вокалист записал несколько номеров особенно удачных конкурсантов. Мужчина знал, как и все присутствующие, что у них осталась последняя кандидатура на сегодня, потому хотелось быть уверенным в наличии запасных вариантов.—?Благодарим вас за участие,?— Пауль перенял инициативу и состроил раздосадованную мину. —?Попросите приготовиться последнего, пожалуйста.Чуть не разревевшаяся девушка удалилась, гордо поджав губы, дабы унести слёзы за пределы сцены. Едва за ней закрылась дверь, Рихард медленно поднялся, оправил футболку и вопросительно взглянул на Тилля. Тот тоже встал, громыхнув стулом, в мгновенье задвинул его и поравнялся с гитаристом, направившимся в сторону коридора.—?Вы куда это? У нас же ещё один,?— кинул вдогонку Кристиан, разворачиваясь на стуле.—?Перекур, ребят, нервы сдают,?— Круспе отсалютовал ему зажатой меж пальцев сигаретой и играючи выскользнул за дверь.—?Подожди меня! —?Пауль вскочил, ловко обогнул стул и молча вытянувшегося рядом Оливера, а потом мелкими и явно наигранными шажками бросился за ними.Высокий басист шёл с ним в ногу, молчаливо шагая по-исполински. Шнайдер, стараясь не отставать, взял со стола свою пачку сигарет и направился за ними. Лишь у самого выхода он обернулся к замершему на своём месте Флаке и коротко поинтересовался:—?Идёшь?Тот в очередной раз вздохнул.—?Иду.Вся компания направилась занимать балкончики или специально отведённые для курения помещения, они явно не ожидали, что их следующий мученник, а точнее?— мученники, приготовятся к своему выступлению быстрее, чем ожидалось…Прошло не больше десяти минут. Дверь распахнулась и в помещение первым вошёл Рихард, медленной развалистой походкой, с его губ не сходила усмешка. Он лениво перебрасывался фразами с согруппниками, шедшими за ним. Пауль поспешил догнать его и немного опередить. Последним пришёл Флаке. Он бесшумно прикрыл за собой дверь и занял своё место даже раньше Круспе, остановившегося у своего стула и сверлившего глазами Тилля до тех пор, пока между ними не вырос Оливер со словами:—?Давайте поскорее закончим.—?Полностью поддерживаю,?— Рихард повернул голову в сторону сцены и оцепенел. —?Двое?После такой интригующей и неожиданной в своём содержании реплики остальные мгновенно обратили внимание на незаметно стоящих прямо посреди сцены девушек. Одна, разодетая в длинный тёмный кардиган, крепко сжимала гриф чёрной электрогитары и слегка переминалась с ноги на ногу. Другая была налегке, держала руки за спиной, стоя перед микрофонной стойкой.—?Ограничения не было,?— подала голос гитаристка и качнулась вперёд на пятках.—?Не было,?— сквозь зубы согласился Цвен, жалея о таком недочёте; он опустил глаза в стол, делая вид, что садится и внимательно изучает свои записи, на деле перед ним был абсолютно чистый лист.Мужчина не мог заставить себя снова глянуть на девушку, так ладно смотрящуюся с гитарой, будто она со своим инструментом единое целое. Первым делом он заметил её руки, аккуратные белые пальцы и красный лак на ногтях. В особенности выделил глаза с лёгким прищуром и розовеющие щёчки. Теперь эта картина маячила у него перед глазами?— молодая гитаристка в свете софитов задорно смотрит со сцены и одним своим взглядом одобряет всё происходящее. Немец почувствовал, как лицо заливается краской непонятно откуда взявшегося смущения, и еле удержался от порыва спрятаться за широкими ладонями, устало ведя по щекам и лбу к стоящим ёжиком волосам.Но стоило ему быстро глянуть в сторону Шнайдера, как он тут же посчитал себя ведомым идиотом. И Рихард поднял тяжёлый взгляд, стараясь больше смотреть на вокалистку, чем на её подругу.—?Начинайте,?— Линдеманн сдержанно кивнул и устроился поудобнее, ожидая если не шедевра, то хотя бы просто расслабляющего развлечения без всяких эксцессов.А конкурсанткам дай только команду, они уже давно готовы и тоже хотят побыстрее уйти домой. Миллер ждала скорой встречи со своими цветами и мысленно уже выбирала новый горшок Аиду, Алиса переживала о том, что бы новенького сообразить к ужину, чтобы вознаградить свои старания. Первые ноты прозвучали безэмоционально, гитаристка смотрела прямо перед собой, при этом не видя даже кончика собственного носа. Пальцы будто отдельно от всего заскользили по струнам, выжимая отрепетированный звук. В конце концов, новоизбранная девушками песня была затаскана в течение многих лет именно на той гитаре, с которой Ал и вышла на сцену перед своими кумирами.И, по всей видимости, выбор конкурсанток показался мужчинам неочевидным.Рихард заметно оживился, услышав мелодию Mutter. Он подался вперёд, опираясь локтями в стол и роняя подбородок в ладони. Вопреки желанию глаза метнулись на Кусь, впитывая каждое действие.Его движение настолько спонтанно, что Пауль не сдерживает смешок и легонько пихает Тилля в бок, кивая в сторону Круспе. Фронтмен ровным движением вырывает из своего блокнота часть листа и быстро что-то пишет. Риделю приходится поработать почтальоном и передать гитаристу короткую издевательскую записку.—?Нашёл конкурентку? —?одними губами проговаривает Линдеманн, когда Цвен вопросительно смотрит на него.Тот тихо цокает.—?Die Tr?nen greiser Kinderschar. Ich zieh sie auf ein weisses Haar.Джули едва не пропускает своё вступление, а потом начинает винить себя за это, чем загоняет и себя, и Ал всё глубже?— на дно. Напряжение участниц возрастает в геометрической прогрессии, Джус даже думает остановить выступление и просто уйти, извинившись за потраченное время. И вся проделанная работа начинает казаться бессмысленной.Флаке громко вздыхает, быстро поднимая плечи, а затем вновь стремительно роняя в прежнее положение. Он беззвучно произносит:—?Так и знал.Не особо огорчённый тем фактом, что сегодня никого не выберут.Рихард чувствует себя обманутым, как если бы ребёнку дали речной камень в обёртке его любимой конфеты. Было до одури обидно. Он прожигал взглядом гитару девушки и её закалённо скользящие вдоль грифа руки. Она всё делала правильно, со стороны техники к ней было невозможно прикопаться.?Но почему, чёрт возьми, ты играешь так пусто? Неужели это не всколыхнуло тебя хоть немного???— раздражение и досада чуть не вылились в неконтролируемый крик, но Круспе вовремя себя сдержал, ограничившись серьёзным взглядом.На удивление, Алиса посмотрела на него в ответ. Не сквозь него, а на него. Сфокусировав взгляд с огромным трудом, она оглядела его вдоль и поперёк, пытаясь прочесть эмоцию, скрывшуюся за нахмуренным лицом. Кусь будто ожила, пришла в себя и тут же заозиралась вокруг, включаясь в происходящее. Скорость, с которой она открылась для информации, отразилась на извлекаемом звуке почти моментально. Гитаристка полуобернулась к Джули и вдруг решила отбросить медиатор, просто разжав пальцы.Миллер тут же увидела это и, пережив короткое замешательство, решила, что это знак.Под метроном отработать песню за кулисами подруги не успели. Только быстро набросали по памяти текст, Ал вспомнила партию, отыграли на несколько раз, а потом уже пошли выходить. Предшествующих конкурсантов немцы долго не держали, а тут вроде как расщедрились. Быть может, посчитали, что последних можно дослушать, несмотря на ошибки. Значит, нужно было оправдать их доверие и сыграть как надо.Подошло время припева. Резкий переход от медиатора к пальцам пошёл на пользу, а своевременное возвращение Кусь с седьмого неба поспособствовало частичному приданию мелодии нужной эмоциональности.Джус решила выложиться на полную. Первый припев. В ушах недолго звенит от непривычного грубого исполнения. В женский голосок вливается хрипотца и придаёт песне шарм.Но этого недостаточно для одобрения авторами и действующими членами жюри в одном лице.В висках, а после?— и на языке, горчит мысль, что надо стараться лучше. Ни одна из подруг не знает, как это сделать.На пределе в такой ответственный момент, гитаристка чуть было снова не заперлась в своих невесёлых мыслях. Это навело на воспоминание, настойчиво заплясавшее перед глазами. Она видела его во всём, куда ни посмотри. Как дежавю.—?Mutter.Мутная пенка растворяется, уносимая лёгким летним ветерком и сжигаемая зноем. Высоко на небе светит солнце. Зелёная трава щекочет и колет босые ступни. Ноги согнуты в коленях. На желток одуванчика садится пчела, поэтому приходится резко отдёрнуть руку, которая только что упиралась в землю рядом с цветком.—?Я буду журналисткой. Я больше не знаю, где я могу быть нужна. Я больше ничего не умею,?— с повседневным хилым подобием улыбки повторяет угрюмая и нескладная на вид девушка.***Всё по-вечернему тёмное, будто облитое топлёным шоколадом, и время так же медленно стекает по стенам. В коридоре нет обоев, в других комнатах они ободраны, кое-где образуют голые пятна. Под ногами грубый ковёр, который может ободрать кожу до крови, если неудачно шоркнуть по нему.—?Я. Буду. Музыкантом. Я хочу в Германию! Меня задолбало здесь жить!—?Кому ты там нужна, а? Хотела быть журналисткой, значит будь журналисткой. В пятнадцать уже пора определиться с профессией.—?А тут я кому нужна?—…—?Молчишь! Никому я тут не сдалась.—?Ну и вали в свою Германию! Кто тебя тут держит? Ты не патриотка! Ты отвратительная, неблагодарная, дряная девчонка! Позор семьи!..—?Mutter.Русская жмурится. В ушах стоит звенящий шум, а во рту чувствуется металлический привкус. Пальцы слабеют, теряя резкость отточенных движений. Кусь пытается прийти в себя и резко распахивает глаза. Это действует, как ушат холодной воды на голову, как погружение в прорубь. Девушка начинает верить, что ощущает ледяные струи, стекающие по волосам, но взгляд цепляется за озадаченное лицо Рихарда. Мужчина смотрит прямо на неё, наклонившись над столом. Взгляд его тяжёл и мрачен, налицо видны все его раздумья и предпринимаемые решения, однако Ал сейчас не до высматривания истины.Рядом Джули. Она боится, что уже не вытянет второй куплет. Отвлекаться точно нельзя, но Миллер краем глаза замечает ту химию, что зарождается в откровенно пялящихся друг на друга Круспе и Кусь. Джус пытается петь, отведя глаза на дальнюю стену, чтобы не сбиться, но на той стене, словно кино, она видит нечто большее, чем белую штукатурку.Золотое свечение заката и фантастические книги Дюма. Южный вечер зноит, и ветерок приносит с моря частички свежести вместе с запахом солёной воды. Девушка чувствует приятное колыхание в груди и улыбается. Руки мягкие, кожа скользит о кожу от обилия крема.—?Доучусь и пойду в медицинский. Я хочу быть психиатром.—?Психиатром? Ты уверена?—?Я считаю, что это интересная профессия. И заскучать я не смогу.***В телефоне раздаются томительные гудки. Девушка едва ли не потом исходит от волнения. Наконец раздаётся вялый уставший голос.—?Ало?—?Я бросила медицинский.—?Чего? —?голос мгновенно крепчает и подлетает на невообразимую для собеседницы высоту. —?У тебя всё хорошо? Мне приехать?—?Не выйдет. Я в Америке. В перерыве между словами Джули шумно сглатывает. Оглядка на прошлое её взбодрила и чётко показала цель?— не пропасть с радаров, не остановиться, продолжить попытки. По спине пробежал холодок. Переведя глаза чуть дальше микрофонной стойки, Миллер поймала на себе взгляды как минимум Тилля и Оливера, но в них не читалось ничего, кроме профессиональной оценки, заинтересованности, что же будут делать дальше странноватые и неоднозначные конкурсантки.Джули медленно поворачивает голову к Алисе. Та отрывает глаза от грифа гитары и смотрит в ответ.Начинается второй припев. Кусь резко включает эмоции на максимум. Её белые ручки так плавно и изящно передвигаются по струнам, что кажется, будто она колдует над струнами мироздания и управляет целой стихией. Она верит, что что-то чувствует к этой песне. С неё всё началось. Девушка трясёт головой, разметая волосы по шее и плечам. В голове от встряски на затылке скапливается тяжёлой негой приятное молоко.Вокалистка вдруг осознаёт, что должна петь, не подражая Тиллю, а используя свой собственный стиль и голос. Таким образом Mutter приобретает крайне нежное, но основательное исполнение. Миллер прикрывает глаза и отдаётся музыке полностью, отбросив чужую оценку на второй план. Сразу показалось, что она в комнате одна и поёт сама для себя. Все кастинги, немцы и проблемы остались на краю сознания.Внутри что-то клокочуще поднималось. Большое и светлое, но отнюдь не любящее. В них обеих поднимались их страдания и самые постыдные секреты.Небольшое затихание. Джули позволяет всей боли вырваться на свободу в эмоциональном исступленном крике.—?Mutter!И в тот же миг Кусь возводит прекрасный чистый звук, чувственно запрокинув голову. Пока гитарист смотрит на неё со своего места, он понимает, как ей это идёт. Русская делает невероятные слайды чёткими выверенными движениями. Она с грацией лебедя вскидывает звук до поражающих высот, а потом вновь роняет на земь, сотворяя нечто новое, отличающееся от оригинала, но несущее в себе особый шарм.Джули только закрыла глаза, а песня будто пелась сама. Девушка не заметила, как всё кончилось. Ал сыграла безупречное соло, Джус допела аутро и открыла глаза, когда последние гитарные нотки стихли.В глазах у обеих только одна мысль?— ?Что только что произошло??Мужчины некоторое время сидят абсолютно неподвижно. Этого времени достаточно, чтобы конкурсантки успели несколько раз покраснеть, побледнеть, пожалеть о своём скоропалительном решении.Наконец немцы оживились. Пауль подался вперёд, задумчиво посмотрел на сцепленные руки, потом на девушек. В его глазах блистали живые огоньки, что было для Ал и Джус немного непривычно. Вокалистка тихо кашлянула и потопталась на месте, глядя себе под ноги. Перед ней всё так же была стойка, за которую она могла бы схватиться, если вдруг будет близка к обмороку. Кусь расправила плечи, раздался характерный хруст, какой даже подруга не могла не услышать. Лицо у журналистки было вполне довольное, от чего можно было подумать, будто она удовлетворена своей игрой. В любом случае они обе ждали вердикта от судей.—?Это было… —?неуверенно протянул Флаке.—?Это хотя бы было. Я привыкла довольствоваться малым,?— сказала Алиса и перевела взгляд в сторону будто бы стыдливо.—?Мне претит ваш оптимизм, но смелость похвальна,?— Лоренц издал тяжёлый вздох и без особого энтузиазма уступил слово Тиллю.—?Представьтесь,?— попросил мужчина, в очередной раз оглядывая их.—?Если позволите,?— журналистка обернулась к подруге и воспроизвела жест ?от тебе ко мне?. —?Я сегодня за переводчика,?— сказала она по-немецки, а потом пояснила для Джус на английском. —?Перевод.—?Хорошо,?— вполголоса по-русски изрекла вокалистка и скрестила руки на груди, чтобы хоть куда-то их деть.Пауль просиял широкой улыбкой, повернулся к Флаке, словно спрашивая, не послышалось ли ему.—?Русская? —?затем он глянул на Тилля. —?Она русская?—?Меня зовут Алиса Кусь,?— девушка развела руками, её фамилия звучала слишком иностранно для Германии.—?Ещё раз? —?нахмурился Ландерс, готовя ручку.—?А-ли-са Кусь,?— она сделала паузу. —?Можете говорить Кусс, все немцы так меня и называют.—?Окей, Кусс,?— скупо вставил Тилль и сделал пометки в блокноте.Круспе сделал быстрый, словно нервный очерк.—?Итак. Я?— Алиса Кусь, она?— Джули Миллер,?— Кусь быстро указывает на подругу, сжав руку в кулак и выставив большой палец. —?Мы русские,?— Пауль издал победное ?Йес!??— Я говорю на русском, немецком и чуть-чуть на английском. Джус говорит на русском и английском. Я журналистка, Джус?— стилистка в Лос-Анджелесе. Занимаемся музыкой с ранних лет. Что ещё? —?она задумчиво наклонила голову. —?Ах да! Ваши большие фанатки.—?Сколько вам? —?вежливо поинтересовался Пауль, сверкая очаровательной улыбкой.—?По двадцать пять обеим.—?Надо посоветоваться,?— всё ещё сухо скомандовал Линдеманн.По всей видимости, у них был заранее разработан план совещаний. Каждый с серьёзным видом склонились над своими записями, что-то вписывая туда. Даже Пауль на минуту перестал улыбаться.Девушки смиренно ждали своей участи, своими методами справляясь с волнением.Ландерс бесцеремонно подлез к Флаке, чтобы увидеть, что тот пишет, затем показал своё. Лоренц мельком посмотрел в сторону исписанной во всех направлениях страницы и вздохнул. Пауль повернулся на другую сторону, всунул свои записи Тиллю почти в лицо. Тот вежливым жестом отстранил его блокнот на достаточное расстояние от глаз, чтобы можно было прочесть содержимое. Мужчина коротко кивнул и повернул свой лист, не отрывая от стола. Ритм-гитарист бегло прочитал его решение, едва заметно шевеля губами. Оливер тоже проявил интерес к их заметкам. Он понимающе прочёл каждую, а когда на него направились вопросительные взгляды?— ответил лёгким кивком головы. Ландерс и Линдеманн почти синхронно повернули головы в сторону Круспе, который преспокойно откинулся на спинку стула, рассматривая свои аккуратные ногти, покрытые чёрным лаком, будто это было наиувлекательнейшим занятием. Вокалист перевёл тяжёлый суровый взгляд с почти идеально чистого листа на Цвена. Тот делал вид, будто не чувствует, что его уже раз десять распилили глазами. Изменить его мнение Линдеманн не может.Шнайдер, надеявшийся на сотрудничество Круспе, принимает участие в голосовании не сразу. Так как шолле наотрез отказывается как-либо передавать его послание остальным, барабанщик, сидящий в отдалении от остальных, тянется через него, хватая не то неодобрительный, не то презрительный взгляд коллеги.Рихард воображает себя неприступной крепостью и выглядит слегка обиженным, однако вкидывает короткое ?Я против?.Развивающаяся дискуссия, в ходе которой Тилль сурово смотрит на особо шумных, Флаке мученически вздыхает на каждое слово, Пауль начинает препираться с Кристофом, хотя мнения их со-полярны. Оливер с интересом наблюдает за спорящими, поворачиваясь то к одному, то к другому, и с удивлённым лицом гадает, к чему они придут.Ал, покручивавшая ползунок громкости на гитаре, поднимает голову, как испуганная косуля, когда Круспе, воздержавшийся от комментариев, громко выдаёт:—?Техника отвратительна. Я удивлён, что ваши пальцы ещё целы.—?Прошу прощения? —?девушка вопросительно зыркнула на него, ткнув пальцем себе в грудь. —?Я?—?Ага,?— он совершенно спокойно продолжает. —?Вы играете так, будто подбирали партию на слух.—?Позвольте не согласиться,?— крепче сжав кулак, находится, что сказать, Кусь. —?Я на гитаре одиннадцать лет играю. Эту песню в том числе.—?Вы вообще ноты к ней видели? —?издевательски усмехается Цвен.—?Табулатуры,?— незамедлительно поправляет русская. —?Я играю по табулатурам.—?Час от часу не легче,?— буркнул он вдруг вполголоса, интенсивно потирая переносицу. —?И что же? —?сказал он громче. —?Вы за одиннадцать лет не научились играть?—?Рихард! —?полушёпотом упрекнул Ридель. —?Она чудесно сыграла.Только Круспе хотел ответить, как ответ пришёл со стороны задетой до глубины души гитаристки.—?Как, по вашему, возраст определяет уровень профессионализма? —?она казалась в целом равнодушной, но мысленно даже притопнула ногой. —?На мой взгляд, после десяти лет стажа с гитарой разница уже не сильно заметна. При регулярной практике.—?Тогда продемонстрируйте, что между мной и вами разница, как вы выразились, ?не сильно заметна?.Сразу после этих слов мужчина услышал очередной вздох Лоренца, прозвучавший как подготовка к укоризненной реплике, а также новый упрёк, только теперь уже от Пауля, догадавшегося, что сейчас может быть самое время для того, чтобы соло-гитарист решил посоревноваться с новой соперницей.—?Без проблем,?— Алиса пожала плечами.Лёгким щелчком она переключила звукосниматели, бегло улыбнулась. Левой рукой девушка порхнула по грифу ниже, занимая положение около семнадцатого лада.В следующий миг раздалась первая нота, стремительно переходящая в следующие. Плотный игривый звук заставил Круспе тихо скрипнуть зубами. Он, безусловно, узнал мелодию. Согруппники, очевидно, безупречно поняли ситуацию, в которой он оказался.Тонкие женские пальцы идеально выполняют множественные слайды, а затем и быстрый перебор, в точности повторяя старую студийную запись.В это время Рихард заметно мрачнеет.Стоит только музыке стихнуть, наступает тишина.—?Weisses Fleisch,?— невиннейшим голоском щебечет Ал.—?Weisses Fleisch,?— давя в груди волну недовольства, вторит мужчина и чувствует разгорающийся огонь на щеках.—?Я пересмотрела все концертные записи в свободном доступе,?— девушка только заводит шарманку, как немец спешит перебить её выкриком:—?Я знаю, к чему ты клонишь. Это ничего не решает.—?И пришла к выводу, что гитарное соло из студийной записи Weisses Fleisch ни разу не было повторено вживую.Пауль бесстыдно рассмеялся, громко и звонко, хлопая ладонью по столу перед собой, и выкрикнул:—?Это уж точно!Рихард нахмурился, и от гнева щёки его ещё больше покраснели. Он шикнул на Хирше с таким недовольством, что даже Джули вздрогнула на своём месте. Цвен смолк и сидел с видом не сколько обиженным, сколько ущемлённым, но все взгляды до сих пор были устремлены на него. Он, не скрывая презрения, бросил Кусь:—?Это не отменяет того, что твоя техника ужасна.—?Может быть. Но играть я умею, этого вы не можете отрицать, герр Круспе,?— она хотела подойти и наклониться ближе, чтобы видеть его озадаченное лицо, наплевав на нормы приличия, но не сделала этого. —?Я достаточно долго училась, знаю много песен и пишу мелодии и риффы.—?Этого недостаточно,?— устало подперев щёку ладонью отрезал Круспе. —?Чувствовать надо, а не уметь. А ты не чувствуешь.—?Тут даже я не соглашусь,?— вздыхает Флаке, готовясь получить порцию толчков и затыканий в свой адрес. —?Всё хорошо было, —?он приободряюще кивнул девушкам. —?Вы молодцы.—?Но они же… —?звонко вскрикнул Круспе.—?Всё, Рихард, спасибо, мы услышали твою точку зрения,?— заглушая его, пробасил Тилль.Его голос сквозил раздражением. Видимо, они уже не первый раз за день разошлись во мнениях, и Линдеманн был не в силах спорить с неуёмным товарищем. Несмотря на это, вокалист хотя бы попытался быть формально вежливым и не опускаться до уровня злого тирана, орущего ?Закрой рот?, когда ему что-то надоело.Цвен фыркнул и скрестил руки на груди, откидываясь на спинку стула. Он едва заметно сжал тёмную ткань футболки и плотно сомкнул губы. Сердце быстро колотилось, а пальцы, если бы они не были заняты сминанием футболки, дрожали и упорно отказывались шевелиться.Ал быстро повернула голову в одну сторону, в другую, а потом негромко цокнула.—?Вообще-то меня есть за что ругать,?— она бездумно постукивала пальцами по корпусу гитары. —?Но как скажете.—?Что это сейчас было? —?шепнула, наклоняясь в её сторону, Джус.—?Если в двух словах: я услышала парочку нелестных замечаний о своей гитаре, мы поспорили, а Тилль и Кристиан заткнули Рихарда,?— расписала Кусь. —?Подробности тебе знать не обязательно.—?Фрау Миллер,?— глубоким нежным голосом обратился Тилль. —?Я услышал ваше исполнение. Вы, безусловно, умеете петь,?— он оставил интонацию незаконченной, позволяя девушке продолжить своё ?но?.—?Спасибо,?— сдержанно сказала Джули, выслушав перевод от Кусь, и легонько кивнула.—?У вас был долгий перерыв.—?Даже более, чем долгий,?— подтвердила Миллер, косясь в тень; на миг она различила силуэт Шнайдера.—?Это заметно,?— мягко отметил вокалист, он не чувствовал какого-либо дискомфорта от Алисы в качестве суфлёра.—?Правда? —?Джус начала переживать, но лицо её осталось непроницаемо.—?Давайте мы сделаем вот как. Мы посовещались с коллегами и пришли к выводу, что большинство за то, чтобы вы и ваша подруга стали частью нашего коллектива,?— он выдержал паузу, поскольку журналистку с головой выдали эмоции, и перевод для её спутницы не понадобился.—?О боже,?— воскликнула гитаристка, закрывая рот ладонью, она нервно подпрыгивала на носочках вверх-вниз, становясь похожей на зайчика.—?Но вы должны обязательно вспомнить свои умения перед первой репетицией. Мы договорились, фрау Миллер? —?он опустил подбородок, проницательно смотря ей прямо в глаза и полностью игнорируя Кусь, которая больше трясла стилистку за руку, чем объясняла, что происходит.Джули ни слова не поняла на немецком, ещё и подруга висла на ней в каком-то невероятном нервном тике на всё тело?— только и делала, что быстро пружинила на носочках, дёргая бедную вокалистку за плечо. Нужно было что-то ответить, потому девушка просто кивнула.Когда они вышли из здания?— всё было словно во сне, даже воздух казался плотным, как вода, и не давал рвануться вперёд, счастливо кружась с раскинутыми руками?— в голове у Миллер вертелась только одна связная мысль. Как если бы на всех домах висели большие плакаты и вместо всей рекламы транслировалось бы только одно слово, Джус бы видела непрекращающуюся ленту ?Rammstein! Rammstein! Rammstein!?