Смерть Эми(Роберт) (1/1)
Мою жизнь можно было бы назвать заурядной, как и внешность. Она началась в поместье герцога Нортумберленда, и его жены Джейн Гилфорд. На момент моего рождения отец был рыцарем, чуть позже продвинувшимся до вице-адмирала , позже- ставшим лорд-адмиралом, потом и виконтом. Мать моя служила фрейлиной при королевах Анне Болейн и Анне Клевской. Будучи шестым ребёнком из тринадцати детей, я обязан был состоять из усреднённых показателей: не красавец, но и не урод, не хватать звёзд с небес, но и далек от глупца. Не добиться великого богатства, притом не прозябая в нищете. Так оно и было до определённого времени. Я ни к чему особому не стремился, зная, что почва под ногами всегда будет надёжной, что мне есть на кого положиться и просить о помощи. Вряд ли мне хотелось чего-либо грандиозного. Серые и скучные, до тошноты правильные и предсказуемые дни тянулись один за другим. Листы календаря желтели и засыхали, как листья в наступление осени. Но в эти дни ворвалось пламя, поджигая скучные, заполненные мелким почерком страницы. Это пламя согревало, обжигало, сводило с ума. Через секунду после увиденного, я понял, что это волосы: рыжие, сияющие, опаляющие взгляд. А за огнем следовало зелено-голубое море.Эти волны плавно и ласково покачивали, в них можно было увидеть свою копию: точную и на удивление прекрасную. Моя запретная любовь, моя королева, моя прекрасная леди. Весь мир вокруг заиграл яркими красками, когда она заговорила со мной. В дальнейшем же я видел самые прекрасные сны и просыпался окрыленным. Наши чувства становились из дружеских всё более романтическими,а отсутствие плотской стороны отношений ничуть не ухудшало эти отношения. Даже наоборот, придавало большего желания. Запретный плод всегда слаще всего доступного. Женитьба на Эми не изменила н и ч е г о. Она была молчалива и спокойна, не задавала лишних вопросов и не замечала моих участившихся "государственных дел".А может и замечала, мне почём знать. Иногда я испытывал чувство вины, что не могу дать ей ничего сверх материальной стороны женитьбы и иногда разговоров по вечерам. Впрочем, нам особо не о чем было разговаривать, кроме счетов и вариантов блюд на ужин. Я представлял: а если бы у нас был ребёнок, любил бы я его? И ответ не мог бы быть отрицательным. Я бы не обнимал её, а его обнимал. Не любил её, но часть себя в человеческом обличии— любил бы. Но сейчас — это не важно, ведь её нет. И не будет. Ни сегодня, ни завтра, никогда.Я покинул Элизабет, не продолжая уверять в своей невиновности. Впрочем, я и вины не признавал. Я понимал, что её поступок- вынужденная необходимость. Но кто будет понимать меня?А в ответ искрометная тишина. С одной стороны, долг мой- быть мужчиной, понимая и принимая её характер во всех проявлениях. С другой... даже не знаю.Я покинул покои королевы, оставив её наедине с собственными мыслями. Пройдя тысячи коридоров, я оглядел каждую частичку, каждый уголок дворца, стараясь не вызывать подозрений. Казалось, что призрак жены следует за мной, укоризненно глядя. Черт возьми, Роберт, хватит заниматься самоедством. Нет вины одного человека в том, что он не любит другого и наоборот. Сердце ведь не вещь, которую выбираешь, кому дарить. Пройдя по саду, я сел на лошадь, принадлежавшую мне- неприметного серого жеребца. Перед этим добродушно погладил скучавшего в столе Аскольда: прости, приятель, ты слишком приметен и видом всадника на тебе, удаляющегося из дворца, вызовешь множество подозрений. Каждую секунду мне хотелось вернуться, но я не поддавался на это желание: мужчина, граф я в конце концов или же левретка, верно волочащаяся за подолом?С подобными мыслями, я надел черный плащ,скрывший мой облик. Нарочито хромая, я повел за собой старого жеребца, которого впоследствие оседлал. А после, скрылся верхом на скакуне за чащобой деревьев. Меня ни для кого нет...