Пленительная (1/1)

(Глухая деревня. Одна тысяча семьсот шестой год)На улице сгущались сумерки, но в доме старосты деревни на дюжину домов, ложиться спать никто даже не собирался: рождение двойни – это редкость и тяжелое испытание для матери, а рождение тройни, тем более когда женщина не отличается крупным телосложением – это практически приговор. Старая, но всё ещё крепкая повитуха, на все вопросы лишь требовала не мешать и прогоняла посторонних из комнаты, глава деревни хмурился и молчал, а будущий отец, который в одночасье мог лишиться и жены, и детей, диким зверем метался по кухне, не зная куда себя деть.Когда дом огласил плач первого младенца, молодой отец рванулся было к двери, за которой находилась его жена, но староста – мужчина крупного телосложения с могучими мышцами, бугрящимися под серой рубахой, стиснул его руками, удерживая пока сын трепыхался и рычал бессвязные слова. Появление второго и третьего детей, огласивших жильё заливистым плачем, было встречено слезами радости и облегчения……- Вы уж не побрезгуйте, - хлопотал вокруг стола седой мужчина, выставляя банки с компотами и морсами, свежий хлеб, блюдо с жаренным мясом, кусок сыра и иные нехитрые продукты. – Даже и не знаю, как вас благодарить.- Вы уже отблагодарили, - улыбнулся Виктор, одетый в серую рубашку, заправленную в черные штаны, заправленные в невысокие сапоги, голенища которых перехватывали широкие ремни. – В конце концов – это моя работа.Счастливые молодые отец и мать, а также трое их новорожденных сыновей, сейчас отдыхали за закрытой дверью, готовясь с гордостью войти в новый день. Повитуха, которая помогала странствующему доктору принимать роды, вместе со своими ученицами ушла к себе домой, лишь восхищенно цокая языком и качая головой, со словами: ?Золотые руки у мужчины…?.- Вся моя семья у вас в долгу, - заявил староста, усаживаясь напротив гостя. – Если мы хоть чем-то сможем помочь…- Одну услугу вы действительно могли бы мне оказать, - немного подумав, сказал Франкенштейн. – Если есть в окрестностях что-нибудь необычное… колдовское… я бы хотел об этом узнать.- Это мы легко, - согласно кивнул собеседник. – Я завтра же со всеми переговорю – не извольте беспокоиться, господин доктор.- Если вас не затруднит, мне бы пригодилось немного еды в дорогу, - попросил ученый. – Утром мы с братом уйдём, а сейчас, если вы не возражаете, я бы хотел отправиться на боковую: день выдался уж очень хлопотным. Если до нашего отбытия ещё понадобится какая-то помощь – не стесняйтесь обращаться.Отказавшись от предложения остаться в доме, Виктор взял с собой корзину с едой, собранную стариком и свой сундучок с инструментами, после чего ушел в конюшню, где на стоге сена удобно устроился Фрэнки, одетый в плотную жилетку поверх свитера, куртку, мешковатые штаны и сшитые на заказ сапоги. Благодаря специальным мазям и амулетам рассеивающим внимание, его легко можно было принять за обычного, пусть и очень высокого человека, с дефектами речи и некоторой неуклюжестью в движениях. Фургон остался на улице, пусть и был поставлен под навес, а кобыла, почищенная и накормленная, уже дремала в стойле рядом с хозяйскими лошадями.- Проголодался, малыш? – улыбнувшись сыну, Франкенштейн поставил перед ним на пол свою добычу. – На ночь сильно не наедайся.- Угу, - понятливо кивнув, здоровяк достал из контейнера большой зеленый огурец и весело им захрустел.Чтобы добыть для Фрэнки зубы, взамен железных, которые пришлось вырвать из-за воспаления, ученому пришлось вспомнить свой опыт гробокопателя. Впрочем, по этому поводу он не сильно переживал, работая ночами, опасаясь лишь того, что его заметит кто-нибудь из жителей соседних селений. От идеи с приживлением здоровяку клыков зверей, он временно отказался, опасаясь новых непредвиденных последствий, с которыми в нынешних условиях будет справиться очень тяжело.Деревня, в которую путешественники прибыли нынешним (уже – прошедшим) днём, была весьма необычной сама по себе: во дворах домов не было собак, общий коровник, курятники и конюшни, напоминали маленькие бревенчатые крепости, да и вся атмосфера над поселением ощущалась напряженной. При всём этом, намётанный глаз доктора то тут, то там замечал следы когтей каких-то крупных животных.Достав из-под одежды маленькую пробирку, в которую набрал крови своей сегодняшней пациентки, когда повитуха отвлеклась на новорожденных, Виктор надел на голову монокль и капнул содержимое на стеклянную пластинку, подсвечивая себе лучиной. Жидкость, на первый взгляд, была совершенно обычной, но вот жизненная энергия в ней до сих пор не рассеялась, что было уже несколько за рамками нормы для человека. Впрочем, данную особенность можно было списать на беременность и роды…?Но ведь мы не ищем легких ответов на непростые вопросы? Тем более, пытаться объяснить странности, придумывая правдоподобные причины для тех или иных вещей без подробного изучения – это не научно?, - мысленно усмехнулся Франкенштейн, начав раскладывать инструменты на куске ткани, расстеленной на полу.Закрыв дверь в конюшню, мужчина натянул на правую руку перчатку, при помощи которой работал с тонкими энергиями, и начал рисовать символы познания…***Тем временем, пока странствующий доктор и его недалекий, но грозный даже на вид брат отдыхали в конюшне у дома старосты, в доме на окраине деревни, в свете единственной свечи, в большой комнате собрались мужчины и женщины, имеющие право решать важные вопросы. Здесь были и сам староста, и его сын, и повитуха-лекарка, и глава охотников, а также кузнец, кожевник, плотник и доярка…- Что скажешь, Матерая? – обратился крепкий старик к пожилой женщине. – Как тебе наши гости?- Не простые они люди, - пожевала губами вторая по влиянию жительница деревни. – Споро доктор работает: руки у него золотые. Если бы роды я ещё приняла, то вот заштопать Янтарь уже не смогла бы. А он словно не с живым человеком работал, а будто ткань зашивал.- Так что же он, людей за людей не считает? – вскинулась доярка.- Не мели ерунду, девчонка, - скривилась повитуха. – За свою пациентку он переживал, пусть и исключительно как специалист… Но для доктора – так оно даже лучше. Рука уж точно не дрогнет в нужный момент.- Это хорошо, - кивнул староста, прерывая не успевший начаться скандал. – Что его брат?- Жуткий он, - признался мальчишка, которому сегодня довелось поработать конюхом. – Как глянет, так в душе что-то перевернется и поджилки трясутся. Я себя щенком против волкодава почувствовал: вроде бы мирный и спокойный, но чуть дернешься не в ту сторону – перекусит шею и не поморщится.- Да ты и есть – щенок, - фыркнул кузнец. – Борода ещё не растет, а уже туда же…- Да я… - задохнулся парень. – Ты сам бы, дядька, с этим великаном в одной комнате посидел бы. От него ведь ещё и пахнет…- Чем? – насторожилась старуха.- … - под скрестившимися на нём взглядами, юнец поежился, но всё же ответил: - Кладбищем.- Мертвечиной? – нахмурился староста. – Не замечал…- Не… - парень замотал головой. – Не знаю, как это объяснить, но точно не мертвечиной. Холодом и смертью пахнет, но такими… необычными.- Нужно будет самим посмотреть, - пробормотал плотник. – Мало ли, что парню почудиться со страху могло.В ответ на это, исполняющий обязанности конюха юноша засопел, но возразить не осмелился.- Доктор попросил меня о разных странностях узнать, - заявил старик. – Колдовские вещи его интересуют. Завтра я думаю рассказать ему о волках, из-за которых у нас каждый загон для зверья – деревянная крепость. Заодно и на братца своими глазами взгляну. Полная луна уже завтра, так что… нужно решать, что с гостями делать.- Батя, может – ну его? – подал голос сын старосты. – Пусть себе едут, куда там собирались.- Дурень, - вздохнул пожилой мужчина. – Ну уедут они с утра… и далеко ли уйти успеют? Жаль будет такого мастера потерять…- Как-то я не подумал, - повинился новоявленный отец.- Ты у меня вообще этим заниматься не любишь, - укорил сына староста. – Есть у кого ещё какие важные мысли?***- Доктор! – за два часа до рассвета, Виктора разбудил ворвавшийся в конюшню мужчина, одетый в охотничий костюм буро-зеленого цвета.- Цыц, - рыкнул Фрэнки, сидевший ?на часах? (отоспаться он мог и в пути, забравшись под брезент фургона).- Беда, доктор, - мазнув лихорадочным взглядом по великану, сын старосты уже хотел подойти к Франкенштейну, который удобно устроился на стоге сена, но был вынужден остановиться на полпути, так как дорогу ему преградил ?брат? ученого.- Что случилось? – продрав глаза, Виктор принял сидячее положение и посмотрел на раннего гостя. – Что-то с женой или детьми?- Нет, - энергично мотнул головой новоявленный отец. – Бежать вам нужно, доктор: собирайтесь и запрягайте повозку, а я вас за деревню провожу.- Да что стряслось-то? – недоуменно вскинул брови Франкенштейн.- Просто поверьте – так нужно, - мужчина дернулся было, но под пристальным взглядом Фрэнки, замер и как-то устало опустил плечи, после чего заговорил более спокойно: - Это не мой секрет, так что и рассказать я его не могу… Как объяснить, не раскрывая тайну – тоже не знаю. Я вообще… не слишком умный, да и говорить красиво не умею. Доктор, вы спасли мою жену и сыновей, и за это я благодарен. По человечески вас прошу: уезжайте. Уезжайте так быстро и так далеко, как только сможете. Не останавливайтесь до следующей ночи… а лучше – пока не доберетесь до города. И забудьте дорогу в эту деревню, ради вашего же блага.- Хорошо, - поднявшись на ноги и оправив одежду, решил ученый. – Только старосту нужно предупредить, что мы уезжаем.- Не нужно, - облегченно вздохнув, ночной гость поднял руки в останавливающем жесте. – Я сам ему всё расскажу, когда вы уедете.…Много времени чтобы собраться не потребовалось: пока Виктор и Фрэнки выводили кобылу и запрягали её в фургон, их новый знакомец сбегал до дома и принес мешок со снедью.Едва путники вышли на дорогу, как в свете ночных светил появились несколько темных силуэтов, которые преградили им путь, а затем прозвучал вежливый мужской голос:- Доброй ночи, доктор. Куда это вы, не свет не заря? Неужели не понравилось наше гостеприимство, или обидели чем?- Доброй ночи, - мягко улыбнулся в ответ Виктор, нащупывая пальцами правой руки трубку, спрятанную в одежде. – Дорога зовет и мы идём.- Тяга к путешествиям – это прекрасно, - вежливо согласился старик. – Но не в столь же темную ночь! Ночь темна и в ней таится множество опасностей.- Уверяю, мы способны за себя постоять, - заявил Франкенштейн, прекрасно ощущая то, что их постепенно окружают.- Охотно верю, - не стал спорить староста, а затем его внимание переместилось на как-то затравленно оглядывающегося сына. – Я бы сказал, что разочарован, но… как видишь, чего-то подобного и ожидал.- Отец, я… - попытался оправдаться мужчина, но был перебит.- Не сотрясай зря воздух, а лучше иди к жене и детям: мы с тобой потом поговорим… по-семейному, - пообещал старик. – А вы, доктор, разве уже не хотите услышать о разных колдовских чудесах, которые есть в нашем селении?- С удовольствием послушаю, - отозвался ученый. – И раз уж на то пошло, то давайте сразу говорить открыто? Либо же, мы с Фрэнки все же пойдём…- Отец, может… - сделал очередную попытку молодой родитель.- Не может, сын, - холодно оборвал его староста. – Иди домой.Несколько секунд мужчина в охотничьем костюме переминался на месте, кидая опасливые взгляды то на односельчан, которые уже стояли вокруг плотным кольцом, то на Виктора и его ?брата?. Однако, авторитет главы деревни оказался сильнее желания помочь чужаку и опустив голову, шаркая ногами он побрел прочь.- Не хотите пройти в дом, доктор? – вежливо уточнил старик. – Я заворю вкуснейший отвар, нарежу свежего хлеба с сыром и мясом.- Мне и тут хорошо, - пожал плечами Франкенштейн. – Вы что-то хотели рассказать?- Не буду настаивать, - с явным неодобрением отозвался староста. – Скажите, доктор, что вы знаете об оборотнях?- Истинных, или проклятых? – уточнил ученый, уже понимая, о чем дальше пойдет речь, да и догадываясь, о какой из разновидностей перевертышей хотел поведать собеседник.- Даже так, - искренне удивился глава деревни. – Тогда, может быть вы ещё поведаете, чем одни отличаются от других?- Первые – это люди, научившиеся принимать облик зверя, либо звери, научившиеся принимать облик человека: их звериные личины могут различаться, так что даже в одной семье, мирно живут лисы, волки, медведи… - ученый замолчал, внимательно прислушиваясь к тишине, которая опустилась на деревню. – Проклятые оборотни – это люди, которые получили свою силу через укус от старшего сородича. В обычной жизни они мало чем отличаются от людей, разве что чуть лучшим здоровьем, долгим сроком жизни, большей физической силой, острыми слухом, нюхом и зрением… но оборачиваются лишь в полнолуние, при этом не контролируя себя в зверином обличии. Ах да: собаки их люто ненавидят, что в человеческом, что в зверином виде, а вот сами они, во время обращения, на других животных почти не реагируют, предпочитая в качестве жертв других людей.- Потрясающие познания, для обычного странствующего доктора, - искренне обрадовался старик, а затем его голос стал холодным и жестким. – Вы ведь понимаете, доктор, что мы не можем вас отпустить? Теперь – это даже не вопрос нашей порядочности, а обычная логика. Ради выживания стаи, можно пойти на многое…- Как я понимаю, вы решили и меня… ?ввести в свое сообщество?? – уточнил ученый, продолжая сохранять вежливое спокойствие, пусть в душе и царила буря эмоций.- Время от времени, нам нужно обновлять кровь, - извиняющимся тоном ответил староста. – Проклятье, конечно, снижает эту потребность, но не убирает окончательно. Только на моей памяти, дважды рождались дети с дефектами… Знали бы вы, как горевали их родители.- А я вам нужен для того?.. – наклонив голову вперед, Виктор интонациями предложил продолжить свою фразу.- По правде, такой уж критической нужды сейчас нет, - снова изобразив извиняющийся тон ответил глава деревни. – Но упустить возможность привязать к деревне столь ценного мастера – это непростительная расточительность. Оставайтесь, доктор: вас здесь примут как родного и даже дом свой построить помогут. А следующей весной и свадебку справим… У нас как раз девки есть незамужние. И вашего брата не обидим: такой силач будет нарасхват!- Понятно, - выпрямившись во весь невеликий рост, Франкенштейн ответил: - Я бы хотел остаться человеком, да и перспектива всю жизнь провести вдали от больших городов – это не то, что может привлекать. Это я ещё не говорю о Церкви Спасителя, волшебниках, магах и шаманах, которые к проклятым относятся… недружелюбно.- По-хорошему стало быть не получится, - с сожалением протянул старик. – Жаль…- Не стоит принимать поспешных решений, - подняв правую руку в останавливающем жесте, ученый продемонстрировал тонкую серебристую трубку. – Что вы скажете на предложение о том, что я попытаюсь решить вашу ?пушистую проблему??- Хм? – удивился староста. – Думаете, раньше никто не пытался?- Я – не никто, - хмыкнул в ответ Франкенштейн. – Фрэнки, сними амулет.Здоровяк поднял руки и снял с шеи кожаную полоску с металлической пластинкой, на которой были выгравированы причудливые символы. Оборотни, успевшие подобраться совсем близко, разом отпрянули в стороны, ощутив неестественные запахи, исходящие от громилы.- Гррр, - оскалив зубы (некоторые из которых были взяты из разных комплектов) великан демонстративно сжал и разжал могучие кулаки. – Порррву, псины.- Как грубо, малыш, - укоризненно произнес ученый. – Надеюсь вы понимаете, что без боя нас взять не получится? И если со мной, любой из вас справится… может быть справится, то вот Фрэнки – другое дело. Силами он не уступит и проклятому оборотню во время полнолуния… не говоря уже о чуть более сильных людях.- Вот даже как, - в очередной раз за ночь удивился глава деревни. – Давайте не будем торопиться: нам ведь есть что обсудить. Вижу, доктор, что вы очень не простой человек… Очень не простой. Может быть даже у вас что-то и получится? Кто знает… Но в любом случае, мы вас отпустить не можем, так как вы слишком много знаете о нас. А я бы не хотел, чтобы сюда пришли волшебники, или того хуже – церковники.- Моему честному слову вы не поверите? – понятливо усмехнулся Франкенштейн. – Так… что же будем делать?- Мне бы не хотелось переводить наше общение во вражду, - старик покачал головой. – Но я вынужден предложить вам погостить у нас подольше. Завтра – полнолуние и я думаю, что такой образованный человек понимает, что это означает? Мы предоставим вам в распоряжение дом с подвалом, где вы сможете переждать ночь. Потом у вас будет целый месяц, чтобы… найти лечение нашей ?пушистой проблемы?.?Отравят или нападут неожиданно, когда мы потеряем бдительность. Сейчас рисковать не хотят, так как не знают, на что мы способны. А вот за месяц, вполне могут подготовиться и решить уже мою проблему. Все же, не думаю, что врач им нужен настолько сильно, чтобы рисковать своим благополучием?, - пронеслись размышления в голове у ученого, который в очередной раз пожалел, что так и не сподобился провести полноценные исследования демонического ядра, до сих пор находящегося в флаконе, во внутреннем кармашке одежды.- Не вижу причин отказываться от столь вежливого приглашения погостить, - с нотками сарказма в голосе произнес Виктор. – Только должен поставить условие: в доме мы должны жить одни, да и для работы мне понадобятся некоторые инструменты, ингредиенты… ну и анализы.- Вот и славно, - удовлетворенно отозвался староста. – Я прямо сейчас распоряжусь, чтобы вам подготовили жильё. Давайте уйдём с дороги и обсудим всё более конкретно? Всё же, мне бы не хотелось, чтобы вы считали нас своими врагами, или вовсе тюремщиками.