Коридор. (1/1)
Я снова в коридоре. В этом чертовом коридоре. Время тут не идет, я могу находиться здесь сколько угодно. Сколько угодно могу вглядываться в темноту, ходить от ?розовой? двери к ?голубой?. Могу вечность изучать стену, проводя по ней рукой, забираться пальчиком в каждую выбоину, отдирать краску. Самое главное, что я могу сколько угодно думать. Это и самое хорошее и самое печальное одновременно.
Мысли могут сводить с ума, знаете ли.Особенно когда в тебе мысли двух людей. И еще нечто среднее между ними. Анализирую себя в обоих ипостасях – вот чем я тут занимаюсь. Ненавижу это дело, но всё равно каждый раз к нему возвращаюсь. Не могу не вернуться. Сейчас я снова начинаю копаться в мыслях, ситуациях, происшествиях.Например, до сих пор не могу понять, почему сплю с Дайной. Нет, с физической точки зрения это прекрасно. Это настолько прекрасно, что стоит подумать об этом, как я тут же чувствую возбуждение. Но сколько это будет длиться? Как долго мы сможем это скрывать? Когда нам это надоест? До сих пор, каждый раз, когда я пытался остановить всё это, снова срывался, и ты снова горела в моих руках. Дайна же никогда не пыталась остановить этого. Почему? Почему она каждый раз пытается оказаться у меня в постели, в моих мыслях, в моем сердце?Люблю ли я ее? Только как сестру. Однако братские чувства к ней утихают с каждой нашей приватной встрече. Теперь, когда мне говоря о моей сестре, я представляю не милую девушку, о которой стоит заботится, а развратную сучку в моей кровати. Иногда я настолько увлекаюсь мыслями и образами, что не замечаю того, что говорит о Ди мама или отец.
Моральная сторона этого вопроса вызывает у меня отвращение. Мы с ней не правы. Мы знаем это, но продолжаем. Я бы мог себя понять, если бы мне было пятнадцать и просто некому больше было присунуть, но это не так. От этого безумно противно. Я должен взять и остановить всё это, но не могу. Дайночка, котенок, как только я представлю слезы в твоих глазах, когда я скажу, что нам надо покончить с этим, у меня сжимается сердце. Ты никогда не говорила, любишь ты меня или нет, никогда не пыталась навязать мне что-то большее, чем секс, но так ли всё просто? Сдается мне, что за оболочкой той самой стервы, которую я вижу каждый день, скрывается тот самый котенок, который оказывается у меня в кровати время от времени.Можно посмотреть и на другую мою жизнь, в которой я являюсь фотографом, а по совместительствую лесбиянкой, трахающей любую понравившуюся девчонку. На много ли лучше такой образ жизни?
Конечно, можно долго заливать о том, что творческий человек не может остепениться, не может остановиться. Можно говорить о том, что стоит выбрать одну, как я больше не смогу снимать стоящие вещи, потому что надо влюбляться в каждую модель, что бы выставить ее как можно в более выгодном свете. Надо сходить с ума, желать и быть безумцем, что бы другие люди могли понять, что ты видишь, когда снимаешь. Можно убеждать, что каждая из них моя муза.
Отчасти всё это правда, но только отчасти. Можно снимать не влюбляясь, а влюбляясь не обязательно трахать. Всегда можно отказать девушке. Всегда можно сказать, что между вами только работа. Можно.А вот нужно ли? Стоит ли так заморачиваться, быть правильной, если нет единственной для тебя? Возможно, звучит глупо, если уж не откровенно по-идиотски, но всем хочется влюбиться так, что бы забывать дышать. Я не исключение, хоть и стараюсь им казаться.
Вот только смогу ли я измениться, если найду ту, которую буду готова носить на руках? Я не уверена. Как я буду отказывать другим, если привыкла говорить им да?