An der Ostsee. Post scriptum (1/1)

Через неделю, когда я совсем поправилась, я засобиралась домой. Неле осталась еще на несколько дней, а Кира поставила ультиматум, что уедет только с папой, она его редко видела, и очень без него скучала.Утром, когда я собирала вещи, я еще раз перечитала записку, оставленную Кристофом. Я долго сидела, сжимая ее в пальцах, и тупо смотрела на эти строчки.—?Бодлер, значит… —?пробормотала я. Из памяти выплыли другие его строки, и я решила оставить их Кристофу. Я, как натура романтичная, всегда носила с собой в пенале перьевую ручку: я считала, что рисовать пером это особенный шарм и шик. Отыскав нужную ручку, я, немного помявшись, принялась аккуратно выводить:Блажен, кто, отряхнув земли унылый прах,Оставив мир скорбей коснеть в тумане мглистом,Взмывает гордо ввысь, плывет в эфире чистомНа мощных, широко раскинутых крылах.Тут я закончила цитату. Я хотела ему намекнуть, чтобы он плюнул на возраст, если так я ему нравлюсь. Горячная юность…Конечно, мой прямой, без наклона, почерк отличался от безупречного ровного?— почти каллиграфического?— почерка Кристофа, но и моей рукой строчки вышли ровными и красивыми. Это было важно. Сложив записку вчетверо, я сунула ее в первую попавшуюся книгу. Потом как-нибудь незаметно ему отдам, постараюсь, по крайней мере.Внизу никого не оказалось. Ребята, наверняка, что-нибудь репетировали, а Неле выполняла вчерашнее обещание младшей сестре: пошла с ней гулять по берегу моря. Я оказалась одна. Ну ладно, возьму книжку и посижу одна в патио. Но чтением мне не дали насладиться в полной мере. Страниц через шесть мое одиночество нарушил Кристоф.—?Что читаешь? —?он присел со мной рядом.—?Белый олеандр. История почти про меня.—?В смысле?—?А тут у девчонки с матерью конфликт.—?Больная тема… —?протянул Кристоф.—?Да уж… —?от волнения я зачем-то пошла в кухню. Сделала вид, что хочу чаю и собираюсь его заварить. Шнайдер подошел ко мне со спины и тронул меня за плечи. Я развернулась лицом к нему и уставилась прямо ему в глаза.—?Можно я хотя бы обниму тебя? —?я отчаянно не хотела услышать ?нет?.—?Да, думаю, можно.Я привстала на цыпочки и сомкнула руки у Кристофа на шее. Он обхватил меня за пояс и крепко-крепко сжал объятия. Может мне показалось, но я помню его дыхание на моей шее и какое-то мягкое прикосновение. Я вжалась в него еще сильнее и тут произошло невероятное: Кристоф легко провел ладонью по моей щеке, убирая прядь волос за ухо, и, наклонив голову, поцеловал меня. Да, он уже это делал в тот вечер, когда сказал, что будет ждать, но сейчас это было невероятным. Нас мог увидеть кто угодно. Но, кажется, Кристофа это не останавливало. Он целовал меня довольно долго, то и дело прижимая к себе и гладя по спине. А у меня подкашивались ноги, кружилась голова и от счастья хотелось колесом ходить. Но счастье редко длится долго и Кристоф закончил поцелуй, как-то довольно резко. Несколько секунд он смотрел мне в глаза, в которых был только щенячий восторг и сердечки, была бы я мультяшкой. А потом провел ладонью по моей щеке и просто ушел. Ушел. Ушел! Не сказав ни слова. Он просто ушел и оставил меня наедине с моими мыслями и ощущениями. А ощущение было крайне растрепанное. В каком-то пришибленном состоянии я переделала съехавший хвост и пошла на поиски папы, он должен был меня отвезти домой. Он нашелся в гостиной: с Рихардом они что-то наигрывали, видимо, думали, как это лучше будет звучать или что-то в этом роде. Я подошла к папе сзади и обняла его за плечи.—?Вот она. Где ты там ходишь? —?он посмотрел на меня снизу вверх и подмигнул мне.—?Ну мы поедем? —?я чмокнула его в щеку.—?Да. Пять минут и я приду. Ты пока проверь, ты все собрала?—?Да, так и сделаю.Вернувшись в комнату, я вспомнила, что я так и не отдала Кристофу записку.?А чего тут изобретать? Оставлю у него в комнате. Там-то увидит?.—?Есть кто? —?я постучала в его дверь, рассчитывая на молчание с той стороны. Открыл, почему-то, Олли,?— Кристоф? Как ты изменился! —?хихикнула я.—?Да, я переел кальция,?— поддержал Олли мою хохму.—?А ты чего у Кристофа делаешь?—?А он просил принести ему… да не важно, короче, я по его поручению. А ты? Он тебе нужен? —?Олли вышел из комнаты и разговаривал со мной уже пятясь. ?Если бы ты только знал, как он мне нужен, Олли?,?— подумала я про себя, но вслух ничего не ответила.—?Не, я так. Сказать ?пока?. Я уеду скоро.—?Да? Я думал, ты завтра,?— немного расстроился Оливер.—?Иди, обниму! —?я раскрыла руки ему на встречу. Оливер подошел, поднял меня в объятии и чуть-чуть потискал.—?Мы будем по тебе скучать, Рокси.—?Ну тут у вас еще Кира с Неле, так что, скучно не будет.—?Да, но ты тоже часть нас,?— Оливер мял меня как игрушку.—?Я тоже тебя люблю, Олли,?— я чмокнула его в бритую макушку. Он довольно зафырчал и опустил меня на пол.—?До встречи, Рокс.—?С Кристофом тогда за меня попрощайся? Я не буду уже его искать,?— я сделала вид, что иду прочь от его комнаты. Олли махнул рукой, мол, хорошо, все передам. Когда он скрылся из вида, я вошла к Кристофу. Да, армия его приучила к порядку. Не то что я. Вечный бардак, тренировочная форма, ленты, мячи, кегли, карандаши, альбомы и Кубик поверх всего этого. Долго искать подходящее место для записки не пришлось: на столе лежала книга, которую он читал. Я раскрыла на месте закладки и подложила листок к ней. Должен увидеть.Когда я прощалась с Рихардом, Тиль решил подбавить дружелюбности.—?О-о-о… —?протянул он,?— как тут у вас все трогательно! Давайте обнимемся! —?и этот медведь стиснул нас обоих со всей силы. По-моему, у меня ребра затрещали и впились в легкие, так сильно Тиль меня припечатал к Рихарду.—?Тиль, твою мать! —?прокряхтел он.—?И я вас обоих люблю, Рихард! —?Тиль еще раз стиснул нас и отпустил. Счастливый, он пошел восвояси.—?Воздуху! —?пищала я, пытаясь выдраться из рук Рихарда.—?Согласен! Ух, вот же скотина,?— проворчал он.—?Да ладно, чего сразу скотина. Просто любвеобильный мишка,?— я потирала ребра. Когда меня потискали на прощание все, кто оставался?— Рихард долго оттаскивал от меня Киру?— я села к папе в машину, и мы поехали в Берлин. Я бросила прощальный взгляд на дом, где я познала первый поцелуй и заметила, что Кристоф тоже вышел на крыльцо. Он помахал мне ручкой. Вид у него был странный. Он улыбался. То ли был рад, что я уезжаю, то ли уже нашел записку и радовался, что я развязываю ему руки этой метафорой. Непонятный Кристоф занял мои мысли.—?Ты домой поедешь? —?папин голос вернул на землю.—?А там есть кто кроме Кубика?—?Кубик у Инги. А дома Ариэлла.—?Нет, тогда я к Инге. Даже не обсуждается! У меня как раз ключи с собой. Надо только ей смску бросить, что я к ней приеду.—?Да, предупреди. А чего вы все не поделите с Ариэллой, а?—?У нее спроси, чего она докапывается до меня. Мне потом расскажешь, мне тоже интересно! —?не отрываясь от печатания, буркнула я. Я бы спросила, зачем она тебе вообще нужна, пап, она же пустая, но лезть в папину личную жизнь?— последнее дело: и огребешь на свою голову, и вообще не мое это дело. Если он с ней счастлив?— пожалуйста. Пусть только она меня не трогает!—?А ты чего грустная такая? —?мы встали на светофоре и папа смог внимательнее ко мне приглядеться.—?Да что-то я устала просто,?— поежившись, я уселась поглубже.—?Бедный лисенок,?— папа погладил меня по щеке. Это немножко ободрило и успокоило. Я даже улыбнулась,?— приедешь к Инге, ляг поспи, что ли.—?Отличная идея!—?Еще бы, она же моя!Через какое-то время я просто уснула и проснулась уже в Берлине.—?Ты вовремя, скоро у Инги будем,?— приветствовал папа,?— она тебе ответила?—?Да,?— я проверила сообщения,?— пишет, хорошо, если очень устала, заляг спать, я тебя не буду будить.—?Замечательно!—?Ага, моя крестная самая лучшая в мире! —?я зевнула.Скоро мы приехали к ее дому и папа помог мне выгрузиться. Там был всего один большой рюкзак, но папа настаивал.—?Ну, не скучай! Звони, если что,?— мы обнялись на прощание и я, взвалив рюкзак на плечо, пошла к Инге в гости. Там меня ждал Кубик. Стоило мне открыть дверь, он бросился на меня, норовя лизнуть в лицо или руки.—?Кубик! Куб! —?смеясь, отбивалась я,?— щекотно же!Дома никого, кроме Кубика, не было. Я разулась и потащила рюкзак в гостевую спальню, где всегда останавливалась, когда приходила к Инге в гости. У нее была очень уютная квартирка, в бежевых тонах и классическом стиле, очень теплая и домашняя, особенно на Рождество, когда Инга украшала ее всякими огоньками, еловыми лапами и всякими атрибутами. Бывают квартиры, в которых неуютно, даже если перекрасить стены в самые теплые тона. У Инги я всегда чувствовала себя как дома, чувствовала, что тут меня ждут в любое время. А еще у нее всегда пахло шоколадом, какао или корицей, что добавляло еще уюта.—?Прости, Куб, но сегодня я тебя не в силах вести гулять. Подожди Ингу? Я с ног валюсь,?— я плюхнулась на постель, а Кубик положил морду мне на коленки и смотрел на меня,?— и бублика для тебя у меня нет, дружище… все проклятый Шнайдер! —?я погладила пса по голове и он прищурился.После душа я переоделась в пижаму и залегла под одеяло. Кубик устроился рядом, а я все время я думала о Кристофе. Он не шел из моей головы, как будто поселился там. В основном я представляла его, его поцелуи, объятия, как мои пальцы тонут в его волосах, как его дыхание щекочет мне шею, его запах…Я проспала до самого вечера. Из другой комнаты слышалось бормотание телевизора, Кубика уже не было рядом, и я поняла, что Инга пришла домой. Откинув одеяло, я босиком пошлепала к ней.—?Инга, привет!—?Роксана! Иди сюда, обниму! —?Инга раскрыла мне навстречу руки,?— как я по тебе скучала!—?Я тебе такое расскажу!—?Расскажи, расскажи! —?живо заинтересовалась она. Когда восторги улеглись, мы уселись поболтать и я выложила крестной все, что случилось между мной и Кристофом. Я устроилась рядом с ней и положила голову ей на колени. Инга гладила мои волосы и просто молча слушала мои переживания.—?Вот. И он просто ушел, Инга. Просто ушел! Вот что это значит, а?—?Это значит, что он не может решиться. Просто ему трудно переступить через… через многое. Через дружбу с твоим папой, через то, что ты ему самому в дочери годишься по большому счету, через то, что…—?А зачем целовал тогда? Я запуталась…—?Целовал потому что, ты ему нравишься как девушка, что тут путаться?—?Потому что тогда врут, когда говорят, что ?любовь все преодолевает?. Врут, нагло и безбожно.—?Ну я бы не была такой категоричной, Рокси. Любовь это когда ты трезво смотришь на объект своей любви. Все остальное?— влюбленность и иллюзии. Кристоф тебя любит и поэтому сдерживается. Было бы ему все равно, он бы уже руки распустил.—?Да ты философ! —?улыбнулась я, поглядев на нее. Инга улыбнулась в ответ.—?Да, я такая. Хочешь, какао выпьем?—?А диета? —?протянула я.—?Как ты говоришь, сгонишь. Я не буду класть сахар.—?О… тогда давай! —?согласилась я, и Инга, приподняв мою голову со своих колен, пошла в кухню, готовить напиток. Кубик потрусил за ней, вдруг дадут какую вкусняшку.—?А ты видела мое выступление? —?крикнула я.—?Да! —?раздался ответ.—?И как? —?из кухни появилась рука с поднятым вверх большим пальцем,?— красноречиво…—?Ну иди сюда, чего перекрикиваться через всю квартиру.—?И то верно,?— я поднялась и пошла к крестной.—?Алёша так переживал за тебя, все так волновался,?— Инга возилась с какао.—?Зачем волновался?—?Ну как. Ты же наша девочка, единственная любимая лисичка! —?она потрепала меня по щеке и мы рассмеялись.—?А что ты скажешь насчет Кристофа?—?А что на его счет сказать? Я его плохо помню. Я видела его от силы пару раз, и то, мельком. Но шевелюра у него была, конечно, роскошная,?— Инга облизнула ложку, которой помешивала какао.—?Да я не про то.—?А про что? А, поняла. Ох, Рокси, я не знаю, что тебе посоветовать. Он старше тебя на столько лет, его это, по всей видимости, напрягает. Он же помнит тебя вот такой,?— Инга опустила ладонь на уровень своего колена,?— и с папой твоим дружит примерно столько же, сколько тебе лет,?— плюхнувшись на стул, я грустно вздохнула.—?Не грусти! Все будет хорошо,?— Инга поставила передо мной кружку ароматного напитка.—?Спасибо.—?Давай, Рокси, выпьем этого чудного напитка за любовь! Она необходима человеку!