Пролог. (1/1)

***А ведь он так и не научился любить ноябрь. В какой-то момент показалось, что практически полюбил, практически счастлив, но увы, лишь показалось…Дан рисует на запотевшем стекле странные иероглифы и совершенно не понимает, зачем согласился вновь на эту авантюру спустя столько лет.За пять лет Киевские улицы успели стать чужими и неприветливыми, а погода за окном так и шептала на ухо, что он совершенно зря затеял все это.Но отступать некуда, да и не зачем.Терять все равно уже давно нечего.—?Тина, я же тебе говорил, что до добра эта авантюра не доведёт,?— Орлов, как и всегда, хмур и сдержан в своих выражениях, но недовольство его интонации и глаз можно было уловить даже глухому и слепому человеку за километр.—?Паш, перестань. Ты же знаешь, я переболела все это давным-давно,?— с улыбкой смотрит на друга, а сердце внутри предательски колет, напоминая о прошлом.Дождь барабанит по стеклу, в такт сердцу, отбивающему чечетку о рёбра. Она не видела его 5 лет. Пять долгих лет. Год из которых прорыдала в подушку, едва не забросив карьеру, ещё год, привыкая к новому человеку возле себя, ещё три года, пытаясь забыть…Но если первые два пункта более менее поддавались выполнению, то третий?— совершенно безуспешно.Сейчас ей остаётся каких-то несколько несчастных метров до кабинета, где когда-то случилась их точка невозврата. Когда их затянуло в бездну, из которой уже не найти выхода. Когда не справились. Когда захлебнулись во лжи и ошибках, стремительно идя ко дну.Стук собственных каблуков эхом стоит в ушах, а сердце то и дело пропускает удар за ударом, лишая сил на что-либо. Она не успевает даже подойти вплотную к двери, как ручка опускается и ей навстречу вылетает взъерошенный радостный Вова.—?Тина! Сколько же я тебя не видел, привет! —?он распахивает руки для объятий и широко улыбается, а Тина, падая мужчине навстречу, только и пытается, что разглядеть за его спиной до боли знакомый силуэт,?— проходи, проходи скорее. Я сейчас подойду.Робко заходит в кабинет, прикрывая двери и наконец видит своих давних друзей на кожаном диванчике. Дима, как всегда, весел и невероятно приветлив, подскакивает к ней, так же заключая в тёплые объятия, распрашивая о сыне, о муже, о карьере и обо всем. Его поддерживают все остальные присутствующие.Потап, Серёжа Бабкин, Джамала?— она не видела их, казалось, сто лет, сильно отдалившись от шоу-бизнеса, когда расторгла контракт с каналом.Периодически пересекались на премиях и больших концертах, но это все равно не сравнить с ее прошлой жизнью и взаимодействием с ребятами едва ли не двадцать четыре на семь.Они увлечённо болтают уже битый час, пока Тина не выхватывает настороженным ухом посторонний голос из коридора.Или не посторонний вовсе?—?Дан! Ну наконец-то! —?Вова радостно восклицает, все ещё находясь за дверью, а Кароль просто хочет раствориться.Она ведь была готова.Ей ведь было все равно.Она ведь переболела!Что теперь не так?Дверь снова распахивается и его взгляд тут же сталкивается с ее. Все вокруг затихают, будто только и ждали этого момента. Никто не помнил, сколько это длилось. Никто не знал, о чем они говорили тогда друг другу, лишь обмениваясь взглядами.Даже они сами, скорее всего, не знали…—?Привет… —?роняет почти беззвучно, тут же разрывая этот невыносимый зрительный контакт. Растягивает губы в улыбке, когда вновь смотрит на него?— смятенного и растерянного. Ему стыдно. Ему до сих пор перед ней до ужаса стыдно. И Тина понятия не имеет, зачем все это замечает.Понятия не имеет, почему, черт возьми, рада его видеть.—?Здравствуй,?— голос слегка хрипит, заставляя брюнета прочистить горло кашлем,?— как ты?—?Я… я хорошо, Дан. Спасибо,?— она не спросит в ответ, как он.Не интересно.Все равно.Они снова пересекаются уже в коридоре, перед самыми съемками. Когда у него есть пять минут, чтобы сделать хоть что-нибудь, чтоб остановить эту боль, растущую в его груди в геометрической прогрессии.—?Не простила? —?подходит сзади, замечая мурашки от холода на оголенных плечах. Хочет накинуть свой пиджак, но не решается.Кто он теперь такой, чтоб проявлять заботу?Кароль поворачивается лицом и снова давит свою фирменную бордовую улыбку.—?Забыла,?— врет, но почему-то надеется, что поверит. Хочет, чтоб поверил. Хочет поверить сама больше всего на свете.Дан улыбается, но как-то слишком печально, и ей почти что его жаль, но воспоминания вновь рвутся наружу из прошлого, убивая минутное помутнение, возвращая прежнее безразличие,?— а ты как, к стати? Не женился? —?переводит тему и бьет по самому больному, поддых.Знает, как никто, где болит. Не жалеет. Ведь ее когда-то тоже не пожалели. У неё когда-то тоже не спросили, больно ли…—?Я понял, что женился на музыке, и очень давно. Не мое вот это все… —?тоже врет, врет и надеется, что ему поверят хотя бы тараканы в голове. Хотя бы самый глупый и несмышлёный из них. Хотя бы один.—?Вот как, значит…— не сдерживает смешок, вспоминая их ночные разговоры и имена, уже тогда принадлежащие ещё не зачатым детям,?— Дан, я рада тебя видеть, правда,?— менять темы сегодня у неё получалось, как никогда хорошо, но обронив последнюю фразу, Тина тут же отвешивает себе тонну подзатыльников.—?Взаимно,?— улыбается, и кажется, впервые за этот вечер они расслабляются в обществе друг друга.Голос, как проект, завершил своё существование на 10 сезоне. Первый из всех аналогов сошёл с дистанции. Причина, вероятнее всего, была существенной, но никто из нам хорошо знакомых людей, осведомлён ею не был.Пять лет. Долгих пять лет прошло с того момента, как они все дружно здесь плакали и прощались, прямо в этой студии обещали не терять связь.Завадюк был конечно ещё тем гонщиком за рейтингами, но и человеком тоже не плохим. Именно поэтому спустя 5 лет ему в голову пришла гениальная идея?— создать спец-выпуск проекта, провести объемные интервью, пригласить участников и тренеров.Всем вместе снова спеть.Вернуться туда, где все начиналось, вспомнить, как это было.В конце концов, просто увидеться всем вместе.Получить шанс на исправление своих ошибок.