Хэдканон с абьюзом Тигра (1/1)

?Так не бывает, ??— думал Билл. Не бывает, когда от рукопожатий пробивает током. Когда сердце сжимается, а руки начинают трястись от желания спасти и защитить малознакомого человека. Это лишь выдумки сказок, романов, фильмов. А Билл?— человек науки, он знает, что в жизни такое невозможно. Точнее, знал. Думал. Был убеждён и насмехался над всеми этими красивыми метафорами и гиперболами, которые слишком уж превозносили любовь и привязанность.Билл не ощущал того, о чём так красочно расписывали. Конечно, он любил, но совершенно по-другому. Слишком сдержанно, не чувствуя внутри ярких фейерверков от нежных поцелуев, неожиданных прикосновений. Свёл на ?нет? даже мысли о грязных разговорах и пошлых играх с женой. Может, это и послужило причиной его развода. Затем Мастерс полюбил иначе, совершенно по-новому, раскрывая в себе те чувства, о которых даже не догадывался, но это всё равно было не то. Любовь к Вирджинии была красивой, искренней и настоящей, несмотря на свою печальную концовку, которую оба исследователя стараются не обсуждать друг с другом. Работа вместе теперь даётся тяжело, но Билл не может от неё отказаться. Он слишком зависим от своего дела, и нет никого, кто помог бы ослабить эту зависимость.Однако всё, что так продвигается в поп культуре, существует. Эта мысль на долю секунды проскочила в голове Билла, так быстро, что он даже не успел её осознать. Как раз в тот момент, когда Мастерс впервые ощутил мурашки по телу от прикосновения к чужой ладони при первой встрече. Банально, ванильно, но это было, пускай он и списал всё на открытое в кабинете окно.Новые пациенты?— гей пара. По словам одного из них, их отношения нуждаются в помощи больше психологической, чем физической, но затащить партнера к сексологу было намного проще, чем к психологу. Юноша говорит эти слова с насмешкой и доброй улыбкой, однако его потухшие глаза показывают всю серьёзность ситуации. А с каких пор Билл вообще обращает столько внимания на чьи-то глаза?Эта пара Биллу не понравилась сразу, как только двое молодых людей сели напротив него. Контраст в обсуждении проблем поражал: один охотно всё рассказывал, второй же отмалчивался и вёл себя максимально отстранёно. Только когда партнёр говорил что-то не то, он грубо пихал его локтем и одаривал холодным взглядом.Мастерс не разбирается в психологии так, как Вирджиния, однако выделенного на знакомство времени хватило ему, чтобы понять, что из себя представляют эти отношения. Абьюз, токсичность, неуважение?— всё это на лицо, не нужно быть экспертом. Один пользовался вторым даже не понятно чего ради. Может, чтобы поднять себе самооценку, может, чтобы кому-то что-то доказать. Вариантов тьма тьмущая, один хуже другого, и Билл сдерживается от желания поежиться от неприятных догадок. Другой же слишком наивен, чтобы это понять. Слепо любящий ребёнок, от которого почему-то исходит так много огня и энергии, несмотря на печальную ситуацию, в которую он попал.—?Майлз, да? —?начинает доктор, заглядывая в недавно заполненную анкету. Вирджиния увела второго, Генри, в другой кабинет для разговора с глазу на глаз. Изначально она, кажется, хотела поговорить именно с Майлзом, но Билл неожиданно для себя первым выхватил его анкету почти из её рук, чем немало удивил напарницу.—?Могу я называть тебя по имени?Юноша кивнул, мягко улыбаясь. Он так много и ярко улыбался за эти полчаса, что Уильям мог ослепнуть, если бы постоянно смотрел на него, не отвлекаясь на Генри и Вирджинию. Билл начинает со стандартных вопросов, которые заучил наизусть за все эти года. Каждое знакомство с пациентом происходит одинаково, и только после нескольких минут общения наедине меняется тактика, подход.Майлз на всё отвечает искренне и слишком честно, не стесняясь абсолютно никаких подробностей. Вот только Билл замечает, как слегка подрагивают его плечи, когда мальчишка, видимо, говорит то, что не одобрил бы Генри. Он одновременно зажат и раскрепощён. Мастерс не знает, как сделать обстановку менее напряжённой для него, ведь сам факт того, что внезапно вернётся Лабуше и услышит что-то не то, пугает Майлза, пускай тот старается этого не показывать. Он слишком много сил прилагает для того, чтобы ему угодить, это ненормально.Мальчика нужно спасать.Билл не знает, как подойти к этому, с чего начать и как аргументировать свои слова, чтобы не сильно задеть чувства пациента. Когда стандартные вопросы отходят, разговаривать становится заметно легче. Но Билл так увлечён работой и раздумьями о том, как бы плавно перейти к нужной теме, что не замечает, как внезапно расслабляется Майлз и перестаёт нервно заламывать пальцы рук, лежащих на коленях. Его внимание резко переключилось с проблемы на самого доктора, а ясные глаза с любопытством бегали по лицу сексолога. Билл умеет хранить свои мысли при себе и не позволять окружающим их читать, однако Мейтлэнд будто залез ему в голову и услышал всё сам, не прилагая никаких усилий. Просто всмотревшись в его лицо.—?Итак, исходя из информации о частоте вашей половой жизни… —?начинает Билл, как его резко перебивают:—?Вы думаете, я должен уйти? —?спокойно спрашивает парень, не спуская глаз со своего врача. Мастерс встречается с ним взглядом и нервно сглатывает.Мальчик неожиданно изменился в лице и стал серьёзным, слишком взрослым по сравнению с тем, каким был несколько минут назад.—?Ваши отношения нуждаются в глубоком психологическом лечении. Не сексуальном. Я не берусь утверждать, кому с кем пытаться налаживать личную жизнь, а кому — не стоит.—?Но Вы этого хотите,?— настаивает на своём Майлз и слегка склоняет голову в бок, словно любопытный щенок,?— я вижу это. В Ваших глазах. Я…Мальчишка на всякий случай оборачивается, не решаясь продолжить. Он хочет уйти сам. Оказывается, он не дурак, который позволяет вертеть собой, но что-то сдерживает его рядом с этим человеком. Что-то, что он боится озвучить или принять.Билл понимает, что сам факт присутствия Генри за стеной сковывает Майлза, поэтому приходит к следующему решению?— он назначает ему другую встречу. Разговаривать будут только они вдвоём. Вечером, когда не будет никого, кто мог бы заставить пациента чувствовать дискомфорт или смущение. Майлз охотно соглашается и обещает ничего не говорить своему парню, спрятав в карман узких джинсов бумажку с назначенными временем и датой. Мастерс ещё ничего не сделал, но мальчишка начинает смотреть на него таким благодарным взглядом, что доктор теряется. Словно он уже вытащил его из нездоровых отношений, хотя ещё даже ничего не обещал.Перед уходом пациенты снова пожимают руки своим врачам, и Майлз держит руку Билла дольше, чем нужно. Никто на это внимания не обращает, кроме них двоих. Мастерс смотрит на него, не одёргивая руку, и чего-то ждёт. Объяснений или смущённого выражения лица кудрявого парнишки от осознания, что он слишком долго и слишком сильно сжимает чужую ладонь, но вместо этого Майлз улыбается шире, подмигивает и отпускает. Билл так и не понял, что это значит.***Разговор с врачом должен был пройти всего спустя два дня после прихода Майлза вместе с Генри. И эти дни тянулись бесконечно долго. Майлз всегда был и остаётся безумно впечатлительным и любопытным мальчиком, и профессионализм Уильяма Мастерса не мог не заинтересовать его. То, как он старательно подбирал слова, чтобы не задеть за живое, внимательно следил за мимикой и жестикуляцией, как его взгляд останавливался на глазах на неприлично долгое время. Майлз любит удерживать на себе внимание, и такое тщательное изучение доктором не могло остаться равнодушным. К тому же, кажется, Мастерс может помочь ему. Помочь сбежать от отношений, от которых Мейтлэнд не может избавиться самостоятельно.Не то, чтобы он пытался…Плюс ко всему, он видел его раньше. Каким-то ветром несколько недель назад Майлза случайно занесло на одну из конференций, на которой Мастерс как раз-таки и выступал. И он сумел привлечь к своей работе внимание человека, абсолютно не заинтересованного в науке. Майлз слушал, внимал каждому слову, практически не моргая смотрел на оратора. Образ Билла плотно засел в его голове, и какое-то время Мейтлэнд чувствовал себя до неприличия одержимым этим человеком. Он бегло ознакомился с информацией о нём в интернете, узнал адрес клиники и контактные данные, но не приходил.Ему нужен был повод заявить о себе. Что-то, что бы не показывало этого дикого влечения. А затем Майлз вспомнил о Тигре. Своём любовнике, от которого давно намеревался уйти, но не мог в силу привычки. Он слишком быстро привязывается к людям, из-за чего становится всё труднее их отпускать, даже когда они делают жизнь невыносимой, заставляют чувствовать себя нелюбимым и использованным. Майлзу нужен толчок, чтобы избавиться от Генри.А ещё ему нужен Мастерс.Билл интересный. Хочется самому стать исследователем, чтобы изучить его. А также произвести впечатление, ради чего Майлз потратил целый день, вчитываясь в работу Мастерса и Джонсон, не отвлекаясь ни на сон, ни на еду, ни на Генри. Он хочет показаться умным и разносторонним, чтобы и в Билле сыграло любопытство, чтобы он пытался придумать новую причину для встречи. Майлз хочет запомниться, вгрызться в голову, оставить яркий след. Но для чего?Майлз ждал встречи. О, как сильно он её ждал. Сильнее, чем должен. И, честно признаться, вызвано это любопытством по отношению к личности врача, а не переживаниями за собственные отношения. Юноша приходит в клинику вовремя, что совсем для него не характерно. Кроме Уильяма в ней не видно ни одной живой души, даже секретарша уже ушла, оставив врача наедине с его бумагами и прочей будничной волокитой, которую Майлз откровенно не любит и не понимает, как можно так увлечённо что-то с ними делать.Билл, кажется, тоже думал о назначенном дне. И решил, что без алкоголя у парнишки язык не развяжется. Конечно, он никогда не спаивал своих пациентов, даже не думал об этом, но уверен, что с Майлзом по-другому не получится. Потому что отношение Генри к нему не покидало голову все эти дни. Его лицо, когда партнёр прикасался к нему или произносил его имя, холодные взгляды, грубые толчки?— всё это крутилось перед глазами, как старое кино на заевшей плёнке.Биллу впервые так захотелось кому-то помочь.Как только юноша присаживается, Мастерс откладывает свои бумаги и устремляет всё своё внимание на него, предлагает стакан виски. Чтобы такому яркому человеку говорить о чём-то, сильно тревожащем душу, нужно создать максимально непринуждённую атмосферу. Его цель — дать Майлзу почувствовать себя не на приёме у врача, а, например, в гостях у знакомого. Лучше было бы для этого позвать его домой, но Билл ещё не совсем умом двинулся, чтобы звать к себе какого-то парнишку с проблемами в отношениях, которого видит второй раз в жизни.Майлз не дурак, чтобы отказываться от бесплатной выпивки, пусть даже такого не любимого им напитка, как виски. Он внезапно растерял всю свою уверенность, с которой шёл в клинику, отчего чувствует себя слишком уязвимым. Его глаза бегают по всему Биллу, стараясь сохранить в памяти каждую морщинку на лице и складочку на белом халате.Билл замечает такой пристальный интерес, но пытается его игнорировать. Нужно начать спрашивать. Или хотя бы что-нибудь говорить, а то тишина начинает неприятно давить на них обоих. Только он открывает рот, как Майлз сам начинает говорить.Мальчишка не пьян, нет. Он просто хочет выговориться тому, кто практически ничего не знает ни о нём, ни о Генри. Ему не нужно играться с маской ?золотого мальчика?, чтобы не терять репутацию, и это позволяет Майлзу рассказать Биллу обо всём. Абсолютно. О своей нездоровой привязанности, о страхе причинить разрывом вред Генри и самому остаться в одиночестве, о неуверенности в своём выборе, о важности чужого внимания к своей персоне.А так же о том, как он устал. Устал притворяться скромником рядом с ним. Почему Майлз не может обнять на публике небезразличного себе человека? Он любит проявлять чувства на людях, чтобы показать, кому он принадлежит и кто принадлежит ему. Хочет ловить смущённые и завистливые взгляды, хочет иметь возможность утянуть любимого в поцелуй в любой момент, когда ему только этого захочется.Генри ему всё это запрещает. Майлз знает?— его стыдятся, и от этого ему больно, хотя он всеми силами это скрывает и переводит в шутку, не прекращая задорно и ярко улыбаться. Вот только самого себя не обмануть.Билл умеет выслушивать. Может, в советах он не хорош, но выслушать?— всегда пожалуйста. Он замечает, как руки пациента начинают дрожать, чувствует нездоровое желание к ним прикоснуться, чтобы унять эту дрожь. С самого начала откровения глаза Метлэнда опустились вниз. Он старался смотреть куда угодно, лишь бы спрятать их.—?Что мне делать? —?задаётся вопросом Майлз, вновь поднимая взгляд на лицо врача.Билл понимает, что он ждёт не совета, а поддержки. И видит, как ошибался сам: Майлз замечает скотское отношение к себе, он не настолько наивен, чтобы закрывать на это глаза. Мальчик знает себе цену, знает, какого отношения не заслуживает, и это упрощает работу Биллу.Мастерс встаёт со своего места, обходит стол и останавливается рядом с пациентом, который, кажется, прилагает все усилия, чтобы не расплакаться прямо сейчас. Билл дотрагивается пальцами до дна стакана в руках Майлза и мягко поднимает его, как бы прося сделать глоток. Мальчик слушается и пьёт, после чего сразу жмурит глаза и забавно морщится, вызывая этим у Билла желание улыбнуться.Вирджиния бы знала, что нужно сейчас делать. Ей намного проще удаётся найти подход к пациентам, нежели Биллу. Может, было бы лучше, если бы он всё же уступил ей анкету этого эмоционального юноши. Ему было бы с ней проще.—?Я помогу тебе,?— тихо говорит Билл, положив ладонь на макушку Майлза,?— но ты должен делать то, что я говорю. Даже если не уверен.—?При одном условии,?— отвечает мальчишка и поднимает голову, чтобы встретиться взглядами,?— если Вы пообещаете защитить меня.Билла снова прошибает током, как при их рукопожатиях. Что-то в нём заставляет чувствовать себя живым, испытывать слишком много эмоций, которые не должны проявляться во время работы. Билл не чувствует себя собой, это на него не похоже.Не нужно уточнять, от чего он просит себя защитить. Это и так понятно — от неадекватной реакции Генри, от наплыва страха, от собственной бури, бушующей где-то внутри. Майлз — человек эмоций, это видно невооружённым глазом. Есть вероятность, что один он не справится с таким важным решением. Нужен кто-то, кто бы проконтролировал его. И кто-то, к кому он мог после всего этого вернуться и гордо крикнуть: "Я сделал это!". А после упасть в объятия и позволить себе выплакаться, чувствуя себя в полной безопасности.Майлз похож на океан, в котором бушуют эмоции и чувства, который вечно штормит и никогда не успокаивается. Утонуть в нём?— проще простого. До мальчика нельзя дотрагиваться, можно потерять самого себя, измениться, не будучи готовым столкнуться со всем тем, что он в себе несёт. Хватит одного слова, чтобы начать тонуть. Если человек не готов, весь мир может сузиться до него одного, а это опасно. Опасно и одновременно прекрасно, ведь Майлз может скрасить жизнь так, как никто другой. Но нужно уметь с ним справляться и ни в коем случае не пытаться при этом им управлять, иначе он уйдёт, оставив после себя пустоту гигантских масштабов. И яркий след, чтобы никогда не быть забытым. Никто, кто имел с ним дело, не может забыть Майлза, даже если очень сильно хочет. Он умеет уходить красиво и оставаться в памяти навечно.—?Обещаю.Билл пошёл ко дну.