1 часть (1/1)

Казалось бы, Париж — худшее место для побега "от любви", на самом деле город не имеет значения, совершенно.Здесь, где всё и все должны быть красивы, по мнению всего мира, всё совсем не так. Хотя этот парень, что присел за стойку рядом, стильный, действительно и гействительно, — Кевин ухмыляется своему каламбуру. Парень скорее вовсе не парень, а вполне себе мужчина, только в глазах что-то такое, словно чертёнок сидит. И у него есть вкус, определенно.Майлз замечает внимание к своей персоне и, словно бы так и надо, протягивает руку:— Майлз Мейтленд. Мне нравится пурпурный.В голове почему-то не возникает никакого достойного ответа, зато он угощает нового знакомого коктейлем.— Откуда ты знаешь, что я не француз?— Считай, что это удачная догадка, дорогой.— До-ро-гой, — по слогам повторяет Киллгрейв.— Не нравится? – серьезно спрашивает новый знакомый, но в глазах все тот же озорной огонёк.Кевин неопределённо кривится.— Разбитое сердце? – интересуется Майлз.— Разбитая жизнь.— Знакомо, – ухмыляется Мейтленд.— И что с этим делать?— Пережить, как и всё остальное.В этот момент в бар входит мужчина и уверенно двигается к стойке.— Майлз, а я тебя ищу всюду. Куда же ты… — он нетрезв и настроен решительно.Мейтленд явно напрягается, и пытается избавиться от наглого типа.— Отвали, Джей, я сказал тебе сразу – отвали.— Котенок, ты не понял, я беру то, что хочу. Идем, не артачься, – мужчина кладет руку на плечо нового знакомого Кевина.Здоровяк раза в два больше Мейтленда, изрядно пьян, безвкусно одет, последнее особенно бесит.— Ты сейчас пойдешь, выкинешь свой убогий шмот в первую же мусорку, вернешься в ту дыру, что называешь домом и больше никогда не побеспокоишь этого человека, — громко и четко произносит Килгрейв.Мужчина кивает, разворачивается к выходу, шокируя окружающих непрошеным стриптизом.Мейтленд, открыв рот, смотрит на нового знакомого.— Считай, что это магия.— Спасибо, — наконец оживает он. — Полезное умение, дорогой.— Спорно.— Трудно с этим?— Когда привык, трудно без этого, – совершенно серьезно говорит Кевин.— Прости за любопытство, но как же ты умудрился разбить себе сердце и жизнь? — интересуется Мейтленд развернувшись всем корпусом к Килгрейву.— Если бы это работало бесконечно, или не перестало действовать на конкретного человека, или всегда получалось действительно то, что хочешь...— То так бы и жил с тем, кто этого не хочет – нахально ухмыляется Майлз.— Не всем везет со взаимностью, – Кевин заказывает еще выпить.— То есть, по-твоему, остальным везет? Может, стоило поискать кого -то еще?— То есть ты нашел? – пришла очередь Кевина нахальничать.— В процессе, — многозначительно произносит Майлз, игнорируя тон собеседника. — Ты бы сам не удавился однажды, живя с таким ?подавленным?? Если не ты, так он сам бы, наверное.Килгрейву определенно не хочется вспоминать крышу.— Ты не пробовал, — отрезает он.— А ты? Пробовал "не так"?— 18 секунд. Слишком рискованно.— Но тебе понравилось, — расплывается Мейтленд в торжествующей улыбке и отворачивается к бармену.Килгрейв резко подается к самому уху Майлза – нечего провоцировать.— Ты же понимаешь, что я могу заставить тебя идти со мной, — зло шепчет он.Мейтленд даже не поворачивается, хотя едва ощутимо вздрагивает.— Можешь, но разве так интересно? Ты не хочешь просто предложить? – теперь он повернулся вполоборота и смотрит на Кевина.Приказывать Майлзу бесполезно и бессмысленно. Он отвратительно дотошен в выполнении указаний, чтобы получить желаемое нужно максимально подробно сформулировать инструкцию. Приходится говорить: "Поцелуй меня в губы, страстно, прижавшись телом, обнимая и поглаживая по спине." И то, найдётся какая-нибудь ?лазейка?, отчего весь момент будет испорчен. Куда проще просто прижать его к стене, или сказать: "Мне остро нужен твой поцелуй." А можно ничего не говорить.В быту, правда, Килгрейв забывается, и, отправившийся в номере отеля в туалет, Майлз слышит в спину: ?Принеси мне халат.? Со спущенными штанами и с непередаваемым выражением лица он входит в комнату, и халат летит прямо в лицо Кевину. Радует, что Мейтленд отлично понимает непреднамеренность этой просьбы и, выполнив приказ, хохочет вместе с Кевином.Килгрейв учится не требовать, а просить, предлагать, давать выбор. Это трудно, но он старается, получая добровольно гораздо больше, чем мог когда-либо, отдавая приказы.