Глава 6. Мужской поступок (1/2)

Повсюду крамола, повсюду измена.Поставить хотят они нас на колени.(с) Михаил Елизаров ?Советская?Среда, 26 октября 2022 года— ... а потом вступает скрипка — ля-ля-ля! А дальше? Дальше на рояле — ТА-ТА-ТА...ТА-А-А...— Тише!— ТА-А-А-А! — подвыл Мингкван и ударил по воображаемым клавишам. — Бах!— При чем тут Бах? — сконфуженно пробормотал Кит, с трудом сдерживаясь, чтобы не спрятаться за колонной. — Мы в картиной галерее.

Он уже пожалел, что предложил культурно провести время. Если бы у Кита спрашивали мнения, он предпочел бы закончить вечер на сеансе массажа или в тренажерном зале, но душа Мингквана требовала духовности. В музее. Среди современного искусства и псевдоэлиты. Выражать свой восторг молча прогрессивный англичанин не умел и с каждой минутой привлекал все больше внимания.Женщина в целомудренном платье окинула их тяжелым взглядом, пытаясь определиться — перед ней знатоки искусства или умалишенные. Возможно, Мингкван и сгодился бы за знатока искусства, но от его перфоманса определенно можно было сойти с ума.

— Это скрепка, — пробубнил Кит и невежливо ткнул в картину. — Канцелярская скрепка. Не скрипка. Перестань петь, нас сейчас выгонят.

Не самый плохой исход.

— Это жикле! — заговорщически поправил Мингкван. — Видишь, кракелюры и волоски кисти. Балдессари сжег свою коллекцию в семидесятых, и теперь они делают копии, чтобы он не уничтожил все снова.

— Так он же умер.

— Правда?— В брошюре написаны даты жизни, — Кит сверился с глянцевой бумагой. — Да, точно умер.

Мингкван покусал губу, махнул рукой и поскакал к следующей картине. Кажется, переживать о смерти художника, которого они знали только по википедии, он не собирался. Никто из них не собирался.Организатор выставки назвал искусство Балдессари концептуальным и не прогадал. От концепта кружилась голова, а внутри поднималось чувство туповатой возвышенности. Окружающие заинтересованно оглядывались, прижимались к заграждениям, вполголоса обсуждали картины со своими спутниками. Кит тоже хотел бы рассказать Мингквану что-нибудь очаровательное про технику живописи или про конкретное полотно, но в голову лезли только всякие глупости. Вот черно-белая толпа людей, где лица закрыты разноцветными кружками — в ?пейнте? рисовал? — а на другой перевернутый стол и толстоватый палец, указывающий то ли на пятно, то ли на дырку. Ремонтники опять не справились с работой? Сосед просверлил стену перфоратором?

И все это в рамках, строгих, тонких, совершенно новых, даже глазу не за что зацепиться. Извращение какое-то. Или искусство.

Главное, что Мингкван был в восторге.

— Иди сюда, — позвал Кит, — тут жопа утки.

Мингкван перегнулся через ограждающую ленту, чуть ли не носом ткнулся в картину.— Это верхушка айсберга, — заключил он. — Голова скрыта, потому что она копает вглубь, созидает и старается познать больше.

— Или он все-таки успел сжечь половину картины.

— Кит!— Что? — милая улыбка вышла нервной. — Не смотри на меня так обиженно, я пытаюсь.

Судя по всему, Мингкван и не думал обижаться. Его попытки приобщить партнера к вещам более возвышенным, чем комиксы ?Марвел?, проваливались раз за разом, но буквально через пару месяцев в филармонии анонсировали концерт для фортепиано и скрипки, и они вновь покупали билеты. Чаще их брал Мингкван, по особому случаю сам Кит по дороге домой замечал интересную афишу и приглашал его на официальное свидание. Иногда это увлекало, но обычно оставалось непонятным и выливалось в поток бесконечного сарказма.Новая картина поражала своей бестолковостью. Серый фон и снова круги, только теперь в них чьи-то ноги. В туфлях на небольшом каблучке, узких, наверняка неудобных ботинках, белых и черных, изящных до гомосексуальности или мафии тридцатых годов. Как будто кто-то разглядывал улицу через многоокулярный бинокль. Кит пересчитал кружки. Септокль.

— А вот это похоже на нашу операционную вчера, — обрадовался он. — Стоит толпа и ничего сделать не может. Помнишь, я про Ай’Бима рассказывал?

— Про укол? — поморщился Мингкван.

— Я бы тоже не сразу попал, наверное, но нельзя же так с венами. Ты бы слышал, как Шеф орала, даже мой Пи’Теванит так не злился никогда.

— ?Мой Пи’?.— Ты же знаешь — это платоническое, — Кит махнул рукой и почти сшиб табличку с названием картины. — К тебе у меня все сильнее, сексуальнее и безнадежнее.

— Звучит не очень оптимистично.

Мингкван фыркнул, скрестил руки и зашагал дальше по освещенному залу. Только каблуки глухо застучали о плитку, один шаг — одна плитка. Клац-клац. Своенравный, интеллигентный. Тоненький. Если вынести все картины на помойку и в белом зале, как в огромном аквариуме, оставить только Мингквана, люди все равно продолжат покупать билеты.

Кит бы купил.— Мингкван, стой. Все сильнее, потому что ты для меня как подвижный тромб.— Тромб?

Наплевать, что Кит ничего не понимал в общепризнанном искусстве, зато он разбирался в красоте. Он неторопливо подошел к явно заинтересовавшемуся парню, улыбнулся, приподнялся на носки и только потом выдохнул в любопытное ухо.

— Заставляешь мое сердце замирать.

Несколько секунд тишины, и вот ухо покраснело, а щеку Кита ополоснуло удивленным дыханием. Смех Мингквана грохотом разлетелся по полупустой галерее.Один хрен все вокруг косились на них. Это дома Киту приходится полтора часа смотреть, как Мингкван в гавайских шортах отмывает белый ковер, — выход в свет предназначен для другого. Пусть косятся и перешептываются, но, главное, пусть завидуют, видят, что они не просто случайные зеваки, они — счастливая пара.Личный триумф прервали внезапно и бесцеремонно.

— Рыжий шалопай, и ты здесь!

Кит едва не подпрыгнул, напуганный внезапным окликом. Его оторвали от Мингквана, сжали в объятиях, сдавили, как подушками безопасности, почти опрокинули на скользком полу. Получилось только взмахнуть руками и больно ткнуться в металлическую брошь на вороте пиджака, чтобы вновь услышать гнусавое:— Не думал, что встречу тебя в таком заведении, — объятия чуть ослабли. — Ой, простите. Это Ваше? Вы обронили рыжего парня, а я нашел.

Мингкван прищурившись разглядывал их наравне с экспонатами, пока Нью не закончил поправлять сбившуюся на Ките рубашку и не отошел в сторону. Сиял он как операционная лампа, будто и правда сказал что-то остроумное.

Кит сглотнул. Неприятное предчувствие засвербило под ложечкой вместе с густой слюной, и представление вышло очень сухим.

— Это Нью — мой коллега.— Ню, — уже привычно кивнул Нью. — Не как ?голый?, а как ?новый?. Запомни, это важно.— Ай’Нью, а это Мингкван, — продолжил Кит и сделал акцент на окончании фразы, — мой парень.

Миры пересеклись раньше, чем он ожидал, и оставалось только придерживаться формальностей и переступать с ноги на ногу. Уже заживающий фингал снова заныл.

Нужно же было так наследить. Совершенно не к месту выпитое в баре пиво, драка, фонарь над крыльцом, от которого снесло разум. И дурацкий компромисс. Стоило оно того? Кому теперь легче? Точно не Киту.

Лукавые, чуть заспанные глаза Мингквана после явно бессонной ночи, горели интересом.

— Это тот, которому не нравится игнор? — Нью тоже оглядел парня с ног до головы.

Не тот. Но Нью об этом лучше не знать.

— Что? — Кит сделал вид, что поправляет галстук.

— Э-э-э-э... Ты рассказывал в прошлый раз.

— Вроде бы у меня только один парень, — выдавил Кит и не придумал ничего лучше, чем схватить Мингквана под руку и засмеяться. — А ты? Ты здесь один?

Нью неопределенно повел плечами, оглядываясь по сторонам. В клетчатом пиджаке и с крупной брошью-попугаем на вороте он выглядел весьма экстравагантно. Он на свидании? У него кто-то есть? Хотя какое Киту дело, когда он сам на волоске от провала.— Я с собакой, — Нью убедительно похлопал по карманам. — Она чилит на улице, и мне лучше бы поспешить к ней. Но я встретил вас. Здорово было познакомиться.

— Здорово, что у Кита есть друзья на работе, — вежливо улыбнулся Мингкван.

— Мы не друзья, — влез Кит.— Ни один терапевт, а тем более нефролог, в здравом уме не станет дружить с хирургом, — подтвердил Нью.

Кит закатил глаза.

— Я не понимаю ваш медицинский юмор, — пожаловался Мингкван.

— Ай’Нью не понимает, что несет. Он нефролог. И дурачок.

Не следовало провоцировать Нью, но тот в любой момент мог предаться ностальгии о поездке и рассказать, что не следует. А вдруг он пялился в окно? Вдруг ему не спалось? Что если он обо всем догадался?

Кит одернул себя. Еще ничего не началось, а он уже ударяется в конспирологические дебри.

— Думаю, что Ай’Киту фор... — начал Нью, и Кита почти подбросило на месте, — ...тануло встречаться с тобой. Это удивительно.

— Ничего удивительного, все было предопределено, — решительно запротестовал Мингкван. — Я влюбился в него с первого взгляда.

— Мило, — ответил Нью. — Вы оба милые.— Твоя собака, — напомнил Кит. — Она тебя не простит. А я проголодался, — он умоляюще посмотрел на Мингквана и даже потянул за рукав. — Может мы поедем в ту пиццерию на берегу?Намек, что разговор окончен.

Никогда больше Кит не станет напиваться, когда Форт находится в зоне досягаемости. Теперь это правило номер один. Внутренний голос язвительно подсказал, что еще Киту не стоит сидеть с Фортом на одном диване, есть одну еду и, вероятно, дышать одним воздухом. Саркастичное подсознание тут же было послано куда поглубже: сейчас бы еще бояться своего бывшего.

Предложить Форту стать друзьями — огромная глупость, но ничего умнее в голову не пришло. А как иначе? Если тянет, и если по крайней мере интересно, каким человеком он стал? И каким был. Когда-то Кит думал, что хорошо понимает Форта, но забыл, что тихони умеют удивлять. Вспомнил, как на третьем курсе Бим приходил на пары еле живой. Нет, не из-за нагрузки патологической анатомией и зубодробительной фармакологией, точнее, не только из-за них. Бим не жаловался, но Кит-то знал, что в отношениях у друга далеко не сказка. И кто Форт после этого? Существовал ли вообще тот парень, который нудел Киту о справедливости и человечности?Долгое время Кит не вмешивался, и Форт оставался только проблемой Бима. Все. По гарантии бывший не принимается, тем более у Кита появился кое-кто получше. Мингкван Про — последняя модель. Самый главный и до одури честный. И очень болтливый.

Естественно, они не ушли сразу. Мингкван так и не обзавелся толпой друзей в Таиланде и может быть поэтому с таким энтузиазмом напал на Нью, едва в разговоре наметилась пауза. Неясно было, кто из этих двоих выпендривался больше, но Кит услышал достаточно и про авангард, и про кавардак. Зато неловких воспоминаний больше не касались. Оставалось только рассеянно мяться рядом, периодически вздыхать и мечтать об ужине.Выйти на свежий воздух из звенящего зала стало облегчением. Никакой собаки у входа они, кстати, так и не увидели, а Нью вопреки всему остался в зале. Странный оказался парень. И весьма назойливый. Почему-то возникла мысль, что он и правда будет возвращаться в размеренную жизнь Кита и наводить в ней хаос, как комета Галлея. И отнюдь не через семьдесят пять лет, поэтому стоило быть осторожнее.Мысли плавно вернулись к Форту. Они так и не встретились. Одно дело ночью, под светом подлой луны, фантазировать о запретных приключениях, и совсем другое — утром прокрутить свой дурацкий план в голове. Форт тоже не давал повода, скидывал время от времени смешные картинки с собаками, рассказывал о том, что делает, но в переписке разговор упорно не клеился. О чем говорить, когда выяснили, что оба пообедали, помылись или ?так, валяются на диване после тяжелого дня?? Рассказывать про операции и пациентов? В сообщениях? Да кому это интересно? Кит же не Шекспир, чтобы написать оду атеросклеротической бляшке.

— Прошу, — Кит распахнул перед Мингкваном пассажирскую дверь запылившейся Камри.

Стоило заехать на мойку перед свиданием. Или по крайней мере прибраться в салоне, чтобы Мингкван не выглядел настолько оскорбленным. С другой стороны — нормальная машина. Не представительский класс, конечно, но на ходу, да и кредит еще в прошлом году удалось закрыть. Кит даже сдавал ее на техосмотр несколько месяцев назад, правда меньше стучать под капотом от этого не стало.

— Завтрак, обед и ужин, — ожидаемо расстроился Мингкван, разгребая залежи фантиков. — И десерт, видимо.

— Верни стаканчик в подстаканник.

— В нем плесень.

— Я не предлагаю тебе допить, — резонно одернул его Кит. — Просто верни туда, где он был, дома отнесешь в мусорку.

— Когда ты впервые вез меня, еще на заднем сидении, ты тоже говнился, — весело фыркнул Мингкван. — Что-то вечно. Как и этот кофе, прости, Господи.

Кит попытался провернуть ключ в зажигании, понял, что снова путает его с ключом от квартиры. Еще и брелок-самолет запутался между пальцев. Не тот, который был в университете, совсем другой, с более толстым брюшком и кривоватыми крыльями. Тот самый он потерял еще пару лет назад.

— Ты был раздражающим, — отмахнулся Кит.

Вспомнил, что в ту злополучную поездку за рулем сидел не он, а Форт. С расцарапанным охранницей лицом. Все было так легко и просто, и руки Форта вот так же лежали на руле, как сейчас его. Как будто это было вчера.— А что ты рассказывал про меня этому Нью? — громко спросил Мингкван. —Он говорил что-то про... Про что он там говорил? Про позор?

— Игнор.— Точно. Ты рассказывал ему про тот случай в Лондоне?

Кит рассеянно заморгал, понимая, что уже выехал на проспект. В потоке машин особенно хорошо понимаешь, насколько огромный Бангкок. Столько людей в тесных салонах иномарок, и у каждого свои дела, проблемы. В час пик движение настолько плотное, что почти слышишь их мысли. Сколькие из них так же запутались? Сколькие врут прямо сейчас, пытаясь спасти себя? Сколькие спят со случайной прохожей, подругой детства, бывшим парнем, секретаршей отца?— Наверное, — Кит понятия не имел, какой именно случай имеет в виду Мингкван. — Я не помню.

Мазда справа воспользовалась его замешательством и подрезала на перекрестке. Как бы не так. Раз, два, три... Двигатель взревел, едва четвертая машина миновала перекресток. Пусть охамевшая ?японка? подавится своей левой полосой, обочина всегда свободна.

Мингкван нахмурился, но постарался сделать вид, что вцепился в ручку не от ужаса.— Ты пиццу будешь с рукколой или с бурратой? — то ли в отместку, то ли по совпадению спросил он.

Кит предпочел бы четыре мяса и яйцо сверху, но сегодня день Мингквана, поэтому он согласился бы и на горгонзолу.

День Мингквана — это не просто слова, это способ Кита договориться со своей совестью.

За секс на кухонном столе Кит расплатился тем, что два с половиной часа переживал за девушку в балетной пачке. Не потому что понял сюжет, а потому что боялся за ее ноги.

Ужином в ресторане с нежным стейком и бокалом вина он покрыл возбуждение от того, что Форт взял его за руку.

На крыльце дальше поцелуев не зашло, кроме того, Мингкван вчера пришел не раньше четырех утра, поэтому сорока минут среди ?жикле? хватало с головой. А пицца станет авансом.

Или не станет. Неожиданно выяснилось, что в любимой пиццерии под вечер закончилась не только буррата, но и обычная моцарелла. Снова и снова проверяя меню на сайте и в четвертый раз набирая номер пиццерии, Мингкван раздражался все сильнее.

— Я проверил в интернете, — отчитывал он диспетчера, — буквально напротив вас есть магазин, где можно купить все. Там есть страчателла и трюфельный соус, а орегано есть на рынке через один квартал, — парень сделал паузу, и Кит услышал оправдывающийся неуверенный голос. — Нет, я не хочу другую пиццу и не хочу в другой ресторан. Мне просто интересно, у вас вообще есть ингредиенты или только картинки в интернете?

Для стажера в компании отца гонора у Мингквана было немеряно. Строгий голос, командный тон, даже иностранный акцент включался мгновенно, стоило парню только почувствовать себя главным. Кит в этом разбирался. Его не раз отчитывали за разбросанные носки или брошенную на раковине зубную щетку, доводя до ответных вспышек ярости и бессилия. Нельзя же так. Как нельзя приходить в монастырь со своим уставом, так и в страну улыбок не стоило бы тащить свой монотонный промозглый лондонский дождь и недовольство. Мингкван отказывался это понимать, а потом удивлялся, почему от них сбежала третья домработница или почему еду им отказывается доставлять далеко не первая закусочная.

С другой стороны, будь Мингкван хоть немного тише и скромнее, Кит в свое время так и не обратил бы на него внимания.

— У них еще и мест в зале нет, представляешь? — выпалил Мингкван, в очередной раз бросив трубку. — Согласился на карбонару, она с яйцом. Если не привезут, напишем жалобу.

— Конечно, и придется искать новое место, — усмехнулся Кит. — А мне нравилось, как у них оформлен зал. С этими разноцветными кнопками для персонала. И паста у них вкусная.— И пицца. Особенно с клубникой и страчателлой.

— И тесто они не сжигают.

— И с базиликом, — мечтательно протянул Мингкван, закидывая ногу на ногу.

От разговоров о еде у Кита выделилось столько слюны, что сглатывать уже не получалось. Он почти видел эту пиццу. Горячую, с румяными пышными краями, богато усыпанную свежим орегано. И с яйцом в центре, таким мягким, не запеченным.

— Если бы ты согласился продолжить учебу в Ю Кей, мы бы уже давно ужинали, — посетовал Мингкван. — Там с сервисом все нормально.

— Там дождь.— Зато там нет пауков на моей подушке и тараканов за шкафами, — пробубнил Мингкван.

— Послушать тебя, — Кит с раздражением отметил, что Мазда снова его обогнала, — так даже моль в Европе интеллигентная. Интеллигентнее меня! — передразнил он, хотел перестроиться, но в последний момент увидел в зеркале черный седан. — Сраные слепые зоны.

— Смотри на дорогу, а не на меня, — нахмурился Мингкван, снова поймал ручку. Кит и не думал отворачиваться. — Дорога там, тут только я.

— Поворчи мне еще.

— Я не ворчу. Я просто советую.— Не принимаю советов от человека, который все еще держит руль двумя руками.

— Если бы я мог держаться тремя руками, я бы держался тремя. Особенно, когда за рулем ты.

— Такой красивый и такой злой, — примирительно рассмеялся Кит и все-таки послушался.

Правда напоследок схватил парня за голую щиколотку.— Кит!Мингкван вскрикнул. Кит ткнулся во что-то мокрое, отдернул руку. Обернулся — остолбенел. На бежевых брюках Мингквана расползалось огромное коричневое пятно с вкраплениями болотной жижи. Скандал?— Мингкван, я...Удар случился внезапно. Их тряхнуло, а Кит даже не понял, что еще могло произойти. Лязгнул металл, ремень полоснул по плечу, и тут же сиденье прижало его к себе. Из горла вырвался недоуменный стон.

Машина дернулась в последний раз и замерла, когда он додумался отпустить педаль газа: зад белой Мазды прямо за лобовым стеклом замигал оранжевыми огнями аварийки.

Вздохнуть получилось сразу, но как-то надрывно, без удовольствия и с привкусом ошалевшего головокружения. Кит потер лицо, потянулся к бардачку, нащупал там салфетки в зеленой упаковке, заляпал каплями подтухшего кофе. Всего пара осталась, нужно будет заехать в аптеку. И химчистку, потому что бежевые брюки...

Осознание хлопнуло по нему как волна, от ушей и до автомобильного коврика.

— Мингкван? — вышло хрипло. — Ты в порядке?

Судя по посеревшему лицу, выпученным глазам и зажатому в руке опустевшему стаканчику, Мингкван в порядке не был. Крови тоже не было, зато пролитый кофе был везде. Кит попытался стаканчик забрать, но холодные пальцы держали крепко, дрогнули, сдались только в ответ на поглаживания. Осталось положить салфетку на пятно и... Кит проверил свой затылок, но нащупал только привычно взъерошенные волосы и мягкий подголовник сидения. Кажется, обойдутся без больницы.Гул недовольных пробкой автомобилей дошел с опозданием. Хлопнула дверь Мазды.

— У него бита, — заметил Кит, разглядывая водителя. По спине пробежали мурашки.

Мингкван с шумом втянул воздух, моргнул. Достал телефон.

— Я в полицию позвоню.— Не надо.

Мозг соображал туго, но то, что до приезда полиции они не дотянут, осознавал. Водитель настойчиво постучал по стеклу. Мингкван сложил руки на коленях. Маникюр недельной давности, аккуратные пальцы потирают новенький айфон. Эти руки не для драки, такими только бумаги перекладывать и поправлять узел на тонком галстуке. А без драки не обойдется, как только Мингкван откроет рот. На дороге аргументы не работали.

Кит решительно запер двери.

— Полицию в Англии вызывать будем, — удивляясь спокойствию в голосе, он забрал телефон у несопротивляющегося Мингквана. — У тебя наличка есть?

— Бат двести пятьдесят, — парень схватился за кожаный портмоне. — Двести тридцать пять, мы же воду покупали.— Ты совсем слепой мудак? Не видишь, куда едешь?!Кит старался не обращать внимания на агрессивные крики. Все в порядке, пока они в безопасности. В небольшой коробке из металла и стекла, без возможности обороняться, но в безопасности. Пока Мингкван не вспомнит про свои права и не попытается рассказать о них водителю Мазды. Бангкок может и выглядел как современный город, но держался в основном вот на таких провинциалах вроде водителя с битой. Без образования, но с пакетом жадности, они приезжали покорять столицу, брались за любую работу, не слушали разумных аргументов и обязательно возили под сидением гаечный ключ или биту.

— Хорошо, что не гаечный ключ, — заключил Кит.

— Парень, открой машину! Поговорим! — озлобленный голос мешал собраться.

Нужно звонить Киану. Ждать полицию нет смысла, скорее им окончательно разобьют машину, да и прав лишаться не хотелось. Сработала бы и толстая пачка денег, но не переводить же их на карту? Или теперь бандиты принимают безнал? Был бы Кит один... В любом случае, старший брат подскажет, что делать.Номера Киана в телефонной книге у Мингквана не оказалось. Кит попытался вспомнить его самостоятельно, но оба раза дозванивался Форту, слушал заспанные ?Алло, это кто??, упорно сбрасывал и пробовал снова.

— Вы не имеете права бить нашу машину! Ой, — Мингкван еле успел закрыть окно, когда водитель с завидной скоростью перебежал на его сторону.