Доверие (1/1)

Время тянулось слишком медленно. Заключённые уже устали упрашивать меня сказать им моё имя, переключившись на свои заботы и пустые беседы с редкими вкраплениями ругательств в адрес охраны. Немногим позднее момента моего прибытия, постояльцев тюрьмы повели в столовую, кажется обедать. К такому я явно была ещё не готова, слава богу, охрана таки внимала моим просьбам и меня оставили в камере. Есть я всё равно не хотела?— мысли о местной кухне отбивали всякий аппетит. Конечно, это не могло не вызвать подозрений, но все сослались, мол, баба, этой сучке всё можно. Малыш лишь окинул меня своим обычным испуганным взглядом и пошёл вслед за охранником.Было немного не по себе. Да что уж тут. Совсем не по себе. Когда все ушли, в крыле стало слишком тихо. И вся эта обстановка сильно нагнетала и без того невесёлое настроение. Спустя минут десять раздались шаги и к камере, в которой я ожидала возвращения парнишки и остальных заключённых, подошел один из офицеров. Залевски?— я даже не удивилась.—?Эй, как вы? —?он огляделся по сторонам и подошёл ближе к решётке.—?Для того, кто добровольно усадил себя в кутузку, очень даже недурно,?— я наигранно осмотрела свои ногти и через силу улыбнулась охраннику.—?С Малышом говорили?—?Пока что не пришлось. На приветствие он не ответил, все стоял в углу, что-то высматривал в коридоре,?— пожав плечами, я пододвинулась на край кровати, что был ближе к выходу.—?Да,?— протянул мужчина, потерев ладонью подбородок.—?Слушайте, можно вас кое о чём попросить?—?О чём? —?я вытащила из ящика стола Библию и протянула Залевски сквозь прутья решётки.—?Можете унести отсюда её и принести что-то… менее набожное почитать? —?мужчина принял книгу из моих рук и хмуро на неё посмотрел. Не только у моего соседа с Библией проблемы?—?Конечно. Здесь выбор не большой, но я что-то придумаю,?— офицер глянул на часы. —?Вы не голодны?—?Знаете, меня не прельщает мысль обедать, пусть даже тюремной едой, в толпе мужиков, у которых в голове по отношению ко мне совсем не радужные мысли,?— я усмехнулась и села обратно на кровать.—?Я думаю, вы могли бы поесть после того, как все вернутся. Или я принесу вам еду сюда,?— неужели Портер приказала работникам тюрьмы передо мной ковром стелиться? А, может, это мужчина такой ?заботливый?.—?Не буду строить из себя принцессу и соглашусь на первый вариант, если можно,?— я улыбнулась охраннику. В клетке сидеть уже не было сил, ни разу меня так надолго не запирали. Пусть даже в столовую, но прогуляться хочется.—?Тогда я зайду за вами после того, как все вернутся.—?Отлично.И Залевски ушёл. Ещё недолго слышалось эхо от его шагов, а потом всё стихло. Ужас какой-то. Казалось, что прошло не меньше часа, до того как камеры вновь начали заполняться узниками. Они о чём-то друг с другом болтали, иногда бранились, но не было тут ничего из моих стереотипов о тюрьмах и их заключённых. Меня посетила мысль, что я просто не в том крыле, но этому я даже порадовалась.Малыш шёл отдельно от всех. Он еле передвигал ногами, шаркая ими по полу, не отрывая глаз от своих потрёпанных кроссовок, изредка бросая боязливые взгляды по сторонам. Незнакомый мне, пока что, охранник открыл дверь камеры и подтолкнул парня в неё. Тот, со своим немалым ростом, ударился головой о верхний выступ решётки. Нелепо втянув голову в плечи, он даже не посмотрел обо что он ударился, или не потрогал место ушиба, как это делают обычно все люди. Он только поднял брови и в таком скрюченном состоянии дошёл до койки, рядом с которой тяжело опустился. Прямо на пол. Он не промахнулся, он целенаправленно уселся на грязный бетон.Охранник же не спешил запирать решётку. К нему подошел Залевски и, махнув мне рукой, кивнул тому офицеру. Резво поднявшись на ноги, я бросила взгляд на парнишку, который недоуменно переводил глаза с меня на охранников, и вышла из клетки. Кто-то из заключенных опять стал выкрикивать какую-то непотребную ерунду.—?Сосать пошла, а, красавица?—?Переспишь с ним за отдельный обед?—?Не хочешь составить мне компанию сегодня в моей камере?И так далее, вопросы в этом духе. Зачесались руки показать кому-нибудь из них средний палец, но фырканье Залевски меня немного остудило. Это обычное состояние для тех мужланов, лучше не навлекать на себя ещё большее их внимание.Довольно быстро мы с офицером добрались до столовой. Здесь было светло, светлее чем в камерах и коридорах. Металлические столы с такими же лавками были прикручены к полу, где-то на них и под ними валялись ошмётки еды. Кое-где даже засохшей. К горлу подкатил ком. Может я и ошиблась, решив тут поесть. Залевски кивнул мне на дальний стол, что был почище остальных, а сам отправился за подносом с едой. Как в ресторане. Надо не забыть оставить на чай.Я хмыкнула своим мыслям и ещё раз осмотрелась. На соседнем столе, в отличие от других, стоял поднос. Около одного его края была кучками свалена еда, а он сам был пуст. Что ж, у каждого свои предпочтения.Офицер аккуратно поставил передо мной такой же поднос, только еда лежала внутри него. Картофельное пюре, кажется, какой-то непонятный и жуткий на вид салат, пара кусочков хлеба и колбасы и стакан с оранжевым напитком, похожим на апельсиновый сок.—?Это что, сок? —?я недоверчиво повертела в руках стакан.—?Начальница сказала не морить вас голодом,?— охранник пожал плечами, усаживаясь на противоположную скамейку.—?Как мило с её стороны,?— я жалко улыбнулась и взяла в руки ложку, придирчиво осмотрев её на предмет грязи. Она была чистая, что приятно порадовало. Моё меню отличалось от того, что валялось около подноса на соседнем столе. Залевски, сложив руки в замок, продолжал сидеть напротив и разглядывать столовую в попытках не пялиться на меня. Он хотел что-то спросить или сказать, но сдерживал себя как мог.—?Это ведь вы нашли парнишку в том баке? Офицер Залевски, да? —?я загребла в ложку немного пюре и медленно положила его в рот. Неожиданно вкусно. Не так как у мамы, но есть можно. И я уже смелее стала сметать то, что лежало на подносе.—?Меня зовут Деннис,?— как бы между прочим произнёс он.—?Энн,?— дурная привычка разговаривать с набитым ртом, но он разобрал моё имя, легко кивнув. Вроде подружились.—?Мы с напарником обходили закрытое крыло, где я… абсолютно случайно наткнулся на помещение, где в клетке и был заперт Малыш. Непонятно сколько бедняга сидел в сраной клетке. У него там коробка с ногтями стояла,?— мужчина покачал головой, смотря в сторону, а у меня кусок огурца в горле застрял. Нашёл, что за столом сказать.—?И он ни с кем не разговаривал? —?я прокашлялась и отпила немного сока.—?Я слышал от него только три слова?— полное имя адвоката, Дивера,?— Деннис сделал небольшую паузу. —?Но… недавно произошёл один случай… эм.—?Какой случай? —?мужчина нервно потёр руки. Уж если начинаешь, так договаривай до конца, чего мяться то?—?Когда его нашли, никто не знал кто он и откуда. Портер не могла его так просто отпустить и его подселили в камеру к Гитлеру,?— это имя, или кличка, или что это, мне не дало абсолютно ничего, но я не думаю, что мне пригодится знать кто этот человек. —?Мужик был огромный, сильный. Весь забит татуировками. Мощный тип в общем. И после того, как он стал соседом Малыша, его нашли мертвым. Буквально на следующий день.—?М-м-м. То есть, этот худой парнишка убил того бугая? —?слабо верится. Дело даже не в комплекции Малыша, а в нём самом. Эти щенячьи глазки, то, как он дёргается от каждого шороха. У него и в голове бы не мелькнуло кого-то убить. С другой стороны, на тихоню никто и не подумает.—?Сказали, что Гитлер умер от рака. Но за день до этого он выглядел здоровее чёрта! —?Залевски вскинул брови и глубоко вдохнул через рот. —?Кто-то из заключённых говорил, что он якобы домогался Малыша. Мужик из соседней камеры сказал, что слышал угрозы от паренька в адрес Гитлера.Я смотрела на офицера во все глаза. По коже прошёлся рой мурашек. Хоть мне и слабо верится в причастность Малыша к смерти Гитлера, но всё равно, стало как-то не по себе от мысли вернуться в камеру и остаться с ним наедине. Отодвинув от себя поднос, я уставилась куда-то в угол, пытаясь решить, что и как мне делать дальше.—?Я не хотел тебя пугать,?— не хотел, а напугал. —?Я не верю, что Малыш протянет тут долго. Помоги ему,?— Деннис смотрел прямо в мои глаза и мне даже неловко стало: казалось, что он переживает за судьбу этого паренька больше, чем за свою.—?Я постараюсь, Деннис,?— я накрыла его ладонь своей и слегка сжала. Мужчина немного расслабился.Возвращаясь в камеру, я не слышала никаких предложений от заключённых. Они там сами себе что-то бормотали, а на меня не обращали внимания. Ну вот и славно. Когда мы с Залевски подошли к камере, я увидела, что дверь открыта. Переглянувшись с офицером, я посмотрела в клетку. Малыш сидел на полу, а на моей кровати расселся какой-то мужик в костюме. Деннис тут же напрягся. Но я не придала этому значения, вслушавшись в то, что говорил тот мужчина и удивившись, если не сказать офигев.—?… мы скормили ему его же зубы. Очень медленно. ?До чистой тарелки?. И когда мы добрались до его моляров, у него появилось имя. И ещё список других имен.—?Что вы делаете? —?я шагнула в камеру и посмотрела в лицо этому мужчине. Я видела его, когда он выходил из кабинета Портер вчера. Но даже если он работает здесь, он не имеет права запугивать парня. А, судя по его рассказу, который я хоть и не полностью слышала, именно этим он и занимается.—?А какое вам дело? —?мужчина встал с кровати и с вызовом посмотрел на меня. Боковым зрением я уловила движение?— Малыш тоже поднялся со своего места. —?Мне просто нужно имя….—?У него есть имя.Мне аж холодно стало. Деннис и этот мужик замерли. Впервые я услышала голос Малыша. Тонкий, с лёгкой хрипотцой. Он сделал несколько шагов навстречу мужчине в костюме и, поравнявшись со мной встал.—?Что? —?слабая улыбка тронула губы мужчины.—?У него есть имя написанное на нём, которое не знает никто кроме него самого,?— будто бы нараспев парень стал говорить, вновь начав наступать на незнакомца. —?Он одет в робу, пропитанную кровью, и его имя зовётся Словом Божьим, - это что, из Библии что ли!?—?Остановись,?— мужик в костюме попятился к двери. —?Я сказал стой твою мать! —?он врезался плечом в косяк и пулей вылетел из камеры. —?Чего вы стоите?! —?он истерично посмотрел на Денниса, который не мог оторвать глаз от Малыша, что в свою очередь не сводил жуткого взгляда с мужчины.И он просто закрыл дверь. Взял и закрыл её изнутри, всё так же поглядывая на перепугавшегося незнакомца через металлические прутья двери. Я стояла неподвижно, с диким желанием рассмеяться. Это просто абсурдная ситуация. Нет, ну серьёзно!Парнишка вернулся на своё место на полу, не сводя взгляда с мужчины. Тот же, отдёрнув пиджак, оглянулся по сторонам.—?Заприте его,?— кивнул он Залевски и удалился. Офицер выполнил приказ и последовал за ним.В камере повисла тяжёлая тишина.Я подошла к своей койке и аккуратно на неё села, чтобы не пугать паренька внезапными звуками. Не знаю как он, но я сейчас чувствовала себя неловко. Я не знала, куда себя деть. Все, что я хотела бы сказать, казалось мне неуместным, особенно после произошедшего, а делать тут, в камере, было нечего. Чуть поёрзав на неудобной кровати, я подтянула к себе ноги и опёрлась спиной о стену. Малыш, спустя несколько минут изучения своих ладоней, стал поглядывать на меня. Осторожно, исподлобья, он сразу же отводил глаза в сторону, когда встречался со мной взглядом.Мило.—?Как дела? —?О, серьёзно, Энн? Ты спрашиваешь парнишку, которого держали сначала в закрытом баке, а теперь в тюрьме, где его пугают рассказами о вырванных зубах? Тут и коню ясно, что всё плохо.Малыш нервно осмотрелся. Нахмурившись, он посмотрел куда-то перед собой и открыл рот. Он будто пытался что-то сказать, но лишь провёл по мне взглядом и шумно выдохнул.—?Я вот не знаю, что делаю тут,?— пожав плечами, я поджала губы. —?Хотя, скорее всего эта мысль посещает каждого сидящего здесь, не думаешь? —?я подняла правую бровь и слегка склонила голову на бок, смотря на парня на полу. Он уже не отводил взгляда и просто сверлил меня глазами. Спустя несколько секунд, Малыш рваными движениями пожал плечами. —?Ненормальный мужик, да? —?я усмехнулась. —?У тебя есть имя? Меня зовут Аннет,?— Парень наклонил голову, как я. Да, глупо спрашивать его после этого мужчины.—?Энн.Стоп. Мне не показалось? Он научился со мной разговаривать? И откуда он узнал. Я обычно представлялась всем полным именем, а когда кто-то пытался его сократить, то всегда говорили Анна. Энн меня назвал отец, маме пришлось по душе и она стала звать меня ласково Энни. И если человек был мне приятен, то я говорила ему сокращение своего имени. Где он мог его услышать?—?Что? —?я сложила ноги по-турецки и наклонила корпус тела в сторону парня.Малыш опять пошевелил губами, подняв брови. В его голове, видимо, происходил какой-то невероятный процесс, По его завершении, он снова нахмурился, сжал губы и отрицательно покачал головой.—?Я не понимаю,?— появилось желание встать, потрясти его за плечи, чтобы он сказал ещё хоть что-то. Сейчас его голос казался мне лишь плодом моего воображения. Тонкий, тихий, хриплый, немного дрожащий. Нельзя не признать, что приятный. Если бы он сказал что-то ещё.На меня как-то сурово уставились огромные, вмиг потемневшие, глаза. Как со стеной говорить! Я тяжело вздохнула и, закатив глаза, растянулась на кровати. Чёрт с тобой. Как нести околесицу незнакомому мужику так вот он ты, а мне что-то нормально сказать?— нет!Хотя, кто я ему такая.В голову полезли разные мысли, но они стали все перемешиваться, я начала лениво зевать, а вскоре заснула.Снилось мне что-то размытое. Тени. Много теней молниеносно кружились вокруг меня. Ничего нельзя было разобрать за этим адским водоворотом. Только нарастающие крики. Они все молили о пощаде. Просили отпустить их. Но я не могла ничем им помочь. Я лишь бестолково стояла в середине и старалась не упасть, ведь голова начинала очень сильно кружиться. Но внезапно вопли стали стихать, а вихрь из теней сходить на нет. Они всё ещё парили вокруг меня, когда сквозь них стал проникать ослепительный свет. Мне навстречу шла фигура. До боли знакомая фигура. Добрая, родная, готовая защитить меня от всего на свете. Вдруг раздался свист и на меня рухнула тяжёлая тьма, чернее, чем все тени вместе взятые.И я проснулась, подскочив и сев на кровати. Рвано дыша, с неистово колотящимся сердцем. Мой взгляд упёрся в стену, исписанную призывами к дьяволу. Что происходит? Ко мне начало возвращаться осознание реальности. Я в тюрьме Шоушенк, в одной камере с пареньком, который был долгое время заперт в закрытом крыле и у которого я должна узнать хотя бы имя. В камере было темно. Так, я тут не одна. Медленно повернув еле двигающуюся шею я столкнулась с двумя сияющими глазами. Два безумных оранжевых огонька. Тихо вскрикнув, я быстро заморгала глазами.Из темноты ко мне наклонился Малыш. На его худом лице играли жуткие тени, а глаза казались ещё больше. Но ничего демонического в них не было. Они не светились страшным огнём, лишь обеспокоенно разглядывали меня. Проглотив ком, застрявший в горле, я встряхнула головой и посмотрела на дверь. Мимо камеры прошел приятель Денниса, подозрительно заглянув в нашу камеру. Нашу камеру?— ненормально звучит. Не рассмотрев ничего полезного, он ушёл. Я запустила руку в волосы и сделала пару глубоких вдохов. Малыш всё ещё озабоченно смотрел в моё лицо.—?Приснился кошмар. Извини, если напугала или разбудила,?— парень нахмурился и отодвинулся дальше. Хотя бы на кровати сидел, а не на холодном полу.—?Я не спал.Из темноты раздался шёпот. В моей голове была одна вата, я уже не соображала, сказал ли это Малыш, или же монстр из-под кровати, или тот тёмный человек, притаившийся в углу. Глаза опять слипались и я без сил провалилась обратно в сон.Понятия не имею сколько спала. Часов в камере нет, а свои наручные я не брала с собой. Еле продрав глаза я тут же закрыла уши. Выла какая-то мерзкая сирена. Неужели это у них будильник такой?! Голова раскалывается. Я повернулась на бок и столкнулась взглядом с парнем. Он сидел, облокотившись спиной о стену, и неотрывно смотрел на меня. Я смутно помню, что ночью мне опять снилась какая-то дребедень. И в ней я чётко помню светящиеся глаза и Малыша, что сидел в такой позе в густой темноте. Если мне это не приснилось, а скорее всего это было на границе сна и реальности, значит парень просидел так всю ночь.—?Ты хоть спал? —?хриплым ото сна голосом я задала вопрос и села, хорошенько потянувшись и зевнув. Парень отрицательно покачал головой. —?Бессонница? —?пожал плечами. Ну ладно.—?Встаём! Завтрак! —?в коридоре раздался громкий голос одного из охранников и крыло стало заполняться шумом. К камере подошёл вчерашний охранник?— напарник Залевски.—?Выходим,?— он отпер дверь и отошёл от неё. Малыш посмотрел на меня и, не заметив никакого движения, поднялся, направившись на выход. —?Идёшь? —?недовольно буркнул офицер мне.—?Нет,?— я помотала головой и натянуто улыбнулась. Мужчина пробормотал что-то, отдалённо напоминающее ругательство, пропустил перед собой парня и запер дверь.Я снова осталась одна, понадеявшись, что сегодня, как и вчера, придёт Деннис. Но было тихо. В коридоре так и не раздались тяжёлые шаги, ровно до тех пор, пока не закончился завтрак, и стали возвращаться заключённые. Может, у Денниса сегодня нет смены.Зато Малыш сегодня был более аккуратен. Заходя в камеру, он предварительно наклонил голову, чтобы не встретиться ею с металлическим выступом над дверным проёмом.—?Точно есть не будешь? —?недовольно спросил меня офицер. Я покачала головой и он, с тем же бормотанием, захлопнул дверь. Парень вздрогнул. Бестактный идиот, а не охранник.—?Ты в порядке? —?мне было действительно жаль парнишку. Тот отвёл от меня взгляд, покачал головой и сел на пол в углу. —?Может, сядешь на кровать? Пол холодный, я через кроссовки это чувствую,?— поболтав в воздухе ногами спросила я Малыша. Он посмотрел на меня уставшими глазами. Под ними залегли тени и не было того вечного испуга. По крайней мере сейчас. —?И тебе бы поспать. Хоть часок?Парень поднялся с пола. Он тяжело вздохнул и, не сводя с меня взгляда, сел на край кровати.—?Ложись спать. Я послежу, чтобы тебя никто не трогал,?— я мягко улыбнулась Малышу. Когда-то в детстве я боялась спать в темноте. Папа оставлял мне ночник, не запирал дверь, но это не помогало. Тогда он оставался сидеть со мной, говоря эту самую фразу, пока я не засыпала. Всегда работало.Вот и Малыш, несколько мгновений просидев неподвижно, медленно прилёг на кровать, подтянув колени к груди. По нему было видно, что он уже не мог сражаться со сном, и мои губы тронула умилительная улыбка. И впрямь как ребёнок. Почти сразу, после того как он сомкнул глаза, Малыш тихонько засопел.Я считаю, что первый шаг к доверию сделан.