Я боюсь за тебя (1/1)

Я смотрю на окровавленный пол. Лужи, разводы, ручьи, стекающие по стене. Слышны всхлипы. Это Кирилл. Он умоляет не трогать детей. Ведь он не виноваты. Папа прижимает плачущего сына к себе. У него окровавлена рука. Простелили...- мама, - шепотом я зову мать.Он не отвечает. Тихонько щупаю пульс. - нет... - хриплю я.Он мертв... Высший убил его. Да, он посчитал, что прикончил нас двоих... Но мне он прострелил только плече. А маме в груд попал. У него даже изо рта кровь пошла. В легкое попала пуля... Черт, мамочка...Я поднимаюсь с пола и с трудом поднимаю меч матери. Надо собраться с силами и прикончить этого гада. Высший уже направил дуло на папу и Киру. Он точно хочет убить их. Батя же пытается прикрыть собой своего сына. Лезвие сверкает. Голова Альфреда катится по полу. Я на падаю на колени.- Костя!!! -визжит Кира и бросается ко мне.- маму убили... Его больше нет... - всхлипывая говорю я.Папа кладет розы на землю и садится к нам на лавочку. Я отдаю ему Никиту.- Юра... Этот подонок уже заплатил за твою смерть.- мамочка... Как же нам теперь жить? - рыдает Кира.Я встаю и поджигаю голубую свечу. Огонек начинает трепыхаться. А прикрываю его ладонью от ветра и жду, когда разгорится фитиль. - Кира, Костя, теперь мы одни, - говорит батя. Я сажусь к родным.- но нам надо жить. Вам ради Макса, мне ради Никиты... Жалко его. Он ведь маму будет видеть только на фото. Но я постараюсь заменить ему мать.- я тоже могу позаботится о брате. Я же единственный зрелый омега в семье остался. Значит я тоже должен следить за ребенком.- а я буду за вами следит. За тобой, бать, потому что ты мой отец. И ты старый уже. А за тобой, Кира, потому что ты мой муж.Да... Странная у нас семья получается. Отец - глава семейства, два мужа, которые еще близнецы, ребенок близнецов, и сын отца семейства... Нет только одного - мамы.***Открываю глаза. Кира мирно посапывает рядом со мной, свернувшись клубочком. Все хорошо. Это был сон. Просто плохой сон. - я все равно защищу тебя, - шепчу я, боясь разбудить мужа Приобнимаю омегу. Он не реагирует. Крепко спит. Ну и пускай спит. Лучше не знать ему, что сейчас мне приснилось. Ставлю на плиту кастрюльку. Грибы уже замочились. Пора их промыть и порезать для блюда. Сегодня я готовлю жаркое с грибами. Кира любит грибы. А родителям понравится, что я сам приготовил вкусный ужин. Я слышу странные шорохи и мычание. Будто тащат кого-то. Еще и крики о помощи. Ой, чую, не ладно дело. - мама! - слышу я голос мужа и затем глухой стук. Беру нож. Теперь понятно, что что-то случилось. Хоть бы там ничего серьезного. Хотя, как там может быть ничего серьезного, если муж зовет на помощь. Чувствую, как внутри все сжимается. Сон... Черт, хоть бы это был не Высший? Выхожу из кухни. Тихо. Но на полу лежит кулон в виде меча. Это мамин кулон. И цепочка разорвана. Я поднимаю его. Моё внимание привлекает шум. Из подвала идёт. Крепко сжимаю ручку ножа. Иду к подвалу. Вижу как Высший заламывает руки Кире и после толкает его вниз. Омега летит по ступенькам. В туже секунду в меня летит струя воды. Чёрт мокрый весь. И обессиленный ещё. Но нож то у меня. - сука!Набрасываюсь на тварь. Он в туже секунду уворачивается и толкает меня. Я, оказавшись на полу, не сразу понимаю, что произошло. Больно очень. Чёрт, два метра почти пролетел. И на крылья упал ещё. Хоть бы встать. Тогда смогу ножом прикончить гада. Смотрю на родных, чтобы удостоверится, что они живы. Кира лежит на полу и держится за ногу. Он сильно пролетел. Возможно сломал, но надеюсь, что это вывих. Я лично видел, как он летел со ступенек. Мама же лежит на животе и стонет. Он, вероятно, ударился спиной о стену. Как Альфред расправился с ним я не видел, но судя по стонам, падение было жестким.- мама, - шепчу я, дабы удостоверится, что с ним все хорошо. Высший идёт к маме, громко стуча каблуками по полу. Он останавливает возле его тела и ухмыляется:- сначала я расправлюсь с тобой! А после прикончу твоих сыновей.Альфред со всей милы ударяет ангела по спине ногой. Мама выкрикивает матерные слова. Ещё удар. Омега пытается подняться на руках, но получает еще один удар. Чёрт, а я даже подняться не могу и помочь ему. Мое тело сильно болит. Кира тоже бессилен Мы под землей, а значит ангел теряет все свои силы здесь. Да и падение у него было жестким. Видно, так нас и прикончат в подвале... Боже, папа, приди и спаси нас. - за что? - вопит мама. Высший идет к коробке с инструментами и берет из нее молоток. Меня приводит это в ужас. Он же убьёт его! Он его убить собирается!- мама!Пытаюсь подняться, но меня тут же заносит в сторону. Я едва удерживаюсь на ногах. Так, нож у меня. Надо просто ударить эту мразь. Хоть бы поранить, чтобы выиграть время. Может мама и Кира сбежать смогут. А я останусь здесь и прикончу этого гада. Или умру, защищая самое ценное - семью. Так, если ударить ножом в ногу, то он упадет. А значит атаковать его будет проще. Но даже если пораню его - уже будет хорошо.Собираюсь с силами и резко набрасываюсь на Альфреда. Нож выскальзывает из моей руки и падает на пол. Не удержав равновесие падает и Высший. Я с трудом стою на ногах. Меня качает, кружится голова. Но надо прикончить мразь, пока он не переубивал нас. - получи! Получи!Я бью его по лицу. Может так вырубится.- Кира! Мама! Уходите, спасайте детей. Я убью его!Высший ударяет меня по голове чем-то тяжелым. Я на секунду теряюсь, перед глазами темнеет. Этим сразу пользуется Альфред. Он бросает меня на пол и прижимает лопатками к холодному цементу. Черт, похоже теперь опасность грозит мне. И я теперь врят ли смогу помочь родным. Хотя, могу перетянуть внимание на себя. И мама и Кира успеют спастись. Да, надо тянуть время. Альфред ударяет меня по лицу. Я пытаюсь его сбросить с себя. Тяжелый, гадина.- ну охринеть мы в баньку сходили! - слышу я голос отца.Потом Высший резко падает на пол. Лукас стоит рядом и держит в руках черенок от лопаты. Наш спаситель...- ты как, боец? - спрашивает он.Я, преодолевая боль, поднимаюсь. Черт, немного голова кружится, надеюсь не сотрясение.- хорошо, мама как?Смотрю на него. Он лежит все также на полу и громко стонет. Кира сидит рядом и держит мать за руку. Присаживаюсь к родным.- мама, ты как?- моя спина... Болит очень!Мама едва не плачет. Папа садится рядом:- что с ним?- Альфред его по спине бил каблуком сапога.Папа меняется в лице услышав это. Он тут же начинает гладить ладонью спину мужа Мама воет еще больше.- Лукас, иди посмотри, что с Юрой, - строго заявляет отец.Господин одевает на мужа цепь. Да, видно получит этот златовласый гад за свое преступление. Лукас идет к нам и садится на колени перед мамой. Он сначала прощупывает через кофту:- сколько раз бил?- я сбился со счета после 6 удара... Лукас! Больно!Господин достает нож и ножен и разрезает на маме футболку. Кира ахает и тут же прижимается ко мне, закрыв лицо волосами. Вся спина бедного омеги покрыта синяками, а по позвоночнику идет широкая темная полоса. Местами видны кровоподтеки и сильно выпирают позвонки. При этом в некоторых местах их будто и нет. Просто яма бордово - синего цвета.- Юра, ногами можешь пошевелить?- нет, я кажется не чувствую.Господин щупает мамины ноги:- что чувствуешь?- ничего.Закрываю рот, чтобы не закричать. Бля... Плохо дело...- Юра, руками можешь шевелить?- да... - все плохо. Этот гад ему переломал позвоночник.Кира прижимается ко мне и скулит. Я отказываюсь верить тому, что только что услышал... Переломал позвоночник... - он будет жить? - пристально смотрит батя на Лукаса.- будет, но вот, будет ли ходить - большой вопрос.- что? Как? А какой у него шанс? - замечаю на щеке отца слезу.- скажем так: минимальный, но он есть. Надо отвезти его в больницу. Костя, иди принеси простынь. Надо Юре сделать специальную повязку и предотвратить смещение.Я встаю с пола. Кира тут же закрывает лицо руками. Плачет... Черт, как в трансе все. Как будто это не с нами случилось, не в взаправду. И вот-вот должен прозвенеть будильник, мы проснемся, пойдем на кухню. Там мама готовит завтрак, а папа читает книгу. И все у нас хорошо, на не пытались убить...Беру простынь. Надо мать в больницу отвезти. Лукас сказал, что шанс у него есть, но маленький. То есть вообще неизвестно будет он ходить или нет... Я падаю на колени и вытираю слезы простыней. Мама... Ему сломали позвоночник. Этот гад сломал! Да его сжечь мало! Он жизнь ангелу сломал! Как он теперь выступать будет? Как за пультом играть сеты?- я отомщу за тебя, мамуля...Поднимаюсь с пола. Шанс есть. Надо сделать все, чтобы мама вновь вернулся за пульт. Ведь это его жизнь...- я принес. Лукас тут же берет простыню и начинает ее складывать. Нет охоты наблюдать за ним. - маме больно, - шепчет мой омега и прижимается ко мне. Я обнимаю мужа. Да, уже ничего не исправить. Можно только помочь маме. Хотя бы обезболивающее дать. Ведь это же какая боль! Ему почти весь позвоночник переломало. Смотрю на Альфреда. Он лежит на полу, связанный. Лукас полностью обездвижел мужа. Надеюсь, этого урода будет ждать самое ужасное наказание. Надеюсь, его убьют. - Лукас, а что будет с моим мужем?Папа вытирает слёзы. - в больницу его отвезут. Там корсет оденут, что бы срасталось все хорошо. Обследуют, надо - прооперируют. Но я тебе сразу скажу - не сможет он ходить в ближайшие время это точно. Слишком сильно ему переломало все. Хорошо ещё, что его не парализовало всего, а только ноги отказали. Радуйся этому. - как можно радоваться? Моего мужа чуть не убили, ему сломали позвоночник! - Саша, поверь могло быть и хуже! Как хирург тебе отвечаю! - скажи мне как хирург, какой шанс, что он будет ходить?- говорил же тебе! Маленький! Больше не спрашивай! Надо регент делать! Может у него смещение ещё! Или неоперабельная травма. Тогда и надежды нет!- ему больно, прошу, помоги. Мама громко плачет. Не то от боли, не то от осознания своей ситуации. А я рыдаю от того, что не смог помочь ему. Ведь я лежал на полу. Мне было больно подняться. Ну хрен с тем, что больно было подняться! У меня был шанс спасти маму! Да лучше бы я с ума от боли сошел, но пристукнул бы сразу этого гада! А так... Я только за секунду до гибели спас маму. Это из-за меня все.Скорая уезжает. Кира вновь прижимается ко мне. Я обнимаю любимого.- мамочка... Костя, мы же потом поедим к нему?- поедим. Пошли в дом. Там Макс с Никитой уже нас заждались.Егор кладет руку ко мне на плече. Я поднимаю голову. Наставник стоит рядом. По его щеке течет слеза. Никогда не видел, чтобы этот демон плакал.- ты видишь что-то?- нет...Наставник обнимает нас с братом:- но я верю, что все будет хорошо. Главное, что Юрий жив.- что ждет эту падлу?- не знаю. Его будет судить Лукуас, может он и сжалится над мужем, а может и нет. Я слышу плач. Идите в дом.Он уходит. Уходит к воротам своего дома. Сережа и Андрей заходят за ним. Теперь мы одни. Мы одни с Кирей в этом большом доме. Только брат и сын нам составляют компанию.- пойдем.Я веду мужа к двери. Он еще хромает. Доктор сказал, что это вывих и надо омеге походить с бинтом на ноге. Чтож, походит, раз надо. Вот и слышен плач. Мы поднимаемся на второй этаж. Я тут же захожу в спальню родителей, оставив мужа в коридоре.- Никтика, ты чего орешь так? А, подгузник сменить надо.Я кладу ребенка на пеленальный столик. Кира подходит ко мне:- может искупаешь его?- точно. И Макса возьми.Я беру братика на руки. Он не перестает кричать. Кажется, он чувствует, что с мамой что-то случилось. Да, он сто процентов это все чувствует. Ведь мы с Кирой чувствуем, что маме больно, плохо. В тот момент, когда я набросился на гада, мне показалось, что мне кто-то помог подняться...***Я отодвигаю бокал от себя. Смысла нет пить из него. - мама, за твое здоровье!Я прижимаю губы к горлышку и вливаю в себя терпкую, горячую жидкость. Во рту тут же раскрывается букет из чернослива и чего-то вроде табака. И еще по телу распространяется приятное тепло. Где - то возле сердца горячо, голова немного кружится. С каждым глотком жар опускается ниже.- Кирилл ждет меня. И только меня...Еще пару глотков и меня будто уносит куда-то. Ставлю бутылку с напитком на стол. Мда... полбутылки в одиночку...Открываю дверь спальни. Кира сидит за столиком и причесывается. - муженек, не хочешь исполнить супружеский должок?Кира откладывает расческу и поворачивается ко мне:- давай не сегодня.- нет, ты удовлетворишь меня. Криюх, ну давай потрахаемся..- Костя, мне пока нельзя. Я только две с половиной недели назад родил.Он встает. Я тут же пользуюсь моментом и начинаю лапать мужа. Кира поначалу стоит не двигаясь, а после начинает дергаться.- мне пизда...Я батину бутылку выдул.- ну и ладно, простит. Костя, перестань, мне это не нравится.Муж убирает мои ладони со своих ягодиц.- да чё ты ломаешься я не пойму? Может, ребёнок не от меня, шлюха подзаборная? -не выдерживаю я.Мне не нравится, что омега так себя ведет. Он же должен слушаться меня, повиноваться должен мне. А Кира вместо этого ведет себя так, будто я ему чужой.- это твой малыш. Прошу, Костя, не надо. - ты мой муж или кто? Ты должен мне отдаться!Я со всей силы толкаю омегу на кровать. Кира падает на спину:- Костя, прошу, не надо. Хочешь, подрочить могу, отсосать. Только не трогай меня!- замолчи! Сейчас задницей платить будешь за грешки! - нет! Папа! Спаси! - начинает кричать брат. Я закрываю ему рот рукой. Так, батя может сейчас только все испортить. А лишний шум его приманить сюда. Надо на Кирку кляпик одеть.- прекратить! Я буду делать то, что я хочу! В противном случае макс не мой ребёнок, а ты блядь! В Киряный глазах читается ужас. Запугал его, какой же я умничка. Начинаю медленно спускать штаны мужа вместе с трусиками. Надо ещё припугнуть:- будешь покорным - не больно сделаю. А если строптивым - анал в мясо разорву и скажу, что ты мастурбировали так!- ах ты скотина! - слышу я за спиной. Отец мигом сбрасывает меня на пол. Я больно ударяюсь плечом. Черт, меня спалили. И мне сейчас будет пизда.- это ты мой коньяк выпил?- ну да... Бать, прости.Отец пинает меня. Я стону. - ты сдурел? Ты чего над омегой издеваешься?- прости... Я просто пьяный немножко. Надо потакать отцу. Может он не накажет меня за то, что я к омеге приставал. А вообще спровадить его надо, дабы продолжить можно было.- а нахуй ты пил!- ты меня назвал шлюхой подзаборной!!!Кира пинает меня. Я начинаю вопить, что выебу, как только подвернется возможность это сделать.- Костя! Прекрати! Он твой муж! Мать твоего ребенка!- а мой ли это ребенок?- что? Папа, ты это слышал!Батя с силой поднимает меня и начинает трясти:- ты в своем уме? Ты в чем мужа обвиняешь? Ты как посмел вообще прикоснуться к нему без разрешения? - я делаю то, что хочу!Отец дает мне подзатыльник. Тупая боль в затылке немного дезориентирует меня.- извиняйся перед омегой! Живо! - ревет отец.Я смотрю на Кирю. Он сидит на кровати и плачет. Черт, я обидел его... Почему я такой плохой! Почему я поддался действию алкоголя? Почему не смог держать себя в руках?- прости... прошу, Кира, прости, - едва не плачу я.Муж молча встает и идет к орущему ребенку.- Кирилл!!!- не хочу с тобой разговаривать. До завтра.Муж забирает ребенка и уходит. Следом уходит папа, дав мне напоследок хороший пинок.***Кирилл открывает дверь. Папа завозит коляску в дом. Я закрываю дверь. Кира уже обнимает мать и целует его в щеку. - мы так ждали тебя, - говорю я.Мама улыбается. Мне так нравится смотреть на его улыбку. Кажется, он счастлив.- Саша, мне надо переодеться. Только вот как я попаду в нашу спальню. Ведь ходит не могу, а с коляской по ступенькам не подняться.- я оборудовал нам спальню на первом этаже. Помнишь небольшую комнату возле лестницы? Я ее отремонтировал, кровать туда нашу принес.Да, мы с батей там долго работали. Нам даже Кира помогал, если появлялась возможность. Только папа запрещал ему таскать тяжелое и находится в комнате, когда мы клей разводили для обоев. - только вот туда не поместилось много мебели. Только кровать, тумбочка для тебя и комод. Шкаф уже не влез. Но тебе хватит этого комплекта?- да, а Никтка где спит?- с нами. Его кроватка поместилась. Только вот он с моей стороны спит. Ты же временно не можешь встать и успокоить его если что.Мама тяжело вздыхает. Да, временно не может. Жалко его.- пойдем, у нас всего час. Кира тянет меня на кухню. Отец закрывает дверь. Видно, хочет остаться наедине с омегой. Чтож, пусть остаётся. - Костя, иди к родителям и спроси: добавлять чеснок в соус или нет. Иду к спальне родителей. Придётся их потревожить, раз надо узнать ответ на такой важный вопрос. Хотя и так ясно, что надо добавлять. Иначе вкус не будет таким богатым. Я берусь за ручку двери. - Саша, давай! Глубже... МММ... Ещё!Тут же одергиваю руку. Это мама стонет. Теперь понятно, что папа решил не готовить ужин сразу, а только когда мама приедет. - они трахаются?Я кивком отвечаю брату. - ладно, добавлю чеснок. ***Как же хорошо, что этот урод получил заслуженное наказание. Хотя, когда оглошали приговор, мне казалось, что этого гада казнят. Ведь он такое ужасное преступление совершил. Но, видно, сжалился Лукас над мужем. Его свергли в день исполнения приговора. И тут же позорно потащили в залу, где уже стоял эшафот. Наша семья села на почетные места, как жертвы. Бате даже дали плеть на случай, если он захочет лично за мужа отомстить. Приговор исполнял Лукас. Он же заковывал руки мужа в колодки. А потом, под всеобщие овации, начал рубить крылья. Кровь брызгала на передник палача и пачкала все вокруг. Альфред громко и истошно матерится. Кляп ему не одели, дабы тот каялся. Спустя полчас оба крыла лежали возле приговорённого. Но на этом наказание не заканчивалось. Лукас ещё долго стегал мужа плетью, нарочно попадая по рубцам. После этой части приговора, Господин зачитал документ о лишении Альфреда всех прав. С этого момента он стал личным рабом Лукаса. И мразь больше не имел не то что вершить чужие судьбы, он теперь не имел права даже лишний шаг сделать без разрешения мужа. Я считаю, что это и так самое достойное наказание для Альфреда. Но Лукас решил его ещё и на позором столбе повесить, дабы опозорить ещё больше. Мне только не понятно одно. Почему мама, после всего, что с ним сделал Высший, так быстро простил его. - мама, а почему ты так легко простил Альфреда? - не выдерживаю я. Мама поднимает голову и откладывает вилку на салфетку. - я любил свою мать, а он меня учил, что не нужно держать зла на своего врага, иначе душа очерствеет от злобы. И ещё... Я прекрасно понимаю его. Костя, Кира, вы должны знать кое-что. Ваш отец однажды лишил меня прав. Но только на год. Я в шоке роняю вилку. Папа лишил маму прав?- а за что?- за попытку убить Киру. У меня была послеродовая депрессия. И я винил его в этом. Саша вошел в момент, когда я накрыл ребёнка подушкой. А потом меня на суд потащил. На меня прямо в зале суда одели ошейник. Мама вытирает слёзы. Чёрт, зря я завёл этот разговор. Но мне все равно не понятно, как отец мог так с мамой поступить. - батя, ты чего с мамой так обращался?- не вини его!- резко осекает меня мама. - Он очень хороший альфа. Саша не издевался надо мной целый год. Он был гуманен ко мне. Даже не бил, если ослушался его. Только первые два месяца был строг. А потом просто в обществе показывал, что властен надо мной. Я носил специальный ошейник с поводком, а вне дома ещё и набедренную повязку, как и полагается. Но это все было за пределами нашего жилья. Это было терпимо. Но все равно это ужасно. - папа, а как ты мог маму так наказать? - Кира. Отец молча смотрит на Киру. Глаза бати сейчас горели ярким голубым племенем. - я боялся за тебя. Поэтому и сделал это. - дети, не вините отца. Он хороший альфа. Даже во время моего наказания, Саша иногда мне позволял что-то. Муж кормил меня не объедками, а нормальной едой. Я мог в туалет ходить без его разрешения, спать в кровати. Но вот... Первые два месяца...Мама вытирает слезы.- сначала он просто многое запрещал мне. Это продолжалось неделю. Мне нельзя было выходить из дома без разрешения мужа, есть, пока он не разрешит. А потом Саша сначала один раз пришел пьяным и выебал меня, второй, третий... а потом он уже каждый день был пьяный и ебал меня, пока оставались силы. И продолжалось это месяц. Потом я не выдержал и пошел в студию, чтобы пописать музыку в тишине и спокойствии. Я тогда закрыл шарфом ошейник, повязку оставил дома и просто пошел, оставив мужу записку. Но он не потрудился прочитать ее, и решил, что я пошел к любовнику. - поэтому, когда Юра пришел, я избил мужа.Я смотрю на отца. Как он мог избить маму?- да, муж избил меня, а потом уже разобрался во всем. Но я все равно спал на полу в тот день. А после Саша стал ко мне по другому относится. Иногда даже ошейник снимал. Не бил больше, не трахал... И не пил.Мама начинает рыдать. Бля... Вот это пиздец. Никогда бы не подумал бы, что батя может лишить маму прав. Причем на целый год. Это же так жестоко. Это просто бесчеловечно по отношению к омеге.***Я несильно мною попу своего омеги. Кира тихонько стонет.- пошли?Папа резко заходит на кухню. Из-за этого мне приходится резко отойти от омеги. - Костя, Кира, мама приглашает вас в нашу спальню. Вы только презерватив прихватите.Мама хочет вновь группавушку? О да! Как же круто! Отец уходит. Так, надо быстро собраться, а то без нас начнут.Я быстро бегу в нашу с братом комнату. Так, вот заветный пакетик! Теперь надо быстро к родителям бежать. Я подхватываю омегу на руки и несу его в комнату на первом этаже. Папа уже выкатывает коляску, чтобы было побольше места в комнате, ведь она и так маленькая. Там умещается только кровать, комод и тумбочка для мамы.Папины вещи остались в их старой спальне. А все потому, что маме на второй этаж попасть проблематично.- Костя, я по пырому в ванную сгоняю.Кира быстро залетает в ванную и закрывает дверь. Ладно, раз ему над в душ, то пускай идет, а я пока за родителями понаблюдаю. Может меня еще больше страсть накроет.- бать, я тут посмотрю на вас. Кира в душе.Папа ничего мне не отвечает. Он лишь садится к маме на кровать и нежно берет его за руку:- ты как себя чувствуешь?- хорошо. Саша, ты так заботлив.Папа гладит мамину спину и медленно припадает к его губам. Мама тут же отвечает поцелуем. Боже... Сколько же нежности в этом поцелуе. Да, именно нежности, а не страсти. Рука бати гладит мамину спину. Он говорит, что ему уже не больно от касаний.- Саша, и прошу без БДСМ. Не хочу, да и попа потом болеть будет еще больше.- все будет так, как ты хочешь.Отец гладит маме шею. Боже, как же он нежен с ним. Каждое его движение такое медленное, легкое, будто батя боится причинить боль. А мама просто принимает все ласки мужа и лишь изредка гладит его руки, зарывается пальцами в черных с проседью волосах. Но при этом он постоянно смотрит на ноги. Видно, смущает его тот факт, что он много не может. Ведь все что в состоянии делать это только сидеть и лежать. Поэтому скорей всего у нас секс будет именно на кровати.- на коленочки хочешь?- хочу.Папа аккуратно пересаживает маму к себе. - Костя, прости, что задержался, - резко открывает дверь Кира.Я смотрю на мужа. На нем только домашняя туника и тапочки. Ну может быть еще и трусы. - а ты че без штанов?- а зачем они?Кира закрывает дверь и идет ко мне:- а на мне кружевные стринги... Черные, как ты любишь, - шепчет он на ухо.Я одобрительно мычу. Рука мужа скользит вниз по позвоночнику. - эй! Орлы! Идите к нам! - зовет отец.Тяну мужа на кровать к родителям. Папа уже укладывает маму на подушки. Видно для прелюдии, или может он решил уже поиметь его. Хотя, нет, для прелюдии.- батя, ты с мамой аккуратней, а то прилетит тебе сковородка по башке! - ржу я и усаживаю Киру на темно-синие простыни.Папа пристально смотрит на меня. Его зрачки сейчас такие большие и круглые, а глаза, кажется, стали ярче.- а ты следи, чтобы твой муж тебе по яйцам не долбанул, - строго заявляет он.Черт, вот не подъебешъ его. А так ведь хотелось.- Киостик, сделай мне расслабляющий массаж.- ну мне тогда надо идти за маслом.- Кость, там в тумбочке есть, в последнем ящике. Достань, - говорит мне отец. Я открываю последний ящик. Хм... Тут смазка, которую скорей всего надо тоже достать. Тут большая пачка презерватив, хотя у папы уже лежит на подушке заветный серебристый пакетик... Ого... Тут кляп, стек, пробка... Мда, вроде мамина тумбочка, а последняя полка явно папина. Хотя, может я о родном омеге что-то не знаю? А вот и масло. С запахом шоколада. Похоже у нас и правда будет вечер нежности...***Спустя год маме сделали операцию. Еще полгода потребовалось на реабилитацию. И вот, он уже может ходить. Вновь может ходить. Завтра у него будет первый сет после такого долго перерыва. Как же я рад, что все так хорошо закончилось. Честно, тогда, полтора года назад, я испугался, что мама больше никогда не вернется за пульт. А ведь для него это самое главное в жизни. Мне было страшно, что даже не дождется операции, ведь у него отняли самое важное в жизни. Может быть, не рехнуться ему помог Никитка. Ведь мама так любит своего сынишку. Он помогал ему по мере своих возможностей: кормил, качал, играл, пел песни ему. И мы все это время были рядом. Папа не отходил от своего омеги и ребенка. А мы с Кирой просто большую часть времени были заняты своим малышом. Но никто не знает, что тогда, перед инцидентом, я видел призрака бабушки. Он стоял и смотрел на меня своими голубыми, но тусклыми глазами. Он был в точности как на фото. Но он был живым, хоть и холодным. - Костя, ты хотел узнать свой дар. Так вот настал этот час. Ты можешь менять будущие, каким бы ярким и железным оно не было. В этот доме сейчас находится убийца. Он идёт в подвал и тащит твоего омегу и моего сына. Если ты не спасешь их прямо сейчас, то через десять минут Юра будет мёртв, а твой омега на веки прикован к инвалидному креслу. - что ты такое говоришь?- моему сыну сейчас разобьют голову! А внуку переломают позвоночник так, что он никогда больше не сможет ходить! Бери нож и иди спасай их. Мой убийца уже выворачивает руки Юрочке. Он бросает его в стену... Бабушка вытирает кровавые слёзы. - поторопись! Спаси их! Я не хочу чтобы мой сын воссоединился со мной сегодня! Он должен жить! Мой внук не должен распростится с мечтой! Спаси их! Иначе будет поздно. Я вижу как на кухню закатывается кресло. Оно в крови. - Костя! Спаси их! Я слышу уже похоронную музыку! Нет! Иди к ним! Я помогу если надо! Только спаси их!Видение растворяется. Как будто и не было...Тогда я спас маму и омегу. Тогда я изменил их судьбу. Поверить не могу, что если бы не бабушка, то мама бы умер, а Кира бы навсегда лишился мечты. Мой омега, мой родной и истинный омега. Я обещаю охранять тебя и нашего сына. Двух наших сыновей. Через шесть лет ты родишь ангела, альфу, и назовешь его Марат... В честь своего первого не рожденного ребёнка. К тому моменту котика, что был тебе как сын, собьет машина. Ты похоронишь его трупик возле забора, рядом с большим камнем, в память о первенце, что не увидел этот свет тогда... А ведь первыми словами Марата будут:"Мама, мы встретились". Да, все это время душа, которой ты наделил тот эмбрион, назвав именем, была рядом. И она ждала встречи с тобой...Когда Максиму исполнится пятнадцать, он признается тебе, что его истинный - Никита. Это будет для нас всех шоком. Но, ты запретишь вступать сыну в половую связь с альфой до шестнадцати. А наш голубоволосый дельфинчик тебя естественно не послушает. Пол ночи он тогда будет плакать от боли, а другую половину ночи ты будешь его зашивать. Не уберегли мы наше водное чудо... Я на всю жизнь запомню его заплаканные глаза, полные боли. Они мне напомнят твой взгляд, когда тебя изнасиловали, посадили на пику... Да, наш сын пошел в тебя. Такой же упрямый, непослушный... Надеюсь, Никита умерит его пыл бунтарства. Потому что я очень боюсь за сына. Как и наш отец когда - то боялся за тебя...