Глава 3: Ненависть (1/1)

— Перемены, прежде всего, начинаются с внешнего вида. — благоговейно вещала мисс Гринович, пока вела Ричи в неизвестном ему направлении. — Человек подсознательно хочет изменить себя к лучшему, когда в зеркале видит опрятное и приятное глазу отражение.Тозиер даже боялся представить, к чему это она подводит, потому что в мыслях крутились далеко не самые приятные варианты, однако Ричи даже не знал, что ему сейчас следует предпринять: задать прямой вопрос? Да кто ж ему ответит! Резко остановиться и сбежать? Схлопочет наказание, а оно ему нужно в первый же день? Ответ напрашивался сам собой. Вот и оставалось, что ждать, пока дальнейшие разворачивающиеся события прольют свет на всё.Тем временем директриса остановилась напротив комнаты номер ?32?, и тактично постучала. Ричи удивлённо посмотрел на неё. Помнится, мисс Гринович не особо любит предупреждать о своём визите, и сразу вваливается без стука, но тут… Не успел он подумать, а к кому же она так уважительно относится, как дверь открылась, и из неё показалась та самая патлатая голова. Тозиера передёрнуло.— Рад Вас приветствовать, мисс Гринович, — отозвался Каспбрак, но при этом даже не постарался улыбнуться, лишь приветственно склонил голову набок, — Чем могу быть полезен?Его волосы всё ещё были собраны в пучок, и Ричи лишь закатил глаза. Неужели этот придурок не распускает их даже тогда, когда находится наедине с самим собой?Но на его вопрос так никто и не ответил, даже если бы услышал, и Ричи переключил своё внимание на разговор:— Эдди, ты же знаешь, что постоянно выручаешь меня! — начала директриса, и Тозиер аж скривился от того, насколько любезен и сладок был её голос, а уж про обращение на ?ты? предпочёл даже и не думать, — У меня совершенно нет времени весь день возиться вот с ним, — она небрежно указала в сторону Ричи, и Каспбрак медленно перевёл внимательный взгляд на Тозиера, всматриваясь в его прищуренные глаза. Ричи отчего-то почувствовал себя застигнутым врасплох, а сердце сделало кульбит. Так и хотелось сказать: ?Чего уставился??, но Тозиеру стоило огромных усилий, чтобы сдержаться, поджать губы, и теперь с вызовом смотреть на этого Каспбрака, молча осыпая его различными оскорблениями, с наслаждением представляя, что он всё это слышит. Прикусив зубами внутреннюю сторону щеки, и облокотившись о дверной косяк, Эдди совершенно бесстыдно рассматривал Тозиера, в то время как сам Ричи весь внутренне пылал от возникшей, словно по щелчку, неприязни. Казалось, прошло всего несколько секунд, но для Ричи они растянулись до ощутимых минут, настолько выразительным, глубоким и изучающим был взгляд этого Каспбрака, но при этом казалось, что он смотрит на Ричи чисто по инерции, или из вежливости, на самом деле не питая к его персоне никакого интереса.— Так вот, я бы очень попросила тебя мне помочь. — закончила мисс Гринович, и Эдди наконец переключил своё внимание на неё.— Всегда к Вашим услугам. — вполне доброжелательно ответил он, а лицо мисс Гринович озарила благодарная усмешка.— Мистер Тозиер прибыл сюда сегодня утром, и, как видишь, я почти привела его в надлежащий вид для завтрашних уроков, но вот волосы… — она опять взглянула на нового воспитанника пансиона, а конкретнее на его синие вихры, — Сплошное безобразие, это нужно исправлять.— Кажется, я понимаю, о чём Вы. — догадливый засранец тоже скользнул заинтересованным взглядом по синим волосам, — Если не ошибаюсь, в подвале осталось несколько банок краски.Ричи вздрогнул. Нет. Ну нет. Они не посмеют тронуть его волосы. То, что он так сильно любит. То, благодаря чему чувствует себя собой и может рассматривать своё отражение в зеркале, при этом не кривясь.— Вы аху- — Ричи осёкся, увидев, как директриса метнула в него быстрый недовольный взгляд. — Я не позволю ничего делать с моими волосами! Только через мой труп!— Смелое заявление, мистер Тозиер, — пренебрежительно хмыкнув, пролепетала она, — Только Вы, кажись, забыли, что ничего здесь не решаете. Лично для Вас никто никаких исключений делать не будет. Нашими правилами не предусмотрено наличие на голове синих волос, или любых других ярких цветов. Тем более на Вас это повлияло очень пагубно.— Да какое, блять, отношение цвет волос имеет к моей ориентации!? — вскрикнул Ричи, снова взбесившись от этих глупых убеждений. — Ещё одно неверно сказанное слово, и Вас ждёт наказание, мистер Тозиер, я предупреждаю! — мисс Гринович заметно повысила голос, делая его куда более угрожающим.Тозиер на это лишь фыркнул. Плевать на наказание, он без боя не дастся.— Да мне глубоко пое- — ёмкую и довольно грубую фразу договорить ему не дали. Каспбрак, о котором Ричи и думать забыл после того, как его синим волосам стала угрожать самая настоящая опасность, вдруг уверенно запечатал своей ладонью его рот, прижав к себе, чтобы не дёргался.— Не беспокойтесь, мисс Гринович, — Каспбрак будто пропустил их жаркую перепалку мимо ушей, будто её и не было, и совершенно не обращал внимания на беснующегося рядом с собой Тозиера, продолжая вести непринуждённую беседу с директрисой, — Всё сделаю в лучшем виде.Довольная собой мисс Гринович кивнула.— Я знала, что могу на тебя положиться. Может, кого в помощники прислать? Боюсь, одному тебе с этим неуравновешенным справиться будет тяжко, не находишь?Ричи что-то остервенело замычал ей в ответ, яростно глядя на директрису, которую даже не смущала открывшаяся её взору картина.— Справлюсь. — процедил Эдди, чувствуя, как удерживать взбесившегося Тозиера становится всё труднее.— Ох, и ещё одна маленькая просьба. Если новичок будет нарушать правила, будь добр, сообщи мне об этом, я не оставлю это без внимания. — мисс Гринович растянула губы в предвкушающей улыбке, кажись, только и ожидая нового доноса.— Всенепременно. — отчеканил Каспбрак, чувствуя, как его заледеневшую ладонь обдаёт теплом чужого жаркого дыхания.— Чудесно! — директриса была вне себя от счастья из-за того, что наконец избавилась от малоприятного ей воспитанника, и не будет тратить своё драгоценное время на дальнейшую возню с ним. — Тогда я вас оставлю. Дела не ждут. — развернувшись на каблуках, мисс Гринович бодро зацокала, а Ричи в это время, воспользовавшись тем, что Каспбрак отвлёкся, провожая взглядом директрису, исхитрился укусить его за ладонь, да так сильно, что сдержанный ранее Эдди шумно выдохнул воздух сквозь сомкнутые зубы, едва не зашипев, и незамедлительно отдёрнул руку.— Только тронь меня, зараза патлатая, и я приду к тебе ночью, и обстригу твою волосню, ты меня услышал? — Ричи угрожающе сжал кулаки, и вперился в Каспбрака ненавидящим взглядом, пока Эдди медленно потирал свою укушенную ладонь, будто стирая с неё следы от чужих зубов, и совершенно беспристрастно оглядывал пыхтящего злобой Тозиера. Кажется, Каспбрака совсем не тронуло то, что ему только что причинили боль, он будто сразу же забыл об этом.— Услышал. — медленно протянул Эдди, и схватив Тозиера за предплечье, затащил его в свою комнату, шустро закрывая за собой двери на ключ.— Да ты охренел совсем!? — заорал Ричи, едва ли не задохнувшись от такой наглости, — Быстро выпусти меня отсюда, ты — мерзкий, противный подхалим! Тем временем Каспбрак будто и не слышал, что на него сейчас орут, осыпают оскорблениями, и кажись, не желают сбавлять обороты. Это было что-то из разряда второстепенного — Эдди куда интереснее было убрать волосок с рукава своего пиджака, вновь сделав его идеально чистым. — Стоял тут, весь такой из себя! Своим отвратным языком её зад вылизывал! ?Сделяю фсё в луцсем виде? ?Фсенеплеменно? Тьфу ты! — перекривлял Каспбрака Ричи, совершенно не смущаясь того, насколько по-детски он выглядит со стороны. — Тебе самому не противно, а!? Ты как по ночам вообще спишь, говнюк, зная, что помогаешь тем, кто портит чужие судьбы? Совесть не замучила!?— Накричался? — едва услышав относительную тишину, нарушаемую лишь тяжёлыми вздохами, Каспбрак наконец снизошёл до того, чтобы обратить своё внимание на Тозиера.— Да я сейчас не знаю, что с тобой сделаю! — не унимался Ричи, которого только раззадорил этот безразличный вопрос, заданный скорее из вежливости, чем с целью узнать ответ, каким бы он ни был, — Не тронь мои волосы, падла лизоблюдская!— Не советую затевать со мной драку, — беззлобно отозвался Каспбрак, сделав уверенный шаг навстречу, отчего Ричи чуть смутился, оказавшись слишком близко к этому идиоту, но при этом не предпринял попытки отшатнуться. Ещё чего!— А то что? — Тозиер будто на что-то отчаянно напрашивался и ляпал что попало, совершенно не думая о возможных последствиях. Он с вызовом посмотрел в чужие потемневшие глаза.— Тебе же будет хуже. — спокойно обронил Эдди.— Это угроза?— Констатация факта.— Да пошёл ты!— Что, Мальвина, больше нечего ответить? Тозиеру показалось, или в голосе засранца просквозили притворно-сочувствующие нотки? — Я так тебе отвечу, что уши в трубочку свернутся!— Ну уж не надо. Я уже имел ?удовольствие? насладиться полным спектром твоего богатого лексикона. Как оказалось, дальше словарного запаса мальчонки шести лет ты не продвинулся. — Что ты сказал?.. — Ричи аж поперхнулся набранным воздухом, настолько нагло и возмутительно прозвучали слова Каспбрака.— Лишь то, что думаю. Правда колит глаза?— Я тебе сейчас точно промеж глаз заеду, придурок! — угрожающе рявкнул Ричи.— Как же ты мне надоел. — устало выдохнул Каспбрак.— Это кто ещё кому надоел! — не оставался в долгу Тозиер, готовый отвечать нападками на любое высказывание этого патлатого.Тем не менее, Каспбрак больше не желал вести крайне малоприятный диалог с этим молодым человеком, и решил наконец приступить к исполнению поручения мисс Гринович, чтобы покончить с этим, и отделаться от настырного, капающего на мозги, и безумно бесячего Тозиера.Не проронив больше ни слова, Каспбрак вышел вон из своей комнаты, плотно закрывая за собой дверь.Ричи, смекнув что к чему, кинулся за ним почти сразу, но так и не успел дёрнуть на себя двери, и они безжалостно захлопнулись прямо перед его носом, а закрывающийся замок отозвался издевательским позвякиванием. Но Тозиер на этом не сдался, принявшись колотить проклятую дверь, и кричать так громко, как только может.Вскоре поняв, что никто за ним не придёт, и уж тем более не поможет, Ричи прекратил свои попытки докричаться до кого-либо, и отлепился от деревянной поверхности, окидывая беглым взором помещение, в котором его заперли без его же на то разрешения. Оказалось, заумный выскочка и любимчик директрисы живёт тут один в своё поганое удовольствие, каждую ночь умащивая свой услужливый зад на большой и удобной кровати. Множество полок было заставлено одними лишь книгами разных цветов, жанров и размеров — выбирай на свой вкус. Тозиер уж очень удивился тому, насколько этих книг было огромное множество, а о существовании некоторых Ричи даже и предположить не мог, не то что умудриться прочитать. Масштабы личной библиотеки действительно удивляли, но Тозиер на это лишь фыркнул, мол, подумаешь…Взгляд переместился на письменный стол, на котором ничего особо интересного не обнаружилось: лишь кипа белых неисписанных листов, стаканчик с карандашами и ручками, а также книга, ну как без неё.— Будто тех, что на полке, тебе недостаточно. — буркнул Ричи себе под нос, продолжая шариться в поисках чего-то более интересного.Совершенно случайно его внимание привлекла тумбочка, а вернее, один из ящиков, на котором был замок.— Уж явно не книжечки ты там хранишь, — едко подметил Тозиер, за один только шаг дойдя до той самой тумбочки. Естественно, просто так открыть её не получилось, но Ричи всё же стоило попробовать, вдруг бы повезло?..Не повезло, но Тозиер не оставил попыток добраться до содержимого.?Что же ты здесь прячешь, засранец??Метнувшись к столу, Ричи быстро обшарил его взглядом, схватив первый попавшийся на глаза карандаш. В фильмах обычно вскрывали замки отмычками, или невидимками, но Тозиер не располагал такой роскошью, поэтому вооружился тем, что, в теории, может стать какой-никакой, но заменой. Тумбочка явно не новая, сам замок наверняка очень шаткий, а значит должен поддаться незамысловатым манипуляциям.Присев на корточки, и вооружившись своей ?отмычкой?, Ричи вставил карандаш в отверстие, принявшись крутить туда-сюда. Что-то внутри треснуло, но это оказался лишь осыпавшийся грифель.Ладно, с самого начала это была глупая идея. Вернув уже поломанный карандаш обратно на своё место, Ричи зацепился взглядом за несколько блестящих скрепок, что мирно покоились на самом дне стаканчика для хранения канцелярских принадлежностей. Не загляни Тозиер внутрь, никогда бы их не нашёл, но такой неожиданной находке он очень обрадовался.— Бинго! Не теряя драгоценного времени, Ричи схватил скрепку, и спешно разогнул её. Вновь склонившись над закрытой тумбочкой, Тозиер принялся использовать новый метод, и даже невольно высунул от натуги язык, пытаясь поскорее расправиться с треклятым замком.Что-то вдруг щёлкнуло, и это был верный знак. Ричи расплылся в торжествующей улыбке, наскоро вынимая скрепку, и готовясь таки познать все секреты чересчур уж исполнительного гада.— Отойди оттуда. Немедленно. — от ледяного, буквально пробирающего до мурашек голоса Каспбрака, так внезапно появившегося в дверях своей комнаты, Ричи вздрогнул, и неспеша развернулся. Увидев, как черты его лица стали чуть жёстче, а челюсть заметно сжалась, Тозиер гаденько ухмыльнулся.— Что же ты там прячешь, староста? Неужели порнушку?— Избавь меня от своих извращённых мыслей, Тозиер. — кажется, фамилия слетела с его губ впервые, и от этого у Ричи, почему-то, прошёлся по спине ещё один табун мурашек, на этот раз, куда более ощутимый. Скорее всего, это из-за того, что его застукали, да. Однако секундный ступор не позволил ему молчать так долго:— Ну же, признавайся! Ты весь из себя такой правильный, послушный. И секретики у тебя наверняка подленькие и грязные. Там запрещёнка? Нарушаешь правила, негодник? — Это. Не. Твоё. Дело. — злобно процедил Каспбрак, при этом стараясь сохранять своё самообладание, с чем он успешно справлялся все эти годы, и справиться сейчас. Глубокий вдох, прикрытые на секунду глаза, и вот Эдди снова спокоен, уравновешен, и не хочет убивать. — А что будет, если я сейчас посмотрю? — Ричи откровенно дразнил Каспбрака, ему это приносило некое наслаждение: наблюдать, как патлатик испуганно дёргается, как его рука нещадно сжимает принесённую упаковку с краской, и еле сдерживает себя, чтобы не наброситься на Тозиера. Однако в противовес своим действиям, его рот выдаёт совершенно иное:— Давай, смотри. — слова слетают с губ с необычайной лёгкостью, и Ричи впадает в некий диссонансный ступор, видя одно, но слыша совершенно иное. Рука было дёргается к тумбочке, дабы открыть вожделенный ящик, но почему-то сразу же замирает, и это не укрывается от пристального внимания Каспбрака.— Что, совесть наконец взыграла? Хотя казалось, тебе это чуждо. — Эдди говорил словно от скуки, чтобы было чем рот занять, и это бесило Ричи больше всего. Чёрт возьми, хотя-бы усмешка, но нет — словно сплошное напускное безразличие, и пустые слова, лишённые всякой эмоциональной подоплёки. — Кто бы тут пиздел про совесть! — фыркнул Ричи, сложив руки на груди. Нет, он выведет этого придурка сегодня на эмоции! Словно назло Тозиер разворачивается, таки вознамерившись открыть ящик, чтобы там его не ждало, однако было слишком поздно: Каспбрак уже настигнул его, резко схватил за плечо, и развернул к себе. Казалось, у Ричи из груди выбили весь воздух, и он вмиг почувствовал себя нелепым мальчонкой, которого сейчас вот-вот отчитают, но Эдди молчал. Только смотрел прямо в глаза, внутрь стремительно-расширяющегося тёмного зрачка, будто в душу заглядывал, и продолжал напряжённо молчать. Каспбрак уже давно убрал руку, но Ричи так явственно и чётко её ощущал, будто чужие пальцы всё ещё продолжали несильно сжимать его плечо. Сглотнув, Тозиер сделал шаг в сторону, попытавшись вырваться из импровизированного плена, и Каспбрак даже не предпринял попытки его удержать. Едва Ричи отошёл, он потерял к нему всякий интерес, склонившись над тумбочкой, и достав из кармана ключ, быстро закрыл её.Выпрямившись, он небрежно бросает через плечо властным уверенным голосом: — Иди в ванную. Живо.Ричи хотел было гаденько пошутить, но из него будто выдрали голосовые связки, и он, отчего-то, послушно поплёлся к указанному месту. Внутри бушевал самый настоящий ураган из различных чувств, а сердце бешено колотилось то ли от страха, то ли от раздражения, то ли от ещё чего-то неизведанного.Едва Тозиер зашёл, его сразу же встретило собственное отражение: нерасчёсанные синие волосы, поникший взгляд, и съехавший набок галстук. Ричи смотрел в зеркало долго, будто пытаясь запомнить себя таким. Он словно прощался с тем, что так сильно полюбил. Дверь снова открылась, это вошёл Эдди, держа в руках белоснежную простынь, и ту самую упаковку с чёрной краской. Их взгляды невольно встретились в одном общем отражении, а у Ричи даже не было желания играть с Каспбраком в злобные красноречивые гляделки, поэтому он поспешно отвёл глаза, вперившись в серый кафель.Повесив простыню на крючок, а краску поставив около раковины, Эдди вышел ненадолго, и вернулся уже со стулом, на который послушно опустился Ричи.?Мне ведь всё равно не позволят оставить этот цвет. Я уже заранее потерял частичку себя, когда меня насильно запихнули в этот дурацкий пансион. Так к чему тогда противиться? К чему терпеть присутствие рядом с собой этого гада? Покончим с этим сейчас.? — Ричи пришёл к этому умозаключению настолько внезапно, что стало вдруг не по себе. Сколько бы он не боролся, не отвоёвывал право ходить с синими волосами — его рано или поздно перекрасят, но уже насильно. Пусть лучше он сам, почти добровольно, согласится распрощаться. Взглянет на себя такого в последний раз, пока его волосы, локон за локоном, не начнут покрываться чёрной, словно смоль, краской.?Этот идиот даже не спросил, почему я так быстро согласился, и не стал сопротивляться… Неужели ему настолько плевать?? — несмотря на свои мысли, Ричи почему-то надеялся, что Каспбраку не всё равно. Сейчас он перестанет ломать комедию, откажется его красить, и станет таким, как все нормальные парни — начнёт посылать мерзкую гадюку в зад, противиться её дурацким правилам, и делать ей всё назло! Ведь он… Он просто не может быть на её стороне.Однако Каспбрак будто слышал мысли Тозиера, и шёл наперекор всему: сосредоточенно размешивал краску с окислителем, набрасывал на Ричи эту дурацкую простыню, чтобы не заляпать его форму, и без каких-либо сомнений сделал первый мазок. Его движения были уверенными, быстрыми, оттого чуть дёрганными. Он без какого-либо интереса наблюдал, как синева исчезает за новым слоем краски, продолжая покрывать смесью всю голову Ричи, а Тозиер боялся вскинуть взгляд на зеркало перед собой. Чувствовал на себе холодную, пробирающую до дрожи краску, и готов был едва ли не разреветься прямо здесь и сейчас.Покраска происходила в абсолютном молчании. Каждый думал о своём, а Эдди ещё и покорно исполнял поручение, даже не предпринимая малейшей попытки прекратить. Уйдя глубоко в себя, Ричи даже не заметил, как Каспбрак закончил, как вышел вон из ванной, и вернулся только спустя полчаса, чтобы сказать лишь одно единственное слово:— Смывай.Дверь закрывается, и Ричи снова остаётся в полном одиночестве. Он сидит неподвижно ещё несколько минут, боясь включить воду, и увидеть, как тёмные разводы потекут по белой керамике, хотя уже знает, что в любом случае его волосы стали чёрными. Цвета безысходности. Тозиер не заботится о том, чтобы снять свою форму. Едва пересилив себя, он включает воду, становится на колени, и медленно смывает с себя краску, а вместе с тем и остатки прошлой, радостной, и такой беззаботной жизни. Горькие слёзы скатываются по его лицу. Он будет скучать. Он так сильно будет скучать за своими синими волосами.Неизвестно сколько вообще прошло времени, но Ричи таки выходит из ванной. Мокрые капли падают с его волос на светлую рубашку, явно пачкая её, но Тозиеру плевать. Тозиеру так плевать. Опустив низко голову, он далеко не сразу обращает внимание на стоящего поодаль Каспбрака, который протягивает ему фен, чтобы Ричи высушил волосы, но почему-то этот жест разозлил Тозиера ещё больше, и только то, что он сейчас сильно подавлен, сдержало его от того, чтобы не сделать свои недавние слова правдивыми, и не вмазать подонку промеж глаз.Ричи лишь вскидывает побитый взгляд на Каспбрака, говоря тихо, едва уловимо, но Эдди слышит всё:— Ненавижу тебя. — едва ли не плача, говорит Ричи, громко захлопывая за сбой дверь. Теперь он не посмотрит в зеркало.