Ваше Величество... (1/2)
POV Йесон-И что же мы дальше будем делать? То, что произошло несколько дней назад, полностью доказывает, как сильна власть Красной Королевы и как искусно она умеет плести паутины лжи. Если мы ничего не предпримем, в скором времени от нас ничего не останется. Не то, что от нас от самойСтраны Чудес ничего не останется. Что же мы тогда будем делать? Жить на еще одних осколках от нашего второго мира?
-Ты сам прекрасно знаешь, что второй шанс нам никто не обещал, мы вообще не знаем, чем мы стали, когда попали сюда и почему мы сюда попали. Никто не знает этого кроме тех, кто заключил договор, но они молчат и разговорить их на эту тему все равно, что попытаться сдвинуть камень. Что ты будешь делать? Пойдешь к Белой Королеве и попросишь ее вести войну? Да она даже стоять ровно не способна, лежит весь день в кровати и молча, глотает слезы слуги в недоумении, куда делась то величие, что было прежде. Все из-за того, что она слишком долго пробыла в том мире и слишком привязалась ко всему, что у нее было там.
-Разве любить это преступление? – медленно ичетко проговаривает слова по слогамДонхэ. Он тяжело вздыхает и роняет голову на сложенные на столе руки.
-Хэ, мы понимаем, ты расстроен и все такое, но…
-Мне еще раз нужно задать вопрос? – он произносит все это через сомкнутые зубы, практически шипит как змея. В первый раз происходит такое нам всем сейчас тяжело, но ему досталось больше всех. – Все ради чего я жил дышал все на что наделся, разлетелось вдребезги, а вы тут сидите и решаете, как же быть дальше? Какого черта? Почему все так? Почему…-Хэ, - неуверенно подходит к нему Сонмин, но пораженно замирает, когда видит, как плечи его друга начинают дрожать. Донхэ поднимает голову и смотрит на всех практически с ненавистью и болью, не заботясь о том, что он всегда был сильным и сейчас разрушает представление о себе ему просто все равно. Он устал от всего, что здесь происходит, устал, просто вымотан физически и морально.Именно поэтому он встает, еще раз окидывая нас всех взглядом, и уходит, громко хлопая дверью, словно это может хоть что-то изменить. А мы все только и можем, что взволнованно вздыхать, переживая о нем, как бы мы не хотели помочь сейчас он должен решить все для себя в первую очередь, что он будет делать дальше и наверное если он все-таки решится спасать того человека его за это никто не осудит…-Как наш малыш Реук? – мне задают вопрос и я невольно вздрагиваю от ужасных воспоминаний что теперь преследуют меня каждую ночь в качестве кошмаров, если я не чувствую его рядом с собой.
-Относительно нормально. Но я не думаю, что он способен на долгие прогулки или еще что-то в подобном роде. И тем более ему все еще страшно, что тот человек вернется и сделает с ним вещи похуже тех, что уже сделал.
-Но ты прекрасно понимаешь, что если Донхэ заберет его, то нам всем придется привыкать к нему. И никто ничего не сможет с этим ничего поделать. В конце концов, мы все виноваты в том, что сейчас твориться с Хэ, если бы мы только могли все исправить, но это даже не в наших руках мы не властны над этим. Так что временно закроем вопрос с тем, что будем делать дальше с Донхэ и решим, что мы действительно будем делать дальше. Ведь выбора нет. Нам придется самим и только самим вытащить нашу королеву из апатии. Кто же нам поможет, если не мы сами? Решено собирайтесь завтра на рассвете мы выйдем отсюда и будем продвигаться к Белому Королевству.Йесон, на тебе малыш, так что не подведи.
Я выхожу из душного и темноватого зала для совещаний и медленно бреду по бесконечным коридорам этого дома в первое время, когда я был здесь, умудрился как-то, раз заблудиться. И, потом полночи искал нужный мне коридор, но сейчас все по другому, я знаю этот дом, как свои пять пальцев. Смешно. Как давно и как недавно все это было? Амои воспоминания, кажется, уже становятся черно - белыми и я ничего не хочу с этим делать. Я поворачиваю в очередной раз и поднимаюсь по невысокой лестнице состоящий всего из нескольких ступенек, что ведет в мою комнату. В комнате же царит приятный полумрак, на смятых хлопковых простынях тихо посапывает мое сонное чудо. Он все еще спит мирным сном опекаемый царем снов и, не зная, что сейчас твориться в этом мире для него сейчас существуют только сладкие сны и умиротворение. А я сажусь на угол кровати и жду, изредка проводярукой по спутавшимся за ночь волосам. Жду, когда он откроет свои невероятные глаза, жду пока, он потянется и, свесив ноги с кровати, начнет ими болтать в воздухе, жду, когда он потрет заспанные глаза кулачками и немного неловко взглянет на меня. А потом долго наслаждаться нежными все еще горячими ото сна губами этогочуда. Пока он не оттолкнет меня со словами, что ему хочется кушать. А потом еще долго наблюдать, как он медленно поглощает с пищу и смущается под моим взглядом. Может даже тоже стащить что-то вкусное со стола и съесть главное, чтобы об этом никто не догадался ну или почти никто. А даже если кто-нибудь и заметит то невинно улыбнуться и сразу же отвернуться от того человека. Долго смеяться над кажущейся на первый взгляд нелепой и глуповатой шуткой, но такой забавной звучащей из твоих уст. Смотреть с тобой на закат и глубокой ночью долго приторно сладко и нежно целовать тебя практически до самого утра выскальзывая из кровати только тогда, когда ты засыпаешь чтобы собраться в долгую дорогу и дать тебе несколько часов сна, который тебе сейчас так необходим. Сегодня, когда первые лучи солнца коснуться верхушек деревьев мы двинемся в путь. И не известно еще, каким он будет. Ведь дорогая каждый раз каждый день каждую минуту может меняться, она меняется, как и настроения всей Страны и никогда никто не знает, что принесет тебя следующий поворот. Не каждому дано вспомнить то, что творилось с ним на этом пути. Ведь замок Белой Королевы находится за топями болот густыми лесами чистыми быстрыми реками и полями с пушными сочными колосьями пшеницы. На которых так хочется упасть и долго вдыхать аромат этих самых сочных колосьев пшеницы. Не думать о том, что происходит за территориями этих самых полей. Совершенно не думая, что с тобой будет дальше, чувствуя полное умиротворение и счастье. Раньше я любил проводить все свое свободное время здесь, а так как у меня его было слишком много, и заняться было категорически нечем, то и проводил я здесь много даже слишком много времени. Но сейчас что-то неуловимо во мне изменилось, мне больше не хочется попасть под их дурман, и проводить там кучу времени бесцельно лежу на мягких колосьях и смотря на слишком голубое небо. Теперь мне хочется свободы и приключений и, конечно же, каждое утро, просыпаясь находить в своих объятьях это чудо, которое я уже слишком сильно люблю.End POV-Давай поговорим? – с небольшой вопросительной интонацией как будто бы сам удивлен спрашивает мальчик у своего пленника, на что тот лишь качает головой эта ситуация достаточно очертенела ему.
-О чем? Вроде бы мы все выяснили, когда я только попал сюда. Ах, простите, я забыл, что все это была лишь ваша сладкая ложь. Тебе не стыдно? Хотя кого я спрашиваю. Раз уж у тебя не хватает смелости взглянуть мне в глаза напрямую, а не через все эти зеркала то о чем я говорю? Провел бы ты себе сюда видеокамеры, было бы и удобно и даже не пришлось бы прилагать никаких усилий, чтобы поговорить с кем-то из пленников. Забавно. Когда-то давно кто-то сказал мне, что я никогда не смогу стать счастливым. Но сейчас я почти счастлив.- пленник прижимает колени к груди и плотнее обхватает их рукой другой отбрасывая осколки от зеркал в противоположный угол комнаты, чтобы не видеть отражения этих глаз хоть где-то. Он устал. Тем более, сейчас, когда выясняется что ему так долго и упорно лгали, он не понимает, почему они достают его. Все эти дешевые спецэффекты напыщенные речи и самое главное отражение в зеркалах. Постоянно. Когда с ним хотят поговорить его даже об этом не спрашивают, просто неожиданно возникает в зеркалах, этот мальчишка, которого раньше он считал своим лучшим другом, и который сейчас так легко его предал.-Ну, извини! Если ты не заметил, у тебя осталось не так много времени до казни, и я сейчас пытаюсь тебе помочь, а ты да у меня даже слов не хватает!-Да пошел ты! И так слишком много сделал для меня. – язвительно отвечает пленник и вскидывает руку делая несколько плавных сжимающихся разжимающихся движений ею и закрывая голову руками, потому что осколки только, что раздробленных зеркал летят на него со всех сторон. Больше нет этого мальчишки в зеркалах и самих зеркал нет, есть лишь холодный пол и стены, украшенные резными рамками из-под них, да осколки что немного не ровно устилают пол. А тот, кого раньше звали самым преданным слугой Красно Королевы, лежит и усмехается, хоть один плюс есть во всем этом. Его научили тому, что он и не подозревал узнать в своем обычном мире. Он сворачивается в позу эмбриона и шепчет себе под нос:
-«Я так боюсь проснуться, пожалуйста, не будите меня,Я боюсь проснуться, пожалуйста, не будите меня...»- сейчас это единственное его желание он хочет заснуть и проснуться только тогда когда уже не будет другого выхода и времени тоже не будет.
POV ГенриКюхен влетает ко мне в зал, и на его лице я вижу калейдоскоп эмоций: грусть, злость, обреченность и разочарование. Его бессилие глушит его, ведь сейчас он ничего не может сделать. На его губах запекшаяся кровь она все еще струится с запястий, в которые врезались осколки зеркала.-Почему все мои твои наши гениальные планы так не гениально проваливаются? За что я должен все это выносить? Почему мне дозволено только, смотреть и строить планы, а изменить я ничего не могу, почему теперь еще и он должен умереть? Почему зеркала стали моим способом защиты? В этих зеркалах все отражается искаженноетак почему же я в них не искаженный? – кричит он, падая на колени, выпуская из своих глаз ручейки чистых слез. – Сколько мне будет стоить выход отсюда? Или же? Не хочу верить в то, что я никогда не выберусь отсюда, не увижу лица родных и никогда не увижу красоту реального мира, а не того что я выдумал и создал из своих воспоминаний.
-Эй не переживай мы все вместе что-нибудь придумаем, а если и не придумаем, то может отсрочить приговор до того момента как случится чудо. В конце концов, времени еще много и принц должен спасти свою принцессу, если конечно она ему еще нужна или в его душе остался хоть намек начувства что были раньше.