Оттенки ночных огней (1/1)
Если бы кто-то прошёл мимо того небоскрёба в тот момент, он увидел бы очень странную картину: парень и девушка стояли, вытянув две крепко сжатые руки, и сверлили глазами асфальт.— Я просто… - одновременно произнесли они, наконец-то оторвав глаза от асфальта.— Ты первый.— Лучше ты.— Я подумала, что раз уж мы оба лишены своих сил из-за проклятия, то вместе мы хотя бы немного будем сильней.— Да, я тоже как раз об этом думал. Если что-то случится с нами, то вместе мы справимся.Тишина. Огни ночного Тумона лёгкой кистью намечают черты лиц. Летний тёплый воздух наполняет сердца необъяснимым, но понятным, пугающим, но чудесным чувством. Два взгляда, которые сейчас друг для друга ярче всех фонарей, не смеют оторваться друг от друга, а уста не знают, как прервать тишину.— Сегодня такая красивая ночь, — произнёс женский голос.— Да. Луна совсем совсем как в Йосее. И звёзды тоже.— Йосей… — Страна, из которой я прибыл.Девушка посмотрела на эльфа. Его печальный взгляд был устремлён в небо. Казалось, будь у него крылья, и он бы умчался прочь из этого мира. Далеко, далеко. На свою родину.Два израненных сердца шли вперёд. Без цели, без времени, не ощущая пространства.— Знаешь, Корн, когда я впервые тебя увидела, ты был похож на звезду. — Да? Но звёзды все разные. На какую из них был похож я?— На все. Сначала ты был маленькой звездой, а потом стал солнцем.Девушка оторвала взгляд от неба и посмотрела вперёд… на свои воспоминания.“Только если солнце само сорвётся с орбиты и спустится в эту мглу, я смогу обрести надежду на счастье". — Солнце… — практически шёпотом произнесла Натсу и посмотрела на шедшего рядом с ней светловолосого зелёноглазого юношу.— Вот как… Удивительно, ведь когда я впервые увидел тебя, твою холодную красоту, благословённую ярким дневным солнцем, мне сразу же представилась луна.Натсу взглянула на свой кулон в виде растущего полумесяца.— А потом я увидел твои воспоминания, мрак твоей души, беспощадно наполняющий тебя, который мне не понять. Я всегда, всегда ненавидел боль. Я видел, как ты улыбалась, глядя на страдания других людей, и то, с каким достоинством ты шла, когда в твоей душе больше ничего не осталось. Но почему-то я чувствовал, что в твоей душе есть сила, которой мне не достичь.Натсу болезненно усмехнулась.— Сегодня полная луна. Однажды, когда ослепительное сияние солнца без остатка заполнит твою душу, ты преодолеешь высоту и, словно луна, с таким же достоинством осветишь путь тем, кто утонул во мраке. Я это чувствую, я слышу эти слова в своём сердце.Натсу молча смотрела на юношу. Его взгляд был наполнен непередаваемым достоинством и величием.— Корн, кто ты в своём мире?— Я…Зелёный взгляд наполнился жгучей болью.— Я тот, кто несёт проклятье, и тот, кто им является.— Стало очень понятно, — с иронией произнесла Натсу, — Я имею в виду не это. Просто… у тебя такой необычный взгляд. Он не просто неземной. Ты как будто бы находишься не только выше этого мира,, но и выше своего. Я тут подумала… может, ты король?Поражённый в самую душу Корн взглянул на девушку. Как же хотелось опровергнуть её слова и навсегда отвернуть от такой мысли. Но глаза этой девушки, полные уважения и восхищения тем, кто стоял перед ней, не оставляли выбора. Она всецело верила ему.— Я не король.— Не король… Вот как, но тогда ты им ещё станешь.— Натсу!— Мы обязательно найдём способ вернуть тебя в твой мир, и ты станешь королём. Я тоже чувствую и слышу это.— Натсу, — с горькой улыбкой начал Корн, — это же теперь невозможно. Я не могу использовать магию, а без неё я ещё слабее, чем обычный человек. Я не смогу найти ту каплю в море, которая позволила бы мне с достоинством ступить на родную землю.— Говоришь, магия… Но почему ты не можешь её использовать?— Таково моё проклятье, одно из.— То есть у тебя их ещё и несколько?— Это… сложно объяснить в двух словах.— Объясни не в двух.— Не могу. Пусть ты и узнаёшь волей случая всё больше и больше обо мне, я не имею права рассказывать тебе о своём мире. “Ты придёшь тихо и незаметно, и никому не покажешь свою силу. Ты лишь сделаешь то, для чего пришёл и вернёшься назад. Если после того, как ты найдёшь то, что искал, ты усомнишься и пожелаешь остаться в людском мире, дорога в Йосей исчезнет для тебя бесследно”. Таковы были условия, на которых мне позволили прийти в этот мир. Как видишь, я уже все их нарушил. Кроме последнего.— Ты последнее и не нарушишь. Как-то глупо, как по мне, хотеть жить в этом мире, разве нет?Корн строго посмотрел на Натсу.— Больше не говори таких глупостей. Всё-таки ты ещё совсем юна.— Я юна… Самому-то сколько?— Мне двадцать один.Корн немного замешкался, но, решившись, спросил: “А тебе?”— Прекрасно! Ты даже не знал, сколько мне лет, а так легко судил о моём возрасте. Что будешь делать, если я окажусь старше тебя?— Ничего. Я тоже юн, так что нет никакого противоречия.— Мне семнадцать.— Вот как… Но это сути не меняет. Ты даже не представляешь, как много у тебя есть.— Да ладно тебе. Что такого может быть у меня, чего нет у будущего правителя Йосея?Уютную ночную тишину прервала вибрация телефона. Натсу подняла трубку и ответила.— Слушаю!— Натсу! Что ты там вытворяешь? — услышала она голос матери.— Ты о чём?— Почему мне звонят из больницы и говорят, что ты сбежала от туда с тяжёлым сердечным заболеванием? Быстро вернись и пройди до конца лечение!— Лечение… А они сказали тебе, что уже четыре дня не могли определить мне диагноз. Ты действительно считаешь, что меня способны вылечить от чего-то в этой больнице?— Там тебе хоть какую-то помощь будут оказывать. Что будешь делать, если снова потеряешь сознание? А того ещё хуже... не хочу наговаривать, но ты же должна понимать, что нельзя играть со своим здоровьем?— Я ни за что не вернусь туда.— Натсу!Девушка бросила трубку.— Даже на каникулах покою от них нет. Они всё никак не могут понять, что я уже давно не тот человек, за которым нужно присматривать.Погрузившись в свои мысли, Натсу и не заметила, как взгляд Корна наполнился тоской и… завистью.— Но ведь родители такими и должны быть, разве нет?— Уж точно не такими, как мои. Чрезмерно заботливые, идеализирующие меня до неузнаваемости. А по факту, они никогда даже не пытались узнать меня настоящую.— Попробуй тут, попытайся! — пробормотал Корн.— Что ты там бормочешь?— Ты же тщательно скрываешь своё истинное лицо, понятное дело, они тебя не знают. В каком-то смысле, ты сама этого хочешь. Хочешь, чтобы тебя идеализировали, не видели твоего настоящего лица. Ты не готова нести ответственность за то, что ты сделала, и боишься, что когда-нибудь мир увидит твою сущность.Корн с яростью и обидой посмотрел на Натсу.— Разве это не низко? — спросил он, — Не ты ли называешь себя девушкой, которая никогда не идёт на унижение?— Чего ты от меня хочешь?— Хочу понять тебя, Натсу. И хочу увидеть твою настоящую силу, которую я чувствую в тебе с первой нашей встречи.Натсу опустила глаза.— Думаю, ты прав, говоря, что я поступаю низко. Правда, раньше я никогда не думала об этом. Пусть я и ненавижу свою жизнь за то, что мне всё достаётся с лёгкостью, я не хочу, чтобы это менялось. И у меня нет никакой другой силы, кроме той, что с детства получаю всё, чего пожелаю. Ты ошибся.— Значит, ставишь под сомнение слова будущего короля?Натсу с радостью и восхищением посмотрела на Корна.— А вот ты и признал, что станешь королём.Сердце эльфа забилось так громко, словно собиралось выскочить наружу. Он посмотрел на Натсу.“Этот взгляд… Эта неконтролируемая, сметающая всё на своём пути сила, возвращающая мне забытую, но жизненно необходимую надежду. Что за чувство наполняет эту девочку?”— Пора действовать Корн. Меньше, чем через две недели, мне нужно будет вернуться в Японию. Воля случая, судьба… Что-то объединило нас с тобой. Мы вместе пережили убийственный удар, и вместе найдём способ снять связавшее нас проклятье.Корн почувствовал, как досада стала исподтишка скрести его сердце. — Наша с тобой связь… Хочешь разорвать её?Девушка вздрогнула. Глаза эльфа светились не знакомым ей огнём.— Когда я сниму проклятье и найду Принцессу Розу, я сразу же, без раздумий вернусь в свой мир, и мы больше не увидимся. Ты же понимаешь это? Натсу ошеломлённо посмотрела на стоявшего перед ней эльфа.— И ты больше никогда не вернёшься? Разве с помощью магии ты не можешь перемещаться между миров?— Это мне не под силу. Мне лишь однажды было дано ступить на эту землю. Второго раза не будет. Никогда.— Никогда, — словно эхо, повторила Натсу.Рука эльфа потянулась к девушке и, коснувшись её волос, медленно опустилась до лопаток.В досаду и на удивление себе, Натсу осознала, что она не в силах пошевелиться и прервать эту напрягающую тишину. Она лишь молча смотрела на Корна, в чьих глазах сверкали блики ночных фонарей.Щелчок. Фонари погасли, а глаза эльфа всё так же продолжали сиять. Натсу оглянулась. Небо на горизонте было окаймлено едва заметной золотистой полосой. Цвета домов и деревьев угадывались в темноте предрассветного покоя.— Уже утро, Корн.