Стать чужими (1/1)

-С малиной или лимоном? -С мышьяком. -Мооко, с таким настроем можно совсем свихнуться. – Попеняла подруге рыжевласка. – Подумаешь, немного разошлись во мнениях, это же не конец света. Могами разливала чай, сидя по-турецки, а Канае лежала поперёк кровати, свесив голову вниз. -Я с ним сойду с ума скоро, - простонала брюнетка. – Как можно быть и ангелом, и демоном одновременно? Рыжевласка заулыбалась. -Нет, - Канае схватилась рукой за голову, - я не могу поверить, что это сделал он! Я, значит, пытаюсь понять, что же заставило Шотаро так поступить, а всё оказывается очень просто – этот Супермен уже побывал и в Queen Records! -Ещё скажи, что эта мысль не доставляет тебе удовольствие, - как бы между прочим, заметила Кёко, - садись пить чай, я заварила тебе с лимоном. -Понимаешь, - Котонами сползла на пол и уселась напротив подруги, – я привыкла сама решать свои проблемы. Я ещё ни разу не сталкивалась с тем, с чем бы не могла справиться собственными силами. И уж тем более не привыкла полагаться на кого-то – особенно на мужчин. -Это печальный опыт, Мооко, - отозвалась Могами, - до знакомства с Реном я говорила так же. -Когда мы успели поменяться местами? – Тихо спросила Канае, пряча улыбку за глотком чая, - обычно это я тебя успокаиваю, а сейчас мне не найти покоя, а твои рассуждения стали такими… взрослыми.-Думаю, это началось с того, как я призналась самой себе, что есть человек, который мне очень дорог, просто до безумия, - отозвалась Кёко, - но я рада, что могу поддержать тебя. -Спасибо, - пробубнила брюнетка. - Мне просто стало не по себе, когда я услышала это от Мимори…-Понимаю, - кивнула рыжевласка и вспомнила поездку с режиссёром.-Мм… Мимори сказала, что ты был в Queen Records? – Голос Канае звенел от напряжения, Глеб же выглядел собранным и совершенно не раскаивающимся в своих действиях. – Это правда?.. Это правда ты заставил Шотаро извиниться?..-Шотаро? – Переспросил Ленсон, изгибая бровь.-Неважно, скажи, правда или нет, - стояла на своём Котонами.-Понимаете, - решила вмешаться Кёко, - это его полное имя, но он его стеснялся и взял псевдоним – Фува Шо. -Это написано в его биографии в Википедии? – Усмехнулся мужчина. -Сарказм здесь не уместен, - процедила Канае.-Нет, - покачала головой Могами, - мы с ним просто друзья детства, вот и всё. -Какая теперь разница? – Перешла на повышенные тона Котонами. – Я хочу знать, почему, побывав в его агентстве, ты мне ничего не сказал? Ведь это касалось и касается до сих пор меня напрямую!-Как ты себе это представляешь? – Спокойно отозвался на её бурную тираду Глеб. – Не думаю, что должен отчитываться о каждом своём шаге, ты так не считаешь? А что потом произошло с вашей дружбой?-Я и не требовала отчёта, - едва сдерживая гнев, произнесла Канае, - но можно было хотя бы рассказать мне об этом. -Я узнала, что только я дорожила этими отношениями, - ответила Кёко, опасаясь навлечь на себя ярость подруги. -Как? Что-то вроде: "У вас одно входящее сообщение. Отправитель: Глеб Ленсон. Содержание: Привет. Я поставил на место твоего выскочку. Пока. Конец сообщения". – Монотонно пробубнил режиссёр и тут же задал новый вопрос рыжевласке. – То есть вы поссорились?-Из всех невыносимых людей… - Процедила брюнетка.-Ещё как! – Воскликнула Кёко, перебивая подругу, чтобы та не сказала чего-нибудь, о чём потом пожалеет. – Я заявилась к нему на работу и наорала. Как Халк – Могами крушить, Могами ломать. И запустила в него тем, что попалось под руку, кажется, это был гамбургер. Или что-то вроде того. -Я бы тоже с удовольствием сейчас что-нибудь сломала, - вставила свои пять копеек Котонами. -А я бы не отказался свернуть одну очень тонкую шейку, - не отводя взгляда от дороги, сказал режиссёр, - чтобы больше не слышать этого возмущения в свой адрес. Кёко хотелось биться головой об окошко. Эти двое сами не знали, как подходили друг другу!-Тогда я уйду из сериала!-После дождичка в четверг. -Уйду!-Значит, я убью твою героиню. Скажем, принцу Чарльзу пришлось казнить пленницу. Они так и не пришли к взаимопониманию. Ленсон высадил их возле Дорумаи, Канае продолжала дуться и пыхтеть, как закипающий чайник, а Глеб был сама невозмутимость, но на примере Рена Кёко понимала, как он, должно быть, взбешён. Ещё бы, какой мужчина потерпит, что его будут отчитывать, как маленького. Причём, если уж говорить начистоту, то Могами была на стороне режиссёра и поддерживала его поступок – Шо давно пора было приструнить, но подруге она бы не призналась в этом, по крайней мере, не сейчас, а когда её злость утихнет, и, судя по силе чувств Котонами, это произойдёт очень скоро. Кёко оказалась не далека от истины. Буквально через несколько часов Канае стала напоминать собой увядающий цветок, а ещё через пару проскулила в подушку, что была не права.-Прошлого не вернёшь, - назидательно отозвалась рыжевласка, - ты вообще рисковая девочка, как я посмотрю. Додуматься отчитывать такого мужчину, при чём за то, что он помог… Только тебе это могло прийти в голову. -Не добивай, - простонала актриса, пряча голову под подушку. А ещё спустя некоторое время огорошила Могами тем, что ввалилась к ней в ванну и попросила связать её руки.-Зачем?! – Выпала в осадок рыжевласка.-Чтобы я не взяла телефон и не позвонила ему, как ты не понимаешь! Поджав губы и выставив подругу за дверь, Кёко продолжила купания, невольно вздрагивая, когда та подобно кошке скреблась в дверь. Сейчас стенания Котонами немного стихли, и Кёко предложила той выпить чая, надеясь взбодрить брюнетку, совсем упавшую духом. -Если я позвоню – он будет ругаться, да? – Осторожно начала Канае.-Не думаю, - тряхнула головой Могами. -Я так вымоталась за последние дни, лучше просто признаться ему во всём и больше не мучиться – перед смертью всё равно не надышишься. -Знаешь… Я тоже… ужасно боялась признаваться, но… его глаза, полные нежности и тепла – лучшая награда и… Знаешь, эти глаза стоят того, чтобы… ну… открыться…-Кёко, - брюнетка порывисто обняла подругу, - как же я рада за тебя! Когда я слушаю, как ты говоришь о Рене – меня просто переполняет счастье! Боже, ты такая милая, как же ему повезло. Не понимаю, как он до сих пор не забрал тебя к себе и не спрятал в свой карман!-Что ты такое говоришь, Мооко! – Застеснялась Могами, но всё-таки крепко обняла подругу в ответ. – А я считаю, что он будет последним дураком на свете, если упустит тебя. Разговор подруг прервал звонок мобильного, покрасневшая Могами схватила телефон и забилась в угол на кровати. Канае проводила её тёплым взглядом, продолжая пить чай.-Алло?.. Куон… И… И я… Как твои дела?.. Котонами умилялась воркованию двух голубков и улыбнулась своим мыслям. -…знаешь, ты вот говоришь, говоришь, а мне кажется, что ты так близко, - смущённо призналась Могами в телефон.-Ближе, чем ты думаешь, - счастливо фыркнул в трубку брюнет, - выгляни в окно. Не веря своим ушам и себе самой, прижав мобильник к груди, Кёко вскочила на ноги, спрыгнула с кровати и подбежала к окну, отдёрнув занавеску, Канае проследила за ней встревоженным взглядом. Увидев, что рядом с Дарумаей припаркован автомобиль, а рядом с ним стоит его водитель, Могами, всё ещё не веря в происходящее, схватила первую попавшуюся под руки кофту и выскочила за дверь. Брюнетка улыбнулась, наблюдая за этим, и ей стало так спокойно на душе. Она встала и подошла к окошку, у которого только что выписывала финтеля её подруга, выглянула и поняла, что так обрадовало рыжевласку. Тем временем Могами уже была на улице, девушка в нерешительности замерла. Это была правда. Возле белоснежного БМВ правда стоял Куон – её Куон – а открытая дверца показывала салон этого огромного как космический корабль автомобиля, который был битком завален крупными чайными розами. Кёко оказалась не готова к подобному, но самым важным для неё было, конечно же, то, что приехал он сам. Высокий, темноволосый красавец, навсегда покоривший её сердце. На Рене красовалась светлая рубашка и узкие джинсы с белыми кедами. Тёмные непослушные волосы были немного взлохмачены – если бы его увидели сейчас фанаты, то вряд ли узнали бы в этом молодом мужчине своего всегда строго одетого кумира. Краем сознания рыжевласка подумала, про свой домашний растянутый свитер и леггинсы с балетками, но радость от осознания того, что он здесь, приехал, затмила все остальные тревоги. Больше не раздумывая ни секунды, Кёко запищала и бросилась к Рену. * * * Трубку сняли после первого гудка.-Алло? Она сама не верила, что набралась храбрости и всё-таки позвонила.-Глеб, - после секундной заминки позвала Канае, - я не отвлекаю? ?Извини, я сейчас занят, перезвони позже?, - Котонами ожидала услышать что-нибудь подобное в ответ.-Не отвлекаешь, что такое? -Наверное, вечером все мысли лезут в голову, - сказала брюнетка, - я подумала над своим поведением и… поняла, что была не права. Прости, пожалуйста, за…-Подожди минутку, я сейчас как раз подъезжаю к Дарумае. Как подъеду – позвоню.-Д-да?.. – Котонами не успела и слова вставить, а в трубке уже раздавались гудки. Девушка вскочила с кровати и принялась расхаживать взад и вперёд. -Зачем он приедет? Неужели я не могла извиниться по телефону? – В последнее время истерика подбиралась всё ближе и ближе. - Так, спокойствие, Котонами, только спокойствие. Что ещё за малодушие? Если он хочет получить ?прошу прощения? в лицо, то он его получит! Осталось лишь успокоиться, только успокоиться… - Брюнетка сжала руками мобильник и покусала губы. - Ха-ха, человек, укравший мои сны, сейчас приедет сюда, а я должна сохранять спокойствие. Едва телефон тренькнул в руках брюнетки, девушка вздрогнула и тут же бросилась на улицу, совершенно не задумываясь о своём внешнем виде. Глеб успел вылезти из машины, когда на тротуар выскочила Канае и уставилась на него своими глазищами. Молодой мужчина медленно осмотрел её с ног до головы. Кремовая кофточка, оголяющая живот, домашние широкие шорты, открывающие длинные стройные ноги и белые махровые тапочки. Котонами неловко провела рукой по волосам, рассматривая режиссёра. Длинная белая рубашка и узкие рваные джинсы с кедами говорили о том, что он, скорее всего, направляется на какую-то вечеринку или, по крайней мере, в бар. Глеб едва ли не со злостью хлопнул водительской дверцей. ?Она, наверное, смерти моей хочет?. Все слова, которые мужчина собирался высказать Канае за то, что она отчитывала его при подруге, как маленького – а он, заметьте, позволил ей это, сразу же улетучились, едва Глеб увидел девушку. -Прошу прощения, - выдохнула брюнетка, неловко переступая с ноги на ногу. – Моё поведение…-Прощена, - бросил Ленсон, красноречиво окидывая брюнетку взглядом, тем самым вызывая румянец на её щеках. Котонами не знала, куда спрятать глаза, лишь бы только не встречаться с ним взглядом от смущения. И эта его реакция на её неподобающую одежду… Канае не знала, как себя вести, а Глеб открыл дверцу автомобиля, явно намереваясь оставить её одну. Но девушке было мало одного слова. Он что, вот так вот и уедет?!-Мистер Ленсон! – Она позвала быстрее, чем подумала над тем, что скажет ему, когда окликнет. Молодой мужчина замер и выжидающе обернулся.-Я… не поблагодарила вас. Вы… Ты… - Брюнетка крепче сжала в руке телефон, чувствуя лёгкую панику. – Вы… нашли того, кто… ударил меня. Спасибо. -Пожалуйста. – Легко отозвался режиссёр.-И за Фуву Шо тоже спасибо. – Поспешила произнести Канае, боясь, что струсит. – Честно говоря, нужно было раньше придумать нечто подобное. Скорее всего, только новость о том, что у меня есть… парень, могла бы его остановить. Котонами выдохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Рядом с ним она уже просто не могла держать себя в руках. Ленсон оторвался от машины и в два шага оказался рядом с Канае. Глеб наклонил голову ближе к её лицу, как будто собирался…-Не надо дразнить меня, девочка, - тихо произнёс он, переводя взгляд с глаз брюнетки на её губы и обратно. -А я… не…-Мы перешли на ?ты?, а ты продолжаешь мне выкать, - тепло его дыхания щекотало её губы. -Ты приехал отчитывать меня? – Не в силах справиться с этим магнетизмом, едва разлепляя губы, спросила девушка. -Я приехал, потому что ты позвонила. ?Ну, отодвинься хоть на сантиметр!.. – Просила одна часть девушки. – Только попробуй отойти! – Кричала другая?. Девушка знала, чего он добивается. Она не сказала главного – почему так разозлилась, когда узнала о Шо. -Я просто смутилась. – На одном дыхании прошептала Котонами, устремив взгляд на шею режиссёра. – Когда Мимори сказала, что… Ты можешь отойти хотя бы на шаг? – Не выдержала девушка. И почувствовала, как мужчина хмыкнул – тёплое дыхание вновь защекотало её губы. -Не хочу. Канае почувствовала, как одна рука мужчины оказалась на её талии, а вторая невесомо коснулась больной щеки. -Тогда не говори, что приехал только за моими извинениями.-Я и не говорил.-Ты сказал, что…-Тебе обязательно спорить со мной? – Его глаза гипнотизировали, а руки дарили ощущение надёжности и спокойствия.-Если я не буду спорить, ты получишь свои извинения и уедешь. – Выдохнула девушка.-Ты была прощена, как только вышла ко мне в этих шортах. Канае согнула ногу и стукнула Глеба по колену, за что оказалась прижата к тёплому сильному телу и больше не могла нормально соображать, двигаться или дышать. Целая вселенная сжалась до размеров их объятий. -Я вовсе не собиралась тебя соблазнять! Это получилось… само собой… Я же не знала, а ты… взял и приехал!-Предупреждаю, - произнёс Ленсон, отстраняя девушку от себя на расстояние вытянутой руки, - последующих пощёчин я не потерплю. Она не успела ничего сказать, потому что Глеб взял её голову обеими руками и поцеловал. Она подумала, что небо рухнуло на них, огромная тёмно-синяя масса с миллиардом искрящихся звёзд просто рухнула на их плечи, пряча от чужих глаз. Этот поцелуй был глубоким, напористым, властным, будто бы мужчина желал показать девушке, что собирается пойти дальше. Когда, казалось, Канае перестало хватать кислорода, Ленсон распахнул свои тёмно-зелёные глаза, сейчас казавшиеся абсолютно тёмными, и брюнетка подумала, что задохнётся от переполнявших её чувств. Мужчина медленно отстранился, всё ещё не отводя взгляда от прекрасных глаз девушки. -Глеб… - Его имя Канае произнесла уже в губы мужчине. Тёплые и сильные руки режиссёра легли на спину актрисе, уверенно держа её. Этот поцелуй отличался от предыдущего. Сейчас Глеб будто бы играючи прихватывал то верхнюю губу девушки, то нижнюю, так вкусно причмокивая, что Канае едва держалась на ногах. Ощущения, захватившие её, смешались, и Котонами не желала разбираться с ними сейчас. ?Всё, теперь я полностью и бесповоротно принадлежу ему?, - поняла брюнетка. Глеб мял пухлые губы девушки, чувствуя распаляющую страсть и снопы искр, пролетающих между ними. Но полной неожиданностью для мужчины стало то, что впиваясь пальцами в его плечи, комкая отутюженную белоснежную рубашку, прекрасная девушка в его руках стала отвечать на его поцелуй. Он подумал, что умрёт от наслаждения, когда сладкие и такие желанные губы схватили его верхнюю губу, лаская её. Зарычав, Ленсон прижал Канае к себе ещё теснее, отчего она издала какой-то неясный то ли писк, то ли стон. Ему нужно было оторваться от неё, иначе он перейдёт границу. Мужчина отвёл голову чуть назад, создавая расстояние между их губами. Чувствуя, как от охватившего трепета на глазах выступили слёзы, Канае подумала, что потеряет сознание. Как же умопомрачительно он целовался! Глеб осторожно отстранил девушку от себя. Брюнетка дышала прерывисто, подолгу закрывая глаза, проваливаясь в мучительный омут. Канае приложила ладошки к пылающим щекам, её губы горели огнём от жарких поцелуев Глеба. Актриса сделала неловкий шаг назад, в голову закралась мысль о побеге, трусливом поступке, но это всё, что она могла сейчас сделать для своего спасения.-Я просто догоню и притащу обратно, - тут же произнёс Ленсон, будто бы умел читать мысли. Канае посмотрела на режиссёра странным взглядом.-Ну, что такое? – Позвал Глеб. – Иди сюда, - мужчина протянул руку, которую брюнетка приняла без раздумий и позволила режиссёру прижать себя к нему. Понимая, что полностью провалилась, раскрылась и теперь уже не хочет делать шаг назад, Котонами задрожала и уткнулась носом в плечо Ленсона, сжав кулачок и не больно стукнув того по предплечью.-Я так хотела к тебе всё это время, - прошептала Канае из своего укрытия, едва слыша свой собственный голос. – Чёрт возьми, ты… так мне нравишься, что я уже боюсь за свой душевный покой. Актриса немного отстранилась и посмотрела в тёмно-зелёные глаза.-Ты так нравишься мне, что иногда вот здесь очень больно, - девушка положила свою ладошку на грудь мужчине и почувствовала, как под её рукой бьётся его сердце. Глеб накрыл руку девушки своей и не спеша притянул Котонами к себе ближе. -Я не буду говорить, что ты мне нравишься. – Он крепче сжал ладошку Канае. – Потому что то, что я испытываю уже далеко не симпатия. Начинающая актриса затаила дыхание, не на шутку перепугавшись того, что сейчас происходило. -Ты мне нравилась, когда я едва успел остановить твой кулак, чтобы ты не пачкала свои руки о того засранца из кафетерия. Нравилась, когда прятала от меня ожоги и доказывала мне – чужому человеку – что ты настоящий профессионал. Нравилась, когда терпеливо переигрывала дубли только для того, чтобы я сказал ?я доволен?. Нравилась, когда без раздумий вступалась за стафф, когда высказывала своё мнение. Котонами уже даже не пыталась унять дрожь – её всю трясло от переизбытка нахлынувших чувств. Молодой мужчина аккуратно взял её за подбородок, чтобы она не прятала от него свои глаза. -Когда ты показала мне свои слёзы, - продолжил Глеб, - я понял, что ты больше, чем просто нравишься мне. Мужчина чуть нахмурился от воспоминаний, которые память услужливо достала из глубокого омута сознания. -Канае искала вас. – Сказала ему Амамия в конце рабочего дня. -Я никуда не исчезал, - отозвался молодой режиссёр, не понимая, что могло помешать актрисе, увидеться с ним. -Вы – нет, - кивнула Чиори, - но мистер Грей просто не пускает её к вам. Глеб помнил, как тогда впервые поднялся в отдел ?Люби меня?. Девушка была там. И её стеклянный взгляд, и замученный вид совершенно не понравились ему, Ленсон уже тогда собирался уволить Джона за то, что его помощник сделал, но здравый смысл взял верх над вспыхнувшей горячностью. Или ещё кое-что, о чём не догадывается президент и о чём пока что не нужно было знать девушке в его руках. Тогда в агентстве Глеб не врал, что не тронул Грея, и что врезала ему сама Канае. Но не тронул он своего помощника только потому, что его тогда больше занимало самочувствие Котонами, нужно было удостовериться, что глупые слова Джона никак на неё не повлияли. И сделать это нужно было любым способом – пусть даже уступить и отправить её на ту грёбаную пресс-конференцию. Но Такарада-сан не знал, что Глеб всё-таки нашёл своего тогда уже экс-помощника и по-мужски поговорил с ним. -А когда ты прятала от меня свой синяк в лифте, я уже давно любил тебя. – Закончил Глеб, окончательно лишая брюнетку самообладания. * * * Если бы Такарада-сан видел эту картину, его бы точно удар хватил. Могами Кёко сидела на капоте белоснежного БМВ, а Цуруга Рен нависал над ней, упёршись ладонями в капот по бокам от бёдер рыжевласки. Рыжевласка дулась и была похожа на мышонка, щёки пылали от румянца, а сердце бешено стучалось в грудную клетку. Рен же напоминал Чеширского кота, растянув обезоруживающую улыбку от одного уха до другого. Когда, увидев его, Могами бросилась к нему, брюнет видел несколько возможных исходов, но ни один не совпал с тем, что он себе представлял. Подбежав к нему, девушка вдруг принялась лупить его сжатыми кулачками. Цуруга удивился, но она умудрилась, лихо подпрыгнув, стукнуть его и по макушке. -Ты почему не сказал мне, что приедешь, а? Почему не сказал? - Мягкие тумаки сыпались на него, и парень, уже не стесняясь, хохотал и едва сумел схватить девушку и сжать в крепких объятиях. Кёко тяжело дышала, но, кажется, тоже улыбалась. Рен усадил брыкающуюся и всё ещё бьющую его девушку в машину, давая по газам. Они остановились на небольшой обочине у автострады, но вид на ночной Токио оттуда открывался просто изумительный. Дух захватывало от сотен миллиардов разноцветных огней, и осознание того, что рядом с тобой дорогой для тебя человек, уводило от мыслей о том, какой же ты маленький по сравнению с огромным городом, страной или миром.-Почему ты приехал? – Не отступала рыжевласка, она задала этот вопрос раз семь, пока они ехали в машине, но брюнет молчал подобно рыбе. – Тебя не будут ругать? Ты же не… сбежал? Куон, скажи мне… Как же он любил свою маленькую девочку. Она так беспокоилась о нём. -Нет, - Цуруга повернулся к Могами и пошёл на неё, девушка щурилась и пятилась. – Мой график изменился. Перерыв в съёмках до конца сентября, а я пока что закончу свои проекты. -Ты всё равно мог бы позвонить, - безапелляционно заявила рыжевласка и резко бросилась в сторону, разгадав намерения Цуруги. Но молодой актёр был проворнее. Он лихо схватил попытавшуюся сбежать девушку, прижал к себе и принялся целовать её лицо. Могами не знала, что ей делать – смущаться или хохотать, так ей это нравилось. -Куон, - смеялась счастливая девушка, неохотно пытаясь вырваться из его объятий, - прекрати… хахахх… Куон! Но Рен был неумолим, его губы то и дело касались аккуратного носика, зажмуренных от счастья глаз, алых от румянца щёк. Кёко, уже не сдерживаясь, хохотала и теперь только хваталась за руки молодого брюнета, боясь не устоять на ногах. Заметив это, Цуруга подхватил рыжевласку на руки и усадил на капот автомобиля, нависая над ней, как волк над зайцем. Он смотрел на любимую малышку и не мог насмотреться. Он только что перестал целовать её, а ему хотелось ещё. Он знал, кого стоит благодарить за изменение графика съёмок. -Я так рад, что ты есть у меня, - шепнул брюнет и, наклонившись, быстро поцеловал рыжевласку. Могами бросила на Рена быстрый взгляд и потянулась к нему, Цуруга тут же обнял девушку, придвинув её ближе к себе.-Что сказал президент? – Спросила Кёко, обняв Рена за шею. - То, что мы стали встречаться за его спиной… Актёр отстранился от девушки.-С этим всё в порядке, - успокоил он её. – Но до твоего официального дебюта никто не должен узнать об этом.-А если... – Нахмурилась Могами.-Тогда Такарада-сан придёт по мою душу. – Хмыкнул Цуруга, за что получил тычок кулаком в бок. Брюнет ещё раз хмыкнул и чмокнул Кёко в висок, вызывая лёгкую улыбку Могами. -Дядюшка вообще был немного взъерошенным. – Заметил темноволосый красавец. – Я так понял, что это связано с Котонами. Кёко кивнула.-Представляешь, чтобы Мимори – девочка-конфетка – пошла на такое? – Тихо спросила девушка. -Кстати, об этом… - Заговорил Рен. – Я чего-то не знаю? Почему с Шо разговаривал Глеб? -Эм… Ну, это… - Могами попыталась отвести глаза, смущаясь говорить об этом.-Смелее, бельчонок, - хмыкнул Цуруга, плюхаясь на капот рядом с девушкой и, обняв, прижимая ту к себе. -Дело в том… Мистер Ленсон… - Могами прикусила губу и наморщила носик. – Он очень нравится Моко. Она любит его. Но ужасно боится, что это безответно, и…-Безответно? – Удивлённо переспросил Рен. – Насколько я знаю Глеба, он бы не стал делать ничего подобного, если бы ничего не чувствовал.-Кажется, вы близко знакомы…-Не то слово, - улыбнулся актёр, - Глеб – один из тех немногочисленных людей, кому я могу доверять. Мы познакомились в Нью-Йорке, когда он только начинал сотрудничать с ЛМИ. Уже тогда его проекты были успешными и прибыльными.-А… как вы познакомились? Ты… снимался в его фильме? – Полюбопытствовала рыжевласка, откидывая голову на плечо Рену и заглядывая в его глаза. Цуруга не удержался и фукнул на неё, Кёко зажмурилась на мгновение, а потом дунула на брюнета в ответ. -Нет, - перестав дурачиться, ответил актёр, - всё было намного прозаичней. Нас познакомила Элизабет-сан. -Элизабет-сан? – Нахмурилась Могами, впервые слыша это имя. -Миссис Кэррол, - кивнул брюнет. – Вообще-то, её зовут Елизавета, но в мире шоу-бизнеса её знают как Элизабет Кэррол.-И… кто она? – Спросила Кёко, уже рисуя в воображении богатую красавицу. – Стройная и красивая молодая леди? -Да, ты права, - отозвался Рен, но почему-то казалось, что он едва сдерживает смех, во всяком случае, улыбка у него была до ушей. – Она стройная и красивая леди. Ей скоро исполнится шестьдесят пять, но она по-прежнему стройна и очаровательна. -Что?! – Воскликнула удивлённая рыжевласка. – Шестьдесят пять? Цуруга кивнул.-Она бабушка Глеба. Шок, отразившийся на лице Могами, был настолько сильным, что Рену стало смешно. -Бабушка Глеба, а по совместительству – театральный и кинематографический критик. Кёко забыла, как дышать, поражаясь услышанному.-Эй, ты в порядке? – Смеясь, спросил Рен, заглядывая девушке в глаза. – Поразительно, правда?-Ещё бы! – Воскликнула начинающая актриса. – Вот это да… -Я знаком с ней ещё со времён своего дебюта – она раскритиковала одну из моих первых ролей. Но зато следующая моя работа не оставила её равнодушной, и она сама нашла меня, чтобы сказать мне об этом. Тогда я пообещал ей, что буду работать ещё усерднее, и с того времени у нас перемирие, которое превратилось во что-то вроде отношений бабушки и внука. Глеб не против, к слову. Слушая рассказ брюнета, Могами невольно улыбалась, представляя себе, как это могло быть. -Однажды мы не сошлись во мнениях относительно моей роли, и она сказала, что я веду себя точь-в-точь, как её внук. На одной из наших дружеский встреч, мы отправились в странное место – я думал, что знаю Нью-Йорк так же хорошо, как и Токио, но я ошибался. Она привела меня на одну из заброшенных фабрик, которая превратилась в декорации для одной из работ Глеба. Я не знал, что можно снимать на фоне таких пейзажей, уверенный, что это мало кого заинтересует – мрак, грязь и много-много предметов сомнительного происхождения, а он снимал. Та работа забрала почти половину наград на кинофестивале. -Это очень здорово, - отозвалась Кёко, когда актёр закончил. – Оказывается, мистер Ленсон не такой уж и страшный, и у него тоже есть бабушка, как и у нормальных людей. Рен не мог не засмеяться на такое заявление.-Он такой пугающий?-На работе – да. Я помню, как Мооко обожглась и прятала ожоги под перчатками, ничего ему не сказав. Как он узнал об этом, я не знаю, но сделал вид, что ему ничего неизвестно и заставил её отыграть все сцены и ещё с дополнительными. Было жутковато. Как с тобой, когда ты включаешь Повелителя Ночи. -Так вот, что ты чувствовала? Жутковато? -Только иногда, с мистером Ленсоном – всегда. Я поэтому и волновалась за Мооко, думая, что она ощущает тоже самое, но… Оказывается, что жутковато ей тогда, когда его рядом нет. – Вздохнув, Могами вновь вскинула на Рена глаза. – Так, значит, ты вернёшься к незаконченным проектам? Вернёшься к прежнему расписанию? -Ну... – Голос Цуруги стал странным, и Могами повернулась к брюнету, рассматривая его. – Почти. Я наказан до конца века.-ЧТО?! – Ахнула рыжевласка. – И что это значит?-Это значит, что я должен вести себя образцово-показательно, чтобы ни единого пятнышка на моей белой, как первый снег, репутации не было.-Это же… слова президента? – Скуксилась Кёко.-Именно. Если не послушаюсь, меня ждёт кара. Дядя обещал звонить по ночам и дышать в трубку… А, ещё сказал, что отберёт Яширо. -Не-ет, - начиная хихикать, пробормотала Могами, - он же не может так поступить? Цуруга полез в карман за мобильником и, достав его, показал Кёко список пропущенных звонков. 233 пропущенных вызова от абонента ?Президент-сан?.-Это только начало. – Произнёс актёр. – Это расплата за нашу сегодняшнюю с тобой встречу. -Какой ты отважный, - невольно вырвалось у рыжевласки, и она, уже не сдерживаясь, засмеялась. Рен смотрел на неё как загипнотизированный. Это его девочка, его красавица. Цуруга невольно подумал о том, что такого взгляда и искренней улыбки, как у Кёко, нет ни у одной красавицы на планете. В этих медовых глазах можно было утонуть, а ее милый смех опьянял и вызывал восторг.-Храброму рыцарю полагался поцелуй дамы, - произнёс Рен, придвигаясь ближе к рыжевласке.-По-моему, платочек, Куон, - заметила Кёко, смущённо улыбаясь и как бы невзначай отодвигаясь ближе к краю, - да, точно, дама дарила платочек, а не… Но все её ухищрения прошли даром, потому что рука брюнета уже легла на её затылок, а тёплые губы актёра накрыли улыбающиеся девичьи. Могами закрыла глаза, позволяя себе провалиться в изумительную негу. * * * Рен кивнул Себастьяну и толкнул дверь. Естественно, он уже не один раз бывал в особняке президента, но всё ещё не мог привыкнуть к вычурной роскоши и помпезности этого здания, причём, не смотря на весь этот лоск, буквально кричащий о своей неприличной стоимости, отделка смотрелась просто шикарно. Огромная комната, одно лишь слово, что кабинет, больше напоминала собой тронный зал какого-нибудь королевского дворца, впрочем, и сам особняк не трудно было принять за королевский замок или президентскую резиденцию. Войдя в эти золотые покои, брюнет поражённо застыл, увидев ещё одного посетителя своего дорогого дядюшки. Молодой мужчина сидел в кресле, пытаясь игнорировать огромного питона, обвивающегося вокруг его предплечья. -О, и ты тут… - Придя в себя, заговорил Цуруга. Глеб поднял на актёра тяжёлый взгляд.-Ага, и я тут.-Смотрю, ты уже подружился с Накко-чан, - заметил брюнет, усаживаясь напротив и кивком головы указывая на любимца Такарады-сана.-Как будто у меня был выбор, - отозвался Ленсон. Оба были вызваны ?на ковёр? в срочном порядке, немедленно и в поместье президента. Молодые мужчины не сомневались, что темой разговора будут их ночные вылазки. -И где же сам Такарада-сан?-Так не терпится на тот свет попасть? – Усмехнулся режиссёр. -Я и так в опале, ничего хуже он уже не придумает, - отозвался Цуруга, пожимая плечами. – А тебе чем угрожал? -Обещал побриться налысо и уйти в монастырь, а тебе? – Глеб невольно поёжился, когда Накко-тян перебрался на его колени, сворачиваясь точно домашний кот. -Отобрать Яширо и ещё так, по мелочи…-Ну, зная Лори, эта мелочь может быть размером с его особняк. -Что, злословите за моей спиной?! – Раздался громогласный окрик и в свои апартаменты влетел Лори Такарада собственной персоной. – Наглые мальчишки! ?Мальчишки? встали и поклонились, при этом Ленсон умудрялся ещё придерживать любвеобильного питона, который был возмущён тем, что его потревожили. Такарада-сан уселся в огромное и вычурное кресло-трон и обвел провинившихся суровым взглядом. -Садитесь. Ну, что ж… Начнём, пожалуй, с того, кто удумал безобразничать прямо у меня под носом. Режиссёр перевёл на президента вовсе не раскаивающийся взгляд, Накко-чан решил, что ему надоело лежать, и он медленно начал обвиваться вокруг Ленсона. -Я что тебе сказал? -?Лучше не трогай Котонами до её дебюта?, - послушно ответил Глеб, пародируя голос президента.-Любой папарацци мог заметить вас. Тебе, может, и наплевать на свою репутацию, но она только начинающая актриса. Если хотел поддержать её, делал бы это по-дружески. -Я не умею поддерживать как друг, когда люблю. – Зло отозвался Ленсон. -Чепуха, - вспыхнул Такарада, - ещё пара таких выпадов, и я обижусь, - предупредил он. Президент встал с трона и плюхнулся на диванчик рядом с Цуругой, задев того бедром.-Подвинься. Я не в настроении.-Но это моё место, - произнёс Рен, нахальство Лори не знало границ. -А ты вообще молчал бы! Тебе до моего прощения – как до Пекина раком, понял? Попрошу держать свои мысли при себе, парниша. Рен сложил руки на груди и фыркнул. Оба мужчины понимали, почему обижался президент – потому что всё происходило за его спиной, а Такарада любил всегда быть в курсе дела. Да уж, что тут скажешь, как в песне: ?Каждый маленький ребёнок вылезает из пелёнок… Он всегда куда-то мчится, он ужасно огорчится, если что-нибудь на свете вдруг случится без него!?-Значит, так, засранцы, я своих девочек абы кому не отдам. -Его девочек, - возмутился Глеб. – Когда-то и мы были твоими мальчиками! А сейчас ?абы кто?!-Нарываешься, негодник? – Прорычал Лори. – Мои девочки без меня не справятся, а вы на каждом углу орали, что в гробу видали мою помощь и сделаете всё сами! Накко-чан, скрути-ка его в бараний рог, чтобы даже не думал возникать! -Давайте ближе к делу, - привлёк внимание президента Цуруга.-Объявите уже наши приговоры, и мы пойдём, - поддержал его Ленсон. – И питона тоже заберите…-Вы только посмотрите, как они заговорили, - сладеньким голосочком протянул Лори, потянулся, погладил своего питомца, игнорируя просьбу режиссёра, а после его голос изменился в корне, - мне позвонить Элизе? А, Глебушка? Или, может, набрать номер Джули? А, Куончик? -Нас двое, а он один, - проскрежетал Глеб.-Должен же быть предел, - схватившись за голову, простонал Рен. Президент ткнул племянника в бок и сердито зыркнул на Ленсона. -Предупреждаю в последний раз, если в агентстве об этом узнают, у вас будут большие неприятности, мистер-актёр-Японии-number-one и мистер-поступаю-как-сам-того-хочу. В агентстве вы должны стать этим девочкам чужими. Это приказ, а не просьба. На этом моменте вы должны испугаться. Трепещите. После этого Лори поднялся и направился к выходу, уже у двери он обернулся и произнёс:-Мои угрозы не пустой звук. Обещаю исполнить все до единой. – После чего скрылся, со всей силы захлопнув дверь. -Сколько ещё он будет прибегать к такому дешёвому трюку? – Возмутился Ленсон. – Он каждый раз грозит мне бабулей! -Это что, если я теперь хоть слово скажу поперёк, - покачал головой Рен, вставая, - он тут же хватается за телефон и звонит родителям! Ты так и собираешься тут сидеть? – Уточнил брюнет, потому что режиссёр, как сидел, так и остался в кресле.-Я не могу встать, - зло процедил Глеб. – У меня жаркие объятия с Накко-чан. -Ах, это… - Засмеялся Цуруга, - странно, обычно он всегда уползал за президентом, видимо, ты ему действительно понравился. -Да, я вот думаю забрать его себе, а то он, наверное, скучает целыми днями в этом огромном особняке без Лори. – С сарказмом простонал Ленсон, потому что Рену было хорошо известно о его отношениях с пресмыкающимися отряда чешуйчатых. -Отличная идея, - в комнату просунулась голова Такарады-сана. – Глеб, да ты мужик, такая зверушка это тебе не собачка или кошечка. -Да ты реаль… - Зарычал Ленсон, но актёр подскочил к другу и запечатал ему рот ладошкой, чтобы избежать той брани, которая уже готова была сорваться с языка режиссёра.-Тише. Не порти впечатление, - со смехом отозвался брюнет. – Такарада-сан, разве Накко-чан не пора отдыхать?-А ты не смейся, мальчишка, - прикрикнул на Рена президент, - в следующий раз посажу тебя за стол – будешь писать сочинение за Марию! Знали бы вы, о чём только не заставляют писать в школе детские неокрепшие умы! * * *-Ура, Кана-чан, - схватив девушку в объятия, воскликнул Хироши-кун, - ты вернулась к съёмкам! Брюнетка вымученно улыбнулась, чего ей это стоило – весь график съёмок перекроили, и сцены с Хелен передвинули подальше, чтобы дать синяку хоть чуть-чуть сойти. Конечно, грим прекрасно помогал, но на перерыве в эти несколько дней настоял Такарада-сан. Девушка отстранилась от парня и невольно бросила взгляд в ту сторону, где находился режиссёр. Вчера он оставил её, потому что президент вызвал его срочным звонком. Брюнетка не сомневалась, что Такарада-сан решит вмешаться. Конечно, она не собиралась кричать о своих чувствах на каждом шагу, но всё равно хотелось бы не смущаясь подойти к нему в конце рабочего дня и немного поговорить. После признания Глеба она не спала всю ночь. Она никак не могла принять то, что её чувства небезответны. Это так смущало, что краска до сих пор не сошла с её лица!.. Сейчас был обед, и Канае договорилась провести его с Кёко. Брюнетка ещё раз бросила взгляд на Ленсона, надеясь встретиться с ним глазами, но Глеб что-то увлечённо объяснял одному из своих редакторов, не смотря на неё. Значит, она была права – в агентстве он по-прежнему останется для неё американским режиссёром, и всё, что она сможет сказать ему, это – ?Ещё один дубль, мистер Ленсон?? Котонами послушно вышла из павильона, осторожно прикрыв за собой дверь. ?Что ж, Такарада-сан, надеюсь, вы довольны. Но тогда что значили все ваши слова о любви и том, как это замечательно?? Спустившись в кафешку на первый этаж, брюнетка огляделась, разыскивая глазами подругу. Достав из кармана мобильник, девушка набрала Могами. Одинокие гудки продолжали монотонно звучать в трубке, и Котонами решила отправиться на её поиски. Начинающая актриса поднялась в отдел ?Люби меня?, но и там рыжевласки тоже не было. Брюнетка несколько раз прошлась по коридору взад и вперёд, надеясь, что столкнётся с подругой, но этого не произошло, и Котонами уже направилась к лифтам, когда в конце коридора, где находились помещения с дорогими реквизитами, обычно запертые на электронные ключи, раздались какие-то голоса. Нахмурившись, девушка даже сделала несколько шагов в ту сторону, когда вдруг невольно замерла, задумавшись о последствиях. Синяк ещё не сошёл, и воспоминания о боли и ночных кошмарах всё ещё были свежи в её памяти. Нарываться на новые неприятности не хотелось. Канае развернулась и успела отойти на небольшое расстояние, ругая себя за малодушие, когда до её слуха вновь донеслись голоса, заставляя брюнетку замереть на месте. Всё бы было ничего, и она бы даже продолжила свой путь. Но только вот актриса оказалась поражена точно молнией, потому что один из голосов принадлежал её подруге – Могами Кёко, а второй, девчачий и немного визгливый, Котонами узнала бы из тысячи, потому что этот голос столько раз орал ей проклятия в трубку. Но только что Кёко могла делать в тех комнатах вместе с Мимори?!