Глава 39. ?Я не виноват, что родился таким красивым? (1/1)

Звезды и луна, чай и вино.Фэн Сяо и Цуй Буцюй сидели друг напротив друга. Снаружи дул свежий ветер, и первые ростки весенней травы пробились из-под земли.Это была прекрасная ночь, если забыть о том, что соседнее здание рухнуло, а Фо Эр забрал своего ученика и сбежал.Фэн Сяо посмотрел на Цуй Буцюя.Тот не прикоснулся ни к чаю, ни к вину, вместо этого держа чашу с лекарством. Сначала он сомневался, но потом с выражением лица героя, что собрался бесстрашно пасть за правое дело, закрыл глаза, запрокинул голову и залпом осушил всю чашу. Возможно, он считал, что пьет яд, чтобы совершить самоубийство.Цуй Буцюю довелось выпить немало горьких лекарств, но он все еще чувствовал, будто лекарь пытался ему за что-то отомстить, потому что эта едкая горечь, покатившаяся по языку, заставила его невольно задрожать.Вернувшись к реальности, он встретился с заинтересованным взглядом Фэн Сяо.— Как завершилось дело Цинь Мяоюй? — спросил Цуй Буцюй.— Нефрит возвращен, — кратко ответил Фэн Сяо. Он не стал рассказывать о том, что Цинь Мяоюй поглотила часть силы камня, из-за чего он уменьшился вдвое и сильно побледнел, — это не имело отношения к Цуй Буцюю. Поиски нефрита Небесного озера с самого начала были обязанностью Фэн Сяо. Разумеется, он должен был разобраться со всеми трудностями самостоятельно.Дело об убийстве посла из Юйтяня считалось раскрытым, но оставило за собой некоторые вопросы. Однако Су Сина и Цинь Мяоюй поймали, а нефрит снова отыскали, потому, согласно договору, Фэн Сяо должен был упомянуть в докладе заслуги бюро Цзоюэ.Цуй Буцюй слегка удивился:— То есть Цинь Мяоюй все еще жива? Мне любопытно, что за тайный метод она использовала, чтобы заставить тебя сохранить ей жизнь?— Неужели в твоих глазах я просто кровожадный убийца? Ах, эти слова разбивают мне сердце. Даже если я соберу осколки воедино, рана уже никогда не заживет.— Говори по-человечески.Фэн Сяо тут же послушался его совета:— Эта женщина, будучи шпионом Когурё, отправилась далеко на центральные равнины, много лет скрывала свою личность — ее терпение заслуживает восхищения.Цуй Буцюю хватило одной фразы, чтобы понять, что Фэн Сяо имел в виду.У князя Юйтяня не было своих детей, а Юйчи Цзиньу приходился ему дорогим племянником. Если бы не смерть, возможно, в будущем он унаследовал бы престол. Учитывая способности Цинь Мяоюй и любовь Юйчи Цзиньу к ней, она могла бы без труда занять почетное место императорской наложницы и получить власть над целым государством.Когурё поставило свою шахматную фигуру так далеко от границ, конечно, не чтобы Цинь Мяоюй стала наложницей крохотного государства в западных землях, а чтобы Цинь Мяоюй взбудоражила политическую обстановку между примыкающими друг к другу династией Суй и тюркским каганатом. Таким образом Когурё смогло бы действовать в собственных интересах. Создатель этой схемы явно имел далеко идущие планы. Хотя Когурё было небольшим государством, в нем хватало талантливых людей.К сожалению, правитель Когурё подхватил странную болезнь. Появление нефрита Небесного озера взволновало жителей, потому им пришлось задействовать Цинь Мяоюй и Су Сина — иначе, вероятно, их так никогда и не раскрыли бы.Подумав об этом, Цуй Буцюй спросил:— Кто послал Цинь Мяоюй и Су Сина на центральные равнины? Есть еще шпионы?Умные люди понимают друг друга без особых усилий. Фэн Сяо бросил на него восхищенный взгляд.Существование Цуй Буцюя доставляло бюро Цзецзянь немало проблем, однако человеку дана всего одна жизнь, а достойного противника в ней встретить трудно. Если бы повсюду царила тишь да гладь, Фэн Сяо бы заскучал.Фэн Сяо считал, что способностей Цуй Буцюя было вполне достаточно, чтобы потрясти людские сердца, даже при том, что он не владеет боевыми искусствами. Цуй Буцюй ясно видел перед собой цели и стремился создать свой собственный мир. Пока его позиция достаточно высока, другим остается только восхищенно смотреть со стороны. Фэн Сяо никогда не пытался переманивать на свою сторону талантливых людей, пока не встретил главнокомандующего бюро Цзоюэ.Конечно, Цуй Буцюй не оставил бы место главнокомандующего бюро Цзоюэ, чтобы снизойти до позиции четвертого командующего бюро Цзецзянь. Он не просто отказался, а догадался, что Фэн Сяо планировал переманить его людей на свою сторону, и взял это себе на заметку.

Однако для Фэн Сяо представление других людей о нем не имело значения: у кого долгов много, тот о них не горюет.— Их послал учитель Гао Нина, Гао Юнь. Это старший брат князя Когурё, Гао Тана. По нашим сведениям, он единственный мастер уровня уважаемого наставника в Когурё, — сказал Фэн Сяо.Согласно полученным новостям, Гао Юнь не занимал придворную должность, но имел значительное влияние на решения Гао Тана. Кроме того, он самолично основал клан Фуюй. Задачи этого клана напоминали бюро Цзецзянь: внедрение шпионов в другие страны, получение секретных сведений, передача зашифрованных сообщений и использование информации во благо Когурё.Су Син и Цинь Мяоюй, несомненно, принадлежали клану Фуюй.— Цинь Мяоюй занимала невысокое положение в клане. Гао Юнь всегда обращался с женщинами пренебрежительно и лишь использовал их красоту, чтобы выполнять грязную работу вроде передачи новостей. Только Су Син мог связываться с кланом Фуюй, но знания его немногочисленны. Ему известно только, что на центральные равнины их послал некий ?Первый лорд?.Женщин вроде Цинь Мяоюй, молодых и неопытных, было легко запугать. Она не осмелилась бы поступать неосмотрительно. Все эти годы в качестве наложницы Юйчи Цзиньу она должна была, с одной стороны, вести себя мило, как весенняя ласточка, чтобы заслужить его любовь и укрепить свое положение, а с другой стороны, тайно добывать для Су Сина необходимую информацию и быть полезной Когурё. Она многому научилась за эти годы и не могла и дальше позволять клану Фуюй ограничивать свою жизнь. Ее предательство отнюдь не выглядело странным.— Первый? Или изменчивый? [1] — Цуй Буцюю было все равно, как Фэн Сяо поступил с Цинь Мяоюй, его интересовал только ?Первый лорд?, упомянутый в разговоре.Фэн Сяо обмакнул палец в чай и нарисовал на столе горизонтальную линию.?Один?.Один — ?с наступлением нового года все обновляется? [2] и ?девять на девять и вернулись к единице? [3].Все в мире начинается с единицы, все цифры исходят из одной точки, однако именно таким образом достигают бесконечно больших величин.Как говорится в старой пословице, чем меньше, тем значительнее.Единица — начало всех начал, разделение неба и земли, которое породило все сущее.Тот, кто выбрал себе такое прозвище, определенно не был обычным человеком.Скорее всего, контактным лицом Су Сина на центральных равнинах был не ?Первый лорд? — его положение в клане Фуюй слишком высоко для этого.К тому же противник скрывался на центральных равнинах много лет, даже Цинь Мяоюй почти удалось стать уважаемой императорской наложницей Юйтяня — как может положение этого ?Первого лорда? быть низким?Если пешки прятались в глуши, то важные фигуры промышляли в крупных городах.Цуй Буцюй счел это дело еще более интересным.Они раскрыли одно происшествие, но вышли на след чего-то более существенного.Если они потянут за эту ниточку и начнут расследование, куда оно их приведет?Он верил, что Фэн Сяо пришел к тому же умозаключению, так же заинтересовался и, скорее всего, собрался втянуть в это Цуй Буцюя, потому и рассказал так много.Однако Цуй Буцюй по своей природе был человеком, не знающим покоя. Чем запутаннее было дело, чем больше трудностей ждало по пути, тем большее любопытство испытывал Цуй Буцюй.— Я так много тебе рассказал, разве ты не должен отблагодарить меня [4]? — спросил Фэн Сяо.Цуй Буцюй улыбнулся.— Конечно, разве не поэтому я пригласил командующего Фэна отправиться к Апа-хану вместе?Фэн Сяо невольно поднял брови.— Это ты называешь ?отблагодарить?? Разве ты не просто подкидываешь мне работу, пока у меня есть свободное время?— Как ты можешь так говорить? Позволь спросить, разве ты не обещал мне голову Фо Эра?— Я обещал тебе убить его, но не сказал, когда. Сегодня или через год — разве это важно?— Ты слышал, что мы с Цзинь Лянь обсуждали этим вечером, — слабо улыбнулся Цуй Буцюй. — Она хоть и хатун Апа-хана, но не располагает реальной властью и могла только доставить мне письмо. Если мы хотим продолжить переговоры и добиться еще большей выгоды для Великой Суй, мне придется поехать к тюркам. Фо Эр смог сбежать от тебя, значит, сможет и устроить засаду мне и Цзинь Лянь по пути к Апа-хану. Что ты получишь, если мы умрем?— Хочешь сказать, у меня нет другого выбора, кроме как поехать?— Есть ли в этом мире такая вещь, ради получения которой не нужно трудиться? Если командующий Фэн хочет приписать себе эту заслугу, ему придется сопроводить меня.Фэн Сяо фыркнул и усмехнулся:— А ты не боишься, что я убью тебя на обратном пути и присвою себе все почести?Цуй Буцюй улыбнулся в ответ.— В таком случае мне останется только проклинать свою злосчастную судьбу. Но если я умру, командующий Фэн упустит очень много полезной информации.— Например?— Например, я знаю личности двух наемников, что хотели убить тебя в прошлый раз, и имена тех, кто их послал. Также я знаю, что Юй Сю, будучи первым советником принца Цзиня, лично прибыл в Люгун не только чтобы помочь принцу Цзиню заполучить нефрит, но еще и с другой целью. В бюро Цзоюэ не так много людей, как в бюро Цзецзянь, но у нас есть собственные способы получения информации, иначе как бы мы выжили?— Цюй-Цюй, я всего лишь задал один вопрос, почему ты решил, что я не хочу поехать с тобой? — невероятно ласково произнес Фэн Сяо. — Стоит мне взглянуть на твое лицо, как сразу становится легче на душе!— В таком случае, будем считать, командующий Фэн согласен. Прими мою благодарность от лица Цзинь Лянь.Они взглянули друг на друга и как по уговору притворно улыбнулись.Ругательства, которыми они в тот момент мысленно поносили друг друга, были известны только им самим.— Почему ты называешь меня ?командующий Фэн?? Я же говорил, зови меня ?Фэн-эр?. Или ?Эрлан?, если хочешь, так будет даже лучше.Цуй Буцюй пару раз кашлянул и полностью пропустил его бессмысленные слова мимо ушей.— На пути к Апа-хану нам придется пройти через Цемо и Цюцы [5]; дорога будет длинная, ветра — сильными, пожалуйста, отдохни перед отправлением.Договорив, он встал, накинул плащ и ушел в сопровождении Цяо Сянь.Как только их силуэты исчезли, а шаги отдалились, Фэн Сяо отвел взгляд и с улыбкой прошептал самому себе:— Почему бы тому, кто желает убить меня, не выйти самому вместо того, чтобы посылать людей Тринадцати павильонов Юньхая? Уверен, он не умеет сражаться, но завидует моему непревзойденному таланту. Ах, я не виноват, что родился таким красивым, что я могу с этим поделать?Цяо Сянь сначала незаметно вернулась к двери, чтобы подслушать планы Фэн Сяо, но после этих слов едва не выплюнула весь свой ужин.Откуда в мире берутся настолько бессовестные люди? Цяо Сянь сто раз обдумала и все равно не поняла.Цуй Буцюй все-таки переоценил возможности собственного тела. В тот же вечер он долго ворочался с боку на бок, мучаясь температурой, и в итоге провел немало дней, лежа в полусонном состоянии на кровати. Лишь через трое суток положение изменилось в лучшую сторону. Даже тяжело раненая Цзинь Лянь оправилась быстрее, чем он.Увидев Цуй Буцюя в таком состоянии, Цзинь Лянь не смогла сдержать беспокойства по поводу того, что он испустит дух прежде, чем доберется до тюркских земель.— Хатун не стоит переживать, — Цуй Буцюй сидел на кровати, завернувшись в одеяло. Цвет его лица выглядел не очень хорошо, поскольку совсем недавно ему пришлось выпить целую чашу лекарства. — Я хоть и часто болею, но смогу добраться до тюрков, тем более со мной поедет Цяо Сянь. Она имеет общее представление о искусстве врачевания, поэтому вам не придется волноваться обо мне в пути.Договорив, он взмахом руки приказал Цяо Сянь принести свиток и медленно развернуть его перед Цзинь Лянь и Фэн Сяо.— Это… карта? — Цзинь Лянь увидела полотно, сплошь покрытое отметками, которые показались ей знакомыми, но через какое-то время она так и не смогла их опознать.

— Это карта Западно-тюркского каганата, от Цемо на юге до горы Саньми на севере и от уезда Шулэ [6] на западе до Гаочана [7] на востоке. Она еще не полностью завершена, однако это поднесение Апа-хану будет ценнее десяти тысяч лян золота и бесчисленного поголовья скота. Путь хатун на центральные равнины не должен оказаться напрасным.Цзинь Лянь очень удивилась и с трудом поверила в происходящее:— Вы хотите отдать мне эту карту, чтобы я смогла занять цветы для подношения Будде [8]?Она принадлежала тюркскому народу, однако очень хорошо владела китайским и даже могла использовать поговорки.Цуй Буцюй слегка улыбнулся.— Я знаю, что хатун всячески способствует заключению союза с нашей Великой Суй, иначе не решилась бы на подобный риск и не прибыла сюда из дальних земель. Однако в окружении Апа-хана немало подлецов, что будут упорно преграждать нам путь. Разве хатун не будет проще служить Апа-хану в будущем, имея при себе эту вещь?Цзинь Лянь не могла скрыть своей радости.Она отличалась от узколобых замужних дам и прекрасно понимала, что испокон веков карты считались военными тайнами. Обладать такой вещью в тысячу раз лучше, чем какими бы там ни было драгоценностями.Фэн Сяо, наблюдая за этой сценой со стороны, рассмотрел в ней более глубокий смысл. Цуй Буцюй завоевал доверие Цзинь Лянь и тем самым сделал предупреждение всем тюркам, что питали в душе недобрые намерения: Великая Суй уже давно завладела картами земель Западно-тюркского каганата может как и заключить с вами союз, так и разгромить вас.Он сочетал мягкость с твердостью, одновременно использовал кнут и пряник — действительно умный ход.Фэн Сяо невольно вздохнул про себя: ?Такой талантливый человек, почему он не принадлежит бюро Цзецзянь??Примечания:[1] Два иероглифа: 一 (yī — ?один/первый?) и 易 (yì — ?изменение/перемена?, используется также в названии ?Книга перемен?).

[2] В оригинале — 一元复始 (yī yuán fù shǐ) — дословно ?все возвращается к началу?.[3] В оригинале — 九九归一 (jiǔ jiǔ guī yī) — обр. ?как ни крути, все равно придешь к тому же; в конечном итоге все то же самое?.[4] Отблагодарить — в оригинале 投桃报李 (tóutáo bàolǐ) — дословно ?получил персик и отдарил сливой?; обр. ?отдарить, отблагодарить, ответить любезностью на любезность?.[5] Цюцы (Куча) — в оригинале 龟兹 (qiūcí) — древнее буддийское государство, протягивавшееся вдоль северной кромки пустыни Такла-Макан по северному маршруту Великого шелкового пути.[6] Уезд Шулэ — 疏勒 (shūlè) – древнее название современного округа Кашгар.[7] Гаочан — 高昌 (gāochāng) — китайское название государства Турфан.[8] Занять цветы для подношения Будде — в оригинале 借花献佛 (jiè huā xiàn fó) — образно ?сделать подарок за чужой счет, передарить полученный подарок?.