Глава 1 (1/1)

Зима в этом году выдалась на редкость холодная. Сугробы в лесу достигали таких исполинских размеров, что при неловком движении, под них можно было провалиться по самые уши. Непрекращающиеся метели бушевали вот уже месяц, поглощая любой звук, стирая границу между миром реальным и нередко появляющимися миражами. Сильный ветер завывал одновременно жалостно и сурово, навевая неясно откуда взявшуюся тоску.Порог сторожки заносило каждый день, и каждый день Ваньке приходилось вставать спозаранку, выуживать лопату из-под лавки и начинать длительный процесс откапывания входа в жилище. Конечно же, верный друг Тангро не оставался в стороне от такого интересного занятия и старался принять как можно больше участия в растапливании вечных антарктических льдов. Иногда к этому процессу подключалась пара-тройка леших, которым Ванька недавно помог вылечиться от чесотки, вызванной перееданием древесной коры.Ночами же холод становился просто невыносимым. Ванька одевал все имеющиеся у него в запасе свитера и пару десятков носков, на которые сверху водружал новые, недавно приобретенные у одного домового, валенки. Также вполне продуманно Ванька закупился еще в ноябре месяце всей необходимой консервно-баночной продукцией, потому как вылетать в такой холод куда-либо на пылесосе было то же самое, чтоспорить с Медузией Горгоновой – глупо, бесперспективно, небезопасно. Однако же запасы провизии медленно подходили к концу, и приходилось сильно экономить. Чтобы хоть как-то отвлечься от нарастающего чувства голода, Ванька старался думать о приятном, о Тане. Немного поразмыслив, он сел за стол, достал листок бумаги и принялся писать ей письмо. Слова никак не хотели складываться в логические предложения. Мысли его были обрывистыми, скакали по разуму в бешеном припадке. Кое-как наваяв несколько невнятных абзацев, он скомкал листок и выбросил его в печку. Ему не хотелось, чтобы Танька волновалась за него. Она непременно бы поняла, что Ваньке сейчас нелегко приходится, и каждый день его похож на день известного на Лысой горе шоу ?Последний живой?, которое ведет известный ведущий, а по совместительству большой экстремал – Гарнизон Пузов. Затвор печки он не закрыл и еще долго смотрел на огонь. В данный момент времени огонь печки был единственным источником света в избушке. Он был достаточно ярок, чтобы можно было писать и читать. Но не настолько, чтобы освещать все помещение целиком, от чего создавался приятный полумрак, от которого всегда железно тянет в сон. Ванька все думал о том, что сейчас делает Таня. Наверняка в данный момент онаторчит у Ягуна, который, размахивая трубой от пылесоса, изрядно пованивавшей русалочьей чешуей, пытается ей внушить, что человечество не выйдет из кризиса и не перейдет на новую ступень эволюции, пока не научится делать такие пылесосы, которыеможно было заправлять раз в месяц и летать из Австралии в Гренландию иобратно ежедневно. И вообще, мамочка его бабуся, уже как 2 недели вышла новая модель ультра скоростной насадки для пылесосной трубы ?Языкзаплечойс 2000?, а у него ее до сих пор нет, потому что враги Родины украли все его деньги. Конечно, при этом он благоразумно умолчит о том, что неделю назад приобрел новенький набор для чистки пылесоса. Ванька невольно улыбнулся. Сказать, что он не скучает по Таньке с Ягуном – значит было соврать. Ему нравился отшельнический образ жизни, однако порой на него накатывали воспоминания. От них было невозможно отвлечься. Они, как зубная боль, монотонно прорываются в твое сознание, а когда ты расслабляешься и даешь им волю, то остановить полет мысли уже невозможно. Ванька перевел взгляд на Тангро. Тот по-хозяйски копошился под кроватью, желая, видно, отыскать там нечто съестное, однако поиски его не увенчались успехом. Пыхтя, он выбрался из своего убежища и принялся гонять по всей комнате. Когда энергия дракончика подошла к концу, он уселся в корытце, которое Ванька приготовил для стирки, и занялся банными процедурами, расплескав по полу всю воду. Внезапно произошло нечто странное. В единственном окне сторожки вспыхнул яркий ослепляющий свет. Ванька не сразу сообразил, что произошло. С минуту он ничего не видел, в глазах прыгали бешеные огоньки, а когда взгляд, наконец, сфокусировался, он понял, откуда исходил свет, и что это был свет вовсе не земного происхождения. В голову Ваньке начали лезть всякие глупые невероятные истории о зеленых человечках и о летающих чайниках, однако все эти мысли он отмел сразу. Глаза начинало больно саднить, и Ванька не знал, куда бы перевести взгляд, чтобы не ослепнуть. Однако, также резко, как возник этот свет, также неожиданно он стал пропадать. Ванька почувствовал непонятный прилив беспокойства. Его гложило чувство, что он упустит что-то важное, если сейчас же не выяснит, откуда исходит этот свет.Напялив наскоро валенки и шубу, попутно спотыкаясь о всевозможные горшки и склянки с заготовками, Ванька выскочил на улицу, хлопнув дверью и оставив разбушевавшегося дракончика в доме. ?Нет уж братец. Слишком холодно?,- пробормотал скорее даже самому себе парень и, что было мочи, побежал к тому месту, откуда он считал, и исходило это странное свечение. Ванька обратил внимание, что свет как бы втягивался в определенном направлении, будто бы в глубине леса стоит огромный пылесос, который пытается заглотить весь этот свет и не дает ему рассеяться. В любом другом случае Ванька бы много раз подумал прежде чем заниматься подобными профанациями и играть во всеми известную игру: пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Он бы взвесил, стоит ли ему вообще высовывать свой нос на улицу в такой мороз. Однако же в данный момент трезвость мысли оставила его, а в голове вертелась целая плеяда разных предположений. Сердце неприятно ёкало. Ему вдруг представилось, что Таня вылетела к нему из Тибидохса, но из-за плохой видимости потеряла управление. Контрабас дернуло в одну, потом в другую сторону, и сейчас девушку можно было бы собрать по косточкам и отдать в коллекцию джинну Абдулле для проведения смертельно интересных обрядов. Ванька тут же отогнал все неприятные мысли. Нет, это не могла быть Таня. С чего ей здесь быть? До зимних каникул оставалось еще две недели. Ваньку посетила мысль, что бежит он уже довольно давно. Хоть он и исходил лес взад и поперек по сотни раз, однако же, в такой буран он еле различал дорогу. Парень остановился и оглянулся назад. Совсем вдалеке сквозь метель едва различимо сиял огонёк в окне избушки. В сердце Ваньки закралось сомнение. Так уж ли на самом деле ему нужно бежать за этим непонятно откуда взявшимся светом? А что, если он заблудится и уже не сможет вернуться назад? Что, если он замерзнет здесь и умрет,…а потом его занесёт снегом и тогда его уж точно нескоро обнаружат. Однако же гложущее чувство тревоги пересилило.

Ванька и сам не заметил, как вышел к небольшому озерцу. Вся его гладь была покрыта толстым слоем льда. Свет еле трепетал и, сделав последнее усилие, полыхнув синим огнём, пропал под толщей льда. Все стихло. До Ваньки доносилось лишь приглушенное хрипение голодных волков. Парень не стал обращать внимание на подступающий страх и задавил его в себе, как многие, незатронутые эстетическим благополучием личности давят тараканов тапочками. Без тени сомнения Ванька приблизился к корке льда и осторожно ступил на нее. Его не покидало странное, но довольно сильное чувство, как - будто что-то зовет его. Он дошел до середины озера. Ничего не происходило. Ванька пришел к выводу, что видимо он довольно давно живёт один, и ему пора уже, наконец, начать видеться с другими людьми, пока его крыша не отправилась в бессрочный отпуск. Парень уже было развернулся и отправился на берег, как вдруг голубоватое свечение вновь запульсировало, только на этот раз где-то подо льдом. Ванька кинулся на колени и начал расчищать снег вокруг того места, откуда исходил свет. Уже через пять минут он перестал чувствовать свои пальцы. Постепенно подо льдом начало что-то проявляться. Ванька готов был поклясться, что он видит какое-то животное. Комок меха ворочался в воде. Поспешно потерев кольцо, Ванька выстрелил искрой прямо в середину озера. По всему периметру пробежались трещины, покрыв всю гладь озера словно паутиной. Ванька не сразу сообразил, что треснувший лед вряд ли выдержит его собственный вес. Как можно быстрее он схватил меховой комок. Руки неприятно обожгло холодом. Комок оказался довольно увесистым. ?Кто бы это мог быть? Барсук? Бобёр? Но каким образом он попал туда?? - пронеслось в голове у Ваньки. Спотыкаясь и проваливаясь под лед, он нес на себе неизвестное существо в надежде, что оно все еще живо. Однако существо не подавало ни единого признака жизни. Наконец, Ванька достиг берега и перевалил через себя неизвестную тушу. Вдруг совершенно неожиданно эта туша начала рычать, хотя больше это смахивало на кряхтение или даже…кашель. Парень, недолго думая, схватил существо, но оно начало неистово вырываться и даже лягнуло его в живот. Ванька навалился на него, что было сил, и прижал меховой комок к земле. Тот перестал трепыхаться. Парень с усилием перевернул его, и увиденное настолько удивило его, что Ванька даже вскрикнул. Еле дыша и отплевывая воду, перед ним сидела девушка (Ванька пришел к выводу, что это всё-таки девушка, исходя из нежных черт ее лица и длинных волос, торчащих из-под капюшона).Весьма диковатым взглядом озиралась она на Ваньку, быстро лопоча что-то на непонятном наречии, однако всего в одно мгновение лицо ее перестало выражать какие-либо эмоции. В глазах у девушки помутилось, она начала медленно раскачиваться исвалилась бы на снег, как подбитый зверь, если бы Ванька не подхватил ее. Парень не успелничего спросить у нее: кто она, откуда здесь взялась? Он немного посидел на снегу, приводя дыхание в спокойный ритм, затем поднялся на ноги, вздохнул, подумав, что только этого ему и не хватало, взвалил на плечо девушку и медленным шагом направился к сторожке.***? У нее жар. Точно. Прямо горит? - думал Ванька, прикладывая руку ко лбу незнакомки. Он взвалил девушку на свою кровать, намочил полотенце холодной водой и стал протирать ей лицо. Она так и не приходила в себя. Ванька отложил полотенце и начал снимать сдевушки шапку и шубу. Теперь при легком свечении огня в печке он смог рассмотреть ее получше. Мокрые волосы сбились на измученное лицо. Глаза глубоко впали, и только вздернутый носик в веснушках напоминал о присутствии жизни в этом теле. Этот нос был до такой степени залихвацким и полным оптимизма, что даже Ванька слегка улыбнулся. Одета она была в теплый жилет из кожи, широкие штаны-шаровары и сапожки из оленьей шерсти. На груди у нее висел увесистый деревянный амулет в форме медведя и куча других разноцветных бус. Ванька снова перевел взгляд на лицо. Щеки ее, нос и лоб были сильно обветрены. Создавалось впечатление, что она провела на холодном воздухе не один день. Вообще, по всему своему виду она напомнила Ваньке эскимоса.Внезапно незнакомка начала ворочаться и потихоньку говорить что-то невнятное. Потом она приоткрыла глаза. С минуту она смотрела в потолок, а потом, наконец, заметив Ваньку, рывком села и начала что-то лопотать. Бедный парень не понимал ровным счетом ничего и виновато косился на эскимоску. Девушка догадалась, что все ее слова улетели в трубу. Силы снова начали оставлять ее. Ванька без лишних слов уложил её на подушку и укрыл шерстяным одеялом. ?Лежи уж, с утра поговорим?, - бросил ей парень с полной уверенностью, что его всё равно не поняли.- Нанухак… нанухак…. – пролепетала напоследок девушка.-Ага, хорошо, хорошо, - Ванька погасил в печке огонь, уселся в кресло рядом с кроватью. Девушка вся покрылась испариной, видно было, что ей не просто плохо, а она по-настоящему мучается. ?Что мне теперь с ней делать? Как я смогу её здесь вылечить без всяких медикаментов? Тем более я же ветеринарный маг…откуда она взялась тут на мою голову? То, что она не лопухоид, это железно, но почему она оказалась подо льдом? Интересно, она темный маг или светлый? Насколько мне известно, шаманы не отличаются особой дружелюбностью, а она очень смахивает на какого-нибудь чукотского шамана…? - думал Ванька. Прошло около часа. Девушка перестала ворочаться и мирно засопела. Какое-то время Ванька еще следил за ней, но потом и сам не заметил, как уснул глубоко и до самого утра.