11.09.09 (2/2)
- Может какие-нибудь лекарства нужно привезти? Скажи, я сделаю, - не унимался я, все еще чувствуя здесь свою вину.
Глеб лишь отрицательно помотал головой.
- Глеб, прости меня, это я тогда не отпустил Вадима обратно. Он, правда, очень за тебя переживал. Хотел отправиться к тебе, но я настоял на поездке ко мне домой.
В этот момент в палату зашел Вадим с подносом в руках и протянул его Глебу, тот принялся за завтрак. Вадим вопросительно посмотрел на меня, и я стал дожидаться расспросов. Хакимов же стоял и молчал.POV ВадимРене выглядел каким-то уменьшившимся и зажатым что ли, будто нашкодивший ребенок перед родителями. Я посмотрел на Снейка, наш барабанщик вел себя совершенно обычно. Дима не суетился, хотя все же странным было то, как он близко к Саше, словно поддерживает его. Глеб довольно чавкал принесенной едой, но заметив затянувшуюся паузу, решил видимо разрядить обстановку.
- Вадь, мне Ренегат сказал, что ты на студию из-за него не вернулся, он очень сожалеет, - сказал братик и, облизнувшись, отодвинул пустую тарелку, принимаясь за бутерброды.
Я удивленно приподнял бровь и задумался, по моим умозаключениям Александр был абсолютно не виноват, наоборот возможно он спас нас обоих. Меня, когда не пустил в том состоянии назад и Глеба, потому что как раз со мной все было хорошо и я смог помочь ему.
- Нет, Саш, наоборот. Спасибо тебе, кто знает, что со мной могло случиться на обратной дороге. Думаю, ты спас обоих Самойловых, - я усмехнулся натянуто, но вполне искренне.
В своих словах я был абсолютно уверен и то, что Глебушка сейчас живой и идет на поправку только укрепляло во мне эту уверенность. Мне все еще было немного странно смотреть на Рене и Снейка рядом, в сердце закралось подозрение о причинах такого поведения. Хотелось узнать все наверняка, но больничная палата явно не место для выяснения личных отношений.POV ВадимКажется, от моих слов Саше стало легче, по крайней мере, он перестал страдальчески сводить брови и выглядел довольно добродушно. На пару минут в палате вновь повисла тишина, которую нарушал только чавкающий звук от Глеба, поедавшего принесенные бутерброды. Я следил за ним с каким-то щемящим сердце чувством внутри, такой болезненно бледный, но с живыми глазами брат. В этот раз молчание прервал подошедший ко мне Снейк.
- Вадим Рудольфович, когда мы продолжим запись? Должен ли я предупредить Костю о случившемся? - Дима деловито начал выяснять организационные вопросы, за что я был ему очень благодарен.- Да предупреди его и скажи что нужно переписать аранжировку к последней песне, на записи присутствуют посторонние шумы, - я задумался на краткий миг, затем продолжил, - а вообще-то, Дим, может продолжите запись барабанов и клавишных без меня, через недельку я все просмотрю, а пока доверяю работу тебе.
Снейк, удовлетворившись ответом, кивнул и подошел к Глебу, спрашивая у него интересующие детали и так же вопросы работы. Братик с увлечением начал что-то отвечать, кажется, в его гениальную голову пришла очередная не менее интересная идея. Но сказать ничего я не успел, Саша дернул меня из палаты, прижал к стене и как-то отчаянно впился в губы невинным поцелуем. Я слегка опешил, а потом начал отвечать с не меньшим жаром, язык раскрыл мягкие губы, сплелся с чужим в танце. Не заметив, как прикрыл глаза, я очень удивился, когда Рене резко отстранился от меня и, вернувшись в палату, выволок оттуда Снейка. Я проводил их глазами и вернулся к Глебу.POV Ренегат- Ты чего? - наконец-то опомнился Снейк. - Что-то случилось?- Мне на работу надо, - сказал, как отрезал в ответ. - Побудешь у меня, я не очень поздно вернусь, часов в десять, - и закурил.
Опять нервы. Перед глазами стоял Вадик, любующийся братом. А я то что? Неужели ревную? Не, рядом со мной сидит не менее замечательный Снейк. Чувствую на себе взгляд, не буду поворачиваться. Посмотрим, что сделает. Нет, доехали до дома, молча. Зашел вместе с ним в квартиру, чтобы взять кое-какие документы по работе. А Вадим тем временем прочно засел в моей голове. На работе все приставали с какими-то вопросами, я лишь отмахнулся от них. Кинув ту самую папку с документами секретарше на стол, вошел в кабинет и заперся в нем. Хоть и чувства вины уже не было, счастья мне это особого не прибавило. Внизу живота начало сводить и я даже понял почему. Расстегнув джинсы и докоснулся до возбужденной плоти, с губ сорвался тихий стон. Вообще работа не самое подходящее место для этого, особенно кабинет заместителя директора. Плевать, на все плевать. Я целый день ходил с этой мыслью, а теперь… А теперь настало мое время. Для разрядки несколько движений руки. Большего мне и не надо было. Большее может дать только Снейк, ну или Вадим. Странный этот Вадим, колдовством, что ли занимается? На мне практикуется? Ужас какой. Не знаю за что, но злой я был на весь мир. Даже компьютер пострадал, системник которого я разбил сшибанием на пол из-за того что он в нарды мухлюет?!POV ВадимГлеб уже доел свою порцию и теперь задумчиво смотрел куда-то в окно, близоруко щурился и, будто сам не замечая, потирал место, где вчера вечером была вставлена капельница. Я прислонился к стенке рядом с койкой и ласково смотрел на него, что бы между нами не происходило, в такие моменты хотелось верить – все будет хорошо. Братик был тут, был рядом, даже был рад, что я тут с ним, а не где-то на другом конце Москвы. В своей задумчивости я не увидел, как Глебка повернулся и уставился на меня своими невообразимо хитрющими голубыми глазами.
- Вадь, ну и что это было? – брат заулыбался шире, когда я в непонимании уставился на него, - ну-ну можешь притворяться перед кем угодно, но только не передо мной, я же тебя всю жизнь знаю.
- Так заметно? – я печально ухмыльнулся и присел на край кровати, и, правда, перед кем я притворяюсь? Глебушка же всегда видел меня настоящего, сколько бы масок я не надевал в попытке скрыться – он видел, и именно поэтому оставался единственным кто может сделать мне больно. До вчерашнего дня...
- Не знаю как другие, но я вижу, - спокойно произнес Глеб и сжал мою руку, - я за тебя очень рад, Вадик, только ты не забывай, что я люблю тебя, что бы я ни говорил потом.
- Конечно Глебка, - я вздохнул и наклонился что бы поцеловать его в горячий лоб, - ты поправляйся давай, а я домой съезжу, хорошо?
- Угу, - брат еще раз улыбнулся и зевнул, наверное, усталость и напряжение взяли свое.
Он откинулся ниже не подушки и прикрыл веки, через пять минут я услышал мерное сопение, возвещающее, что Глеб уснул. Поправив сбившееся одеяло, я поднялся и вышел из палаты, только на улице вспоминая – машина у дома. Посмеявшись над собой, я выудил из кармана сигареты и затянулся, на метро ехать не хотелось, поэтому я поспешил к дороге, что бы поймать такси.
POV РенегатНаконец-то закончился рабочий день. Еду домой, а в животе слышится урчание. Надо поспешить, а то я так и не ел с утра. Приехав иду сразу же на кухню, чтобы заморить червячка. Снейк развалился на диване в гостиной и смотрел телевизор. Он не такой заботливый как Вадим. Вадик рядом с тобой как кот ходит, ласковый, нежный, а Дима…Змея она и в Антарктиде Змея. Но мне кажется, что у него есть что-то ко мне и это взаимно. А с Вадимом я ничего не знаю. В этом случае по-моему только у меня чувства к нему, а он отвечает взаимностью только чтобы не обидеть. Подхожу к Снейку сзади и, перегибаясь через спинку дивана, приобнимаю за плечи и целую в шею. Он запустил руку в мои волосы и прижал к себе.
- Я спать пойду, устал за день, - практически шепотом приговорил я, а в руке тем временем дымилась сигара, как ни странно.
Хакимов встал с дивана и проговаривая по дороге "Будем спать вместе" потащил меня в сторону спальни. Я, конечно же, не сопротивлялся, ибо ничего не имел против нахождения Снейка рядом со мной. Потушив сигару и раздевшись я лег на кровать, поцеловал еще раз Снейка и погрузился в царство Морфея.POV ВадимКогда я приехал домой, на часах уже было восемь вечера, квартира встретила меня тишиной и каким-то своим неповторимым ощущением дома. Снять казаки, повесить пиджак на крючок у двери, пройти в комнату и вытащить с верхней полки большое махровое полотенце. Я решил сразу же принять душ, смыть с себя все то, что накопилось за последний день, смыть боль, отчаяние... чужие прикосновения. Одежда падает на пол черно-синей кучей, а я уже стою в душевой кабине и включаю воду, как можно холоднее, на пределе возможностей тела. Ледяные капли жалят лицо, но я подставляю специально, пока губы не становятся синими и зубы не начинают отбивать чечетку. Только тогда я позволяю себе сделать воду теплее и наклоняю голову вниз, капельки стекают с моих волос, по шее ниже, ласкают спину, усталые ноги. Прикрываю глаза, наслаждаясь свежестью, и опираюсь руками о стенку, покрытую кафелем на морской мотив. Монотонный шум воды успокаивает я и не замечаю как начинаю что-то мычать, кажется это мотив ?Сердцебиения?, хорошо, нужно уже сейчас привыкать к новому альбому. Может быть, я слишком распалился или кровь в венах взбунтовалась, но стало вдруг нестерпимо жарко, пришлось вылезать из душа. Мягкое полотенце приятно льнет к телу, грязная одежда отправляется в стиральную машину, которую я незамедлительно включаю. Напялив на себя домашнюю футболку и боксерки, я топаю в кухню, завариваю себе свежий чай, делаю бутерброды с сыром и сервелатом. Скромно поужинав и пожалев о том что Глеб остался в больнице, я сгрудил посуду в раковину. Спальня выглядела как-то совсем не так, в свете последних событий и потому стоило голове коснуться подушки, как в нее стали приходить ненужные мысли. ?Где сейчас Саша? Вспоминает ли он меня? Может быть он с Димой, а если и так то что мне за дело?? - я изводил себя, и потому заснул только под утро, еще более усталый и твердо для себя решивший ничего не предпринимать.