Джерри (1/1)
Сидеть на одном месте холодно, но встать, чтобы хоть немного согреться, у Бартона нет сил. К тому же, для этого придется оставить Лестера на земле, а об этом сейчас и речи быть не могло.Мерзкий дождь забирается под воротник, затекает под ребра, выстужает кожу. Бартон подтягивает ослабевшего Лестера к себе, дышит ему на ладони, пытаясь согреть.— О чем думаешь? — сипло шепчет Лестер.— О том, что мы никуда не дойдем и замерзнем нахрен, — честно признается Бартон.— Ты всегда был скучным реалистом, — кашляет Лестер.— Это я-то? Кто бы говорил. Это не я работал на скучной работе за двадцать баксов в час и не желал слушать про путешествия и музыку.— И не я. Точнее, не в этот раз. Работа за двадцать баксов была кругов пять назад.— Точно? — не верит Бартон. — Тогда откуда я про нее помню?— Не знаю. Хотя нет, знаю — тот круг для меня закончился во время дождя, поэтому ты помнишь.Бартон вздрагивает, прошитый воспоминанием.Ливень. Машина. Кровь.Он открывает глаза, отгоняя воспоминание. Это было давно. Это было целых пять кругов назад, а может и дальше, а значит, уже не считается. Это было всего пять кругов назад, поэтому воспоминания еще лезут, накладываются на пошлую спираль, рушат хрупкое равновесие, будто гора костяшек домино вдруг грохнулась с высоты на пустое пространство.Самое главное, что это было.— I remember when, I remember, I remember when I lost my mind... — хрипло шепчет Лестер. — Помнишь, ты мне пел?Бартон слушает, снова и снова ощущая накатывающее дежа-вю. Пальцы против воли начинают перебирать в воздухе, будто под мозолистой кожей сейчас появятся струны. Бартон не сильно удивится, если так действительно получится.— Почему ты поешь именно эту? — вдруг спрашивает он. — Почему ее, а не мои собственные песни?— Потому что на твой адский скрим меня сейчас не хватит, — отвечает Лестер и снова кашляет кровью.Это не то, что он хотел сказать на самом деле и не то, что хотел бы услышать Бартон.Впрочем, говорить про их отношения в самом последнем круге, том самом, после которого они снова очутились здесь, тоже не тянет. С взаимопониманием там было не очень.
* * *ДжерриПроститутка на противоположной стороне улицы улыбалась с таким задором, что Джерри стало неловко. Он улыбнулся ей в ответ, разумеется с клыками, хотя и не стал открыто демонстрировать всю их красоту, плотоядно облизнулся. Шлюха, привыкшая к лосанджелесским фрикам, даже не изменилась в лице, продолжая подманивать его к себе.Ну вот что ты тут будешь делать? Джерри почувствовал недоумение волка, который внезапно обнаружил, что на него пытается охотиться белочка. Похотливая, расчетливая белочка в сетчатых чулках.Джерри вздохнул и отвернулся. В другое время можно было бы попробовать ее, но сейчас он был слишком занят. Правда, со стороны казалось, что он стоит, прижавшись спиной к уличному фонарю и ровным счетом ничего не делает. Но в реальности он дожидался одного знакомого и попутно воспроизводил в уме шифр послания, которое собирался оставить в тайнике, если Пенн не явится и в этот раз.Послание, между прочим, четвертое по счету, на сей раз содержало в себе большей частью ругательства и обещание выдрать Пенну клыки и выставить его на солнышко, если он еще раз проигнорирует старого друга.Джерри знал, что не очень-то справедлив — первые три письма так и не были прочитаны, более того, их даже не вынули из тайника. Но расхлябанность Пенна, который не удосуживался проверить почту, бесила.Джерри вздохнул и снова покосился на проститутку. Та перестала обжигать его вожделением и вместо этого теперь сочувственно кивала ему. Бес побери, ну неужели в этом городе не нашлось иного места для встречи? Район и так напоминал один гигантский притон, а теперь, когда Джерри привлек к себе внимание местного контингента, тут и вовсе стало некофомртно.От мыслей его отвлек подъехавший к фонарю обшарпанный серый седан. Переднее пассажирское окно приоткрылось и показалась сытая рожа с маслянистыми глазками и закрученными наверх усами.- Красавчик, почем берешь за час?Рожа говорила с сильным испанским акцентом и старательно улыбалась, словно пыталась понравиться.Джерри едва не расхохотался от всей ситуации. Взгляды, бросаемые похотливой белочкой стали понятны — очевидно, решила, что они коллеги, только в разных направлениях.Ну что, Джерри, как тебе это? Ты стоишь в самом грязном районе самого грязного города в мире и тебя пытается снять местный фрихолейро. Есть ли куда падать дальше?Джерри наклонился к окну, задумчиво пробарабанил пальцами несложный ритм по крыше машины и вдруг ухмыльнулся чиканосу во всю красу своей зубастой улыбки. Попутно он сверкнул глазами, которые, полностью затянуло черной пеленой, и произнес коротенькую фразу на испанском. Чиканос вытаращил глаза так, будто ему по затылку шарахнули доской для серфинга и несчастные окуляры просто вывалились из орбит. Через секунду он уже отчаянно давил в пол педаль газа и улепетывал с улицы со всей возможной энергичностью.Джерри проводил его взглядом, полным понимания и иронии — он прекрасно знал, какое может произвести впечатление на неподготовленного человека.Давешняя проститутка поглядывала на него с растущим интересом — видимо, если тут и посылали потенциальных клиентов, то те все же не имели обыкновения убегать, очертя голову. Джерри пожал плечами, мол, что с него такого хорошего, взять?Между тем к фонарю, облюбованному им, подъехал еще один автомобиль, на сей раз - пропыленный внедорожник с рогами на переднем бампере. Джерри поморщился, готовясь послать еще одно стереотипное недоразумение этой страны, а то наподдать ему когтями вслед. Но из салона высунулась встрепанная голова Айвена, человека, которого он тут и дожидался.- Джерри! Старина, давно ждешь?Айвен улыбался, как будто встретил старинного друга, которому был очень рад, но даже неподготовленный человек заметил бы, как в глубине его взгляда плещется страх перед вампиром.Да, Айвен знал, кто такой Джерри. Более того, он сам отчаянно жаждал стать вампиром — такой вот казус с полным отказом инстинкта самосохранения. И для того ,чтобы заслужить честь стать бессмертным, Айвен старательно выполнял все поручения, которые на него сыпались от представителей диаспоры кровопийц в этом регионе. Но при этом никто не спешил его кусать — и Джерри, кажется, начинал понимать почему. Айвен не отличался умом и сообразительностью и к тому же имел привычку трепаться направо и налево о своих приключениях. Пока он был просто частью приобщившихся, это не считалось опасным. Но если он сам станет одним из них и захочет по привычке похвастаться — вот тут могут возникнуть проблемы.Джерри подошел к автомобилю и выжидательно уставился на дверь. Айвен смотрел на него в ответ, явно не понимая, в чем загвоздка.Наконец до него дошло и он распахнул перед Джерри дверь:- Эм.... Ты можешь войти, все дела, да, - засуетился он.Джерри лишь поднял одну бровь в знак недоумения — кто ж знал, что этот Айвен настолько кретин? В машину вампир может вломиться, даже если владелец будет сильно против. Требовать же открыть ему дверь сейчас он стал лишь из желания слегка опустить Айвена на место — в отместку за то, что пришлось ждать в этом клоповнике так долго. Но в конце концов ему тоже надоело ломать комедию — он сел на пассажирское сиденье и спросил в лоб:- Где Пенн?Вопрос застал Айвена врасплох.- Э... Понимаешь, тут такое дело?- Ну?- В городе завелся один мститель, - затароторил Айвен. - Он называет себя Ангелом.
- Кем? - приподнял брови Джерри. - Ангелом? Или Ангелусом?Видимо, Айвен не знал настоящего имени создателя Пенна. Вряд ли кто-то вообще знал это имя. Но если Ангелус в городе, то... Пенн наверняка решит нанести ему визит.- Я повторю свой вопрос — где Пенн?Айвен сжался в рулевое колесо.- Ангелус его убил. Я не знаю как. Джерри, я правда не знаю!!Джерри ощутил, как в нем просыпается Зверь, спавший почти несколько десятилетий.- Айвен, - едва сдерживаясь, сказал он. - Отвези меня к Ангелу. Или к тому, кто знает, где его найти. Возможно, сегодня тебя будет ждать награда, которой ты так отчаянно желаешь.Айвен поднял на него глаза полные надежды и предвкушения.- Правда?- Правда. И поживее, иначе я начну превращать тебя прямо в машине.Повторять дважды Айвену не потребовалось. Он завел мотор и рванул с места, выжимая педаль газа до предела.Сегодня будет веселая ночь, подумал Джерри, облизывая клыки.