Я покидаю Луксор (НВМ, ближайший постканон, упоминание Ларри /Акменра: слэш, драма, романтика) (1/1)

Я покидаю Луксор.Немой каприз и немой укор.Где пыль сдувают с мраморных страниц,Где выросли мы из своих гробниц…Всё обратно вернуть несложно:Душу?— Богу, бакшиш?— таможне.Через Нила зелёный коридорЯ покидаю Луксор.—?Город Луксор снискал славу крупнейшего в мире музея под открытым небом,?— на чистейшем английском излагала смуглая черноволосая гидесса. —?Более сотни тысяч туристов ежегодно приезжают сюда, чтобы увидеть уникальные памятники истории Древнего Египта!Ларри слушал и усмехался про себя. Было жарко, хотелось пить, у него в кармане была бутылочка воды, но казалось неуважительным хлебать воду, пока девушка рассказывает. Да и вообще?— здесь же музей, хоть и под открытым небом, черт подери. Неприлично в музее пить воду из горлА.Хотя они вот в своём музее и пили, и ели, и в футбол играли, и вообще!..Ларри сглотнул. У него перехватило горло. Настроение было, как говорили они с Аком, ни к Сетовой матери. И зачем он поехал сюда?Ребекка. Это она выиграла на своей учёной кафедре какой-то грант и поездку в Египет?— по древним местам. Ларри ещё ехидничал?— мол, что же ты, вроде бы занималась Сакаджавеей, а теперь? На что Ребекка ответила, что книгу про Сакаджавею завершила ещё пять лет назад (и странно было бы не завершить, если живой материал рядом), а потом стала заниматься Древним царством: благо опять же столько материала в доступе, и плюс живой носитель языка.Где он сейчас, тот носитель?..—?Поедем со мной,?— сказала Ребекка, когда узнала про свой выигрыш. —?Мне оплачивают поездку с сопровождающим. И да, не смотри на меня так: если бы я могла взять деньгами, я бы взяла, и отдала тебе. И ты бы полетел в свой Британский музей. Но я не могу деньгами, а сопровождающего взять могу. Как мне сказали?— желательно мужчину. Поедем со мной, Ларри, пожалуйста,?— у неё дрогнул голос, и Ларри немедленно согласился.И теперь он здесь.—?Луксор условно делится на две части?— на ?Город живых? и ?Город мёртвых?,?— тараторила гидесса. —??Город живых??— расположен на правом берегу Нила, это жилой район с местными гостиницами. Главными достопримечательностями правого берега являются Луксорский храм, где мы сейчас с вами находимся, Аллея сфинксов и храм Амона-Ра в Карнаке. ?Город мёртвых? занимает противоположный левый берег. Туда мы направимся завтра. Главные достопримечательности левого берега?— это знаменитый фиванский некрополь, включающий Долину царей, колоссы Мемнона и прочие некрополи знати…Ларри вздохнул. Город живых и город мёртвых, значит. Ну да. Правда, у них с Аком сейчас городом живых можно считать Нью-Йорк, а городом мёртвых?— Лондон. Как Ларри туда прилетает, так сразу чувствует, как жизнь с одной стороны вливается в тело (особенно когда им с Аком наконец удаётся обняться), а с другой стороны?— утекает, сухой тоненькой струйкой, как песок в песочных часах, отсчитывающих время до отлёта.Вот зачем, зачем Ларри это сделал?..—?Итак, Луксорский храм возведён во времена правления фараона Аменхотепа Третьего в честь бога Амона: этот храм также включён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Грандиозное сооружение отличается большим количеством колонн и монументальностью: посмотрите: вы ощущаете величие древности?Ларри ощущал, о да. Они с Аком когда-то давно, почти в самом начале знакомства, разглядывали современные фотографии древнеегипетских достопримечательностей, и Ларри дивился: какие здоровенные статуи возводили себе египетские правители, и каким маленьким, практически ничтожным, у их подножия смотрелся обычный человек!..—?Так для того оно и делалось,?— с лёгкой грустью рассказывал Ак. —?Чтобы реальные живые люди ощущали величие правителя как наместника бога. Но знаешь,?— Ак вскидывал голову и смотрел Ларри прямо в глаза,?— в наше время этого ещё не было… столько. Ты же сам говоришь, что это Среднее и Новое царство, там Древний Египет уже практически умирал, и правители стремились поддержать своё падающее величие вот такими огромными изваяниями… Мне самому страшно на них смотреть, вот правда, Хранитель Бруклина.Кажется, во время очередной такой беседы они и поцеловались впервые. А сейчас у Ларри скребут на душе все древнеегипетские кошки, настолько ему хотелось бы оказаться сейчас не в Луксорском храме, а в Британском музее. С Аком вместе.Не было денег. Не отпускала учёба. А ко всему прочему, в Британском музее затеяли инвентаризацию по ночам: Тилли написала, что Аку временно пришлось отключить скрижаль, чтобы никто не оживал. Папа Меренкаре расщедрился на информацию, как это сделать, чтобы никого не подвести.Но так или иначе, Ларри не видел Ака чёртову прорву времени! Если быть точными?— скоро пять месяцев!Он хандрил, грустил, темнел лицом, пока однажды к нему не заявилась в гости Ребекка и не сказала: ?Поехали со мной. Хоть развеешься?.—?Итак, это северный вход в Луксорский храм, и перед вами?— четыре колосса-монолита и два обелиска, один из которых один был перевезён в Париж в начале тридцатых годов позапрошлого века. Это был подарок Франции от египетского вице-короля за то, что французский гражданин расшифровал египетские иероглифы. Кто-нибудь знает, как звали этого французского гражданина? —?гидесса хитро оглядела группу. Разморённые жарой туристы тупо смотрели на неё в ответ?— молча. И Ларри решился:—?Шампольон. Жан-Франсуа. Или Шампольон-младший.Гидесса радостно встрепенулась:—?О! Вы знаете Шампольона? А может быть, назовёте две основные его работы?—??Египетская грамматика? и ?Словарь иероглифического письма?,?— пожал плечами Ларри. Тоже мне, детский вопрос. Эти две книги он знал почти назубок: десять лет назад они стали его прописями и букварём.—?У тебя такой смешной акцент! —?веселился Ак. —?Ты так интересно говоришь!—?Так у Шампольона в книгах нету аудирования,?— отшучивался Ларри. —?Да и вообще много тысяч лет давно никто не слышал, как звучит древнеегипетский язык!—?Староегипетский классический,?— с напускной строгостью поправлял Акменра. А потом притягивал Ларри к себе ближе, проводил кончиком языка по его губам, потом сам прижимался губами, вталкивал свой язык Ларри в рот, и лингвистические упражнения заканчивались. Но против такого способа изучения языков Ларри ничего не имел: тем более что успехи у него все-таки были.—?Мистер, браво! —?зааплодировала гидесса. —?Вы египтолог? Специалист?—?Нет, что вы,?— негромко ответил Ларри. —?Я так… любитель.Он наконец обнаглел, достал из кармана бутылку и выхлебал почти всю воду. А то от воспоминаний о поцелуях с Аком почему-то в горле совсем пересохло.Да, он поехал в этот гребаный Луксор, чтобы поддержать Ребекку. Она до сих пор думает, что ему здесь стало получше: если бы! Оказывается, это так тяжело?— когда вокруг эта долбаная древнеегипетская история, а Ака рядом?— нет. Не с кем обсудить увиденное, некому сказать ?ну ваши и жгли в своё время?, не с кем потом обниматься в номере под кондиционером, на чистых белоснежных простынях.Ларри представлял, как бы смотрелся смуглый Ак голышом на этих простынях, и становилось совсем хреново.Да, он сделал это зря. Теперь уже окончательно понятно. Но Ребекка сказала, когда уговаривала его ехать:—?А кроме всего прочего, я обещаю посодействовать в вопросе возвращения экспонатов. Макфи как раз к нашему возвращению вернётся со своего очередного симпозиума и будет выспрашивать, как мои дела, вот тут я ему и скажу, что надо запускать процедуру возврата. Я надеюсь, ты не против?Ларри тогда не выдержал и сказал:—?Глупый вопрос.Ребекка рассмеялась, закивала, резюмировала ?Ну как я поняла, ты согласен??— и убежала собирать чемодан и оформлять билеты. А Ларри сразу начал думать, как все вернётся обратно. И когда летел в Луксор?— думал. И когда просыпался в номере?— думал. И когда на экскурсии ходил, думал особенно!Справедливости ради, это было единственное, что могло его сейчас вытащить из этой треклятой апатии. Всё вернётся. Ребекка даже убеждала, что это не слишком-то и сложно, важно?— правильно взяться.?Я соскучился,?— горестно думал Ларри, идя с группой обратно в гостиницу. —?Ак, если бы ты знал, как я соскучился!?Они улетели обратно через шесть дней: Ларри сидел в кресле, косился в иллюминатор, где внизу яркой зелёной полосой виднелся Нил, и мечтал о том, как немножко позже полетит уже в другую сторону. В Лондон. Вот кончится инвентаризация, решатся вопросы с учёбой, накопятся деньги?— и Ларри полетит. И скажет Аку:—?Мы все вернём обратно. Это не очень-то и сложно, как оказалось. Потому что я… не могу так больше, правда. Прости меня.И всё вернётся. В том числе и… то, что было между ними обоими. Ларри, по крайней мере, очень бы хотел. А из Луксора улетать ему совсем не жалко. Все-таки в одиночестве оно совсем не то.