Глава 6. (1/1)

- …Она его точно использует!Джоселин тяжко вздохнула, подпирая кулаком подбородок и другой рукой размешивая кофе в пластиковом стаканчике; слушать монолог Карвера о том, что во всём виновата новая девушка Мэттью, ей надоело; во-первых, она ещё не его девушка, хотя всё к этому шло, а во-вторых - Леону пора перестать винить каждого в том, что те, так или иначе, относились к Каллагану не, как раньше, - к вещи, а как к нормальному человеку.Но Фростбайт всё равно продолжал гнуть свою линию: он не доверял рыжей девушке, переворачивал каждое её слово, сопоставляя призрачные факты – будь он сыщиком, то его в первый же день отправили пинком под зад за дверь, писать объяснительную или сразу – заявление об увольнении. И попытки Джоселин нормально поговорить с ним практически всегда венчались провалом: Леон или не хотел слышать, или специально игнорировал, но уже второй час подряд молодой человек рассказывал ей о том, какая Улисса плохая, что она – подручная Айваны Баул, спланировавшая всё с самого начала, и готовая нанести удар в тот момент, когда никто из них не будет готов. И доводы Дэвис о том, что с этой чудесной рыжеволосой девушкой Мэттью, наконец, познал настоящее счастье, совершенно не работали.- …Ты всё равно ей доверяешь! – сцепив руки за спиной, Леон лавировал от одного угла кухни к другому, продолжая обвинять девушку во всех смертных грехах. – Мэтт тоже молодец – стал ухлёстывать за девкой, хотя знает её всего пару недель. Дурак, неужели он хочет повторить всё то, что пережил ранее?- Леон, успокойся, - Джойс уже откровенно достали эти фальшивые факты. Отставив от себя уже остывший напиток, она внимательно посмотрела на друга, который всё никак не мог угомониться. Она не понимала, почему Леон так обозлился на Улиссу, хотя при встрече они нормально общались, даже руки друг другу пожали. – Ты разве не рад за Мэттью? Он впервые счастлив!- Я за него очень рад, - отрезал Фростбайт, - но не за то, что он с Улиссой.Джойс закатила глаза; иногда Карвер выстраивал вокруг себя ледяной барьер, на который нужно было идти только с огнемётом. Она понимала, почему он сам себе противоречил: просто переживал за своего друга, зная, как с ним была несправедлива жизнь. И когда Мэттью Каллаган сбежал из заточения ?DV8?, то ещё долго приходил в себя; Дэвис очень хорошо помнила многочисленные пустые бутылки из-под дешёвого алкоголя и кучу пустых пачек сигарет… Постепенно Мэтт вернулся в норму, но сейчас, когда в его жизни появилась Улисса, когда они уже больше двух недель жили вместе, и их отношения налаживались, Джоселин могла сказать, что их встреча в клубе была судьбоносной. По крайней мере, разница в ?до? и ?после? была ощутимой и прекрасна видна. И несколькими днями назад, когда Фристайл получила от Каллагана сообщение, она поняла, что взаимоотношения рыжей девушки с коготками и телепата двигались в правильном направлении. Джоселин до сих пор в голове прокручивала те самые строчки, написанные Каллаганом: ?как мне сказать, что она мне не безразлична??. Дэвис ответила ему просто: ?скажи ей об этом сам, так, как есть?. И после этого она начала ждать, когда один из самых сильных телепатов возьмёт себя в руки и, превозмогая страхи прошлого, сделает первый шаг навстречу своему счастью. Девушка была искренне рада за них двоих, но вот Карвер не разделял её чувств; молодой человек всё ещё строил в голове цепочку заговорщицкого плана, чтобы вывести Улиссу якобы на чистую воду.

Джойс даже не стала слушать, что он там бурчал себе под нос и, спрыгнув со стула, схватила пульт от телевизора, лежащий на столе, и щёлкнула по кнопке, включая: уж лучше вникать в выдуманные истории, чем в безумные идеи Леона. Но, как назло, девушка попала на новостной канал, где диктор в нелепом ярко-жёлтом костюме рассказывала о последних событиях в мире:- …Вчера, в девять часов вечера по местному времени в городской центральной больнице имени Гранта Уилсона скончался известный миллиардер и филантроп Алехандро Риос. Полиция…- Стоп, что?! – Карвер резко остановился. Подойдя к Джоселин, он выхватил из её рук пульт и сделал звук громче.- …Продолжает расследование по этому делу. Похороны состоятся завтра в…- Неужели?.. – Леон не мог поверить в услышанное, в увиденное: на кадрах было показано тело Риоса, когда его, избитого, только увозили в больницу, как делали инъекции, а затем накрывали, всего бледного, простынёй… - Он мёртв.Фростбайт, будто находясь в прострации, выключил телевизор, переваривая в голове сказанное. Джоселин вопросительно смотрела на него, не понимая, чего он так испугался. Леон мысленно прокручивал одну и ту же фразу: Алехандро Риос мёртв… Мёртв!Он не знал, как правильно реагировать на полученную от СМИ информацию: вроде, должен радоваться, ведь одна из главных фигур ?DV8? убрана, но с другой стороны… Осознание пришло слишком поздно.- Она убила Риоса!На очередное заявление против Улиссы Джойс лишь вздохнула; она не поощряла убийства, но такие, как Алехандро… иного просто не достойны. И переменчивость Леона ей не была понятна: если раньше он стоял против них всех, то теперь, неужели, защищал? Или всё это опять из-за Улиссы? Карверу стоило охладиться, если это вообще уместно сказать человеку, чьи способности заключались в манипуляции холодом. И Дэвис не знала, как на него воздействовать: Фростбайт продолжал нарезать круги по кухне, вспоминая рыжеволосую девушку и вешая на неё многие неприличные ярлыки. Да даже если она и убила Риоса, то, что с того? Им же только легче! Да и его смерть точно стала для Айваны сильнейшим ударом. Джоселин, посмотрев на Леона, перебила его высказывания, которые тот не стеснялся говорить вслух:- Нам нужно к Мэттью.- И посадить Улиссу под замок. Точно! – Карвер будто и не слышал Дэвис. – Нам нужно!..Не успел он закончить своё предложение, как Дэвис, подойдя к нему, схватила его за ткань рубашки и зло посмотрела в глаза; встретившись с её взглядом, Леон тут же осёкся и угомонился: он не хотел злить Джоселин, но не понимал, почему она так рьяно защищала рыжую – та ведь убийца, - она убила Риоса, она! Он-то думал, что они просто припугнут Алехандро, чтобы тот залёг на дно, чтобы Мэттью успокоился, но события повернулись иным путём – теперь-то Баул точно начнёт охоту на убийцу или – что вернее – убийц своего начальства. Они только ухудшили своё и без того хреновое положение – почти что сами нарисовали на груди мишени и теперь ждали, когда враги выстрелят. Да и теперь кому-то была открыта дорога на ступень выше на карьерной лестнице. И там уже страшно представить, на что могла пойти Баул, чтобы вернуть и уничтожить двух своих ценных образцов. Она не успокоится,пока не поймает их и убьёт самыми мерзкими и страшными способами.

От одной лишь мысли становилось не по себе.- Нам нужно идти к Мэттью и точка! – отрезала Джоселин, отпуская Леона. Карвер сделал несколько шагов назад. – Мы сообщим Каллагану о том, что с Риосом покончено, а там уже будем думать дальше, как поступить.- Из-за этой Улиссы всё пошло под откос! – никак не успокаивался Леон.- Хватит, Леон, - иногда, когда Джоселин злилась, вместо тихой и скромной девушки Леон видел в ней настоящую грозную воительницу, которая могла и словом и делом отрезать оппонента. Хорошо, что она быстро остывала. – Она тут не причём. Но теперь у нас совсем мало времени: Айвана уже сто процентов шерстит каждую видеокамеру в городе – нужно быть начеку. И… теперь мне придётся чаще пропадать.- И это самое грустное, - прошептал себе под нос Карвер, чтобы Дэвис его не услышала, но, кажется, не вышло. Парень почесал затылок. – Ладно, мы пойдём к Мэттью, который, в силу своей занятости новой подругой, даже не выслушает нас!- Поверь мне, уж что-что, а смерти Риоса он обрадуется. Давай, Снеговик, собирайся,- Фристайл прошествовала к стулу, где оставила свой ярко-розовый рюкзак с брелоком-мышкой на кармашке. Девушка повесила сумку на одно плечо и поплелась к выходу, - времени у нас практически нет.- Да его у нас всегда с тобой нет, - буркнул Леон, закатывая глаза, а затем, следуя действиям Дэвис, подошёл к ней и открыл двери, выпуская на улицу.Карвер не знал, как отреагирует на новость Мэттью и что он предпримет в дальнейшем, но почему-то думал, что в этом как-то будет связана Улисса, и она обязательно поведёт телепата по ложному следу – в ловушку. И если такое случится: пусть не сейчас, а в возможном будущем, то Леон будет готов. Друга он не бросит – он ведь пообещал Мэттью идти с ним до конца.И он пойдёт, даже если на кон придётся поставить многое. В том числе – и чувства Каллагана к человеку, который вёл его за нос.

Вполне возможно, точнее, что и их всех.*** Закованный в кандалы, избитый, раненный, чувствующий вкус собственной крови на губах, он ждал своего наказания; находясь в тёмной и сырой темнице, наблюдал единственным глазом за дверью впереди – сюда должна была прийти та, кто жаждала его сломить, стоптать, уничтожить. Мэтт не чувствовал собственного тела – каждое движение отдавалась яркой болью; он не мог даже кричать. Каллаган просто смотрел и выжидал: когда входная дверь скрипнула, к нему вышла женщина, чья внешность, как вспышки фотокамер, менялась каждую секунду, преобразовываясь в его личный кошмар: Айвана становилась Николь – Николь становилась Айваной. Его взгляд скользнул по руке перевёртыша – тот держал огромный шприц с длинной острой иглой, наполненный ярко-зелёной жидкостью – наркотик, яд – это смерть. Его смерть.Походкой от бедра, Айвана-Николь шла к нему, а позади неё люди в халатах выкатили тележку, на которой стояли и другие препараты – её разработки -отрава ещё хуже, ещё страшнее. Мэттью пытался улыбнуться ей, но улыбка вышла кривой и мучительной;они нашли его, и цена предательства оказалась слишком высокой. Каллаган внимательно наблюдал: Николь-Айвана уже близко, снимала с себя одежду, выкидывая её за спину: пеньюар, туфли, бюстгальтер и стринги… Абсолютно нагая, она присела рядом с ним на колени, гладя телепата по заросшей щетиной щеке, шепча:- Милый, милый наш Мэтт, тебе от нас не уйти, - вторая рука зажимала шприц, - тебе не скрыться от нас. Мы тебя достанем. Мы в твоей голове!

- Нет, - из последних сил отвечал Каллаган, боясь посмотреть в глаза своему страху. – Нет! Вы не сможете!- Мы сможем, - Айвана-Николь показали ему шприц с наркотиком, зажимая пальцем спусковой механизм, - потому что ты не достоин жизни. Ты всё испортил. Ты не захотел быть нашей игрушкой! Ты не захотел быть нашим рабом! Умри!Каллаган зажмурился, принимая удар; ему уже было всё равно, как он умрёт, хотелось лишь одного – чтобы этот кошмар поскорее закончился. Один укол, одна смертельная доза наркотика, и впереди – только темнота. Но…Почему-то Мэтт не чувствовал той острой боли, которая сопровождала его в прошлом.

Блондин открыл глаз и увидел, как голову Николь-Айваны кто-то держал, а затем резко её повернул: хруст, и оно, продолжавшее менять внешность двух хозяек, упало замертво; тележка с наркотиками опрокинулась, и жидкости полились на пол, по кафелю, но… не доходили до них. Мольбы Мэттью были услышаны.- Это ты?..Его спасла Ангел.Девушка, охваченная ярким ореолом голубоватого света, освободила его от кандалов, и Мэттью упал рядом с ней; спасительница опустилась на колени, и Каллаган трясущимися пальцами стал перебирать её локоны – ярко-рыжие, длинные; смотрел на её личико: в эти рубиновые глаза, на эту очаровательную улыбку…

Его Улисса пришла за ним.

Телепат бросился к ней с объятиями, чуть ли не плакал, его мелко трясло; девушка ласково гладила его по волосам и шептала, что всё будет хорошо, что она здесь, рядом, что больше никакая опасность ему не угрожала, а Мэттью слушал её голос и чувствовал, как постепенно силы к нему возвращались.-Всё хорошо, Мэтт. Я с тобой, я здесь…Каллаган постепенно успокаивался, но уже не мог иначе: ему нужно было сказать то, что давно тревожило его сердце. То, что должен был сказать ещё в самом начале своего пути, но тогда его останавливал страх прошлого, но сейчас оно не имело значения – для него стало важным лишь настоящее:- Улисса, я люблю тебя, люблю больше жизни… Я люблю…***- …Тебя!И резко проснулся.Мэттью сел на кровать, смотрел в одну точку и пытался отдышаться; по лицу скатывались бисеринки пота, его самого мелко подрагивало… Очередной сон, кошмар, возвращающий его в прошлое, заставляя вспоминать страшные события. Каллаган не мог прийти в себя; для телепата в этой комнате ничего не существовало, а в ушах эхом отдавалось биение собственного сердца. Но стоило Мэтту повернуть голову, как он увидел, что его пальцы сжимали тонкую ручку Улиссы, которую она свесила с кровати – несмотря на шум, произведённый им, девушка всё также мирно спала и, в отличие от Каллагана, видела хорошие сны. Блондин тяжело выдохнул, отпуская её: даже здесь, в реальности, он цеплялся за неё, как за спасательный круг, и она вытаскивала его из черноты преследующего прошлого: что во сне, что здесь. Мэттью, встав на ноги, ещё долго смотрел на неё, погружённый в собственные мысли: она была красива, она… не достойна такого, как он – ей нужно только самое лучшее, а с ним… Каллаган не мог дать ей настоящего счастья, ведь и сам не знал, что это такое.Они жили вместе уже две недели, и их отношения с каждым днём становились только лучше: Каллаган старался во всём угождать Улиссе – при возможности ходил с ней по магазинам, водил в кафе, кинотеатр… Ему хотелось ежедневно радовать её, видеть улыбку на лице и слушать её звонкий смех, ведь так он отвлекался от проблем, так ему становилось легче. Мэтт готов был каждый день носить её на руках, лишь бы она была рядом, была с ним, его рыжий ангел-хранитель. Каллаган тяжело выдохнул; рано или поздно ему придётся отпустить её, ведь до него у неё была своя жизнь, семья, которая по ней скучала, да и зачем он ей сдался – инвалид с грязным прошлым? А вот Улисса Мэтту была нужна, даже больше, чем глоток воздуха. Он одержим ею, болен, и не готов к будущему расставанию с ней. Каллаган влюблён, и эти чувства его пугали: ему хотелось сказать ей всё, хотелось признаться в своих чувствах, но он боялся реакции девушки: примет или пошлёт? Скорее второе, потому что Мэттью не помнил, когда в последний раз в своей жизни с ним происходило что-то хорошее. А то, что произошло – связано лишь с Улиссой.Телепат развернулся и тихо, почти на цыпочках, прошествовал на кухню – нужно выпить кофе, потому что не хотелось возвращаться в свои сны. Он открыл дверь в комнату и, схватив чайник, стоящий на тумбочке, подошёл к раковине и выкрутил вентили – одной кружкой ему не обойтись. Заполнив чайник до максимальной отметки, Мэтт поставил тот на подставку и включил в сеть, а затем щёлкнул по кнопке, и стал ждать, пока вода в нём закипит. Сам же уселся на табурет, пытаясь отвлечься на что-то ещё, кроме своих мыслей и рассуждений по поводу будущего: Улиссы и его. Но не выходило: в голове возникал образ рыжеволосой девушки, улыбающейся ему и тянущей руку – она будто хотела его забрать с собой в свой мир, полный радости, любви и ярких впечатлений. И Мэтт готов был идти с ней по жизни до самого конца, ведь ему больше ничего и не надо: Улисса рядом – это главное. Каллаган усмехнулся, замечая, как чайник, закипев, начал подпрыгивать на подставке; взяв его за ручку, он достал пузатую чашку из тумбочки и, поставив на стол, тут же налил горячей воды. Отставив чайник, Мэтт поискал на полках кофе – отвратительный на вкус, самый дешёвый, он уже заканчивался, - и высыпал сначала две ложки в кружку, а затем, подумав, добавил ещё одну – хватит с него снов на сегодня. Размешивая порошок, звонко стуча по керамическим краям чашки, Мэттью пересел на другое место – на этот раз у окна, рядом с балконом. Телепат молча смотрел на просыпающийся город, улавливал шум улиц, крики соседей этажом выше… И всё равно ему было неспокойно: он знал, что долго не сможет бежать от собственных эмоции, что не сможет скрывать своих чувств. Но как сказать Улиссе, что она ему не безразлична? Как отреагирует девушка, узнав, что Мэттью, как мальчишка, был влюблён в неё? С первого взгляда, ещё когда встретил в клубе? Как же ему хотелось, чтобы она ответила взаимностью, чтобы она осталась с ним, чтобы…Мэттью больше не чувствовал себя один. Потому что с Улиссой ему было очень хорошо.Телепат сделал глоток кофе и… отставил от себя кружку резко, чуть забрызгивая стол, как только скрипнула дверь, и на кухню, заспанная, вошла рыжая – она потягивалась и зевала. И все ещё была в его футболке, которая, как считал Мэтт, очень ей шла. И его взгляд вновь был прикован к её стройным красивым ногам; для Мэтта Улисса была идеалом – таких, как она, он никогда не встречал, и не встретит. Но тут же отвернулся, когда девушка заметила, куда он смотрел; Каллаган чувствовал, как уши, краснея, предательски выдавали его. Девушка любила носить его вещи, и Мэттью это очень льстило – давалопризрачный шанс на то, что он ей не безразличен. Телепат мягко улыбнулся ей и, встав, подошёл к чайнику, спрашивая:- Тоже не спится?- Тебя нет, вот и я проснулась.Мэттью нахмурился: неужели разбудил? Он не хотел этого,старался же лишний раз не шуметь, и всё насмарку. Даже в такой мелочи телепат подвёл самого себя: хотел сделать как лучше, но вышло как всегда – наверно, права была Айвана, когда сказала, что он ни на что не способен – даже вести себя тихо.- Прости, я не хотел будить тебя.- А ты чего встал?Мэтт не знал, говорить ей правду или нет: если да, то она спросит, что ему снилось, а ему не хотелось посвящать её в своё отвратительное прошлое. Если только не выдумать что-то, чтобы она не волновалась или махнула рукой. Но всё же ответил:- Кошмар приснился, - и, взяв с верхней полки кружку с изображением лисы – он купил её специально для Улиссы, - налил в неё кипяток, и только потом спросил: - Так тебе налить чай или кофе?- Твой кофе гадкий, - буркнула Улисса, убирая волосы за уши, присаживаясь рядом.Мэттью молча достал коробочку с фруктовым чаем и, вытащив пакетик, кинул его в кружку; вода тут же начала окрашиваться в тёмно-бордовый цвет. Но к напитку нужно что-то вкусное, и Каллаган также поставил на стол хрустальную вазу с печеньем и конфетами из верхних полок– с Улиссой в его квартире стало появляться много вкусной еды. - И чай не хочу, - сонно проговорила Улисса, и Мэтт, чуть в расстроенных чувствах, отошёл от стола – и снова он прогадал с тем, что она хотела. – Ты не умеешь его заваривать. Я сделаю какао.- Ладно, - спокойно ответил Каллаган, хотя на душе было противно, будто кошки скреблись; и на что он вообще рассчитывал? Банально не мог порадовать напитком, а уже распланировал с ней всю свою жизнь. Мэтт понял, что лучше никуда не лезтьи отпустить её, когда всё закончится.Только он понимал, что уже не сможет этого сделать.И даже не сразу почувствовал, как одна рука легла ему на плечи, а вторая стала взъерошивать волосы. Мэтт посмотрел на девушку и вяло улыбнулся; она слишком сильно чувствовала его и не давала повода грустить. Эти лёгкие прикосновения, мимолётные улыбки, взгляды… для телепата это стало самым ценным в жизни. Улисса – стала для него самым ценным. И он больше не мог молчатьо том, что его волновало; пусть она его пошлёт, пусть не захочет видеть после признания, пусть сбежит, но он больше не может – Мэтт обязан сказать ей, насколько сильно она ему дорога, насколько сильно он её любил…Больше, чем собственную жизнь.- Мэтт, что с тобой? – Улисса беспокоилась настолько сильно, что обняла его за плечи, но Мэтт лишь отвёл взгляд, боясь посмотреть ей в глаза. – Ты сам не свой.Каллаган молча взял её руку в свою ладонь, массируя; на секунду ему привиделось, что на безымянном пальце девушки засверкало золотое кольцо, но, стоило ему моргнуть несколько раз, как наваждение исчезло. Мэтт понимал, что слишком ею болен, но ничего не мог с собой поделать: любовь оказалась сильнее его. Он отпустил руку Улиссы, но очень боялся с ней поговорить; его пугали дальнейшие последствия после признания. Но и держать в себе всё Мэттью не мог; выдохнув, он посмотрел в глаза Улиссы, начиная издалека:- Я хочу с тобой серьёзно поговорить. Мне это очень важно.Девушка отстранилась; телепат чувствовал, что она волновалась, но не догадывалась, что он хотел ей сказать. Рыжая села на стул, напротив него, и Мэтт думал, с чего ему начать, но неожиданно сам для себя сказал:- Я хочу тебе признаться в том, что… - он громко выдохнул, смотря не на неё, а на пейзаж, развернувшийся за окном, - чёрт! Это так сложно…- Ты хочешь, чтобы я ушла?- Нет! – выпалил Мэттью, вновь беря её за руку, чуть привставая со своего места. – Я не хочу! И никогда не хотел! Дело в другом. Совсем в другом.

- Я сделала что-то не так? – она выпятила нижнюю губу. – Я случайно… наверно. Дедушка говорит: я сначала делаю, а потом думаю.Мэтт улыбнулся ей: она такая милая, такая светлая. Он встал, присел на колени, смотря в глаза. Ему плевать, что о ней говорили: хоть враги, хоть её родня – у телепата было своё личное мнение. И оно заключалось в том, что Улисса – лучшее, что с ним случалось за всю жизнь.

- Ты сделала всё так, - Мэтт улыбнулся. – Даже больше, чем ты думаешь. Я просто хочу тебе признаться в кое-чём. Ты позволишь мне?- Ну, давай.- Улисса… - сделал паузу. – Лисси…Я хочу сказать тебе, что…ты мне очень нравишься. И я хотел бы, чтобы мы были вместе.Мэтт именно в этот момент ненавидел себя; настолько, что готов был провалиться сквозь землю от стыда. Как он мог такое ей сказать? Как вообще додумался связать слова в предложения именно так, а не иначе? Каллагана снова начало мелко подрагивать, но он продолжал следить за реакцией девушки, надеясь, что всё решится в лучшую сторону.- Ну, мы и так вместе и… как ты меня назвал?Мэтт испуганно отшатнулся.- Лисси.- Это мило, - она улыбнулась, и Мэтту стало заметно теплее на душе.- Лисси, я… я хочу сказать тебе, что я тебя люблю. Ещё тогда, когда я встретил тебя в клубе, понял… что влюблён. Очень сильно влюблён, - Мэтт говорил невпопад, его голос дрожал, но ему нужно было высказаться. – И я не смогу тебя отпустить. Я просто не выживу без тебя. Я люблю тебя больше всего на свете.

Но мысли, пролетевшие в голове Улиссы, заставили Мэттью заволноваться сильнее: она испугалась его слов – он сказал ей сокровенное, ценное, но ведь он плохо её знал. У неё тоже были свои секреты в прошлом,и если бы Мэтт знал их все, то не стал бы такое говорить. Она не настолько идеальная, какой Каллаган себе представлял. Но телепату плевать, и он в который раз нарушил своё обещание – вновь прочитал её мысли. Блондин улыбнулся и аккуратно погладил девушку по щеке, чуть дотрагиваясь пальцами до кожи – он слишком сильно любил её, чтобы вот так просто отпустить.- Всё неважно, - ответил он.– Просто дай мне шанс показать тебе, что я к тебе испытываю.- Ты не понимаешь, - шёпотом говорила она. – Ты ничего не понимаешь…- Я понимаю, - кивнул телепат. – И я не хочу, чтобы ты расстраивалась. Если я тебе противен, так и быть, - он встал на ноги, - пусть всё будет, как прежде. Но можно мне кое-что сделать для тебя? Последнее?- Ты мне не противен. Как ты мог о таком вообще подумать? – она поравнялась с ним.- Я привык так думать, - честно ответил Мэтт. – Лисси, я…Он нежно взял её за подбородок, потянулся к ней, а затем… прильнул к её губам нежным поцелуем, телепатически передавая те слова, которые лично не мог сказать: что она – его спасение во всём, что он был околдован её красотой, что счастлив, что она не отвергла его… и позволила сделать ему первый шаг, дала шанс. Мэтт прикрыл глаз, наслаждаясь вкусом её губ – ему казалось, что они отдавали вишней – приторно-сладкие. Телепат вложил в этот нежныйпоцелуй все те чувства, которые испытывал к Улиссе – та любовь, которой, наверно, никогда не существовало. Он крепко обнимал её, боялся отпустить, думая, что до сих пор спит: вдруг, проснувшись, вновь окажется один, без его Лисси? Нет. Такого уже не будет. Он не допустит этого. Они вместе, и Мэтт сделает всё, чтобы она была счастлива. И даже если захочет уничтожить весь мир – он сделает это ради неё.Лисси несколько секунд просто стояла, даже не шелохнувшись, а потом крепко обняла, запрыгнула на него, обхватывая ногами пояс, и Мэттью, поддерживая её за ягодицы, понял, что вот он – истинный вкус счастья. Его самая большая мечта осуществилась.Наконец-то он не один.Увлечённые друг другом, потерявшиеся вне реальности, они даже не услышали, как щёлкнул замок, и скрипнула входная дверь; и оторвались лишь тогда, когда в проходе появились Леон и Джойс, ставшими свидетелями того, как зарождалось нечто новое между молодыми людьми.***Леон Карвер, нащупывая в кармане куртки запасные ключи, достал их и, вставив в замочную скважину, повернул, открывая двери; Джоселин вошла в квартиру Мэтта первой; зря они ему не позвонили и не сообщили о том, что скоро прибудут – неудобно его будить или же отвлекать от всяких важных дел. Дэвис осторожно прошествовала на кухню, где горел свет, несмотря на то, что за окном было достаточно светло и, заглянув внутрь, увидела старого друга и его заложницу и обомлела в проёме; Фростбайт, погружённый в свои мысли, чуть не врезался в спину подруги, но затем, остановившись, заглянул через её плечо: он готов был поспорить, что прямо сейчас его нижняя челюсть с громким звуком упала на пол. Мэттью Каллаган и Улисса…

Они целовались!Леон совершенно такого не ожидал, чувствуя, как перед глазами всё кружится: чёрт, его друг, Мэтт, неужели он с ней?.. Как он мог повестись на её уловки? Рыжая тоже хороша: запрыгнула на Каллагана, руки просунула ему через футболку, гладя по груди… Как можно?! Она напомнила Карверу Николь – та также манипулировала своими мужчинами, и Леон громко прокашлялся в кулак, привлекая к себе внимание; даже Джойс, до этого улыбающаяся и наслаждавшаяся почти что ?порнографией?, посмотрела на Леона с призрением; Фростбайт откровенно не понимал, в чём провинился: ещё бы немного, и эти двое устроили бы тут публичное шоу.Улисса первая отстранилась от Мэтта и спрыгнула на пол, а Каллаган смотрел на неё так влюблённо, что совершенно не замечал, что к ним пришли; Джоселин подошла к молодым людям и, похлопав Мэтта по плечу, подмигнула ему и показала поднятый большой палец:- Боже, Мэтт, я не ожидала, - Дэвис искренне радовалась за пару, а Леон, скрестив руки на груди, облокотился плечом о стену, фыркнул и закатил глаза: радоваться очередному обману – это ли не глупо. – Вы прекрасная пара.- Спасибо, - кивнул Каллаган.

Улисса прижалась к Мэттью, и тот крепко обнял её; Леон готов был поспорить с кем угодно, что слышал вдохновляющий вздох от Джоселин, и ему всё это надоело – они по делу пришли, а не наблюдать за тем, как телепат и рыжая девка целовались! Карвер, спрятав руки в карманы, подошёл к Каллагану и серьёзным тоном задал вопрос:- Ты слышал новости?- Какие? – не понял Мэттью.?Неудивительно, что не слышал?, - скептически подумал Леон, а затем продолжил:- Советую почаще новости смотреть. Риос мёртв.До Мэтта, смотрящего на Лисс, не сразу дошёл смысл сказанных Карвером слов. А когда, наконец, телепат соизволил обратить внимание на друга, то очень удивился услышанному:- Как ?мёртв??- Да об этом все новостные ленты говорят, - Джоселин вытащила из кармана джинсов смартфон и, подключив тот к интернету, набрала в поисковике последний эфир новостей, а затем, воспроизведя запись, показала её всем, - несколько часов назад скончался.Мэтт перехватил из рук Дэвис телефон. Диктор вещала:- … Вчера, в девять часов вечера по местному времени в городской центральной больнице имени Гранта Уилсона скончался известный миллиардер и филантроп Алехандро Риос…Каллаган не мог поверить в услышанное: Риос мёртв. Наконец-то этот ублюдок мёртв! Он посмотрел на Улиссу, радующуюся и смеющуюся от того, что у неё вышло в одиночку завалить этого мерзавца. Она спасла его, она действительно его ангел-хранитель.Телепат очень гордился ею.- …Надо было задержаться подольше, чтобы он прямо в подворотне сдох! – улыбнулась Улисса, а вот Леону её то ли шутка, ли правда совершенно не понравилась.Но вот Мэтту было всё равно: один из его заклятых врагов мёртв, и теперь в его списке стало на одну цель меньше. Но, зная Айвану, нужно ожидать что угодно; и Каллаган не допустит, чтобы эта механическая сука добралась ни до друзей, ни до любимой девушки.И снова он где-то потерял ту самую нить, где стал называть Леона и Джойс – друзьями. Неведение – к лучшему, наверно.Теперь Мэтт готов ко всему, потому что ему есть, за кого сражаться: за Леона, за Джойс, за Улиссу… Особенно за неё.Только сейчас он понял, что все эти люди, которые собрались в его квартире – его настоящая семья. И, приобретённую, он не собирался её терять.