Глава 3 (1/1)

POV Эль Альте РинСнег крупными хлопьями падал на песок, порою проваливаясь между песчинок, и покрывал его ровным белоснежным слоем. Было холодно, темно и сыро. И если к первым двум обстоятельствам я давно привык, ведь они всегда неразрывно следовали рядом друг с другом, то последнее стало для меня полной неожиданностью.Когда маленький оазис, притаившийся среди непроглядной песчаной глади, окутывало ночной мглой, температура резко понижалась, словно кто-то не только выключал солнце, но и выкачивал все тепло, что оно успело щедро раздарить днем. А вот снег здесь шел впервые.

Еще живя в хозяйском доме, я слышал о таком явлении, но никогда его не видел. Говорили, что снег идет в нашем мире всего раз в семь лет. Именно из-за этих рассказов старших, которые почти всегда звучали больше как выдумка, нежели правда, я был готов увидеть все своими глазами. Я не стал рвать на себе волосы и пытаться спрятаться под раскидистые листья, когда с неба неожиданно посыпалось нечто. Белое, блестящее при лунном свете, оно, неспешно раскачиваясь на едва ощутимом ветру, бесшумно скользило к земле, словно притягиваемое чем-то неизведанным.Я с любопытством, но без страха, наблюдал за этим мирным танцем, пока не набрался храбрости, чтобы высунуть язык и попробовать снег на вкус. Было мокро, и вначале мне даже понравилось эта ледяная вода, что сразу же таяла во рту, превращаясь в жидкость.Я знал, что больше не продержусь, что это моя последняя неделя в лучшем случае, которую я смогу прожить на этом свете. А потом меня заберет Богиня.

Я знал это с того самого дня, как мне исполнилось пять лет. В тот день, ровно в мой день рождения, который по счастливой случайности совпадал с днем рождения наследника рода, к нам в крыло заявился сам хозяин дома. Фархад Фидайра был жестоким человеком – это я смог прочувствовать на собственной шкуре.Не проходило и недели моей жизни без его присутствия. Он вызывал меня в свои покои и наказывал. Причиной могло послужить что угодно. И если поначалу я старался поступать правильно и следить за своими поступками, дабы не вызывать гнева главы дома, то потом понял всю бесполезность данного занятия. Причиной служил любой предлог, а если такого не находилось, то он придумывался на месте. Однажды он попросил поднять на него взгляд, поскольку я стоял, опустив голову. Когда я выполнил его приказ, Фидайра абсолютно спокойным тоном заявил, что я делал это слишком медленно. Наказание не заставило себя ждать.Я уже перестал жалеть себя, в этом не было никакого смысла. Я перестал считать Фидайру жестоким хозяином, поскольку ни разу не видел, чтобы он наказывал кого-то еще из прислуги. Я единственный, кто постоянно, из недели в неделю, вызывал его недовольство. Во время наказания, когда я кричал или от бессилия стонал от боли, он говорил, что я заслужил все, что он со мной делает. Я заслужил каждый удар, каждый ожог на своем теле. И я стал верить в это. Мне казалось, что все так, как и должно быть. Плохих людей нужно наказывать. С этим согласились даже мои старшие друзья, когда я спросил у них, заслуживает ли провинившийся наказания. Они ответили положительно, и теперь у меня не было оправдания…В тот же день – в мой праздник – хозяин обрадовал нас своим присутствием. Он никого не посылал, никого не предупреждал. Просто пришел и остановился перед моей кроватью, внимательно разглядывая.

А потом, хорошенько размахнувшись, влепил мне пощечину, от которой не только звенело в ушах, так же я не устоял на ногах, отлетая к противоположной стене.- Отведите его в пустыню и оставьте там, - его слова до сих пор молниеносно всплывали в моей голове. – Выполнять! – рявкнул он тогда и скрылся за дверью, оставив меня дрожащего от страха и боли, и остальных, застывших от шока и неверия.Я еще не знал, что пустыня была чем-то вроде тюрьмы и кладбища одновременно. Туда сгоняли неугодных и оставляли их без еды и воды. Если они могли выжить и не пойти на корм змеям, которые в огромных количествах ползали в недрах песка, то жара днем и жуткий холод ночью добивал их окончательно и наверняка.Не знаю как, но мне удавалось выживать на протяжении почти двух лет, которые скоро должны были подойти к концу. Возможно, причиной моего везения послужила доброта слуг. Мужчина, что отводил меня – кажется, это был личный слуга бывшей хозяйки дома, ныне покойной, - не мог ослушаться приказа, иначе поплатился бы головой не только он, но и большинство, кто так или иначе был бы с ним связан. Правда, вместо того, чтобы бросить меня посреди песчаного моря, он отвел меня к довольно большому оазису где-то в центре пустыни и, извинившись, ушел. Мне не за что было его прощать – каждый выживает, как может. По крайней мере, кроме песка здесь была еще и вода, которую не слишком жаловали змеи, а, значит, их можно было почти не опасаться, что уже было несомненным плюсом моего жалкого существования.Благодаря какому-то чуду, хвала Богине, я смог обходится без еды. Я много пил, даже слишком много, как думал после первого месяца, но затем мне стало казаться, что жидкость заменяет мне еду, наполняя внутренности живительной силой, и я пил еще больше, боясь смерти. Иногда я впадал в какое-то забытье, а когда просыпался, то понимал, что ничего не изменилось.Вот и сейчас все оставалось по-прежнему, разве что на земле то тут, то там, покоились белоснежные горки снега.POV Наридим- Давай наперегонки! – крикнула Мариара перед тем, как со всех лап понестись прочь от меня, поднимая за собой белую пыль.

Я не смог устоять и рванул за ней, попутно любуясь стройной фигуркой своей жены. Вот уже около года мы путешествовали по пустыне. А все из-за свадьбы Дариды. Упертая девочка едва не сорвала собственную церемонию, поскольку, видите ли, не желала выходить замуж за человека. Неужели она думала, что я выдам собственную дочь за недостойного человека, пусть даже он будет обладать всеми богатствами и властью мира.После долгих споров и уговоров со стороны своей матери Дарида согласилась присмотреться к будущему мужу и дать ему шанс.Я сразу вычислил, что Господин Ликейос влюблен в мою дочь. Он старался обходиться с ней нежно и осторожно, словно она была хрупким цветком, лепестки которого так легко сломать неосторожным движением. Он старался угождать ее желаниям, хотя в большинстве случаев моя дочь была неоправданно груба, что заставляло меня и мою дорогую Мариару сгорать от стыда. Ликейос сдерживал свою страсть, ни словом, ни делом не показывая, насколько сильно он бы хотел сорвать с нее одежды и отнести на кровать.

Я невольно передернулся от отвращения и смущения, представив эту картину.Нет, человек не показывал и не рассказывал об этом никому и мне в том числе. Просто столько лет прожив на этом свете, я научился неплохо читать по глазам и невольным жестам.В конечном счете, уже после свадьбы Ликейосу удалось убедить девчушку в достойности своей кандидатуры, и они уехали из королевства на родину советника, чтобы представить новых родственников новоявленной жене.- Нар! – в голосе Мариары был слышен страх и беспокойство.Я мгновенно сорвался с места и спустя пару прыжков оказался подле любимой.- Что случилось? – я вглядывался в ее глаза и уже готов был осматривать ее хрупкое тело на предмет возможных повреждений или укусов этих проклятых змей, когда она вновь заговорила.- Посмотри, он еле дышит, - прошептала она, кивая мордой куда-то в бок.Переведя взгляд, я увидел маленького мальчика, который, свернувшись калачиком, лежал на промозглой земле. На нем не было одежды, так же у него не было шерсти, чтобы защитить его от морозов, которые наступали в пустыне с наступлением темноты.- Нар, пожалуйста, помоги ему, - умоляюще прошептала Мариара за моей спиной.Я, не раздумывая, обернулся человеком и присел перед мальчиком. На вид ему было лет пять, хотя, живя в мире, подобном нашему, было сложно судить о возрасте той или иной расы. Найденыш выглядел как полукровка, рожденный человеком от дроу. Темная кожа была свойственная вторым, а темные волосы являлись отличительной чертой первых.- Боюсь, его нужно отсюда вытаскивать, иначе он долго не протянет, - обернувшись, обратился я к своей жене.Она прекрасно поняла, что я пытаюсь ей сказать. Если сейчас мы его заберем, то потом не сможем вернуть обратно или отправить, куда глаза глядят. Мы примем на себя ответственность за этого малыша, дадим ему свою защиту, свое имя, свой кров.

- Мы должны его выходить, - сказала она тихо, но в ее голосе были твердые нотки. Она хотела взять в семью этого найденыша, ведь у него таковой точно не было.Ни один порядочный человек не отправит свое дитя умирать в пустыню, и уж тем более не оставит его там одного. Даже мы, кочевые волки, не брали Дариду с собой в путешествия, что пролегали бы через это море песка, в котором так легко обрести свой конец, сделать последний вздох и упокоиться навсегда, отдав себя на волю Богини.- Хорошо, - согласился я. Я не хотел признаваться в этом даже себе, но мне очень не хватало своей доченьки, которая теперь была на попечении мужа, а не под моей опекой. И я с удовольствием вырастил бы еще одного малыша, даря ему любовь, ласку и заботу.- Думаю, тебе стоит обернуться и положить его ко мне на спину, - сказал я, передавая ребенка на руки уже успевшей стать человеком Мариары.Перекинувшись в волка, я подошел поближе и почувствовал почти невесомое тело на своей спине, когда жена аккуратно положила мальчика поперек позвоночника. Перед тем, как вновь обернуться, она нежно погладила его длинные спутанные черные волосы и прошептала:- Эль Альте Рин. Вольный ветер.Я не произнес ни слова, соглашаясь, что эльфийское имя подойдет этому сиротке, как нельзя лучше. Продержавшись в пустыне довольно долгое время, о чем свидетельствовал внешний вид мальчишки, он стал здесь своим. Вольным ветром в этом песчаном царстве.- Эль Альте Рин, - тихо повторил я. – Наш сын.