Глава 7. (1/2)

Предчувствие редко обманывало Тараэля. Не успели они вернуться на первый этаж, как их атаковали сразу два призрачных стража. Рэйка пребывала в дурном расположении духа, поэтому бой вышел коротким и потребовал от Тараэля лишь несколько добивающих ударов Гадюкой.

А потом они отправились искать мешок для его денег. Это тоже не заняло у них много времени. Сафран без лишних церемоний вытряхнула из одного кухонного мешка картофель и засобиралась обратно наверх. Но Тараэль задержался – его насторожил гнилой запах. Он поднял с пола одну картофелину, почерневшую и усохшую. Он проверил еще несколько мешков: они были полны капусты, моркови и прочей снеди, но вся она были безнадежно испорчена временем. Плотная мешковина спасала от запаха ровно до тех пор, пока любопытные руки не развязали бечёвку.

- Что ты там возишься? – Рэйка вернулась из коридора и застыла в дверном проеме, недовольно уперев руки в бока. – Передумал становиться богатым?- Похоже, твой аристократ не беспокоился о том, что по возращению останется без еды, - сказал Тараэль, с отвращением поморщившись и отойдя от мешков на безопасное расстояние.- Аристократы о таком и не беспокоятся, - язвительно заметила магичка. Распробовав мешанину запахов, она поскорее зажала нос рукой. – Он просто пошлет чернь на рынок за новой партией провизии!- Или же ему было все равно, потому что он не собирался возвращаться.Это было тревожной мыслью, особенно – после прочитанного ими писания в кабинете Даль’Мерсера. Если культисты отправились в тайное святилище, чтобы по-своему вознестись, то спасти Тару не получится, а след Женщины под вуалью будет утерян. Тараэль собирался сказать об этом Рэйке, но взглянул на ее отрешенное лицо и понял, что она догадывается об этом сама. И молча проследовал за ней опустошать сундуки Даль’Мерсера.До дома Рэйки они пробирались окольными путями, прячась от стражи в тени высоких стен, окружавших Квартал Знати. Мешок с золотом им пришлось перебросить через забор, а самим – возвращаться к парадному входу, и Тараэль выслушал тысячу и один упрек в излишней хозяйственности: еще день назад они смогли бы пробраться на задний двор через пространство между гнутыми прутьями.- Каждый камешек в моем доме защищен охранными чарами, - распинала его Рэйка, при этом мило улыбаясь проходившему неподалеку стражнику. – Никто не может войти в него без моего ведома, если его имя не вплетено в заклинание! Сдался тебе этот забор!Не выдержав, Тараэль пообещал ей разогнуть прутья обратно. Сафран это почему-то не устроило. Гордо задрав голову, она первой впорхнула в дом и исчезла на лестнице на второй этаж. А Тараэль вдруг понял, что, скорее всего, этот лаз в заборе нужен был самой магичке – для того, чтобы никем не замеченной шнырять по округе.

Подобрав мешок с деньгами, он спрятал его под кроватью – до лучших времен – и прислушался к звукам дома. Рэйка лениво плескалась в купальне, наверняка налив в бадью с водой киранийских масел – так она боролась со стрессом. Как бороться со своим стрессом, Тараэль не знал. Он попытался медитировать, но не смог расслабиться и отогнать навязчивые мысли. Поэтому он просто навзничь рухнул на кровать и мрачно уставился в потолок.Шестнадцать зим он думал, что хуже Отца в мире никого нет. Он был воплощением зла, порока и тьмы. Хладнокровным ублюдком, которому не ведомы человеческие чувства. Он был монстром. Он им и остался, но теперь Тараэль знал, что его личный кошмар во плоти – лишь верхушка айсберга.Дождавшись, пока за Рэйкой закроется дверь в спальню, он и сам поспешил в купальню. Ему не терпелось смыть всю ту пыль и грязь, что прилипли к нему в доме Даль’Мерсера. Казалось, вместе с ней Тараэль принес в дом Сафран частицы темной магии, окутывавшей узкие коридоры поместья. Отвратительное чувство оскверненности. Оно напоминало ему о первых годах в Ралате – это потом он освоился. Заново привыкать к подобному не хотелось.Он тер свою кожу до тех пор, пока она не запылала погребальными кострами, и прикасаться к ней мочалкой стало попросту больно. Распаренный и чистый до громкого скрипа, Тараэль вышел из купален и очутился в непроглядной тьме коридоров. Свет в доме подчинялся желанию Рэйки, и магичка, еще не до конца привыкнув, порой забывала, что теперь живет не одна. Она гасила свет, засыпая, и только годы, проведенные во мраке Подгорода, спасали лоб Тараэля от встречи со стеной.Погасив свечи в купальне, Тараэль пошел было по выученному пути в собственную комнату, но остановился посреди коридора, прислушиваясь к ощущениям. По босым ногам тянул сквозняк. Пахло сон-травой. Удивленно подняв брови, Тараэль приоткрыл дверь в комнату Рэйки и заглянул внутрь.Сафран стояла у распахнутого настежь окна в уже знакомом киранийском халате поверх ночной сорочки. Мокрые волосы рассыпались по ее плечам, ненакрашенные губы в свете крохотного магического огонька казались совсем бледными. В одной руке она сжимала курительную трубку, в другой – короткую серебряную цепочку. Заметив Тараэля, она приветственно взмахнула трубкой и кивком головы пригласила его внутрь.- Не спится? – улыбнулась магичка.Тараэль покачал головой. Даже не пробуя, он знал, что не сомкнет глаз, пока не улягутся мысли в голове и не притупится, как ни странно, довольство от того, что он, наконец, был занят делом. Несмотря на то, что в доме Даль’Мерсера они не нашли ничего, кроме подтверждения гнилой человеческой природы, это было всяко лучше, чем прозябание в четырех стенах.- Мне тоже, - вздохнула Рэйка и встряхнула цепочку. Аккуратная подвеска в виде маленького дракончика закачалась суетливым маятником меж ее пальцев. – Милая, правда?Тараэль присмотрелся к дракончику повнимательнее. Глазами тому служили какие-то камни, но в ночном полумраке определить, какие именно, было невозможно.

- Правда, - покорно кивнул он.Тараэль ни черта не мыслил в женских цацках, оттого пошел по пути меньшего зла: если Сафран нравится, то, значит, и ему тоже. Вроде, все предельно легко, да и магичка довольна.- Сириус подарил мне ее, когда мы убрались из Остиана и заработали достаточно денег, чтобы позволить себе подобные изыски, - мягко улыбнулась Рэйка. Она потерла подвеску пальцами и кивнула своим мыслям: - Ее сделал кузнец из деревушки Сарнор в Северном Королевстве. Сириус несколько дней развлекал жителей игрой на лютне, пока я на пару с еще одним наемником выполняла поручение старосты, и этот добрый мужик сделал ему хорошую скидку.

Тараэль прошерстил память, но Рэйка никогда не говорила об этом человеке ранее. Поэтому он, стараясь звучать небрежно, уточнил:- Сириус?

Короткое, шипяще-рычащее имя расцарапало глотку. Украшения дарят любимым женщинам, верно??Тебе-то что??, - ехидно спросил внутренний голос.- Ах, - Рэйка тряхнула головой, словно просыпаясь, - точно! Я так и не рассказала тебе о нем. Сириус был моим другом детства. Мы познакомились в Остиане, когда мне было тринадцать лет. Ну, и… Двое сирот в дерьмовом месте – ты и сам знаешь, как это сближает.Тараэль знал. В его груди протяжно потянуло.

- Я всегда поражалась ему, - с коротким смешком продолжила магичка. – Оглядываясь назад, я могу сказать, что была ужасной сукой. Как он вообще захотел знаться со мной? Для меня это до сих пор загадка. Наверное, у него была тяга к тяжелым случаям… Добрее человека я не встречала. И вряд ли когда-нибудь встречу.Знакомая тоска прорезалась в ее голосе. Тараэль неловко переступил с ноги на ногу и решился на глупый вопрос:- Где он сейчас?Быть может, он ошибся?- Погиб, - выдохнула Рэйка вместе с сизым дымом сон-травы, и Тараэль склонил голову. Конечно, он не ошибся. Он просто не мог ошибиться, черт возьми. – Капитан корабля, на котором мы плыли на Эндерал, убила его.Тараэль не знал, что ответить на это откровение. Тупое оцепенение овладело им. Он вспомнил то странное выражение лица Рэйки, когда она услышала его историю – его и Лето. Тогда ему было все равно, что творится в голове едва знакомой наемницы, но теперь, наконец, он все осознал. То было узнавание. Барахтаясь в пучине скорби и самобичевания, Тараэль не заметил, как она разделила его горе.?Почему она не рассказала об этом??.?Ты бы и слушать не стал. И она это знала?.Сделав последнюю, глубокую затяжку, Рэйка вытряхнула сон-траву из трубки, убрала подвеску в шкатулку и отодвинула ее в самый дальний угол стола.- Сириус был бы в ужасе от того, что происходит, - фыркнув, тихо пробормотала магичка. – Когда я думаю об этом, то ловлю себя на дурацкой мысли: хорошо, что он всего этого не застал… Думаю, я порядочно задолжала тебе свой рассказ, - добавила она, оглянувшись на Тараэля. – И раз ни ты, ни я не можем уснуть, то тянуть более нет смысла.И, не дав ему даже раскрыть рта, спустилась вниз за вином. Вернувшись, она подогрела его через бутыль ладонями. Забралась на кровать, устроив гнездо из подушек, и покачала головой, когда Тараэль пристроился в кресле неподалеку.- Пить будем вместе, - категорично заявила Сафран, - и каждый раз тянуться с кровати к креслу неудобно. Моя история не из коротких. Садись рядом. Обещаю, я не буду приставать к твоему бренному сосуду.- Бесполезному сосуду, - поправил ее Тараэль и, помявшись немного, обреченно опустился на мягкий матрац.

Это было сродни злой иллюзии. Не так давно он и представить себе не мог, что будет сидеть плечом к плечу с женщиной, о которой любой мужчина мог только мечтать, и пить с ней горячее вино из одной бутылки. Что от ее запаха будет кружить голову похлеще всякого вина, и что вместо того, чтобы позволить себе слабость, он облегченно вздохнет, осознав, что Рэйка не понимает: возжелай она хоть немного большего от этой ночи, он не смог бы ей отказать.Рэйка начала свой рассказ с момента, когда она и Сириус бежали из Нерима, проникнув на борт единственного корабля, не боявшегося курсировать по водам до Эндерала. То были две недели страха, что их обнаружат, две недели томительного ожидания новой жизни. И один день, когда на нижней палубе из густых теней соткалась женская фигура в просторной, серой робе и легким мановением руки перечеркнула все их наивные мечты.Тараэль затаив дыхание слушал о том, как капитан убила Сириуса и приказала выкинуть его тело за борт. Та же участь постигла и Рэйку: магичка была уверена, что рана, нанесенная ей перед тем, как над ее головой сомкнулись темные воды, была смертельной. Но Женщина под вуалью не дала ей умереть, сделав ее частью своего плана. Почему ее выбор пал на беженку из Нерима, Сафран не знала, но факт оставался фактом: невероятным образом она очнулась на Солнечном берегу. Волны прибили ее безвольное тело к скалистой гавани неподалеку от Речного.- Вот, что странно, - задумчиво произнесла Рэйка и откинула подсыхающие волосы с лица. – Тара плыла на том же корабле, что и мы. ?Утренняя роса?. Не знаю, совпадение ли это, насмешка ли судьбы, но… Уже после того, как Тара попала на Эндерал, этот сраный корабль напоролся на ледяные рифы у берегов Морозных утесов. Мне нужно было забрать оттуда бортовой журнал для Эсме, и… Знаешь, они все погибли при столкновении. Я стояла на обломках корабля, у тела суки, убившей Сириуса, и, вместо того, чтобы злорадствовать… жалела ее, - магичка взболтала вино и пустым взглядом уставилась на сбитые простыни у своих ног. – Я не могла отделаться от мысли, что этот корабль просто отслужил свою службу. Он так долго и удачно бороздил неспокойные воды у Нерима, Киле и Киры, а потом, когда я и Тара оказались в нужном месте и в нужное время, так глупо разбился.- В жизни случаются нелепости и похуже, - возразил Тараэль. Он понял, что Сафран пытается повесить на таинственную Женщину под вуалью и эту беду. – Вовсе необязательно так усложнять.- Наверное, - дернула узким плечом Рэйка и передала ему бутыль.- Ну а что же твоя рана? – вернулся к изначальной теме Тараэль и отпил горячего вина. Прямо сейчас ему не было никакого дела до Тары и таинственных происшествий вокруг нее.- Ее не стало, - бледная тень улыбки коснулась губ магички. – Как будто ее и не было вовсе. Женщина исцелила меня, но… Когда я очнулась, то думала, что сдохну без всяких ран. Такой мощной чародейской лихорадки у меня не было никогда. Как и такой мощной магии. Я не знаю, что она сделала со мной, Нарис.С того момента события вокруг нее закрутились безумным хороводом. Благодаря трагической случайности, Рэйка познакомилась с наемником, работающим на Святой Орден, Джеспаром Даль’Вареком. Он пообещал ей помощь в обмен на небольшую услугу, и Сафран согласилась: она была готова на все, чтобы избавиться от ощущения, что жар вот-вот разорвет ее голову изнутри.- Я не сказала ему, что магические способности для меня не в новинку. Мне не хотелось лишних вопросов к моим способностям: энтропия и псионика не в фаворе ни в Нериме, ни в Киле, ни на Эндерале. Легче было врать и делать вид, что молнии из рук пугают меня до слез.Почему она изучала эти школы магии, живя в болезненно набожном Остиане, Рэйка не рассказала. Тараэль попробовал, было, догадаться сам, но потерпел оглушительное поражение. Ему оставалось лишь надеяться, что однажды услышит и об этом.Вместо этого Сафран рассказала о том, как помогла Даль’Вареку расследовать дело магистра Святого Ордена, павшего жертвой красного безумия.В этой теме Тараэлю было проще ориентироваться: Ралата получала донесения о новых вспышках неведанной болезни. Первый Провидец пессимистично ожидал, что она не обойдет стороной и жителей Подгорода, и желал узнать, можно ли ее излечить.- Я все жду, когда апотекарии из Храма Солнца начнут изучать красное безумие всерьез, - ухмыльнулась Рэйка. – Я даже нашла для них живой экземпляр – девчонку с Фермерского побережья. Казалось бы, это то, чего им не хватало, но продвижений все нет! Нет понимания, нет лекарства, и случаев заражения с каждым днем становится все больше. Так, мы не доживем до Очищения – нас всех погубит эта болезнь. Ну, или война с Неримом.Ее путешествие к острову Полумесяц, где обосновались неримские войска, вместе с Даль’Вареком и негласным лидером неримских магов, вызвавшихся помочь Теалору Арантэалю победить Очищение, казалось нереальным. Еще один живой Храм, забравший жизнь мага, подземный поезд звездников, пронесший выживших через туннели под морским дном до самого острова, встреча с Высшими, призрачными помощниками Женщины под вуалью, и, наконец, разговор с самим Таранором Коареком… За несколько дней Рэйка пережила столько, сколько у других заняло чертовы недели, если не больше.

А потом начались поиски Черных камней, необходимых для Светоча, чей чертеж Святой орден нашел в одних из древних, пирийских руин. Грандмастер Арантэаль и его маги были уверены, что в этой машине – ключ к спасению всего человечества, видения Рэйки подтверждали, что пирийцы строили ее в надежде избавиться от Очищения раз и навсегда, но Тараэль не мог представить, как какой-то механизм может побороть магию. И он не понимал, откуда взялась уверенность, что их Цикл – особенный, и что именно Храм Солнца под руководством Арантэаля совершит то, что не могли сотни, если не тысячи поколений до них.Но, по скромному мнению Тараэля, война с Неримом была куда более важной проблемой– на данный момент. Ресурсы, которые Орден мог пустить на постройку Светоча, потратятся на вооружение, охрану территории и… Услышав это, Рэйка невесело рассмеялась.- Не переживай, дорогуша, никто не собирается тратить ресурсы, выделенные на драгоценный Светоч! Арантэаль с удовольствием пожертвует мирными жителями, даже Орденом, но не Светочем. Он им одержим. Ничто другое так не волнует его – даже Женщина под Вуалью. Даже Высшие.- Если неримцы обосновались на одном из островов Энедерала, то захват континентальной территории…- Я догадываюсь, - мягко оборвала его Сафран. – Но Орден замер в нерешительности. Тручесса голосует за то, чтобы выполнить условия Таранора, уничтожить Светоч и остановить войну – она не верит в Очищение. А Арантэаль, похоже, готов отдать неримцам все земли Эндерала, если захват и мародерство отвлечет их и позволит ему закончить Светоч.- Это абсурд, - с отвращением поморщился Тараэль.- Они все безумны, - вновь рассмеялась Рэйка. – Но Таранор, этот самопровозглашенный король Нерима… О, он лидирует по всем фронтам! Он считает, что Очищение – это завершающая ступень эволюции человечества. Свет окутает нас, и мы вознесемся, отринем наши бренные тела! – патетично взвыла она, воздев руки к потолку.

Тараэля замутило. Все больные ублюдки, которых он знал, мечтали о бесплотности. Быть может, это Женщина под вуалью с помощью своей магии затуманила их сознание, чтобы к началу Очищения часть популяции Вина уничтожила сама себя?- Знаешь, - опустив руки, Рэйка покачала головой, - тогда, в храме Черных Весов… Я думала не о том, куда исчезла Комната Картин, а о том, что Отец очень удачно решил вознестись раньше, чем Таранор начал захват Эндерала. Только представь, если бы они каким-нибудь образом встретились и решили вознестись вместе! Арк не пережил бы удара изнутри.Это было маловероятно. Отец выразился ясно: он против бессмысленного кровопролития – и именно его собирался устроить король Нерима.Но суть Тараэль понял. Представлять, на что был бы способен этот Таранор, заполучив магическую мощь Ралаты и ее убийц, было страшно. Однако… Теперь во главе культа стоял Первый Провидец – куда более беспринципный лидер, чем Отец. Если сотрудничество с Неримом принесет ему выгоду, то он, не задумываясь, предаст Эндерал. В конце концов, что хорошего сделал для Подгорода Святой Орден, чтобы хранить ему верность?Пока Тараэль пытался выстроить в голове целостную картину из полученных знаний, Рэйка, убаюканная горячим вином, заснула у него под боком. Он не замечал этого до тех пор, пока она не лягнула его ногой, устраиваясь поудобнее. Тараэль, проглотив возмущение, долго пялился на ее оголенную спину, на ее волосы, рыжими змеями разметавшиеся по подушке, на плавный изгиб бедер. Он собирался уйти в свою комнату – правда, собирался, - но вместе этого поставил опустевшую бутыль вина на пол, вдохнул травяной запах волос Сафран и, зарывшись лицом в подушку, уснул.***

Желторотый птенец – вот, кем был Баизак Адалаис в тот день, когда Аркт впервые увидел его в развалинах Штормвенда. Им же он и остался спустя пять лет.Когда Баизак явился к нему в дом несколько дней тому назад, то произвел впечатление возмужавшего, осознавшего свои силы мага, и все титулы, которыми его наградили раньше, казались ему впору. Но первое впечатление зачастую обманчиво.

После его ухода Аркту понадобилось не так много времени, чтобы прийти в себя. Куда больше понадобилось на то, чтобы решить внутренний конфликт. Он пообещал себе, что вернется к прежней жизни ненадолго. В конце концов, он слишком многое отдал, слишком многим пожертвовал, чтобы поверить в иллюзию, будто он – не ?падший? архисерафим Рожденных Светом и не БогТьмы из Арктвенда. Эта иллюзия ему нравилась. Но этому пацану, Баизаку Адалаису, нужен контроль. В этом Аркт уверился, как только прощупал свой дом на остатки магического фона, оставленного щенком.От Баизака разило силой. Однако, слишком ошеломленный его внезапным появлением, Аркт сразу не заметил, что фон, исходящий от него, замутненный, как будто болезненный. Отчасти безумный. На своем веку архисерафим повидал немало магов, чье сознание не выдержало волнений Моря Возможностей. Но то были обычные маги, ничем на фоне своих же собратьев не отличавшиеся. Нейтрализовать их было легко, и до своей скоропостижной кончины они не успевали натворить ничего непоправимого.Однако Баизак Адалаис не был обычным магом: ни до победы над Тиром, ни, тем более, после нее. Признаться честно, Аркт надеялся, что за четыре годы тишины малец и правда издох. Его смерть решила бы множество проблем, которые реяли невысказанным, мрачным обещанием над горизонтами будущего.Выследить Баизака не составило для Аркта труда. Магия щенка протянулась за ним шлейфом, разрезая волны Моря Возможностей, и архисерафиму осталось лишь приготовиться в путь. По Нериму было раскидано множество энергетических точек, и, к его великой удаче, одна из них находилась в непосредственной близости от Горного монастыря. Ей Аркт и воспользовался – и уже через мгновение стоял по колено в снегу, прикрывая онемевшее от мороза лицо ладонью. А дальше все было еще легче. Обернувшись вороном, он беспрепятственно проник за стены монастыря и принялся наблюдать за магами.Аркт подслушивал то тут, то там, одним глазом присматривая за Адалаисом. Разговоры, в большинстве своем, были скучными и малосодержательными, а состояние мальца ухудшалось. Его глаза лихорадочно блестели, настроение скакало, тело отказывалось слушаться – и это походило на поражение нервных окончаний, а не на физический изъян. Сомнений не оставалось: по всем признакам, Баизак страдал от мощной чародейской лихорадки и медленно, но верно подступал к черте, переступив которую назад уже не вернешься. Это... поражало. И тревожило. Аркт не знал, что должен был сделать щенок, чтобы заполучить такой ?подарок?.Но и здесь все вскоре прояснилось. Теперь, чтобы стать счастливым обладателем лихорадки, нужно было приложить совсем немного усилий. Пока Баизак дожидался мастера псионики в главном холле монастыря и со вкусом скандалил с какой-то девицей, через ворота проехала повозка, набитая ящиками с эликсирами. Подобравшись поближе, Аркт услышал, как переговариваются возница и выбежавший принимать доставку маг, и уже с куда большим интересом оглядел ряды полупрозрачных склянок.Амброзия. Будь Аркт в человеческом обличье, он бы усмехнулся.Среди простого народа Треомар слыл великолепной столицей неримских аэтерна и цитаделью искусства пополам с наукой. Отчасти так и было, но на деле столичный статус и ширма великих деяний в живописи, зодчестве и прочей эстетической чепухе нужны были для того, чтобы отвадить любопытные взгляды от правды. Треомар был научным центром, трудившимся во славу Рожденных Светом. Ослепляя приезжих своей наружной красотой, он скрывал свои тайны под земной толщей. И именно там, под чутким руководством архимагов, проводились все важные работы и исследования.Рапорты о том, что магический фон вокруг Вина претерпевает изменения, поступали с самых первых дней открытия центра. Все началось со времен падения Звезды – и постепенно становилось хуже. Когда-то, давным-давно, Тир был обеспокоен этим. Он понимал, что даже захудалый фермер имеет связь с Морем Возможностей – просто не чувствует ее и не умеет ей пользоваться, подобно магам, - и представлял, что произойдет, если в один прекрасный день течение Моря… поменяет свое направление. Он приказал возвести святилища, выравнивающие магический фон, и следить за их стабильностью денно и нощно. Эти святилища служили верой и правдой – до тех пор, пока войны, катастрофы и банальное невнимание не принялись разрушать их. Но к тому времени Тир уже был слишком занят предотвращением прихода Бога Тьмы, который он видел в каждом дурном знамении. Конечно, Треомар передавал ему тревожные результаты исследований. Конечно, Тир реагировал на них – но слишком вяло и рассеянно.Чем он думал, оставляя Нерим без должного внимания после смерти Эродана, Аркт не знал - и спросить уже не мог. Святилища были расположены на каждом континенте, но в большем количестве – в непосредственной близости от кратера, оставленного одним из облоков Вораны, в Южном королевстве. Вероятно, что-то произошло хотя бы с одним из них за эти тридцать пять лет, раз магический фон уже ударял по магам – самым восприимчивым к волнениям Моря.

А возможно, мрачно рассуждал Аркт, наблюдая, как маг деловито пересчитывает ящики с амброзией, виновато не только разрушение какого-то одного святилища в Нериме. Всего за тридцать лет Вин вздрогнул от ряда катастроф, которое в совокупности могли нанести не меньший вред, чем падение одной Звезды. Гибель Треомара, разрушение Арктвенда и, в конце концов, смерть семерых Богов. В Треомаре концентрировалось столько магии, что после взрыва она наверняка вырвалась наружу неконтролируемым, хаотическим потоком и нарушила течение Моря. На ушедшем под воду Арктвенде были свои стабилизировавшие фон святилища. Ну, а смерть магов, которые так долго и беспринципно влияли на Вин своими силами, могла и вовсе произвести коллапс.

И все же это было решаемой проблемой. Море восстановится: медленнее – своими собственными силами, быстрее – с чьей-то помощью. Пусть это и займет больше, чем одна-две человеческие жизни. Но до тех времен Вину, имеющему в своем распоряжении молодого, нестабильного Бога Тьмы, еще стоило дожить.

Лихорадку Баизака можно было с легкостью вылечить – за считанные дни, - а вот с его поведением еще стоило поработать. Следуя за Богом Тьмы в обличье ворона, Аркт очень быстро понял, что впереди у Баизака долгий путь. Пацан остался пацаном, не осознававшим ни своего могущества, ни ответственности, которую он сам на себя возложил. Умный, но не сообразительный. Сильный телом и магией, но слабый эмоционально. Ему был нужен учитель. Аркт мог бы им стать: он взрастил щенков и менее способных. Но он не был уверен, что хочет быть ответственным за последствия, к которым его обучение могло привести. Бог Тьмы – не серафим, воспитываемый для верной службы Рожденным Светом, не одаренный магией мальчик из семьи Гота, вскармливаемый для собственных нужд. Кем станет Баизак, если дать ему толчок к развитию? Очередным Творцом, который создаст новый порядок? Аркт опасался, что так и будет. Последние слова Тира перед тем, как Баизак убил его, насторожили архисерафима.

?Что бы ты ни решил, мой дух объединится с твоим?.Аркт впервые столкнулся с тем, что не знает, как такое возможно, какая магия отвечает за это. Когда тело умирает, дух, заключенный в нем, можно перенести в другое тело: это древняя, безотказно действующая практика. Если в том, другом теле была ещё живая душа, она подавлялась. Если тело было новым, то процесс проходил еще легче. Но что означает объединение духа? Не получится ли так, что Баизак однажды исчезнет под натиском сущности Тира? Аркт с внутренним трепетом выискивал в нем до боли знакомые черты характера, однако не находил ничего, кроме возросших магических сил, и – внешнего сходства, но оно было изначально. Не будь предсказание о Боге Тьмы столь категоричным, Аркт уверился бы, что Эзара – отнюдь не единственный ребенок Тира. То, как Адалаис напоминал Творца в юности, иногда даже пугало. Аркт вздрагивал, не понимая, где заканчивается иллюзия и начинается реальность.

?Так что же мне с тобой делать??, - подумал архисерафим, выходя на балкон замка Эрофина и наблюдая, как щенок, ворча и цокая языком, пытается вылечить себя. Проще всего было убить его, пока он еще не способен дать достойный отпор, но Аркт опасался, что это отнюдь не хорошая идея. У каждой монеты есть две стороны: первая напоминала, что еще один Бог не нужен Вину, а вторая подсказывала, что на данный момент жизнь мальца имеет определенную ценность.Очищение. Аркт не был знаком с этим термином, но, как оказалось, о том, что скрывается за ним, кое-что знал. Вот только он искренне надеялся, что ему уже не придется присутствовать на этом действе. Или хотя бы – не придется принимать в нем непосредственное участие.Тир никогда не рассказывал, что узнал от того таинственного старца. Он отправился на встречу с ним один: не взял с собой охрану, никого не предупредил о своей отлучке, ввергнув Венд в бешенство и оставив Аркта, Ирланду и Мальфаса в недоумении. По возвращению он собрал совет из доверенных лиц, но информация, полученная от него, была, конечно же, не полной. Тир никогда не доверял кому-то в полной мере и превратил слова старца в тайну Творца, верховного из Богов Света. Возможно, он опасался предательства изнутри (и эти опасения подтвердились спустя время), а возможно, взращенный на чувстве собственного превосходства над другими, Тир полагал, что только он обладает нужными качествами хранителя столь опасных знаний.?Мы – те, кто несет перед миром великую ответственность. До нас были те, кто пытался сохранить его стабильность, но не преуспел. Наша обязанность не повторить их ошибки. Мы думали, что, восстановив порядок после хаоса, учиненного Азотороном, достигнем своей высшей цели, но ошибались. Настоящая опасность впереди, и лишь мы, Рожденные Светом, можем сделать так, чтобы мир не познал ее. Пока мы живы, остается надежда. Верьте мне?.И они верили. Собственно, ничего другого им не оставалось: на все робкие попытки узнать, насколько Тир уверен в правдивости слов таинственного незнакомца, Творец отмалчивался или отвечал туманными фразами. Аркт был слишком занят своими делами арихисерафима, чтобы настойчиво докапываться до этой правды (теперь он понимал, что зря был так беспечен), но знал, что Тир не сидел сложа руки. Создав Треомар, верховный Бог Света отобрал исследовательскую группу и лично следил за ходом ее работы. От помощи он отказывался, а на ученых наложил заклинание, не позволяющее им болтать лишнего. Никто не знал, чем они заняты, и то, что Баизак нашел в Библиотеке Треомара документы, принадлежавшие подопечным Тира, было чистой воды везением – почти чудом.Именно исследовательская группа Творца пролила свет на приход Бога Тьмы и на начало конца, что за этим приходом последует. Только тогда Тир развернул масштабные действия, подключив к поискам предсказания серафимов и Святой Орден. Он верил, что действует быстро, на опережение событиям, что верно расставил приоритеты, но потерялся во времени. Бессмертие сыграло с ним дурную шутку, и он проиграл расторопности человеческой жизни и изменениям, которые она за собой несет. Вовсе не Бог Тьмы приблизил начало конца.- Зачем ты сделал это? - процедил Баизак, удерживая светящуюся плавленым золотом руку у своего светлого, заляпанного кровью затылка. - Сначала ты распекаешь меня, что я так легко доверился кому-то, а потом сам выбалтываешь то, что никому определенно знать не стоило. Я не понимаю твоих козней!Аркт мрачно улыбнулся и остановился у перил, вглядываясь в фигуры стражников, едва заметных в ночном сумраке на стенах замка Эрофина.

- Строить козни - его второе я, - тут же откликнулся Наратзул. - Он делает это просто потому, что может. Ради потехи.Даже физическая смерть не изменила сына Ирланды. Характер Наратзула во многом повторял характер его отца, грандмастера Святого Ордена, но и Ирланда внесла свою лепту, одарив чадо свирепыми, болезненными вспышками гнева. В нем до сих пор горела яростная обида на Аркта – почти что ненависть. Хотя все должно было быть как раз наоборот. Аркт не претендовал на Зелару, не уводил ее силой. И уж точно не он вонзил клинок ей в грудь, обезумев от ревности и злобы.

Аркт утомленно закатил глаза и в очередной раз усомнился в верности своего решения вклиниться в дела юного Бога Тьмы. Эта троица сведёт его с ума. "Я слишком стар, чтобы подтирать им слюни и сопли".- Он не расскажет о твоей сущности врагу, - проворчал бывший архисерафим. - Он далеко не глуп и понимает, что после твоего разоблачения Совет спустит на тебя всех собак. В их глазах ты станешь существенным перевесом - и совсем не в пользу их власти.- Тогда зачем? И откуда ты, черт возьми, знаешь?..- Я знаю, - ухмыльнулся Аркт, - потому что слышал его разговоры с этой Нарой. Уже зная, что ты собираешься штурмовать врата Инодана, он не сказал своему патрону об этом. Лишь о том, что ты ищешь встречи с регентом. Он очень... виртуозен в подаче информации.Свет из ладони Баизака погас, и Аркт оценивающе осмотрел его светлый затылок. В чем-чем, а в целительстве мальчишка был хорош. Первосвященник Тирина оказался для него отличным учителем.- Его я тоже не понимаю, - признался Адалаис, устало растирая лицо.- Ты так хотел, чтобы все было просто, что позволил себе поверить в наивную картину мира. С чего бы этому мальчику хранить тебе верность? – безжалостно спросил Аркт. - До твоего исчезновения он знал тебя меньше года, а Ордену магов он служит большую часть своей сознательной жизни. Тебе стоит радоваться хотя бы тому, что симпатия к тебе и врожденная смекалка заставляют его импровизировать, несмотря на четкие указания. На месте Нары я был бы очень недоволен, узнай, что мой подчинённый доносит до меня лишь часть требуемой информации.

- Врожденная смекалка?- В глубине души он не уверен, что его мастер сможет долго скрывать свои действия от Балина. И, по его разумению, чем меньше узнает Балин от нее, тем лучше.- Сначала ты сталкиваешь нас лбами, а теперь сглаживаешь острые углы, - фыркнул, качая головой, Баизак. - Что это за тактика такая?- Тебя нужно встряхнуть. Показать, что помимо черного - предательства - и белого - верности - в мире много полутонов серого...- Как высокопарно! – скучающе буркнул Наратзул.- Впереди тебя ждёт долгая жизнь, и раз ты не хочешь прожить ее тихо и мирно, то тебе придется научиться реагировать на происходящее менее остро, - закончил Аркт, пропустив мимо ушей очередной остроумный комментарий.- Тихо и мирно, - эхом отозвался Баизак и тряхнул волосами. – Не уверен, что я смог бы так… Уже нет.Он оглянулся, выглядывая Акаруса в пляшущем пламени свечей, озарявшем комнату теплым светом. Тот избавился от верхней части доспеха, рубахи под ней и склонился над тазом для умывания. Адалаис отлично справился с его повреждениями, но кровь магией не уберешь.- Так зачем ты рассказал ему? - упрямо повторил мальчишка и со стыдом поморщился, когда страж принялся мокрой тряпицей утирать кровь с лица.- Он не политик, - смилостивился Аркт. - Я наблюдал за ним эти дни, проникал в его сны. Мне было интересно, кого ещё ты притянул в свою жизнь. Он идеалист. Тот Орден магов, который отныне канул в небытие, был для него всем. Его путь, его идеология… Вслед за Каллисто он уповал на приход Бога Тьмы, был готов служить ему, преданно и верно. Он его и дождался, хоть и не в лице Наратзула Арантэаля. Это ты. Не болтливый, непонятный в своей сути меч, а живой человек. Как думаешь, за кем он пойдет? За Балином, олицетворением ненавистных изменений ордена, или за тобой, уже не только юношей, с которым он был бы не прочь стать друзьями, но и Богом Тьмы, в которого он верил с детства и который, по его мнению, уже изменил мир к лучшему?На лице щенка отразилась вся сила мыслительной деятельности, на которую он был способен. Аркт ухмыльнулся и отвернулся, позволив ему побыть наедине со своим интеллектом. То есть, на данный момент времени, почти что в одиночестве.- Другими словами, ты перевесил чашу весов в нашу сторону, - задумчиво протянул Наратзул.

- Кто-то же был должен, - пожал плечами Аркт.- И все же ты не можешь быть уверенным, - надавил Арантэаль. - Это не в твоем стиле - верить лишь эмоциям. Ты сам однажды сказал мне, что с их пониманием у тебя все туго.Память у сына Ирланды была отменной. Когда-то Аркту даже нравилось говорить с ним. Он сразу же заметил его в толпе молодых серафимов, распределенных под его начало. Слишком яркий, слишком своенравный и слишком волевой. Он всегда выполнял порученные ему задания, но – своими собственными методами. ?Главное – результат?, - холодно замечал Наратзул, когда кто-нибудь из старших пытался устроить ему выволочку. Аркту было интересно наблюдать за ним. Он всегда догадывался, что мальчишка совершит в своей жизни нечто экстраординарное – Море Возможностей вихрилось вокруг него, подобно урагану, отражалось хаосом в его глазах.Наратзул не разочаровал. Но оказался слишком бесконтрольным – даже для самого же себя. Да и обстоятельства, что были выше его, сыграли с ним дурную шутку.- Конечно, это не в моем стиле, - подтвердил Аркт и покрутил шнурок с Руной Связи на пальце. – Я одолжил у юного Акаруса эту безделицу. Так, на всякий случай.Баизак уныло посмотрел на побрякушку стража и отвернулся.

У главных ворот собирались кареты. Пролетая над замком, Аркт подслушал разговоры слуг и знал, что этим вечером регент принимает несколько именитых лордов Срединного королевства. По этому случаю он приказал закатить знатную пирушку – с большим количеством вина: для себя, чтобы не прибить особо зарвавшихся аристократов, и для них, чтобы сделать их сговорчивее. На вкус Аркта, не было лучшего времени, чтобы незаметно покинуть замок.- Так, значит, твоя следующая остановка - Инодан, - протянул архисерафим.- Да, - встрепенулся Баизак. – Я хочу заполучить как можно больше информации, прежде чем попаду на Эндерал.Аркт усмехнулся. Щенок был стабилен в своей наивности.- И ты думаешь, что в Инодане ты найдешь все недостающие кусочки паззла?Адалаис с подозрением покосился на него, и Аркт миролюбиво улыбнулся, дожидаясь ответа.- Нет сомнений, что Боги знали об Очищении, - медленно начал Баизак, кивнув в сторону своей сумки, небрежно кинутой у изножья кровати. – В письме архимага Теалина к Тиру была отсылка на прилагающиеся к нему документы… Да что я рассказываю, если ты и так все подслушал?.. Я хочу найти эти документы. И надеюсь, что смогу найти что-либо еще.- В архивах? – ехидно уточнил Аркт, припоминая их разговор с мальчишкой-стражем.Щенок не почувствовал укола острой шпильки и вновь кивнул. Но тишина, окутавшая Пожиратель, откликнулась вспышкой понимания.

- Этим вопросом занимался лично Тир, малец, - попробовал подойти с другой стороны архисерафим.Баизак задумчиво побарабанил пальцами по мраморным перилам. Наратзул открыл было рот, чтобы покончить с этой неловкой тишиной, но Аркт предостерегающе покачал головой, и внезапно - Арантэаль послушал его. Удивительное рядом.

Между бровей Адалаиса пролегла глубокая, тяжелая складка, и он бросил на архисерафима острый взгляд. Неужели?..- Так ты знаешь, что происходит, - выплюнул щенок. – Не из подслушанных разговоров… Ты всегда знал.Аркт вздохнул и, облокотившись на перила, подпер щеку кулаком. Интеллектуальные качели в голове мальца буквально укачивали его. Баизак слету подмечал мелочи, иногда не столь существенные, но испытывал явные трудности с простыми истинами. Если и есть горе от пытливого ума, то вот его яркий пример.- Лишь из туманных рассказов Тира, - не стал отпираться Аркт. – Я был архисерафимом со своими, куда более приземленными задачами, а не ларцом для его тайн. Я не знал этого… модного слова для описания конца мира.

Пока они в очередной раз оккупировали балкон для умных разговоров, Акарус спешно приводил себя в порядок и, конечно же, подслушивал. Аркт то и дело ощущал на себе его недовольный взгляд. Архисерафим явно не нравился мальчишке: то ли из-за яркого знакомства, то ли из-за того, что получал удовольствие, выставляя Баизака дураком и поучая его.

- И, зная все это, ты все равно выступил против Тира и помог Богу Тьмы одержать над ним победу, - прищурившись, сказал Баизак.- Останься Тир на своем посту, он бы уничтожил человеческий мир без всякого Очищения, - пожал плечами Аркт. – Я же, подтолкнув тебя к уничтожению предопределения, сделал все возможное, чтобы история с битвой Богов никогда не повторилась.

- И, если хоть одно из наших предположений правдиво, ты наравне со мной ответственен за то, что происходит сейчас, - вздернул вверх подбородок Адалаис. – Теперь, когда ты знаешь еще больше, то должен признать: я был прав насчет того, что нам рано расслабляться. Ничего не закончено, Аркт. Есть что-то или кто-то опаснее того, чему мы противостояли.Архисерафим мудро оставил слова щенка без внимания. Вместо этого, на злобу стражу, он вернулся к тонкому процессу поучений.- Так значит - в архивы Инодана… За подсказкой, что же или кто же может быть опаснее противостояния Богов.- Именно. Ты со мной?- Не откажу себе в удовольствии лицезреть твои потуги, - кивнул Аркт.В конце концов, это можно расценивать и как шанс преподать мальчишке очередной урок, и как шанс проверить, насколько он по-настоящему силен магически.

- Собирайтесь, - скомандовал архисерафим, - да побыстрее. Я знаю тайный ход в башню с порталами.***

Разводы плесени на стенах и потолке в полумраке превращались в лица. Даже с закрытыми глазами Тараэль видел их злобные гримасы. Набравшись смелости, он ткнул пальцем в уголок одного из раззявленных ртов и испуганно вздрогнул. Наощупь оно напомнило мох или свалявшиеся клочки пыли и осталось на пальце черной, липкой пленкой. Тараэль поскорее вытер руку о штаны, но резкий запах гнили никуда не делся.На соседней койке завозилась, приходя в сознание, Вильма. Она приподнялась на локтях и мутным взглядом оглядела комнату. Заплесневелые стены, гнилой пол и низкий, дырявый потолок. Безрадостное зрелище.- Все же мне это не снится, - прошептала девочка и подавила громкий всхлип.Осторожно прижимая к груди искалеченную руку, Вильма уселась на койке. Тараэль посмотрел на ее предплечье и увидел на нем новые порезы. Такие же были и у него, но со вчерашнего дня они успели покрыться тонкой, зудящей коркой.- Хочу пить, - пожаловалась Вильма и облизала пересохшие губы.- Нас уже поили, - отозвался Тараэль и смущённо добавил: - Пока тебя не было.Вильма помолчала немного, а потом схватила подушку - мешок, набитый отсыревшей соломой, - и с силой швырнула ее в дверь.

- Ублюдки! - взвизгнула она. - Что мы вам сделали? За что вы так с нами?Из самого дальнего и темного угла комнаты полетела другая подушка. Но не в дверь, а точнехонько в Вильму. Девочка не заметила ее, растирая слезы по чумазому лицу, и охнула, когда вся ее тяжесть обрушилась ей на затылок.- Заткнись! - рявкнул Хрящ, и Тараэль вздрогнул от яростной злобы в его голосе. Темнота скрывала движения, но он смог разглядеть, как долговязая фигура садится на кровати. - Или ты опять хочешь лежать сутки как мешок с дерьмом?Когда терпение высокого человека в маске подходило к концу, он обездвиживал их каким-то заклинанием. Он не разбирался, кто поднял шум, а кто сохранял послушное молчание - отдувались все. Они не могли пошевелиться, изнывали от голода и жажды, мочились и испражнялись под себя. Потом приходил низкий мужчина с острыми ушами и черными, как своды Главной Пещеры, глазами. Когда Лето впервые увидел его, то сказал, что это - звездник, представитель одной из древних рас, живущих в Вине.

Звездник снимал заклинание, равнодушно осматривал их и выгонял на задний двор, где стояла бадья с водой. Он подогревал воду касанием ладони и следил, чтобы они помылись в порядке строгой очереди, а потом постирали свою одежонку. Он был добр к ним - по сравнению с высоким человеком - и даже сушил их тряпье.- Я хочу сбежать отсюда! - огрызнулась Вильма. - И вместо того, чтобы лежать и ныть, ты бы мог помочь мне найти какой-нибудь лаз.Тараэль знал, что это укор и в его сторону. И был согласен, что бежать им необходимо, но сделал вид, что не заметил особой интонации в голосе Вильмы - в очередной раз. Он не сдвинется с места, пока не вернётся Лето. Лето никогда не бросил бы его здесь. Значит, Тараэль будет ждать его, а потом они сбегут - вместе, как и всегда. Окна в этом доме были слабыми, трухлявыми - расковырять задвижку на раме не составит труда.- Сбежать? - переспросил Хрящ и рассмеялся.Смеялся он не долго: до тех пор, пока спазм не пережал горло и сменил смех на кашель. Тараэль слушал, как задыхается и хрипит этот несносный подонок, и понимал, что всем им стало хуже после того, как они попали в этот страшный дом. Каждый вечер Ша’Гун заваривала им лечебные травы, растирала настойками спину и грудь, и кашель отступал. Высокому человеку не было дела до их лечения. Он брал их кровь, слюну, мочу и даже волосы, но вряд ли для того, чтобы изучить их и сделать лекарство. Тараэль чувствовал это. Может, он и был маленьким, но уж точно не тупым.Наконец, Хрящ откашлялся и сплюнул на пол вязкую слюну вперемешку с кровью. Тараэль этого не видел, но знал наверняка: он и сам харкал кровью после таких приступов.- Сбежать, - повторил Хрящ презрительно. - Ты, дура, хоть знаешь, кто это?- Мне все равно, кто это, - храбро отозвалась Вильма. - Я жить хочу, а не помереть в этой дыре, и...- Заткнись, - процедил Хрящ, - или я тебе зубы выбью.И Вильма замолчала. Ничего удивительного: угроза была реальной. Хрящ был больным на всю голову ублюдком: ему было все равно, кого лупить. Только Лето мог задать ему в ответ хорошую трепку, и Хрящ боялся его до усрачки. Но когда Лето не было рядом, этот придурок чувствовал себя свободно. Вот как сейчас.- Это Ралата, - с придыханием поведал Хрящ. - Та самая Ралата! Она правит Подгородом, имеет связи на поверхности. От нее не спрячешься, не убежишь. Она найдет тебя и убьет, где бы ты ни спрятался.Тараэль неуютно завозился на своей койке. Хрящ говорил правду: не узнать метки на лбу и черные доспехи было невозможно. Даже звездник принадлежал Ралате и, скорее всего, занимал в ней высокий пост - другие ралаимы в его присутствии почтительно вытягивались в струнку.

- Здесь нас убьют быстрее, - прошептала Вильма, и ее голос задрожал от едва сдерживаемых слез.