Глава 12. (2/2)

- Нет! Брат, там же Аидова дорога! Мы разобьёмся… - тонкий голос дрожал,светлые брови были напряжены, её глаза обеспокоенно смотрели в голубые.- Но мы выгодно срежем, сестрёнка, - улыбнулся Аполлинарий. Люси удивилась – она впервые видела такую спокойную, даже любящую улыбку на его лице. – Иначе нам придётся ехать ещё два дня.Вера хотела что-то сказать ещё, и, видимо, что-то противоположное, но парень сделал круговое движение рукой и сжал пальцы, словно хотел заткнуть её.- И тем более, сестрица, я решил ехать этой дорогой ещё в Сириусе. Так что возражения не принимаются, дорогая, - и щёлкнул по носу.

- Но… но если пойдёт дождь? – воскликнула девочка, насупившись.Аполлинарий усмехнулся ипотрепал сестру по волосам.- Дождь? Вера, какой дождь? На небе ни облачка! – он провёл рукой в воздухе в отрицательном жесте. Девочка нахмурила брови и сжала губы, что-то хотя сказать, из-за чего её рот смешно дёргался. Но Аполлинарий беззлобно усмехнулся и посмеялся, помотав головой – светлые волосы, мокрые от пота, прилиплико лбу и шее. Он посмотрел на сестру, снова улыбнулся – Люси могла поклясться, что эта улыбка была такая же добрая и нежная, как у её матери – взял поводья в левую руку и правой поправил вязаный кружевной шарф. Хартфилия не понимала, зачем он носит чёрную рубаху в такую жару, и ещё более её удивлял узорчатый шарф, обёрнутый возле шеи.

- Но зачем ты хочешь срезать? – спросила Вера, надув щёки. – Мы же никуда не торопимся! – она прищурила глаза. – Или торопимся?- Ну, так, нашим дамам нужно было как можно скорее добраться до столицы, - проговорил Аполлинарий любезно и, посмотрев на Люси с Розой, поднял бровь, – не так ли?Сначала Хартфилия опешила. Она ещё помнила его поведение в Гудменсе по отношению к ней – грубое, предвзятое, невоспитанное. И этот доброжелательный вопрос удивил её. Конечно, Люси понимала, что в городах он чувствует себя очень неуютно: всё-таки, его сестра является Носящей, татуировки на лице заметны всем.Но обида на него ещё не пропала.- Я, конечно, благодарна тебе, добрый торговец, - проговорила Люси, отвернул от него голову и сделав упор на слове ?добрый?, - но не нужно было так жертвовать ради нас. Не зря же дорогу Аидовой прозвали.- Ну, должен же я отблагодарить вас, дамы, - усмехнулся Аполлинарий, посмотрев на неё как-то по-другому. Не затравлено, как раньше, или серьёзно, а с хитрецой и игривостьюв глазах. – Вы же так понравились Гарольду! – он тихо засмеялся. – Он мне дал на десять процентов больше, чем обычно! – и поднял указательный палец вверх, показывая, что это, и вправду, было очень важно.?Да… Видно, у него сегодня отличное настроение? - подумала Люси, приготовившись сказать.- О, ну, я приму это за похвалу в свою сторону, - она улыбнулась.

- Ха, вы, женщины, только своей красотой и можете хвастаться, - пожал плечами Аполлинарий.– А смекалка и ум достались мужчинам.Хотя, возможно, это и правильно.Люси покраснела от злости – да как он смеет?Как он смеет так ей говорить?! Она же Хартфилия! Единственная дочьДжудо и Лейлы Хартфилиев! Единственная, кто остался из этого рода. Единственная, кого ещё не нашла смерть. Одна в этом мире, который исчез четыреста лет назад.Она прикрыла глаза и попыталась успокоиться. Не зачем ссориться, ругаться, драться… не здесь. Не сейчас. Нет надобности в этом.

- А вот это я могу принять за оскорбление, - сказала Люси. Она уже набрала воздуха для следующей фразы, но её остановил взволнованный и полный ненависти и злости голос.- Твоя сестра – женщина, - Роза отчаянно хмыкнула и прибавила, - или ты будешь отрицать это также как и то, что она ещё и маг?Люси видела, каклицо Аполлинария потемнело. Он сгорбился, не так сильно, но заметно, и нахмурился, смотря на Розу, медленно дышавшую. Блэк шагал по глинистой дороге, таща за собой телегу.- Я знаю, как относятся к магам, поверь мне, получше тебя знаю, - она сжала губы и ломано,коротко и быстро закивала непонятно кому, её глаза смотрели прямо в глаза Аполлинария. – Юродивые, - Роза сказала это с интонацией, видимо, тех, кто всё время повторял это ей. – Сумасшедшие. Безумные. Как только нас не называли. О, мы ещё и прислужники Сатаны длякого-то, - горько сказала она. – И твоя сестра одна из нас. Юродивая. Безумная. Сумасшедшая, прислужница Сатаны, женщина, маг. И сколько бы ты не отрицал этого – она не станет мальчиком, и метки с её лица не пропадут. Прими это, не уходи от этого. Не убегай от этого! Пойми, что ты, возможно, не сможешь защитить её. Что ты умрёшь позже её. Ведь вы одни, и ты знаешь это, прекрасно знаешь, что либо тебя убьют, либо ты убьёшь тех, кто хотел убить тебя. Если ты примешь же, наконец, то, кто она есть, то и жить будет легче. Намного легче. Пожалуйста, прими это!

Роза широко раскрыла свои карие глаза и тяжело дышала. Её горло и нижняя челюсть дрожали, пальцы были сжаты в кулаки. Люси не представляла себе, что чувствует эта девушка. А Аполлинарий сидел угрюмый – от его улыбки не осталось и следа – смотрел на Розу своими голубыми глазами и молчал, спокойно дыша. Вдруг он медленно вздохнул и отвернулся, смотря на дорогу. Но на мгновение он повернул голову в сторону и спросил:- А что же ты приняла, чтобы жить было легче?Роза улыбнулась, прищурив веки. Выглядело так, будто она вспоминает прошлое. Грустное, но родное прошлое.- О, мне-то много чего пришлось принять. Я приняла то, что не смогу выйти замуж. То, что, возможно,умру заколотой в сердце или проданной в рабство. То, что я – маг. И то, что моя жизнь не будет счастливой. Мне пришлось понять это тогда, когда Алик перешёл в моё сердце уже от мёртвого отца, - она усмехнулась. – И знаешь, пусть это и странно, но я… счастлива.

Она вздохнула, прикрыла глаза.- Твоя мечта… спасти и уберечь её, твою сестру… если ты примешь, что не сможешь, возможно, сделать этого, то и сам не заметишь, как твоя мечта станет целью.Люси видела, как Аполлинарий сжал челюсти. Он зло посмотрел вперёд, сжимаяпальцами поводья. Хартфилия не могла понять, в который раз пробегая взглядом по его фигуре, зачем он носит чёрную рубаху и кружевной шарф, который больше напоминал женскую побрякушку для красоты. Она посмотрела на Веру, сидевшую в кузове, и увидела лишь поджатые губы и тень от капюшона, бросаемую на метки под глазами.Аполлинарий бросил сквозь сжатые челюсти:- Это и есть моя цель.- Нет, - слабо помотала головой Роза. – Если это было твоей целью, ты бы до сих пор искал Врата всех Времён. Ты бы не бросил это дело на пол пути.Ты бы хватался за любое слово, любую фразу, человека…

- Перестань, - тихо сказал Аполлинарий.- Хорошо.Люси удивилась. Врата всех Времён?Кажется, Кошка говорила об этом… Точно, все ответы на её вопросы Хартфилия должна найти именно там! Значит, в Крокасе нужно найти про эти Врата. И Люси очень надеется, что в библиотеке что-нибудь про это будет.Роза посмотрела на светлый затылок Аполлинария, оглянулась вокруг и сказала:- Но лучше нам повернуть обратно, к развилке, и поехать другой дорогой. Хоть я и понимаю, что умру не своей смертью, но умирать раньше положенного не собираюсь.Торговцев посмотрел на Розу, закатил глаза и объяснил, показывая что-то в воздухе пальцами. Будто объясняет маленького ребёнку на пальцах.

- Умереть? Агния, дорога Аидова только тогда, когда идёт дождь. Ты видишь на улице хоть маленькую тучку? Правильно, не видишь, - он повернулся обратно, лицом к дороге. – Потому что жара уже как почти месяц держится. Дорога сухая, видишь – пыль на ней, так что доберёмся мы до Крокаса без проблем.

Люси не поверила ему. Проблемы будут. Без них просто никак не получается в последние дни.Да и чувство это странное, будто кто-то вокруг находится. Словно даже сам воздух стал осязаемым, мягким и мокрым. ?Магия… волшебник рядом. И сильный волшебник? - подумалось Хартфилии.

- Просто ты-то это не ощущаешь. А я – юродивая. Пусть туч на небе и нет, но где-то недалеко находится маг воды, он, если ему что-то понадобится от нас, запросто обрушит на дорогу и дождь, и ливень, и ещё что-нибудь. И тогда-то она станет Аидовой.- Вера тоже маг, - настороженно сказал Аполлинарий. – Но почему она ничего не говорит про этого юродивого.Роза улыбнулась. А Люси осмотрелась вокруг – что-то не нравилось ей то, что они незаметно пробрались к лесу, ещё низенькому, но уже достаточно высокому, чтобы скрыть кого-то в своих кустах. И этот кто-то только что мелькнул справа от неё.- Отличное начало, - сказала Роза. – Но твоя сестра – это два человека, и второй намного старше Веры. Они не боятся умереть и не волнуются по этому поводу.

Вдруг на нос Люси упала капля.- Братец… - испуганно прошептала Вера.Хартфилия посмотрела вперёд – Аидова дорога предстала во всей своей красе. В закатных лучах крутая гора высотой в пять этажей спускалась кривой бугристой дорожкой грязного оранжевого цвета. Невысокие деревья по обеим сторонам отливали красными, жёлтыми и зелёными листьями. Дальше дорога снова поднималась в гору, но более пологую, змеилась и растворялась в лесу. Комочки глины валялись на обочинах, в траве, спрятавшись то ли от заходящего солнца, то ли дождей, которые их смоют.

Аидова дорога бывает таковой только в дождь – глина размывается,и колёса повозки катятся сами по себе, не слушаясь человека, что сидит на козлах. Люси помолилась всем богам, известным и неизвестным, но её молитва прервалась тогда, когда по дороге стали бить тяжёлые крупные капли и под колёсами захлюпала грязь. Блек заржал, высоко поднимая свою голову и мотая ей,упёрся передними копытами в глину, пытаясь остановиться, но колёса продолжали катиться.

Аполлинарий быстро перебрался в кузов, прижал Веру к себе и посмотрел с примесью испуга и решительности на Люси и Розу. Он кивнул на место рядом с собой, и Хартфилия, хватая за руку окоченевшую девушку, бросилась к нему. Она плюхнулась, неудобно подобрав под себя ноги, и притянула Розу к себе.

- Тебе же, черт тебя раздери, говорили не ездить этой дорогой! – крикнула Люси. – Но нет же, у девушек ведь нет ни смекалки, ни ума! У нас зато есть интуиция, черт подери, которая заменяет всё это с лихвой! Я же не виновата, что у вас такое отсталое законодательство!В моей стране у женщин намного больше прав! – кричала Люси, прижавшись к борту кузова и боку Аполлинария.Она закрыла глаза, а в ушах свистел ветер, по лицу били ледяные капли дождя.

Аполлинарий ей не ответил, да Люси и не хотела этого. Повозка мчаласьпо размытой дороге, Блэк ржал так громко, что Хартфилия казалось, будто он кричит, прося о помощи. Кузов трясло из стороны в сторону, несколько раз повозку подбрасывало, колесо, кажется, потеряло три или четыре спицы, что-то лопнуло, из-за чего Люси дёрнулась в сторону и больно ударилась и борт головой. В глазах потемнело, в уши кричал чей-то голос, по лицу били ледяные копья, а тьма ласково раскрыла свои объятия.Хартфилия обняла её в ответ. Наконец, она поспит хоть немного без сновидений.

***Нацу шокировано смотрел на тело, что развалилось на полу чердака в поместье его подруги.Леви очнулась первая и бросилась к Люси, лежащей без сознания, подняла ей голову, похлопала по щекам. Эрза осматривала первые этажи вместе с Греем. Группа разделилась, когда поняла, что в таком огромном поместье они будут очень долго искать своего товарища. Но Нацу был уверен, что Люси либо здесь уже не будет, либо она просто встретит их своей улыбкой.Но Драгнил увидел лишь бессознательное тело, разбросанные по полу золотистые волосы и закрытые веками глаза. Люси так и не очнулась, сколько бы Леви не била её по щекам. Даже не дышала. Она просто лежала, как безжизненная кукла, немного холодная и чуть-чуть синеватая.

***- Ну, Амвросий, я нашла эту девочку и привела её сюда.- Я видел. Но зачем ты это сделала?- Как зачем, мой милый Амвросий? Она уничтожит этот мир в будущем. Я обязана была перенести её сюда, чтобы убить вместе с остальными.

- А если она не умрёт, ты подумала об этом?- Ну… её всегда можно использовать и для чего-то другого.

- Хорошо. Делай, как знаешь. Но ты уверена, что это сработает?- Амвросий, я всегда уверена в том, что делаю. Ведь я охраняю Круговорот Жизни – моя неуверенность будет самой огромной ошибкой.

- Я всё сказал: делай, как знаешь, Кошка. Прошу лишь не убивать её здесь, ведь она не принадлежит этому времени.

- Слушаюсь, Амвросий.