глава 12 (1/1)

Кристина, казалось, посетила все спа-салоны, которые только смогла найти. Обошла все бутики, которые только существовали. Данила же, которого сестра буквально силой выволокла из дома, проклинал тот день, когда ей в руки дали платиновую кредитную карту.Он не хотел оставаться с Марком, а поскольку у шурина был, мягко говоря, свободный рабочий график, тот постоянно торчал в имении, никуда не выезжая. Но когда Кристина, поддавшаяся особо садистскому вдохновению, решила, что для красного коктейльного платья ей не хватает белой сумочки, Хвостов засомневался, то ли из двух зол он выбрал.Ближе к вечеру запас энергии у Кристины закончился, и донельзя обрадованный Хвостов, с облегчением пристроил свою пятую точку в одном из удобных плетеных кресел милого уютного кафе. Взглянув на устроившуюся напротив сестру, он понял, как давно не гулял с ней, не разговаривал. Сейчас представлялась прекрасная возможность, даже если весь день он играл роль носильщика, обвешанного пакетами с платьями и обувными коробками.— Ну, по чашечке кофе? — довольная Кристи, наконец, оторвалась от мобильного телефона, и улыбаясь, посмотрела на брата. Перед ней сидел уже не сопливый подросток с кучей комплексов, но упрямым характером, еще не мужчина, с устаканившимся образом жизни, а миловидный юноша с живыми глазами и излишней принципиальностью. Не будь она такой стервой, возможно, никогда не познакомила бы его с Марком, никогда бы не поспорила. Но, условия были интересными, а о личной жизни Данилы она ничего не знала, поэтому любопытствовала, сможет Марк сделать задуманное, или нет.— И как тебе здесь?— Страна, как страна. Ничего особенного. Воистину, везде хорошо, где нас нет.— А то место, в котором я живу?— Красивое. Но слишком большое. Простор, конечно, хорош, но необязателен, — Данила пожал плечами, уткнувшись в фарфоровую чашечку.— Конечно, не наша квартирка, но все же, — хмыкнула Кристина и, словно невзначай, поинтересовалась:—Вы с Марком хоть нашли общий язык?Хвостов понадеялся на чудо в этот момент, чтобы не покраснеть. «О да, нашли. Еще как!»— Не думаю, что мы поладим. Все-таки, я его может, и вижу-то последний раз в жизни. Это того не стоит. К тому же, иногда он меня просто бесит!«Особенно, когда не принимает мои отказы и набрасывается на меня».— Ну, это его натура. Избалованный бизнесмен. Да к тому же гей, — миссис Робертсон прикрыла рот ладонью, наблюдая за реакцией Данилы, неестественно широко раскрывшего рот.— Что-что? — тогда становится понятно, к чему были все эти плотоядные взгляды и поцелуи. На него запал гей. Он сам запал на гея. Хм, такое с ним происходит впервые.— Да. Голубее не бывает. Опережая твой следующий вопрос, скажу, что у нас с ним просто деловые отношения. Точнее, он меня содержит. Безвозмездно. За мелькание с ним на приемах, конференциях и светских раутах перед носами приставучих папарацци.— Я думал, вы люби..те друг друга, — в свете таких новостей, парень засомневался, в каком времени употребить глагол.— Ага. До гроба, — девушка захихикала.— Не смеши меня. Мы просто друг другу удобны. Я уже давно встречаюсь с другим человеком, и Марк знает это. И даже прикрывал меня пару раз. Хвостов не верил своим ушам. Для них с Робертсоном все выходило так просто. Просто вместе, просто муж и жена. Так, одни названия. Но это означало, что если бы Данила согласился, то мог бы…быть с Марком. Но, оценит ли это Робертсон? Нужно ли ему то, что Данила предложит?— Данька, я заметила, как вы друг на друга реагируете. Скажи, между вами что-то происходит? — Кристина могла бы когда-нибудь получить «Оскар» за лучшую женскую роль.— Не говори ерунды! Я же не… гей.— Даже если бы и был, ничего особенного. Здесь с этим проще. Сейчас вообще с этим проще.

— И что теперь, сменить ориентацию на радостях? — Хвостов неудобно себя чувствовал, разговаривая на эту тему.— Нет. И знаешь, не увлекайся Марком. Он скользкий мужчина. Самонадеянный. Черствый. Я же его несколько лет знаю. Постоянно вижу его. Слышу. Общаюсь с ним.— Я и не собираюсь. Он мне не нужен, — отрезал Данила, решая переключится на другую тему, потому что еще чуть-чуть, и он ляпнет сестре то, что ей знать не надо. — Лучше расскажи о парне, который сумел тебя закадрить…Через пару дней, в стенах особняка появился Эдвард, чтобы переговорить с Данилой. Совершенно игнорируя возмущенные взгляды Марка, он прошел в гостиную, обнаружив интересующий его объект за болтовней со служанкой, аккуратно расставляющей на чайный столик фарфоровый сервиз.Джонс специально пришел к чаю, чтобы иметь возможность побыть рядом с парнем подольше, и к тому же, увидеть реакцию Робертсона на свое предложение.Кристина уехала к «подружке», понадеявшись, что за это время ничего, из ряда вон выходящего, не произойдет. Эдвард же, выждав определенную паузу, заполненную беспечным, безинформативным лепетом, заговорил о том, ради чего сюда и приехал:— Daniel, I invite you to my mansion on weekend, * — от такой наглости Марк хотел треснуть нахала чем-нибудь тяжелым, внутренне почти восторгаясь его напору, а Данила задумался. Идея была не такой уж и плохой.— But sister…I mean, without her permission…, ** — казалось, что Данила не чувствует, что синие глаза его в данный момент прожигают насквозь, с нетерпением ожидая ответа.— She knows. I told her. ***— Then Isuppose…Fine. **** Договорившись, что он заедет на следующий день после обеда, чтобы препроводить Данилу в свой загородный дом, Эдвард ретировался, провожаемый всевозможными проклятиями со стороны Марка, и мысленно сжигаемый и развеваемый по ветру.Не дожидаясь, когда Робертсон начнет что-либо говорить, Данила просто скрылся в своей комнате, и спустился только к ужину, чтобы спустя полчаса вновь незаметно удалиться. Часы пробили десять вечера, когда Марк, меряя шагами свою спальню, решил, что пора действовать. Ему надоело, что пока он подготавливал почву, разведывал обстановку и делать первые пробные вылазки, к его объекту уже подбирались другие. Судя по всему, более располагающие к доверию. Это было абсолютно нежелательным. Данила был нужен Марку. И тот не собирался уступать парня своему бывшему любовнику. Была ли это ревность, или все еще просто пари, Робертсон уже не понимал. Все цели, изначально поставленные, рушились, как карточный домик, смешиваясь с вновь устанавливающимися, более светлыми. Он еще точно не знал, к чему его будущие действия приведут, но упускать Данилу больше не собирался, поэтому плюнул на последствия, и не рассчитав силы, слишком громко при выходе хлопнул дверью…— Кто? — Данила мучительно думал, что же ему брать с собой, когда в дверь постучали. Какие вещи положить в рюкзак так, чтобы было и не тяжело и все, что необходимо присутствовало? Хвостов ухмыльнулся. Как ребенок, ей Богу! Но любопытство брало свое. Было интересно узнать, каким будет дом Джонса. К тому же образец для сравнения уже был. — Войдите.— Спросил бы сначала, вдруг это я пришел, — хмыкнул Марк, проходя внутрь.— Даже если бы я не пустил, тебя бы это остановило? — Хвостов начинал грубить, скрывая смущение и разом нахлынувшее желание чувствовать вкус губ Марка на своих губах.— Дэни, я пришел сказать, что ты никуда не поедешь. Тем более к Эдварду!— Тебя забыли спросить! — с такой наглостью Хвостов сталкивался впервые. — Если ты пускаешь слюни на мою задницу, это не значит, что уже можешь мной распоряжаться!— Слюни пускаю? — в два прыжка Марк оказался перед Данилой и захватил его вздрогнувшее тело в стальные тиски своих рук. — Между прочим, не я один. Кристи, конечно же, не рассказала, что Эдвард — мой любовник.— Что?!— Да, так что на твою задницу, как ты выразился, виды имею не только я! — Марк вновь чувствовал запах его кожи, смотрел в его зеленые глаза. Ну и что, что в них промелькнул испуг. Не важно. Главное — юноша снова в его руках.— Прекрати! Я не собираюсь мириться с вашими озабоченными фантазиями! Пусти! — усилия отодвинуться подальше были тщетны, но попытаться стоило.— Перестань же вырываться, Дэни, — шептал Марк, касаясь невесомыми поцелуями ушной раковины Хвостова.— Зачем ты это делаешь? Чего ты хочешь от меня? Пусти, пожалуйста, — голос дрожал от смешавшихся чувств. Данила прекрасно понимал, что еще чуть-чуть такой пытки, и вырываться не будет ни сил, ни желания.Марк только крепче прижал юношу к себе, намереваясь добраться уже до кровати, но вместо того, чтобы прикусить, наконец, свой аристократический язык, ляпнул:— Что мое, то мое! И я не позволю на это претендовать другим, — и резво подхватил на руки, начавшего после этих слов брыкаться, Хвостова. Кажется, в пути до кровати Робертсон чуть не споткнулся, уворачиваясь от кулаков парня.— Я ненавижу тебя! — шипел Данила, извивающийся под тяжестью горячего тела Марка, начиная возбуждаться так, что в глазах темнело. — Каждой клеточкой тела ненавижу!!!— И каждой клеточкой хочешь, — констатировал очевидный факт Робертсон, накрывая припухлые губы парня своими…А дальше уже ничего не имело значения. Ни начавшийся внезапно за окном ливень, ни мерное тиканье всегда точных часов, ни редкие шаги прислуги за дверью.

Они были поглощены друг другом. Уверенные пальцы неторопливо расстегивают рубашку на чуть подрагивающем от предвкушения теле. Одежда становится абсолютно лишней. Ненужным предметом, лишь мешающим двум возбужденным, разгоряченным телам почувствовать друг друга. Теплые, чуть сухие губы Марка скользят по коже, оставляя огненные следы. Его руки с завидными упорством и внимательностью проходят путь от острых, точеных ключиц до напряженных сосков, исследуя мягкую, шелковую кожу.

Данила закрывает, затуманенные страстью и желанием глаза, отдаваясь новым ощущениям, превратившись в одно сплошное нервное окончание. Язык Марка уже давно измывается над каждым миллиметром тела парня, приближаясь к возбужденному до предела члену. Он делает своему мальчику приятно, стараясь сдерживаться, контролировать острую потребность кусать, терзать, обладать безраздельно.Губы касаются возбужденного члена любовника, вырывая хриплый стон. Марк пробует напряженный орган на вкус, вбирая до основания, заставляя Данилу впиваться ногтями в его плечи, ближе притягивать к себе, извиваться от наслаждения, подаваясь ближе. Покусывая пряную, чуть солоноватую кожу, мужчина чувствует, что пора дать такому покорному и нежному мальчику большее. Тем более что сам уже не в состоянии сдерживаться.Он отстраняется от члена любовника, вызывая недовольный стон, чтобы приникнуть к его влажным приоткрытым губам, глотаявсхлип юноши, вызванный дискомфортом от своих пальцев внутри него. Марк бережно растягивает и подготавливает Данила, отвлекая поцелуями-укусами и нежным шепотом от неприятных ощущений. С удовольствием видит, как очередное движение пальцев заставляет юношу выгнуться дугой и телом просить большего.

— Дэни, мой хороший, расслабься, — шепчет Марк, закидывая ноги парня себе на плечи, и резким движением входит в него, видя, как судорожно любовник хватает воздух и закусывает губу от новых, болезненных ощущений.

— Потерпи, пожалуйста, Дэни, — прерывисто просит Марк, начиная двигаться медленно, томительно, постепенно наращивая темп. Проходит несколько мгновений перед тем, как Данила сам впускает его глубже, требует не останавливаться, стонет от удовольствия, закусывая ребро ладони, чтобы не кричать.— Марк…Марк… — шепчет парень, извиваясь, чувствуя, как рука мужчины обхватывает его напряженную плоть, задавая ритм движений, усиливая напор. Хвостову уже все равно, что будет дальше. Ему нужно, чтобы это абсолютно новое для него безумие не заканчивалось.

Марк наклоняется ближе к заалевшему лицу парнишки, глядя в сверкающие зеленые глаза, видя растрепавшиеся темные волосы с чуть уловимым ароматом хвои, и шепчет:— Никому не отдам… — последний, глубокий толчок, последнее движение руки и тишина разрывается хриплым полустоном — полувскриком, а Марк обессиленный и удовлетворенный падает рядом с часто дышащим, улыбающимся Данилой. Он чувствует, как под его рукой учащенно бьется сердце. Сейчас не нужно ни о чем говорить. Они просто восстанавливают дыхание. Приходят в себя после совершенно новых, непередаваемых эмоций.И только лишь, когда парень прижимается к мускулистому телу любовника, кладет голову ему на плечо, попадает в теплое и крепкое кольцо рук, словно защищающее от внешнего мира, и проваливается в сон, Марк шепчет:— Мой… — и закрывает глаза, следуя примеру Данилы.* Дэниэл, я приглашаю тебя в мой загородный дом на выходные.** Но сестра…Я имею ввиду, без ее разрешения…*** Она знает. Я сказал ей.**** Тогда, я думаю…Хорошо.