Глава 4. Я жду тебя. (1/1)
Дверь в палату открылась, впуская в себя тонкую тень. Тсуна осторожно проскользнул, тихо прикрывая её за собой. Было слишком поздно, посетителей уже не было в больнице, поэтому если его поймают, то сразу выставят на улицу.— Гокудера, прости меня, что я поздно, — тихо заговорил Тсуна, садясь рядом с кроватью. — Но мне очень надо было тебя увидеть.В ответ слышался ровный писк приборов. Сам подрывник сохранял прежнее хладнокровное спокойствие.
— Я очень боюсь, — начал Савада, — боюсь, что больше не услышу твоих шумных наставляющих на праведный путь Ямамото и старшего брата речей и взрывов твоего динамита. Не увижу, как ты улыбаешься мне, говоря ?Десятый? и не почувствую твою руку на своем плече. Я боюсь, что ты больше не вернешься ко мне, Хаято.Савада громко всхлипнул и принялся вытирать накатившие слезы рукавом.
— Мне страшно, — сквозь слезы говорил паренек. — Мне очень без тебя страшно! Вернись к нам, вернись ко мне, Хаято.
Тсуна упал на кровать и принялся рыдать в голос. Его маленькое дрожащее тельце в свете луны было еще более жалким, чем обычно. Босс уткнулся носом в ледяную руку своего помощника, стараясь хоть как-то почувствовать его присутствие.— Прошу, вернись ко мне, — шептал он. — Ты же обещал, что не предашь и не бросишь меня.Ветер распахнул окно, и листья влетели в комнату, закручиваясь в вихре потока. В эту секунду босс мог поклясться, что отчетливо слышал над своим ухом:— Я вернусь, Десятый. Я не предам тебя, никогда.Хаято сидел на подоконнике и думал, смотря на звезды. В Японии они совсем не такие, как в Италии. Совершенно. Не такие яркие, что ли? И не понять: это из-за того, что их затмевают неоновые огни города, или просто в этом крае земли другие созвездия, не такие манящие, как их собратья. Не понять, ведь небо же одно!Небо… Тсуна… Хоть Гокудера и пытался все сделать правильно, но он просчитался. Серьезно и глупо. Ведь он же просто хотел уберечь его, а в итоге? Оставил, бросил, предал.— Знаешь, мне бы стоило сказать, что ты не виноват, — словно прочитав его мысли, подал голос Джи.— Но это же будет не правдой.
— Хм, — тихо ответил подрывник.Джи подошел к телу Гокудеры и поправил сбившиеся волосы.— У нас даже прически похожи, — усмехнулся мужчина. — Знаешь, в свое время я сильно опекал Примо. Прямо как ты. Даже самостоятельно не давал ему и шага ступить. Он злился, орал на меня, старался высказать свое мнение и вырываться из под моей опеки. В какой-то момент все изменилось, и я понял, что Примо вырос. Мог жить без моего вмешательства. Тсуна тоже когда-нибудь станет таким, как его предок.— Идиот, — возразил Хаято. — Этого не будет никогда! Десятый, он никогда не перестанет…— Нуждаться в тебе? – спросил Джи. — Сам-то в это веришь? Вокруг него уже десятки верных людей, да и он сам способен постоять и за себя, и за вас. А ты своей глупой слепой заботой только связываешь его.— Нет, я… я защищаю его,— Хаято обхватил голову руками и прижал к коленям. — Если я не буду этого делать, он пострадает. Он еще…— Слаб, да? И долго ты будешь думать так о своем боссе? Ведь ты пошел за этим пареньком именно из-за его силы. Силы, способной изменить все, включая тебя. Я прав? – Джи подошел к парню и схватил его за плечи, заставляя посмотреть на себя. — Нет, посмотри на меня и признай, что именно поэтому стараешься уберечь его! Потому что считаешь слишком слабым, чтобы выжить в мире мафии!— Да что ты говоришь? — заорал Хаято, вырываясь из крепких рук и спрыгивая на пол. — Тсуна – мой босс! Я не могу сомневаться в нем! Никогда!— Так почему же ты сомневаешься? – заорал в ответ Первый Ураган. Хаято отвернулся и подошел к своему телу, — Посмотри на себя, посмотри хорошенько! Что ты видишь?
— Я вижу слабака, не сумевшего защитить Десятого.— Нет, ты видишь результат своих сомнений, закутанный в провода и бинты, изрезанный врачами вдоль и поперек результат. И поверь, то, что ты видишь, совсем не подарок для твоего драгоценного Дечимо. Ты сам видел, как мальчишка заливался горючими слезами, полными бессилия что-то изменить. Ему не такая Правая рука нужна!— Да что ты знаешь! – не вытерпел Хаято. — Что ты знаешь?!— Я знаю, — выдохнул Джи. — Поверь, я знаю.Сегодня посещения начались раньше, чем обычно. И даже не дело в том, что это было как-то запланировано или врачи решили дать близким возможность побыть с больными подольше. Просто никто в больнице не смог удержать в приемном покое толпу разбушевавшихся молодых людей. В итоге, поняв, что проще пропустить, нежели сопротивляться, доктора разрешили им навестить товарища.Но в ответ их ожидала только тишина. Гокудера так и не очнулся. Уже три дня он провел в бессознательном состоянии, радуя врачей только тем, что хуже ему не становиться.
Через каких-то полчаса их все-таки выгнали, заявив, что делать им больше в палате нечего. Хотя ребятам и так стало ясно, что подрывнику они своим бесцельным сидением не помогут. Просто рассказывать ему, что у них случилось и не ощущать его ответной реакции, очень выматывало. Да и чувство вины, повисшее в воздухе, еще больше угнетало.
Когда ребята покинули комнату, окно открылось. На подоконнике появилась фигура, одетая в форменный черный пиджак. Маленькая желтая птичка влетела в палату, сделала круг и села на спинку кровати.— Тц, травоядные, — Хибари поудобнее сел на окне и посмотрел на товарища. — Я думал, они никогда не уйдут. И почему вокруг тебя всегда так шумно? Хотя, ты и сам слишком шумный, да, Ураган?Хибари достал пачку любимых сигарет подрывника и положил рядом с собой.— Ты без них извелся, наверно, – усмехнулся Облако. — Эти жалкие идиоты не догадались захватить хоть пачку. Знаешь, они так сильно пытаются сделать вид, что с тобой все в порядке. Смешные травоядные. Но по ночам я четко слышу их стоны и плач. Все поместье пропахло ими. Они плачут, слышишь? Так что у тебя нет выхода. Тебе придется вернуться. Иначе я закусаю тебя до смерти, Ураган.На секунду Кёе показалось, что кто-то рядом засмеялся.— Запомни, что я сказал, подрывник, — усмехнулся Хибари. — Все ждут тебя. Все… Я тоже жду…Хиберд запищал и взлетел со спинки. На окне одиноко красовалась измятая пачка сигарет.