27. Обряд (1/1)

На сухом темном чердаке отчетливо слышался запах крови. Белый целлофановый мешок в углу пустовал. Его хозяйка отправилась на жатву вместе с другими бакэмоно. В доме остался только Какаши. Он сидел, вцепившись пальцами в окровавленный мешок, и смотрел в маленькое чердачное окошко, мерцающее ярким голубым светом.За стеклом сверкал шаринган. Сиял и пульсировал, наливаясь родной чакрой Обито. Какаши чувствовал, как под его давлением теряет силу. Она медленно сворачивалась в комочек на животе. В ушах звучали слова учителя:—?Какаши, мы готовы лучше.Может и так, может, все получится. Он ведь чувствует, как сползается черная чакра, как растет давление и пульсируют надрывающиеся связи. Больно.Он прижал руку к животу и мучительно застонал. По ощущениям, там должна зиять дыра размером с футбольный мяч. Дыхание перехватило, на лбу выступили капли пота. Давление ежесекундно нарастало. Он всхлипнул и закричал. Должна быть кровь. Море крови. Как же больно… Но руки оставались сухими, только пальцы выламывало болезненной судорогой. Еще немного чакры в печать, и он точно умрет.—?И это к лучшему,?— шепотом убеждал он себя. —?Терпи, Какаши, дай им закончить.Он поднял взгляд на окошко. Прислонившись лбом к стеклу, на него смотрели пустые и черные, но его собственные глаза.Какаши помотал головой, сбрасывая ведение, и подтянул ноги к животу, силясь сдержать бьющийся комочек чакры. Капелька пота скатилась по виску. Из глаз брызнули слезы. Рот наполнился горечью и привкусом металла.Двойник не исчез, надавил ладонями на стекло чердачного окна, оттянул его наверх и протиснулся через раму. Руки опустились на пол. Царапая старые доски, двойник свалился на деревянный настил с глухим стуком, словно пустая коробка. С трудом подтягиваясь, будто весь израненный и переломанный, он пополз к Какаши. Один в один сломанная марионетка, стремящаяся удрать от хозяина. И это он, его вторая темная суть. Та, от которой больше негде прятаться.Двойник протянул руку и дотронулся до перечеркнутой раной метки шарингана на щеке. Вцепился пальцами в живот, пульсирующий невыносимой болью, и надавил. Пальцы провалились во влажную вязкость.Изо рта всхлипывающего Какаши, будто кровь, хлынул поток черной чакры. Чердак крутанулся вокруг, и на стенах зажглись гигантские шаринганы.—?Держи его! Крепче! —?послышался голос Хъюга. —?Нужно больше чакры!—?Льем свою! —?отозвался другой. —?На счет три, одновременно. Раз. Два. Три!Вспышка голубого света обожгла глаза. Спину скрутила судорога. Чакра лилась и лилась изо рта, носа, глаз, ушей, из пульсирующей болью раны в животе. Руки скручивало, рассудок ускользал.—?Что за черт! —?донеслось издалека. —?Почему не сработало?—?Не надо было этого делать, он ее сожрал… проглотил всю нашу чакру…—?Что же он такое? Что же это…Крик отчаяния и ужаса разрезал воздух. И снова черная тишина и пустота, и голод. Страшный голод.Минато инстинктивно отскочил назад, схватив за рукав Джирайю. Лампы коридора взрывались одна за другой, осыпая осколками кафельный больничный пол. Люди в комнате для манипуляций с чакрой кричали и выли от ужаса. Дверные щели сверкали вспышками холодного черного света.—?Что это? Не сработало?—?Не знаю,?— протянул Джирайя и осторожно шагнул вперед.Тонкий прямоугольник двери вспыхивал все реже и, наконец, погас. Джирайя коснулся ручки и тут же отдернул руку.—?Холодная.Минато нагнал его и рывком распахнул дверь. Стены, пол и даже потолок, едва освещенный непонятным темным мерцанием, были заляпаны кровью. По всем углам лежали мертвые люди. А в центре комнаты надулся черный кокон из неестественно плотной чакры. Чтобы увидеть его, шаринган был не нужен.—?Боже… —?выдохнул Джирайя,?— что это?—?Какаши? —?Минато шагнул вперед.Кокон лопнул с одного края, и из проема показалась перепачканная чернью рука. Она ощупала воздух и опустилась на пол. Какаши подтянулся и медленно выбрался из кокона. Повернул голову и уставился на Минато широко раскрытыми глазами. Черными, налитыми кровью. Из приоткрытого рта сочилась темная густая жидкость. Кровь? Нет, чакра. Настолько страшная и мощная, что внутри крохотного тела Какаши для нее не нашлось достаточно места.—?Идем, давай… —?Джирайя потащил ученика к выходу. —?Надо ноги уносить.—?Обито! —?Минато сорвался с места, залетел в процедурную и подхватил на руки бесчувственного ученика. —?Сенсей!—?Бегу! —?отозвался Джирая, и они вместе понеслись к лестнице.Перед дверью на лестничный пролет Минато остановился и обернулся. Дверь кабинета манипуляций маятником покачивалась на петлях, а из-под нее вытекала вязкая черная лужа, смердящая гарью и гнилью.Они не справились. Бакум вырвался, а единственный, кто может помочь, лишился чувств.Быстро сбежав по лестнице вниз, Минато усадил Обито на пол, прислонил к стене пролета и легко похлопал по щекам.—?Давай же, очнись.Обито приоткрыл глаза, но тут же уронил голову. Минато выругался. Джирайя слегка потрепал его по плечу.—?Знаю, надо идти,?— Минато снова подхватил Обито, обернулся и застыл.Радостно посвистывая и зажав в руке огромный кухонный нож, по лестнице вниз спускалась маленькая девочка. Джирайя инстинктивно закрыл Минато и Обито собой, прижав их к стене. Но Мимико пробежала мимо и, бросив ему конфету, скрылась за дверью первого этажа.—?Мимико? —?выдохнул Джирайя. —?Я видел ее в доме Какаши.—?Да, она,?— кивнул Минато. —?Куда она пошла?—?Или ?за кем она пошла?.Закинув на плечо бесчувственного ученика, Минато кинулся вслед за бакэмоно. Больницу не эвакуировали. Как бы он ни упрашивал, Какаши сочли недостаточно серьезной проблемой. И что теперь?Чакра уже добралась до лестницы и мелкими водопадами лилась вниз, подбираясь все ближе. Где-то над головой, выше потолка и крыши, оглушительно завизжала сирена, и стены запылали жаром, с каждой секундой все больше раскаляясь и краснея.Лампы дрожали и искрили, словно от сильных скачков напряжения. Таких перебоев раньше никогда не случалось. Рин сидела в пустом коридоре за стойкой регистратуры и сверлила взглядом телефон. Она ждала звонка. Чутье подсказывало, что Мимико обязательно позвонит. Она будет названивать до тех пор, пока Рин не дослушает свой предсмертный крик до конца.После нескольких дней невыносимой жары, она не сразу заметила, что стала в разы чаще вытирать со лба пот. Свалила на нервы.Лампы загудели и на мгновение вспыхнули ярче, а после совсем погасли. В стеклянном проеме двери ночь показалась особенно черной.—?Эй! Что случилось? Кто-нибудь есть?До сестринской рукой подать. Рин готова была руку на отсечение дать, что там сидят на перерыве как минимум трое. Но ответила ей тишина. Плотная и вязкая. Дыхание перехватило.—?Девчонки, это не смешно!Может, спят?Ближайшая палата в травматологии всего в паре десятков метров, надо только в восточное крыло завернуть. Там битком. Раненый на раненом. Помочь, если что, они не смогут, но с ними хоть спокойнее.Она достала из оружейной сумки фонарик и включила свет.Тусклый луч осветил лицо. Черные глаза, черные волосы и счастливая кровожадная улыбка.Рин взвизгнула и опрометью кинулась в сестринскую.—?Еще не время,?— шепотом успокоила она себя. —?Еще…Медсестры в сестринской стояли к ней спиной, изогнувшись в неестественных позах. Кожа обгорела. Устаревшего стиля чепчики перепачкались сажей. Руки сжимали ножи. Лампа над головой подрагивала, мерцая холодным белым светом.—?Девчонки? —?пискнула Рин, нащупывая в кармане кунай. —?Это вы?Та медсестра, что стояла ближе, повернулась к ней. Обгоревшее лицо, покрылось струпьями и потеряло человеческие черты. Она раскрыла порванный рот и растянула его в улыбке.Не выдержав, Рин закричала.Крик взорвал тишину, прогремел яростнее небесного грома. Кровь застыла в жилах и сердце, предвкушая смертельную битву, замедлило бой. Джирайя хотел схватить ученика за руку, не дать ему, сломя голову, броситься вперед. Слишком уж опасен и непредсказуем противник. Но не успел.Минато впихнул в его руку бесчувственного Обито и бросился вниз. Обито что-то промычал, пытаясь прийти в себя, но глаза предательски закрылись. Джирайя легонько встряхнул его, но не добившись результата, прижал к себе одной рукой, словно тряпичную куклу, и бросился вслед за учеником.В приемном покое зияла непроглядная тьма. Жар лестничного пролета вместе с пламенем расползался по стенам. Едва заметный силуэт с желтыми растрепанными волосами метнулся к сестринской и рывком распахнул дверь. Тусклый белесый свет ударил по глазам, и маленькая перепуганная девочка метнулась к Минато.—?Сенсей,?— всхлипнула она, прижавшись к его животу. —?Сенсей… мне так страшно…Даже не верилось, что этот ребенок еще два года назад умудрился сдать экзамен на чуунина, бесстрашно вступив в бой один на один со взрослым искусным ниндзя из чужой деревни. Но в этот раз храбрость подвела. И не только ее. Джирайя с ужасом обнаружил на своих висках капельки холодного пота. Страх заставлял дрожать и его. Только близость Обито оставляла в душе отголоски надежды на спасение.—?Давай же, проснись! —?он еще раз встряхнул юного Учиху, и почувствовав, что тот заерзал на его плече, рывком поставил его на ноги. Дважды шлепнул по щекам.Ноги мальчишки подогнулись, и он шлепнулся на задницу, досадно ойкнув.—?Сенсей? —?Мотнул головой. —?Джирайя-сама? Здесь темно…Джирайя снова поставил его на ноги и за руку повел к Минато и Рин.Минато осторожно оторвал от себя перепуганную ученицу и, закрыв ее своей спиной, шагнул в сестринскую.—?Не ходите туда! —?взвизгнула Рин.Услышав голос подруги, Обито, с неизвестно откуда взявшейся силой и проворностью, бросился к ней. Гонимый страхом, Джирайя старался не отстать, и вскоре все оказались рядом. Только Минато вырвался из безопасной зоны и сделал губительный шаг вперед.Прядь черных волос, словно лассо, вылетела из двери, обвила лодыжку Желтой Молнии и молниеносно, даже быстрее Минато, затянула его в сестринскую. Дверь захлопнулась. Взвизгнула Рин. Обито растерянно захлопал глазами. И только Джирая успел понять, что только что произошло.—?Сенсей… —?сдавленно выдохнул Обито, но пошевелиться не смог. Силы в теле почти не осталось. Голова кружилась, глаза щипало едким дымом. Картинка расплывалась и подрагивала, словно старая видеозапись. —?Снова в Дзигоку?—?Нет, скорее наоборот,?— слова Джирайи прозвучали глухо.Обито шагнул к сестринской. Из-за двери не доносилось ни звука. Рин вцепилась в рукав его куртки и сжала так крепко, что от давления заныла рука.Дверь не открылась, и он беспомощно посмотрел на Джирайю. Сил применить хоть какую-нибудь технику не осталось.—?Держись рядом,?— бросил Джирайя и шагнул к двери.Та приветственно раскрылась на встречу и новые пряди волос, словно щупальца осьминога накинулись на него со всех сторон. Обито вцепился в рубаху Джирайи, но не удержал. Почерневший проем двери проглотил его мгновенно, и дверь снова захлопнулась.Из глубины коридора послышался девичий смех. Рин всем телом прижалась к товарищу, Обито обнял ее в ответ и попятился назад. Леденящий душу страх медленно забирался под кожу. Впервые за все время миссии по спасению Какаши он понял, насколько опасный враг скрывался за личиной самого близкого друга.Однако ужас Рин превосходил его в разы. Он чувствовал дрожь ее тела и холод лежавшего на ней проклятья.—?Она тебе звонила?Рин всхлипнула и зарылась носом в его плечо. В тот же миг пространство заполнилось задорной трелью, исходящей из всех телефонных устройств здания.Обито схватил трубку покоящегося на стойке регистратуры телефона и прижал к уху, не сводя с Мимико карих глаз. На шаринган все еще не хватало чакры.Сквозь шум и помехи до него донесся напуганный девичий голос:—?Какаши…Он бросил трубку на рычаг и встряхнул подругу за плечи.—?Когда она позвонила впервые?—?Только вчера.—?Почему ты не сказала мне?Рин вытерла рукавом слезы и стыдливо потупила взгляд.Обито ткнул пальцем в приближающуюся Мимико.—?Не вздумай подходить ближе, тварь, твое время еще не пришло!—?Это больше не имеет значения,?— сказала Мимико, подняв выше блестящий нож. Красная конфета прокатилась по коридору к ведущим с лестницы дверям и увязла в луже черной чакры. —?Идет Бакум.Стены еще ярче вспыхнули пламенем и осветили силуэты других бакэмоно. Обито увидел еще трех женщин, маленькую девочку и мальчика. Затем появилась еще одна девочка, а после раздался тяжелый звон цепей. Неясная фигура с неестественно огромной треугольной головой, тенью нависла над жаждущими крови призраками.В нос ударил запах затхлой воды, крови и лекарства. Настенные часы заскрипели. Стрелка помчалась вперед, нагнала час, еще один и еще.Дверь лестничного пролета открылась, и появился он.Бакум.Нет.Какаши…