Утренние процедуры (1/1)

Олег ни за что не поверил бы, что выжить после пяти пуль возможно. Но он очнулся?— и даже не в каком-то там лучшем мире. Вокруг не было ни рая, ни ада, ни другой жизни. Обычная больница.Боли он не чувствовал, по крайней мере физической. Зато в груди поселилась жуткая, грызущая пустота. Стоило чуть расслабиться?— и она тут же захватывала разум и мучила воспоминаниями. Перед глазами упорно стояло лицо Сергея за миг до того, как тот выстрелил. В него, Волкова. Волкова, который с детства считал Разумовского своей семьёй, за которым отправился в тюрьму. Даже ведь не подумал при этом, что натворил Чумной доктор. А зря. Псих в нём проявил себя не сразу, а когда Олег столкнулся с настоящим Гражданином лицом к лицу, было уже поздно.Поэтому когда доктор Рубинштейн, по указанию которого наёмника и спасли, попросил привезти ему Сергея, Волков сразу же согласился. По словам психиатра, у Разумовского наблюдалось редкое отклонение, которое надо было всячески изучить.—?Заодно вы будете уверены в том, что человек, который вас чуть не убил, больше никому не навредит,?— добавил Рубинштейн в конце, а для Олега это прозвучало как ?Вы отомстите и будете жить спокойно?.Его не особо волновало то, что с ?этой рыжей сволочью? происходило после Игры. Слышал только, что Разумовского схватила какая-то секта для своих ритуалов. Что ж, подходящая для него роль.То ли жертва не предполагалась кровавая, то ли сам Олег успел вовремя, но Сергея он психиатру доставил. Точнее, пока что запер в подвале до следующих указаний. И даже на матрас, достаточно удобный, хотя стоило бы к стене приковать, вдруг что ещё учудит?Сначала он думал оставить там Разумовского хотя бы до следующего дня. Потом взыграла совесть, которую Олег тщательно маскировал под нежеланием гробить ?важного подопытного?, и Волк принёс в камеру скудный ужин.Перед тем, как открыть дверь, он долго представлял себе, как Сергей его встретит. Удивится, что старый друг выжил? Разозлится? Снова будет строить из себя мирового злодея?На варианте ?обрадуется и бросится на шею? Волков решил, что нельзя давать волю фантазии, и открыл скрежещущую дверь.Собственное воображение, как всегда, проиграло реальности, потому что его встретил абсолютно растерянный Сергей с вопросом:—?Где я? А вы кто?Олег чуть поднос не выронил, а потом и вовсе захотел его швырнуть в эту рыжую суку. То есть Разумовский не только пытался его убить, но теперь и вовсе решил из памяти вышвырнуть? Как сломанную игрушку?Вместо этого еду он аккуратно опустил на пол?— а потом в несколько шагов преодолел расстояние между ними, сгрёб Сергея за воротник и поднял, хорошенько тряхнул, рыкнув:—?Не помнишь меня, сука? И как стрелял?— тоже из башки вылетело?—?Я не… Я стрелял?Рык вышел совсем звериным. Волков с размаху швырнул такого тощего сейчас парня в стенку, не заботясь о том, что может его окончательно добить.—?Ты, ты,?— голос стал медовым, в то время как сам наёмник чувствовал себя таким злым, как никогда. Он присел перед бывшим другом на корточки, снова потянул за шиворот, заставляя выпрямиться. Вгляделся в залитое кровью лицо. —?Точно псих. Опять раздвоение личности? К чёрту! Всё равно ты стрелял. Ну ничего, разберутся с тобой.Волков вышел, не оглядываясь.На сообщение о том, что Разумовский, похоже, потерял память, Рубинштейн отреагировал совершенно спокойно. Сказал, что разберётся и отправил Волкова восвояси.Казалось бы, ему и правда можно было обо всём забыть. Начать с чистого листа. И Волков попытался. Не рванул, правда, сразу на другой конец света, но отпуск себе устроил. Тем более Рубинштейн за Разумовского ему неплохо заплатил.Целый день он и правда избегал любых мыслей о произошедшем. Завалился спать, выпив мощное снотворное, и даже не видел кошмаров.Даже утро началось более-менее спокойно. Разминка, в первый раз после ранения. Ощущение, что тело наконец-то его, и сам Волков не труп.Всё началось, когда Олег решил побриться, успел ведь зарасти слегка за эти дни. В ванне глянул на себя в зеркало?— и поморщился тут же. Не то чтобы собственная внешность для него была чем-то архиважным, но выглядеть бомжом не хотелось.Волков только взялся за бритву и взглянул снова на себя в зеркало, как тут же отшатнулся от него. На полированной поверхности теперь плавало не его лицо. Рыжие волосы, жёлтые глаза, широкая ухмылка, а вдобавок к ним?— ворох перьев, заполнивший, казалось, всю комнату по ту сторону отражения. Это был Сергей и одновременно вообще не он. Таким Олег не видел его даже за секунду до тех пяти выстрелов.—?Волк! —?послышался голос, изображение пошло рябью, улыбка на лице, таком незнакомом теперь, стала ещё шире. —?Волк!—?Уйди! —?рявкнул тот, хотел было ударить по зеркалу, но замер, не зная, поможет ли. —?Оставь меня в покое.—?Ты мне поклялся служить,?— продолжил не иначе как демон. —?Ты мой!—?Ты меня предал! —?Олег всё же долбанул кулаком по раме, и стекло зазвенело, тут же потонув в смехе.—?Ты наёмник! Ты тоже убийца! Что для тебя жизнь? Ты как я! Такой же! Волк!Удар?— теперь по стеклу?— и Волков остался у разбитого зеркала с осколками, впившимися в пальцы. Кажется, теперь он понимал, почему настоящий Разумовский вечно ходил с перебинтованными руками.Дальше?— хуже. Ему везде чудился въедливый голос. В любой отражающей поверхности он видел лицо Разумовского-демона. Сбежать было нереально. Наконец Олег рухнул на кровать, совершенно вымотанный, даже без таблеток сразу провалился в глубокий сон.Шорох перьев тут же заполнил спящий разум. Под этот шум снова появился он, с сумасшедшей улыбкой. Только теперь не один. Рядом шёл другой демон, только этот был точной копией Олега. Разве что глаза горели красным, по голому торсу росла шерсть, а пол подметал колючий волчий хвост.—?Служи мне! —?требовал первый.—?Прими меня! —?проскрежетал второй.—?Кто вы? —?Олег захрипел, дёрнулся, но его будто к месту пригвоздила вязкая тьма, облепила всего, затягивая в противное болото. —?Идите к чёрту!—?Мы?— часть тебя!!!Под этот двойной вопль наёмник проснулся, весь мокрый, дрожащий. Ни на одной операции он так себя не чувствовал.Видения продолжились и на следующий день. Мелькнула мысль сходить к Рубинштейну, спросить, что за хрень происходит. Может, что даст, чтобы прекратить этот кошмар? И вместе с тем грызли сомнения. А стоит ли ему доверять?В итоге он всё же пошёл. Описал очень осторожно свои сны, стараясь не быть в этом похожим на Разумовского. Но взгляд психиатра ему всё равно не понравился. Что-то такое в его глазах было, что будто говорило?— надо же, дождался. В конце он выдал Волкову какие-то таблетки ?для хорошего сна? и сказал, что всё пройдёт, просто он пережил серьёзный стресс.Олегу последние события даже ?серьёзным стрессом? не казались. Скорее уж полное разрушение того мира, в котором он жил раньше. Но он покивал, таблетки взял и отправился на съёмную квартиру?— проверять, что за гадость ему подсунули.Правда, по дороге ему ?повезло? пройти мимо палаты Сергея. Тот лежал без чувств, стянутый по рукам и ногам ремнями. Весь бледный, худой, измученный, так что даже казалось, что точно умер. Руку украшал узор из синяков, видимо, кололи его всем, чем только можно.В голову полезли непрошеные мысли. Точно ли это?— справедливая месть? Одно дело?— мгновенно сдохнуть от пяти пуль. Другое?— когда тебя отправляют на вечные пытки в лабораторию. Честно говоря, для себя Олег выбрал бы первое. Но не вмешиваться же? Вряд ли Рубинштейн отпустит свою добычу, а ему Разумовский всё равно незачем.Чтобы раскопать информацию о таблетках, пришлось поднапрячься, потому что лекарство было не из известных и распространённых. Даже связи пошли в ход, правда, полученные ответы не порадовали и добавили ещё больше мук совести.Лекарство было странным и использовалось в экспериментах над людьми, чтобы пробуждать в тех самые тёмные и отвратительные стороны личности. Эксперименты проводились очень давно, немало пациентов уже сошли с ума или погибли. Но был один, который и выжил, и был, можно сказать, центром всех исследований.Олег надолго завис у экрана, вертя в руках незажженную сигарету и смотря на фото Разумовского. Тут были и детдомовские снимки, и студенческие, и недавние. Досиделся Волков до того, что ноутбук погас, а лицо на экране заменил уже привычный кошмар. Пришлось скорее дёргать мышкой и оживлять технику, пока не захотелось её же и разбить об пол.Оказалось, что Сергея этой отравой пичкали с детства. Как попал в приют, так сразу им и заинтересовались. Потом, в студенческие годы, проводить эксперимент стало сложнее, и не только из-за недосягаемости субъекта. Именно тогда он слишком сблизился с ним, Волковым, а наличие кого-то близкого сильно гасит активность тёмного Я.Но вот Олег решил уйти в армию, и Рубинштейн снова получил Разумовского в полное своё распоряжение. Что и как именно он делал, наёмник не стал читать, но понял главное?— всё это время его другом руководили. Умело, через лекарства и ещё чёрт знает какие воздействия.Тут он всё же закурил, пытаясь обжигающим дымом хоть как-то пересилить чувство вины. Не зря ведь Сергей так просил его до последнего остаться. Не потому, что один не справится. И не потому, что Волков для него был единственным близким человеком во всём мире. Чувствовал наверняка, что без поддержки его затянет тьма. Подчинит себе. Сам не понимал, но тянулся отчаянно, а Олег всё равно ушёл. И даже не вернулся потом, как обещал.Точнее, он возвращался. Проводил с Разумовским пару дней?— и снова уезжал, в очередной раз думая, что их пути не пересекаются. По крайней мере так, как раньше. И ведь видел, что друг изменился не в лучшую сторону. И вместо того, чтобы быть рядом и попытаться хоть как-то помочь, сбегал.Захлопнув ноутбук, Волков отправился в ванную, ополоснул лицо холодной водой, будто это помогло бы стереть из сознания то, что он только что узнал. Из зеркала на него снова смотрело Тёмное Я Сергея, но прежде чем оно снова заговорило, Олег успел прошептать:—?Прости меня, пожалуйста…Изображение Разумовского подёрнулась рябью и сменилось оборотнем-волком. Тот ухмылялся, скалился в жуткой улыбке, демонстрируя звериные клыки.Он долго думал, как вытащить Сергея из новой тюрьмы, куда недавно сам же и отдал. Из протоколов эксперимента было понятно, что тёмная сторона?— это не только бесконечные глюки и психозы, но ещё и сила, которая позволяет становиться сильнее обычных людей. А ещё умнее, хитрее. Собственно, это и было целью исследований, вытащить из человеческой души весь скрытый потенциал, даже если от самого человека ничего не останется.Но если потом не подпитывать отрицательное Я человека лекарствами и негативными эмоциями, то оно понемногу будет ослабевать.—?Ладно, Серёг. Я тебя, считай, погубил, я тебя и спасу! —?пафосно проговорил Волков, пытаясь за юмором скрыть собственный страх. А ему действительно было страшно так, как никогда. И за друга было страшно, и за себя. Но вряд ли по-другому что-то выйдет.Волк, что жил в его душе, тут же откликнулся, стоило Олегу подойти снова к зеркалу. Наёмник думал только о том, как спасти близкого человека, а вот его тёмная сторона?— как бы убить при этом побольше людей. Ладно, если придётся заплатить кровью?— пускай. Главное, чтобы Сергея не задело.А дальше всё было как в тумане. Тёмном, вязком тумане, сквозь который порой прорывались картины. Вот он пробирается в лабораторию Рубинштейна. Кого-то убивает. В самого психиатра тоже выпускает несколько пуль. Добирается до Разумовского…Очнулся Волков за секунду до того, как снова нажал на курок, только на этот раз пистолет был направлен на Сергея, лежащего без сознания на кровати в съёмной квартирке. Олег в последнюю секунду смог дёрнуть рукой, чтобы пули ушли в стену, а его тёмное Я разочарованно зарычало?— месть не удалась. Похоже, что для оборотня Разумовский так и остался врагом на всю жизнь.От выстрелов рыжий вздрогнул, вскочил, вжался в спинку кровати, дрожа и явно не зная, куда деваться. Похоже, с лица Олега ещё не сошло разъярённое выражение, но он поспешно убрал пистолет и поднял руки, показывая, что стрелять больше не будет.—?Если вы м-меня убить всё… всё-таки решили… Я по-прежнему ничего не помню,?— едва дыша, проговорил Сергей дрожащим голосом. При виде него Олег начал сомневаться, был ли он и Чумной доктор одним человеком. Вдруг у Разумовского обнаружился какой-нибудь тёмный близнец?Вряд ли. Это он, такой же рыжий, веснушчатый, ещё и со шрамом, выглядывающим из-под ворота растянутой футболки. Да и волчья интуиция подсказывала, что всё, что было, совершил один и тот же человек. Только не по своей воле.—?Я знаю, что это не ты,?— хрипло ответил Волков, стараясь хоть как-то успокоить Сергея. —?Точнее… Всё непросто, но убивать я тебя не хочу.—?Тогда… Что вам нужно? —?Разумовский расслабляться и не думал, всё так же смотрел настороженно из-под волос, которые, кажется, теперь выросли до лопаток. Олег отстранённо подумал, что ему всегда нравилась эта рыжая грива, особенно когда на солнце отливала золотом. Мысль совершенно не к месту, но почему-то от неё стало легче. Вот отмыть грязь?— и снова будет рыже-золотой…—?Мы были близки раньше,?— медленно заговорил наёмник, пока не подходя, чтобы больше не пугать. —?Росли вместе в детдоме, потом в вуз один поступили, но я в армию ушёл. Ты помнишь что-то из этого?—?Нет,?— парень покачал головой, и в глазах?— теперь голубых, без тени жёлтого, как в Венеции?— проскользнула грусть. —?Ничего я не помню. Как будто за спиной пропасть. Я даже имени своего не знал, пока вы его не назвали.Вот оно как… Из записей Рубинштейна Олег понял, что потеря памяти?— результат того, что Кутх уничтожил тёмное Я Разумовского. Не полностью, конечно, потому что полностью это сделать невозможно. Но ту часть, что оформилась и начала жить своей жизнью, он попросту сожрал. А так как именно она и вертела Сергеем все эти годы, то и действия её из памяти выпали. Вот только и остальное, похоже, оказалось задето.—?Многое произошло с нами обоими,?— Волков тяжело опустился на стул рядом с кроватью. —?Но ты мне очень дорог, и хоть сначала я по ошибке тебя отдал в лабораторию, потом понял всё. И не смог там оставить. Вряд ли там был курорт, да?—?Я смутно помню, что там делали со мной,?— голос Сергея стал сиплым, он опустил взгляд, прикрыл руку на месте уколов, будто боясь, что сейчас снова почувствует холод иглы. Но он по крайней мере отвечал и уже, похоже, чуть больше доверял наёмнику. —?Мне там постоянно было дурно, плохо, в голове туман. Вот и всё.—?Как хоть сейчас себя чувствуешь? —?встревожено спросил Олег. Судя по последним записям исследований, Рубинштейн хотел снова вызвать в Разумовском тёмную сторону, но не удавалось. Это радовало, но мало ли что этот психиатр мог ещё сделать с сознанием несчастного рыжего.—?Нормально,?— тот потёр пальцами лоб. —?Есть только хочу. И понять, кто же я, что успел раньше натворить…—?С первым сейчас разберёмся,?— Волков смог улыбнуться, пока кривовато, но искренне. —?А со вторым подождём. Это слишком… сложно.Сергей не возражал, пошёл следом на кухню, оглядываясь по сторонам. Выглядел он таким потерянным, что Олегу хотелось его обнять крепко-крепко и утешать, как в детстве. Только ведь наверняка подумает, что наёмник его всё-таки придушить решил. И так идёт на расстоянии.—?Ты боишься меня? —?спросил Волков, когда уже крутился у плиты, стараясь из имеющихся продуктов состряпать что-то приличное.—?Да,?— честно кивнула рыжая беда, крутя в пальцах ложку. —?Но не настолько, чтобы попытаться сбежать. Ты правда кажешься знакомым… И близким. Тёплым таким.Сам Олег в этот момент чуть не уронил сковородку. Кажется, даже в детстве маленький Серёжа такого ему не говорил.Рассказать всё, что произошло за эти двадцать с лишним лет, оказалось непросто. Ещё сложнее было представить это так, чтобы Разумовский не счёл своего теперь спасителя чокнутым. Но кажется, в подсознании у него что-то там продолжало сидеть, потому что всю правду он в итоге принял, только впал в какую-то прострацию. Видимо, пытался переварить услышанное.Заняться в этой квартирке было почти нечем, поэтому Олег на кухне в основном оттачивал ещё больше своё кулинарное мастерство, тем более и блюда Сергей поглощал так, будто раньше не ел вообще. Хотя из-за потери памяти так и было. Самому рыжему было тоскливее, но и он себе занятие всё же нашёл. Откопал где-то в ящиках стола альбом?— и засел рисовать.Олег боялся сначала его рисунков. Помнил, что Чумной доктор любил изображать всякие ужасы, воронов?— все эти рисунки тоже были занесены в исследования. Но потом всё же решился посмотреть, подошёл, наклонился через Серёжино плечо?— и выдохнул с восторгом:—?Красиво!Рыжий художник вздрогнул, прижал к груди рисунок, стараясь защитить от чужого взгляда, поднял на Волкова неуверенный взгляд:—?Серьёзно?—?Очень! —?кивнул Волков, улыбаясь искренне. Он правда обрадовался, увидев обычный и вместе с тем приятный пейзаж?— река, лес. Кажется, они когда-то ходили в такое место в поход в средней школе. Всё-таки что-то в памяти Разумовского осталось?—?Я как-нибудь и тебя нарисую,?— смущённо шепнул Сергей, возвращаясь к рисунку.В маленькой квартире сидеть целыми днями было, конечно, скучно, зато безопасно, а Олег хотел подождать хотя бы пару месяцев. Ну, а пока у них появилась возможность узнать друг друга. На этот раз по-настоящему.Правда, для начала надо было оттащить Разумовского от альбома. Рисовать тот обожал и говорил, что это его успокаивает, помогает собраться с мыслями. На рисунках постоянно мелькали пейзажи из их детдомовского и даже студенческого прошлого, но этим всё и ограничивалось. Память к нему возвращаться, похоже, не собиралась.?Может, это и к лучшему?,?— подумал Олег, в который раз зависая у зеркала в ванной. Оборотень в нём являлся всё реже, просто порой зрачки собственных глаз становились вертикальными, а выражение лица?— диким, чужим.Действительно, зачем вспоминать все эти ужасы? Разумовский и так до этого времени не жил, считай. Заслужил он спокойствия…—?Эм… Олег? Ты там не утопился случайно? —?Сергей неуверенно стукнул в дверь, а потом просунул в неё взлохмаченную голову.—?Нет… Кто ж тебя кормить-то будет? —?Волков усмехнулся, отлипая от своего отражения, которое уже было нормальным. Да, с готовкой рыжего по-прежнему не ладилось, а что-то заказывать или ходить в кафе было рискованно. —?Я сейчас. Но Сергей, помявшись у порога, выходить не стал, наоборот, просочился тихонько целиком в ванную и дверь закрыл, будто боясь, что в квартире обнаружиться кто-то, кто их подслушает.—?Слушай,?— начал он, несмело подходя сзади к Волкову. С таким видом он обычно задавал какие-то очень волнующие его и при этом странные вопросы. В прошлый раз это было ?А ты женат? В отношениях вообще??, причём когда ответ оказался отрицательным, Разумовский подозрительно обрадовался.—?Что? —?Олег развернулся, решив встречать ?опасность? лицом к лицу.—?А насколько близки мы были? —?Сергей подошёл к нему почти вплотную, заглядывая внимательно в глаза.Волк вздохнул, старательно отводя взгляд. Что-то ему подсказывало, что ответ ?как братья? или ?мы были лучшими друзьями? рыжего не устроит.—?Ооолег? —?протянул Разумовский, подался вперёд, так что чуть носами не соприкоснулись. Потом улыбнулся хитро, так что у Олега в горле пересохло. —?А не могли мы настолько быть близки?Он опёрся о грудь наёмника, навалился всем весом, заставляя Волкова прижаться к раковине и ощутить себя в ловушке. Ещё пару секунд, кажется, Сергей примеривался, а потом поцеловал. Осторожно, явно стараясь понять, правильно ли поступает и не получит ли сейчас опять кулаком.—?Нуу… Так близки мы не были,?— когда Олег наконец смог дышать и говорить, он не узнал свой голос. А потом ещё и обнаружил, что успел обнять Разумовского, и теперь сам прижимает его к груди. —?Но думаю, стоит попробовать.—?Вот и отлично! —?рыжий хитрец аж расцвёл и ладонями недвусмысленно скользнул по телу, лаская в своё удовольствие, да так, что Олег невольно застонал. —?Ты ещё не принимал душ? Я ждать не собираюсь больше, так что пошли! —?добавил он, нашаривая вентиля и затягивая Волкова прямо в одежде под горячие струи.Утренние процедуры они закончили только к обеду, когда есть уже хотелось жутко. А потом ещё долго валялись на диване, нежась в объятиях друг друга. Волков в очередной раз подумал, что зря он тогда ушёл. Не решился позволить их дружбе перерасти в нечто большее. Но наверстать ведь можно. И завтра утром он продолжит?— когда теперь уже сам потащит своего любимого рыжика на утренние процедуры в ванную.