1 часть (1/1)
Олег не понимает что происходит. Несносный мальчишка! Не появляется на репетициях, а если и появляется, то вдрызг пьяный, светится в скандальных новостях и на фото. Раньше ловелас и гениальный актёр, сейчас Егор представлял из себя унылое нечто. Ходил как в воду опущенный, не слушал никого, кажется, вообще даже не воспринимал какие-либо попытки достучаться.Кажется, все началось ещё месяц назад. Раз прогул, два. И вроде бы ничего никто и не скажет, ведь ходил раньше на прогоны, пахал как лошадь, значит сейчас на то веские причины. Только вот их нет. А даже если есть, своему худ руку он раскрывать их не собирается.-Олег Евгеньевич, я хочу с вами поговорить. - Меньшиков смотрит в эти глаза, и на миг они наполнены такой болью и отчаянием, что и описать невозможно.-Давай.Они медленно проходят в кабинет старшего, где занимают два стула за маленьким столиком, друг напротив друга.-Я...думаю, мне стоит уйти из театра. - голос у Егора дрожит, как бы он не старался это скрыть. Страшно, до одури страшно. И рассказать не может, как все на самом деле, почему и зачем. Боится.-Я не стану тебя уговаривать остаться или уйти, но хочу чтобы ты знал, что думаю я по этому поводу. Ничто не помогает справиться со всеми мыслями лучше, чем работа. Она лечит. Тем более такая, как наша.А у Румянцева сердце чуть екает и замирает. Не выгнал. Уже хорошо. Олег же поднимается со своего стула и медленно подходит к юноше, неожиданно обнимая за плечи. Легко, по-дружески так, поддерживающие. А мысли у него в этот момент совсем не о дружбе. Корит себя за это, ненавидит. Ведь то, что он чувствует сейчас - совершенно не то, что должен чувствовать руководитель театра по отношению к своему актёру.Момент, когда они сталкиваются ртами, оба удачно пропускают. Егор замечает, что губы у Олега Евгеньевича сухие, но мягкие и настойчивые. Целует он умело, так, что ноги подкашиваются. Но как бы не хотелось продолжения, ладонь между телами впихнуть приходиться, уперевшись в грудь старшего ладонью, и мягко отодвинуть. Прошептать тихое "я не могу так" и сбежать. С немым позором сбежать из этого здания, надеясь, что со временем отпустит.***Поцелуй Меньшиков старается не вспоминать. С того инцидента прошло уже две недели, а за это время успело многое произойти. И не только его осознание чувств к мальчишке, а кое-что по-серьёзнее.Когда слух о болезни Егора Румянцева расходится по театру в первый раз, Олег списывает все на слухи от труппы, недовольной игнорированием всех репетиций своим коллегой. Когда информация доходит до него второй раз, он уже начал задумываться над тем, чтобы пойти и поговорить с ребятами, ведь не хорошо так шутить, ведь друг же. Не верил. Отчаянно не хотел верить. Когда ему позвонили на личный мобильный и прямым текстом сказали "У Егора ВИЧ" шансов на то, что это всего лишь глупый прикол не осталось.Первая мысль: "Найти, укрыть и защитить". Возможно, не привела бы ни к чему хорошему.Вторая: "Серьёзно поговорить". Тоже было мало хорошего.Поэтому использовалась третья, которая, по сути, была просто составлена из двух предыдущих:"Найти, вырвать с важной встречи с кем-то там, успокоить и защитить"Идеально. Приведено в исполнение.И вот опять, сцена до смешного похожа на ту, что была в кабинете две недели назад. Разве что объятия крепче. Старший сжимает юношу в своих руках, будто боясь, что тот исчезнет. Пальцами в волосы зарывается, шепчет:-Мы справимся, Егор, все будет хорошо. Я с тобой. Все пройдёт, мы сможем все преодолеть.Он пытается успокоить, донести до младшего, что даже с этим жить можно, но в голубых океанах встречает только апатию, депрессию и стеклянное безразличие в зрачках. Олегу от такого Румянцева больно. Он шепчет какой-то бред про приставку, комиксы, дом и уют, и Егор падает в этот омут. Круговорот слов, каких-то прикосновений, взглядов прохожих. Кажется, они куда-то садятся. Возможно, в такси.У него больше нет сил. Единственное чего ему хочется - чтобы Олег Евгеньевич своей вечной заботой окружил, как в одеяло укутал, но в то же время зачем старшему это надо? Именно. Езжал бы ты к себе домой, прокаженный. Туда, наверное, его Меньшиков сейчас и везёт. Ладно, хоть отоспится.***Отоспаться хоть и удалось, но открывает Егор свои глаза в незнакомой спальне. Солнце слепит глаза через неприкрытые шторы. Кровать мягкая, спал он явно в одежде. Уже хорошо. Рядом обнаруживается тело. Тело, вероятно, встало уже давно и все это время ждало только Румянцева.-Проснулся? Давай, поднимайся и пойдём завтракать. - бодрым голосов оповестил Меньшиков.Юноше было неловко. Мало того, что он скрывал столько времени свою болезнь от начальника, так он ещё и вырубился в такси, что заставило худ рука привезти его к себе домой и уложить спать. Стыд то какой!-Олег Евгеньевич, я, наверное, пойду. Не хочу вас стеснять...- начал было младший, но был остановлен красноречивым взглядом.Мужчина смотрел на него так, будто он сейчас сморозил самую несусветную чушь.-Никуда не пойдёшь. Сейчас мы идём завтракать, а после можем съездить за твоими вещами.Шок явно читался на лице парня. Сейчас он не понимал ничего. Почему Олег Евгеньевич заботиться о нем? Зачем? Он же...дефектный, больной. Кому он такой нужен?-Не смей так говорить о себе! Мне нужен, труппе нужен, вон все ходят унылые, как пингвины летом, без тебя. Ты талантливый актёр, хороший человек и никакая болезнь это не изменит, ты слышишь меня?Похоже, последнюю фразу он все же произнёс вслух.Ой. Головой медленно кивнул, признавал свою ошибку и был в миг заключён в ещё одни обьятия. Тёплые руки обвивали его тело и давали надежду. Возможно, все ещё сложиться хорошо. Счастливые концы ведь существуют, да?