1 часть (1/1)

Ночь. За окном льёт, как из ведра. А Сальери сидел и пытался хоть что-нибуть из себя выдавить. Но у него не было ни идей, ни вдохновения, а треклятая бессоница (будь она проклята) не давала никак заснуть, так что Антонио просто смотрел в листок и держал карандаш, которым ни разу не прикоснулся к листку бумаги, лишь иногда его погрызвал. В голове было пусто, в кабинете тихо, лишь тихое тиканье часов нарушало мёртвую тишину. В дверь постучали. Положив карандаш и ещё раз печально взглянув на лист, Сальери поднялся с места и, подойдя к двери, композитор посмотрел на часы в прихожей и удивился, кто решил его навестить в пол четвёртого утра, да и в такой ливень. Его раздумья прервали тихие ругательства на немецком с другой стороны. Он знает кто там. Провернув два раза ключ от замочной скважины, он распахнул дверь, и с видом хладнокровного, пассивно агрессивного убийцы произнёс: ?— Вольфганг Амадеус Моца… —?Дальше Антонио не продолжил. Всё из-за того, что названный им человек рухнул в его руки, не сказав ни слова. Он был весь мокрый и, видимо, пьяный. Подхватив юношу поудобней, Сальери тихо и печально вздохнул, закрыл дверь и отправился в гостиную. *** Моцарт очнулся на диване в одном белье, укрытый пледом, так ещё и в гостиной Сальери. Он точно знал, что это гостиная Антонио, ведь забыть это место невозможно. Амадей сел, посмотрел в окно и начал вспоминать, как он оказался тут. Он точно помнил, что постучал в дверь, та распахнулась, а дальше темнота. Оторвав взгляд от тёмного окна, Моцарт закрутил головой в поисках часов. Нашёл, время пять. То есть, он тут около часа провалялся? Встав и закинув плед на плечи, юноша пошёл на кухню, от куда пробивался слабый свет. Дойдя до чуть прикрытой двери, Вольфганг открыл её и увидел стоявшего Сальери, который спокойно делал себе чай. Подойдя к столу и сев на стул, Моцарт прожигал взглядом спину Антонио. Тот же, в свою очередь, совершено спокойно спросил, поворачивая голову, что было неожиданно для незваного гостя ?— Будете чай, Вольфганг? ?— Буду?— Сказал юноша, подтверждая свой ответ кивком. Сальери всё так же невозмутимо открыл шкафчик, достал кружку, положил туда пакетик и спросил: ?— Может Вам лимон или мёд? ?— Мёд,?— Сказал Моцарт, и чуть запоздало дабавил?— И лимон тоже. Итальянец ухмыльнулся и продолжил резать лимон, пока чайник на плите не засвистел. Сальери залил пакетики чая кипятком, сразу же насыпав в каждую по чайной ложечке сахара, и поставил одну из кружек около юноши, а другую?— напротив. Вернувшись обратно к тумбочке, Сальери достал мёд, взял блюдце с нарезанным лимоном, наконец сел и уставился на Моцарта. ?— Ну что, рассказывайте, Вольфганг, что произошло? —?После вопроса Моцарт глубоко и тяжело вздохнул, и как-то слишком печально посмотрел на собеседника. ?— Констанция. Она выгнала меня и сказала, чтобы я не возвращался. Не то, чтоб я прям расстроился, но на улице начался дождь и я решил зайти в кабак, а после пошёл к вам. Мне больше не к кому. Я обещаю, дождь закончится и я сию секунду уйду?— Всё тише к концу говорил немец. ?— Всё с вами понятно. Спать будете на диване. Одежду я вам дам. ?— Ах, да, одежда,?— отпивая чай с лимоном и мёдом, дабавил юный маэстро?— К слову, а где, ну, моя одежда? ?— В стирке. Она была вся мокрая и грязная. ?— Ох, спасибо. А сколько я у вас на диване пролежал? —?Неловко спросил парень. ?— Часа полтора, я думаю. ?— Ох, я, прости и?— Он поднял взгляд на попивающего чай Сальери, посмотрел в глаза и с мягкой улыбкой произнёс?— Спасибо вам, Антонио, за всё. *** Всё та же ночь, тот же дождь за окном и та же гостиная. Только вот, заснуть Моцарт никак не мог: он лежал на диване Антонио, в его одежде и крутился, переворачивая подушку и кутаясь в одеяло, но, как ни крути, он мёрз. Решившись на отчаянный поступок, Моцарт, укутанный в одеяло, побрёл в спальню Сальери. *** Подойдя к закрытой двери, Моцарт постучал и шёпотом спросил: ?— Антонио, Вы спите? ?— Нет. —?Послышалось по ту сторону двери. ?— Можно мне зайти к Вам? ?— Можно. —?После этих слов, Вольфганг открыл дверь и подошёл к лежавшему на кровати Сальери. ?— А можно я тут с Вами посплю, а то в гостиной холодно, да и замёрз я сильно что-то? —?Сальери на эти слова лишь придвинулся к противоположному краю кровати и откинул одеяло, как бы приглашая Амадея лечь рядом. Моцарт сразу же запрыгнул на кровать, подползая ближе к Сальери. От него так и доносилось тепло. ?— Антонио, я могу Вас обнять? А то мне совсем-совсем холодно. —?Антонио молчал. Он сам повернулся набок и обнял этого несносного юношу, который был и вправду холодноват. Они оказались лицом к лицу. Моцарт смотрел на карие глаза Сальери, тот же смотрел на искусанные губы. ?— Антонио, у Вас очень красивые глаза?— тихо произнёс Амадей. Сальери лишь улыбнулся на это самой нежной и ласковой улыбкой, на которую был способен. ?— И улыбка у вас красивая. Вы, если честно, весь и всегда красивый. Улыбайтесь чаще. Хотя бы ради меня. —?Зевая, произнёс Моцарт. Сальери, повинуясь какому-то порыву, поцеловал Моцарта в лоб и как-то недобро нахмурился. ?— У Вас жар, Вольфганг. Вы, верно, простудились под дождём. —?После этих слов Моцарт встепенулся и обеспокоенно сказал. ?— Тогда, я сейчас уйду. Не хочу вас заражать. ?— Нет, Моцарт, никуда вы не пойдёте?— Запротестовал Сальери и обнял Вольфгана сильнее, притягивая к себе ближе. ?— Но я Вас заражу! —?Всё ещё обеспокоенно твердил Амадей. ?— Не заразите, лежите, грейтесь и спите уже наконец, мой дорогой Вольфганг. —?Сальери обнял Моцарта так, как это было удобно им обоим и чмокнул в макушку. Амадей на это лишь улыбнулся и придвинулся ближе, начиная согреваться и засыпать. А итальянец лишь был рад, что впустил и решил оставить это чудо у себя. Конечно, чтобы просто переждать дождь.