Глава 4. Бок о бок (1/1)

Сегодня погода, кажется, была еще более пасмурной, чем вчера. Облака настолько плотно скучковались на небосводе, что создавалось ощущение сумерек. Не могу ручаться, который час, но по моим ощущениям — около полудня. Может, сама игра намекает, что сегодня ловить нечего, так что лучше не слоняться без дела по улице? А почему бы и нет, собственно? Я как-никак главная героиня. Должна же игра хоть как-то работать на меня. Ну, и те высшие силы, что заперли меня здесь. Клянусь, по возвращении домой я сяду за изучение физики. Должна же эта херня как-то объясняться, в конце концов. Да хоть теорией струн. Мне просто нужно подтверждение того, что я не шизоид.— Дождь собирается, что ли, — задумчиво протянула я, разглядывая темно-серое небо.— Нет, не будет, — отмахнулся Мерло, даже не поднимая взгляд наверх. — Грозовые тучи выглядят по-другому. А эти — из Нижнего мира.— Нижнего мира? — переспросила я, примерно представляя, что имеется в виду.— Угу, — хмыкнул мальчик и заговорщически потянул меня за рукав. — Там, за стеной, они делают какие-то страшные вещи, от которых образуются вот такие облака. Они часто приходят к нам. Некоторые говорят, что именно эти облака нас отравляют. Поэтому нужно обязательно принимать лекарства…Мальчик окинул меня обеспокоенным взглядом, но, кажется, его ?сестренка? выглядела более чем удовлетворительно. Мерло прищурился и, взяв меня уже за руку, продолжил вести вперед, словно без его поддержки я могла развалиться по пути.— Сестренка за эти дни ни разу не приняла лекарства. Ты хорошо себя чувствуешь?Я широко улыбнулась и напрягла свободную руку, как бы демонстрируя свои мышцы.— Более чем. Смотри, какая здоровая и счастливая.Мальчишка задумчиво склонил голову набок. Несколько секунд он усиленно над чем-то размышлял, глядя куда-то в сторону, после чего сдался, и в его взгляде отчетливо читалось непонимание.— А счастливая почему?Я легко щелкнула малыша по носу и рассмеялась.— Потому что могу вот так гулять с тобой каждый день.Мерло расплылся в улыбке и невольно ускорил шаг, словно желая идти первым.— Сестренка чувствует себя в безопасности рядом со мной?— Конечно! Мерло же самый настоящий рыцарь, да? Только меча не хватает.Малыш горделиво задрал нос, а на его щеках выступил румянец. Кому-то явно понравились мои слова. Какой же он милый и простой. Почему все дети не могут быть такими?Несмотря на пасмурную погоду, мы с ним бодро вышагивали по главной улице. Живущие здесь люди, кажется, уже привыкли ко мне (а прошло-то всего ничего!) и приветливо махали руками, завидя нас с мальчишкой. Мерло, как всегда, радушно со всеми здоровался и интересовался, как у кого дела. Я же попросту кивала каждому знакомому и незнакомому лицу, ненароком задумываясь о том, как такие миловидные люди могли оказаться в подобном месте. По пути мы даже встретили несколько Гончих, но те нас не трогали. К моему изумлению, некоторые даже снисходительно улыбались (или усмехались?), провожая нас взглядом. Мерло, что тоже меня поразило, тоже не так сильно шарахался от парней в форме. Я даже поинтересовалась у него, неужели на главной улице есть какой-то закон, не позволяющий Гончим нападать на преступников, поэтому все здесь чувствуют себя в безопасности. На что малыш ответил: ?Сестренка, ты же сама говорила, что все Гончие раньше были рыцарями. Может, если иногда быть с ними приветливей, они снова ими станут??. Это мило, но не приведут ли такие мысли к беде? Все-таки если не у всех, то как минимум у большинства Гончих очень предвзятое отношение к преступникам. Не стоит, наверное, шибко радушно к ним относиться.— А сестренка тоже была рыцарем там, наверху? — спросил вдруг Мерло.— Я? Ну… Да. Я тоже носила меч и ловила прес… злодеев.Наверное, не стоит сейчас произносить слово ?преступники?. Почему-то мне кажется, что Мерло даже не догадывается, что в некотором роде по вине этих самых ?рыцарей? они с Риелит и остальными живут сейчас в Убежище.— Да-а… — разочарованно протянул мальчик и опустил взгляд под ноги. — Я думаю, сестренка должна быть принцессой. Хотя сестренка-рыцарь — тоже здорово.Я усмехнулась. Не знаю уж, что насчет Кирс, а вот из меня принцесса, как из Заксена — фея-крестная. Мне никогда, даже в детсаде, не давали роль хорошей милой девочки-конфеточки. Я обычно была кем-то вроде атамана разбойников, крикливой вороны или грозовой тучи. А в школе… В школе меня обычно ставили на роль ?рассказчика?: пока все другие ребята носились по сцене, я стояла сбоку и максимально трагикомично описывала происходящие события от третьего лица, периодически ломая четвертую стену. Главные роли я играла лишь там, где нужно было заучивать слишком много слов — с этим попросту никто, кроме меня не справлялся. Думаю, если бы хоть у одной девочки в классе была такая же память, то и эти скудные роли пролетали бы мимо бедной Далии, как фанера над Парижем. Не знаю, то ли артистизма у меня ноль, то ли я попросту слишком неуместно смотрюсь на хороших ролях… То ли роли слишком плохи и неуместны для меня.— Нет, Мерло, из меня вышла бы плохая принцесса, — улыбнулась я, предаваясь легкой ностальгии. Ах школа, школа…— Почему? Сестренка же красивая.— Ну, красивых девушек много, а принцесса только одна. Да и чтобы быть принцессой, мало симпатичной внешности.?Что-то подсказывает мне, что в Верхнем мире принцесса — Юне?, — мысленно добавила я. Мерло же мои мысли знать необязательно. Еще сочтет это богохульством.В ответ на эти слова мальчишка насупился, но руки не отпустил.— Я все равно считаю сестренку самой красивой и милой.Ха-ха. А что мне отвечать? Не знаю. Кирс, наверное, действительно красивая и милая. Я тут зеркала нормального еще не видела. Хотя, может, на рынке можно было бы найти что-то вроде него. Но мне-то оно на кой черт, в самом деле? Я видела спрайты главной героини и в игре. На любителя, скажем так. Совершенно не мой тип внешности. Сама маленькая, худенькая, какая-то диспропорциональная. Глаза огромные и голубые — не особо люблю светлые глаза, особенно у девушек. Волосы длинные, как у кикиморы, еще и розовые. А. И челка. Когда я была ребенком, мама вечно мне так челку стригла. В итоге я старательно отращивала ее классе в 9-10, когда, наконец, смогла заполучить свои волосы в личное распоряжение, как бы странно это ни звучало. И вот, жила я, значит, в своем мире с чудесным каре… И вдруг оказалась здесь, с этой отвратительной челкой. Ну, хоть волосы прямые — и на том спасибо, а то мои родные вечно кудрявились, как баранья задница.Хоть и быстрым шагом, но наша прогулка по Убежищу вновь затянулась. Я уже перестала удивляться тому, какая же это громадная территория. Если мне не изменяет память, Убежище само по себе раза в полтора-два больше Верхнего мира. А то и еще огромнее. Интересно, сколько примерно времени может занять полный обход территории? Дурость, конечно, но мне хотелось бы однажды уделить время на такое вот исследование.Я сделала глубокий вдох и, успешно проигнорировав уже почти привычную вонь, улыбнулась. Если я сейчас в игре и у меня наполеоновские планы, это еще не значит, что я должна наплевать на себя и собственное ментальное здоровье, верно? Я имею в виду… Почему бы не перестать иронизировать все подряд и тихо ненавидеть все происходящее кругом, продолжая уверять себя в том, что, раз это игра, то я должна в нее именно ?играть?? На данный момент все окружающее с моей проекции является настоящим, верно? А значит, мне не стоит загоняться по каждому поводу. Нужно свыкнуться с этим телом и принять-таки, что я — живой человек, а не набор ноликов и единичек. Как и, похоже, все остальные, кого я тут вижу. Кажется, неправильное восприятие мира и огромное количество раздумий по поводу и без меня сильно тормозят.Настолько тормозят, что я, утонув в мыслях, и не заметила, как мы с Мерло приблизились к лифту. Ну вот, снова мой прокол. Все-таки я слишком много думаю. Пора с этим что-то делать. И лишь до противного знакомый голос прервал мой мысленный монолог, словно окатив ледяной водой.Мерло заметно напрягся, крепче сжимая мою руку и настороженно глядя вперед. Он резко юркнул в сторону, вынуждая спрятаться вместе с ним за одним из странных металлических блоков, что были кучей навалены в этом месте, вплоть до самого начала ?города?.— Это все, что он велел передать мне?Властный голос командира Гончих, казалось, эхом отдавался от блоков, поэтому даже вдалеке нам хорошо было слышно каждое его слово. На удивление, он говорил спокойно и даже несколько сдержанно. Совсем как когда Финн и Кирс впервые попали в Убежище. Наверное, Заксен разговаривает так со всеми ?чиновниками?, что не находятся под его контролем. Гончие у него — личные псины, преступники — пешки для развлечения. А вот гости сверху не в собачьей юрисдикции. Только вот что тут забыли эти самые гости? Я почему-то уверена, что он говорит с кем-то из Верхнего мира. Очередные офицеры первого ранга, прибывшие в тюрьму на экскурсию? Много же их, однако.— Его Святейшество желает запустить проект по благоустройству района Убежища, — отвечал незнакомый и куда более тихий голос. Однако не похоже, чтобы его обладатель хоть сколько-нибудь робел перед страшной собакой сутулой. Значит, не офицер. Они тут по указу Юне? — Для этого нам нужно исследовать весь подконтрольный район, а также жизнь служащих и заключенных, что позднее будет подробно изложено в отчетах и передано на обработку канцелярии и личное рассмотрение Святого Юне.В сюжете такого не было. Я, во всяком случае, не помню подобных сцен. Значит ли это, что все-таки активировался рут Юне? Не знаю, что там происходит, но, может, дед реально собрался что-то делать с Убежищем… твою же мать. А что, если это повлияет на решение Эльткрида забрать меня? Может, из-за этих непонятных наблюдателей они с Ульриком и вовсе прекратят соваться сюда?Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Не стоит паниковать раньше времени. Пока что еще ничего не ясно. Решаем проблемы по мере их поступления.— Понятно, — только и ответил Заксен. Серьезно? А как же его легко уязвляемая гордость? Он должен был в ответ как минимум хмыкнуть. Видимо, гости действительно важные персоны. Если они от самого Юне…Ненадолго повисла пауза, после чего я отчетливо услышала металлический лязг.— Твое имя, — требовательно процедил Заксен.У меня все внутри вскипело. Именно таким тоном он разговаривал с Финном, когда тот только прибыл вниз в качестве Гончей. Прекрасно помню этот тон. Вообще хорошо запоминаю то, что меня бесит. Невольно я напрягла слух и даже затаила дыхание, но каких-либо признаков избиения до моих ушей не донеслось. Это хорошо. Наверное. Финна в первый его день Заксен жестоко избил. Кажется, именно поэтому он и попал тогда к Глиссаде…— Я сказал, твое имя! — более грозно повторил Заксен. Но все еще ничьих криков или звуков упавшего тела. Он что там, сам с собой разговаривает? Шизик.— Финн. Финн Эвклаз, — раздалось в ответ, и мое сердце пропустило удар. Неужели сегодня? Почему я не пришла немного раньше? И что за, мать его, херня творится с сюжетом игры? Я, конечно, рада, что Финн пока что цел и невредим… но в игре все было иначе. Не могу судить, насколько это хорошо или плохо.Я бросила взгляд на Мерло, который, сжавшись, сидел подле меня и испуганно мял края своей рубашки. Заметив мой взгляд, Мерло выдавил из себя успокаивающую полуулыбку, как бы пытаясь убедить себя самого в том, что ему ни капельки не страшно. Опустившись на колени рядом с парнишкой, я протянула монету, одну из тех, что ?заработала? вчера, а сегодня взяла с собой на всякий случай.— Слушай, Мерло, беги домой и по пути купи что-нибудь вкусное на ужин, хорошо? — прошептала я, подталкивая его в сторону, откуда мы пришли.— А как же сестренка? — испуганно спросил он, крепко сжимая в ладошках полученный кусок металла.— А сестренке придется задержаться ненадолго. Не волнуйся, я приду чуть позже.— Нет! — воскликнул он. Я боязливо сжалась, но, к счастью, нас не услышали. Мальчик продолжил уже тише: — Я не могу оставить тебя здесь одну. Пошли домой вместе.Я покачала головой и на мгновение прислушалась — не ушли ли Заксен и компания. Но, судя по голосам, они все еще о чем-то переговаривались. Нужно спешить.— Помнишь, я вчера рассказывала о рыцарях в Верхнем мире? Так вот, человек, что прибыл сейчас, один из них. Он всегда помогал мне там и теперь пришел сюда, чтобы помочь. Мне нужно с ним поговорить, хорошо? Не переживай, если что-то случится — он сможет защитить сестренку.— Да? — недоверчиво спросил Мерло. По лицу было видно, что малыш разрывается между доверием ко мне и здравым смыслом, который подсказывал ему, что лучше бы нам вернуться вдвоем. Но я не могу давать ему время на размышления.— Абсолютно точно. А еще там служитель Святого Юне. Он тоже не позволит Заксену сделать что-нибудь. Так что все будет хорошо, слышишь? Беги домой.Поколебавшись еще с секунду, Мерло послушно кивнул и осторожным, едва слышным шагом принялся ловко передвигаться от блока к блоку — лишь бы остаться незамеченным. Я же, проводив мальчишку взглядом, вновь прислушалась к происходящему у лифта.— Господам наблюдателям будут отведены комнаты в штаб-квартире Гончих, — спокойным голосом продолжал Заксен, словно несколько мгновений назад он не накинулся на Финна, как голодный волк на олененка. — Ты же можешь либо остаться там же, либо найти себе дом на территории Убежища. Среди преступников.Последние слова командир процедил сквозь зубы. То ли ему было неприятно в принципе осквернять свою речь словом ?преступники?, то ли у него была какая-то личная претензия к тому, чтобы Финн жил в спальном районе. Хотя, будь это так, он мог бы вообще не упоминать о возможности поселиться где-нибудь, кроме штаба, да?В следующее мгновение раздался звук приближающихся шагов. Мужчины шли тяжелой уверенной поступью. Такое ощущение, что Гончие специально чем-то утяжеляют свои сапоги, чтобы их зловещее приближение было слышно издалека. Эдакое предвестие беды.Я поспешно огляделась по сторонам, быстро прикидывая, по какому маршруту могла бы незаметно следовать за ними. Возможностей тут было — дофигища и маленькая тележка: район лифта оказался захламлен кучей каких-то строительных материалов типа увесистых блоков, труб и кирпичей, будто с допотопных времен, когда строилась башня, отсюда так ничего и не убирали.Передвигаться бесшумно не составило труда: как удачно я сегодня надела легкие туфли Риелит на мягкой подошве. Конечно, они были немного велики, зато вкупе с маленьким весом позволяли мне передвигаться практически бесшумно даже по каменной кладке.Наконец, мужчины появились в поле зрения. Их было четверо, четыре паца… Хорошо, их было пятеро, а тебе, Далия, пора бы уже начинать чувствовать атмосферу и вести себя подобающе.Трое незнакомых мужчин в темно-бордовых, практически черных рясах и серых брюках, опустив руки на эфесы своих мечей, уверенно двигались следом за внушительной фигурой командира Гончих. Мне понадобилось несколько секунд на осознание того, что это буквально та же самая одежда, что и у офицеров полиции Верхнего мира, только без накидки. Во всяком случае, мне так кажется. Интересно, они тоже офицеры? Или все же приближенные Юне? Значит, все служители Храма носят подобную одежду? Мне кажется, им больше подошло бы что-то светлое. Ну, типа, Храм, все дела. Или черное. Священники часто в черном ходят, все такие смиренные. А бордовый верх и серый низ — ни то ни се. Да и ряса слишком длинная. Им вообще удобно преследовать преступников в таких балахонах? Тот же вопрос к Гончим с их плащами в пол и на одно плечо. Пафос пафосом, но это же жуть как непрактично… У Кирс, кстати, был мундир (или пиджак?) с обтягивающими брючками. Думаю, этим парням тоже не помешали бы обтягивающие белые брючки. Даю голову на отсечение — добрая часть преступников готова была бы с поличным сдаться таким полицаям, лишь бы только поглазеть на их накаченные задницы. А что? Они же много бегают, значит, как минимум зад и ноги у них должны выглядеть офигенно.Финн плелся позади всех. Он не позволял себе понурить голову и уперто глядел в спину командира, будто желая в ней дыру прожечь, но я буквально физически ощущала его подавленное состояние. Уж не знаю, что Заксен наговорил там моему мальчику, но парень выглядел так, словно похоронил всю свою семью вместе с собой и любимой собачкой. Может, господин мудак сказал, что я… то есть Кирс умерла или ее псины загрызли? Ну, ничего, сегодня же из мертвых восстану, делов-то! Главное — Финн здесь. Я, наконец, могу перестать беспокоиться о том, где он и что с ним. Теперь дело за малым — не дать ему поехать крышей и при этом самой не пасть жертвой заксовых комплексов и увлекательных игр Глиссаде Франкенштейна. Ха-ха, хорошая шутка. Но сперва мне нужно хотя бы встретиться с Финном, а там уже посмотрим.Стоп. Франкенштейна? Почему я… А-а, да к черту.Финн.В полнейшей тишине могучая кучка и Финн Эвклаз дошли до самой штаб-квартиры Гончих. Там их встретил Инес и, выслушав какие-то быстрые распоряжения Закса, жестом пригласил служителей Храма следовать за ним. Мужчины скрылись в здании, а командир выудил из кармана сигарету и привычным движением зажал ее меж зубов. Он кинул взгляд на Финна, который по стойке смирно стоял рядом и с каменным лицом наблюдал за командиром, ожидая приказов. Мужчина криво ухмыльнулся и, поджигая сигарету, смерил парня взглядом. Последовавший дальше диалог я расслышать не могла, поскольку пряталась за ближайшим зданием, которое со штабом Гончих разделяло приличное расстояние.Я внимательно наблюдала за малейшими изменениями в лицах говорящих, ну, насколько могла разглядеть. Однако вопреки всем моим опасениям, разговор протекал довольно мирно, хотя и явно напряженно. Заксен, кажется, отпускал какие-то едкие замечания, на что Финн отвечал односложно, не осмеливаясь и смотреть в глаза командиру. Ну, Закс доволен — и хрен с ним. Пока он удовлетворен послушанием Финна и выполняемой им работой — бояться нечего, да?.. Надеюсь, что да.В какой-то момент Закс резко схватил парня за грудки и встряхнул. Я не поняла, что это было, и даже испугаться не успела: что-то прошипев Финну в лицо, командир сплюнул под ноги, оттолкнул новичка от себя и скрылся на территории Гончих. Сам же юноша горько усмехнулся и опустился рядом с забором, огораживающим штаб-квартиру. Он поднял с земли окурок, брошенный Заксеном, и с ненавистью сжал в кулаке. Да что же ему наговорили такого?Я огляделась по сторонам и взяла в руки маленький камешек. С хорошего размаху он полетел в сторону Финна. Но, вот беда, недолет. Кажется, он слишком легкий. Вторая и третья попытки также не увенчались успехом: повсюду валялись либо слишком мелкие камни, либо более увесистые булыжники, которые я вряд ли смогла бы кинуть дальше, чем на несколько метров. Просто взять и подойти к штабу тоже нельзя — эта агрессивная псина может быть поблизости. Увидит меня — пиши пропало. Еще и Финну наверняка за компанию влетит. Мне-то не так страшно, наверное. А вот Финн…Я вновь принялась оглядываться по сторонам. Должно же быть хоть что-нибудь…В кармане очень кстати звякнули монеты, те же, со вчерашнего дня. Вот это да. Вот это рояль из кустов. Какая же ты все-таки, Далия, умная и прозорливая девочка. Лучшая попаданка в отомэ. Возьми с полки пирожок, как только вернешься домой. Или купи на эти же деньги.Бедная-несчастная деньга полетела в сторону Финна, следом за камушками. Опять недолет, мать его. Но металлический блинчик с честью выполнил свой гражданский долг, громко звякнув о каменное покрытие дороги и прокатившись еще метр-два, прежде чем окончательно упокоился на земле, испуская последний дух. Земля тебе кошельком, монетка.Шум привлек внимание парня. Наконец-то. Финн огляделся по сторонам и, не заметив ничего странного, поднялся на ноги, направившись в сторону почившей металлической пластинки. Поднял ее с земли, оглядел со всех сторон и нахмурился. Дошло, да?Я легко помахала парню из-за своего укрытия. Но это тоже осталось без его внимания. Ради всего святого, Финн, как ты с такой наблюдательностью вообще в полицию попал? Если перед тобой слон в балетной пачке и клаксоном в хоботе прокатится верхом на разукрашенном верблюде, ты и это прошляпишь?Пришлось махать руками активнее, даже подол платья задействовать в этом странном бабуинском танце. Заметка: с этого дня с собой нужно носить какой-нибудь яркий платок, чтобы при случае привлекать им нужное внимание, словно матадор. Коррида местного разлива, блин.Спустя несколько мгновений Финн, кажется, заметил меня. Во всяком случае, он убрал монетку в карман униформы и, взявшись за рукоять меча, направился в мою сторону. Вот так всегда — ты радуешься встрече со старым другом, а он тебе в рожу оружием тычет. Эх, а в наше время такого не было.На всякий случай я отступила подальше от края своего укрытия. А то вдруг этот придурок начнет сразу тыкать свой железкой — а я безоружная!Юноша шел как-то излишне долго. Когда я уже было начала думать, что Финн на полпути передумал и вернулся в штаб, прикарманив мою с трудом заработанную деньгу, парень выскочил из-за угла и, что ожидаемо, направил на меня меч.— Спокойно, мальчик, — предупреждающе пробормотала я, смиренно поднимая вверх руки. Не знаю, это как-то машинально вышло. Может, где-то глубоко в нашем подсознании заложен ?подними руки, когда на тебя наставили оружие?-ген, не знаю.Финн растерянно моргнул, смерив меня быстрым взглядом, после чего меч попросту выпал из его рук, а сам парень состроил такое лицо, словно был готов вот-вот разрыдаться. Неужели Закс реально заявил, что я покойник? Как тупо. Хотя, если дела действительно обстоят так, то, чует мой зад, сегодня в дом Риелит явятся Гончие — и если не убьют, то как минимум арестуют меня. Да что ж ты к девчонке малолетней прицепился, псина позорная? Тебе издеваться больше не над кем, что ли? Какую часть своего неуемного эго ты тешишь, причиняя боль тем, кто и защитить себя не может? Ублюдок.— Не реви, — предупредила я ?напарника?, с облегчением отмечая, что опасность миновала, и я могу спокойно двигаться, не опасаясь, что меня проткнут или еще что в этом же роде.Финн послушно кивнул и, сжав переносицу на пару секунд, вновь поднял на меня взгляд. В его глазах действительно стояли слезы, но он держался молодцом. Я видела, что парень разрывается между тем, чтобы, видимо, обнять подругу, и воспитанием, не позволяющим просто так прикоснуться к девушке. Но я пресекла все его душевные терзания, прекрасно понимая, что в таком состоянии он как минимум сломает мне ребра от радости и внезапно нахлынувшей любви.— Пойдем отсюда? — спросила я, уже направляясь в сторону жилого района. — Как-то не особо хочется разговаривать в эпицентре обитания Гончих и под боком Заксена.Финн лишь кивнул в ответ и, быстро подобрав родной меч — одну из немногих вещей, что ему позволили взять с собой из Верхнего мира, спешным шагом последовал за мной. В полной тишине мы дошли до самого жилого района. Я попутно размышляла, направлены ли уже на мои поиски Гончие и где бы нам с Финном спокойно поговорить, не привлекая лишнего внимания. Я слишком поздно отметила, что мы уже оказались на главной улице, и теперь некоторые местные с опасением поглядывают в нашу сторону. Чертыхнувшись, я едва заметно ткнула парня в бок.— Слушай, сейчас разыграем небольшой спектакль, — пришлось понизить голос, чтобы жители не заподозрили чего. — Сделай выражение лица пожестче, словно ты Гончая и ведешь преступницу на арест — или что-то в этом роде.Финн открыл было рот, чтобы возразить, но, заметив краем глаза интерес окружающих, послушно кивнул и схватил меня за локоть. Легко, не сжимая, но выглядело такое, наверное, довольно убедительно. Я сама не ожидала, что он так резко вывернет мне руку.— О-отлично. А теперь — идем за мной.Я повела юношу в неизвестном мне направлении, подальше от большой дороги и центра. Кажется, мы с Мерло в этом месте еще не слонялись. Но чем меньше народу кругом — тем лучше, да? Спустя несколько минут или даже десятков минут такого бесцельного скитания по неизвестным территориям, мы оказались в каком-то полузаброшенном месте. Дома тут стояли не так плотно друг к другу, как на остальной территории Убежища, и были преимущественно одноэтажными. Дорога толком не вымощена, а между кладкой то тут, то там проглядывались пучки молодой травы — кажется, по этим тропинкам редко ходят. Я тщательно огляделась по сторонам, примечая наличие опасности, но, кажется, все спокойно. По указанию Финн послушно отпустил мою руку и даже в сторону отскочил, словно опасаясь, что я его ударю за это. Я же лишь размяла успевшую затечь руку и улыбнулась.— Слушай, не знаю, что там тебе Заксен сказал, но я живая и невредимая, — поспешила я заверить новую Гончую и для пущей убедительности пару раз легко хлопнула себя по щекам, как бы показывая, что моя бренная земная оболочка вполне себе осязаема. — Ты, как я погляжу, тоже в порядке?Поджав губы, Финн энергично закивал головой. Кажется, он не мог выдавить из себя и звука. Бедный мальчик, у меня сердце сжимается смотреть на него в таком состоянии. Я понимаю, он счастлив, но… Боже, да что же ты.Неловко приблизившись к парню я легко обняла его, чувствуя себя при этом максимально неправильно. Конечно же, я знаю, что он любит Кирс. Любит во всех смыслах и, наверное, больше, чем все персонажи этой игры, вместе взятые. И сейчас я, совершенно левый человек, попросту пользуюсь этим телом и этой внешностью. И… Наверное, не стоит мне так легко обнимать его и давать какую-то надежду. Я не могу ручаться за то, что произойдет в ближайшем будущем. Останусь ли я тут, не убьют ли меня, смогу ли я достичь своей цели… А если достигну — ну, вернусь я домой, а с Кирс что? Ее душа вернется сюда? Она впадет в кому? Исчезнет? Я не знаю, но это в любом случае ранит Финна. Даже если душа Кирс вернется, и она станет самой собой… Вряд ли у нее будут какие-либо чувства к парню, и это все равно разобьет ему сердце. Можно будет сослаться на амнезию, но… Боже мой, Кирс Тистелла — бревно бревном. Она все равно сделает парнишке больно. Я действительно не знаю, как себя вести с безответно влюбленным человеком. Особенно, если влюблен он не совсем в меня.Финн бережно сжал хрупкое тело Кирс в объятьях, словно боялся, что она (я?) в любой момент исчезнет. И, осознав, что все происходит наяву, юноша наконец дал волю слезам. Не разрыдался, словно маленькая девчонка, стоя посреди улицы, не устроил истерику, нет. Просто прижимал меня к груди, дрожал, подавляя рыдания, и я чувствовала, как его слезы стекают на мое плечо. Ну, ничего. Ничего. Одежда высохнет. Пусть плачет. Я читала, что слезы выводят какие-то токсины из организма, отчего человеку становится легче. Вернее, он чувствует себя опустошенным — но не все ли равно? Чувствовать себя опустошенным лучше, чем подавленным.От столь яркого проявления чувств мне самой стало как-то… не по себе. А если быть откровенной, то у меня тоже на глазах проступили слезы. Не знаю, почему. Может, это говорила привязанность владелицы тела к Финну или мне самой было жалко этого парня. Без понятия, однако я обняла его крепче, заботливо поглаживая по спине, и глубоко задышала, пытаясь прогнать слезы. Обычно такое помогает.И сейчас помогло.Не знаю, как долго мы простояли так, думая каждый о своем. А я, собственно, и не помню, о чем в этот момент размышляла. Все мысли испарились, когда Финн осторожно отстранился, словно все еще опасаясь, что я могу в любой момент исчезнуть, и резкими движениями протер глаза.Юноша неловко улыбнулся и отвел взгляд.— Простите меня за это, я лишь… — начал он, но я перебила, понимая, что ничего дельного он выдавить из себя не сможет.— Не извиняйся. Я понимаю. Мне тоже было это нужно.Я опустила взгляд под ноги, пытаясь собраться с мыслями после столь долгой лирической паузы. Совершенно не понимаю, что сейчас нужно сказать. Не могу же я с ходу перейти к делу. Да, нужно ему в подробностях, при этом еще и как-то завуалированно изложить все, что он должен сейчас делать… Я уверена, Финн прислушается к любому слову, сказанному Кирс, и выполнит их беспрекословно. Но сейчас его мысли заняты совершенно другими вещами, и я попросту не имею права вырывать его из блаженного принятия окружающей действительности. Не могу. Он заслуживает хотя бы ненадолго почувствовать себя счастливым. Я почему-то уверена, что сейчас он счастлив.Финн молчал, не поднимая на меня глаз, но не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что юноша сейчас живет присутствием любимого человека рядом. Мне не хотелось проецировать на себя образ его любимой, так что я мысленно отделила Кирс и представляла себя сторонним наблюдателем. Не могу. Не могу смириться с мыслью, что я, хоть и невольно, но обманываю его. Мне стоит попытаться вести себя, как каноничная Кирс? Или же оставаться собой, Далией, рискуя разочаровать парня? Я не знаю…— Л-леди… — снова попытался он начать разговор, но я подняла руку в предупреждающем жесте.— Я теперь тут на правах преступницы, так что не обращайся ко мне так формально.— Но как я могу, вы же…— Ты можешь, — с напором произнесла я, стараясь выглядеть как можно более серьезной. Со мной в жизни никто, кроме преподавателей или незнакомых людей, на ?вы? не разговаривал. Так что я сейчас чувствую себя максимально странно, объясняя это все Финну. — Я же сама прошу тебя об этом. Тут осуждения со стороны общества тебе боятся нечего. А вот если продолжишь общаться со мной формально, мы рискуем привлечь нежелательное внимание что со стороны жителей Убежища, что от Гончих. Не стоит подвергать себя опасности такими мелочами.Юноша нехотя кивнул. Наверное, подставлять Кирс — это последнее, что он вообще мог себе позволить в этой жизни. Опустим все те руты, где он сходил с ума и творил херню. Опустим. Сейчас все будет хорошо.— М-м-м… — протянула я, нарушая вновь повисшую тишину. Как же неловко иногда заводить разговоры. Ненавижу это. — Пойдем дальше, чего на месте торчать.Финн в очередной раз кивнул и засеменил следом за мной, держась на некотором расстоянии. Не понимаю я его, но пусть, если парню так удобно.Мы молчали, медленно ступая по полуразваленной дороге. Его шаг глухими ударами отдавался от земли. Сколько же килограмм в этих сапогах?Парень, кажется, не собирался говорить ровным счетом ничего, но атмосфера достаточно разрядилась, так что я решила взять, наконец, инициативу в свои руки.— Слушай, я понимаю, что ты сейчас напуган и растерян… — пробормотала я, старательно подбирая каждое слово. Все-таки попробую на первых порах играть роль Кирс, а там — как получится. — И все же у меня есть к тебе серьезный разговор.Финн вытянулся в струнку, и в его глазах я увидела непонятный мне испуг. Я куда-то не туда наступила? Что…— Они что-то сделали с вами?! — воскликнул парень, напрочь забывая об осторожности и порывисто хватая меня за руку. Все же правильно я поступила, решив увести его в безлюдное место. Влюбленными, видимо, прежде всего руководят эмоции, а уж потом — мозги.— Спокойно, Финн, — спокойным голосом произнесла я, всем своим видом стараясь внушить ему, что я чувствую себя лучше, чем когда бы то ни было. — Мне никто ничего не делал, я совершенно спокойно прожила эти несколько дней в доме у того мальчишки, что мы спасли от Заксена, и его мамы. Тебе не о чем беспокоиться.Финн медленно отпустил мою руку и потупил взгляд, пробормотав себе под нос извинения. Я снисходительно похлопала его по плечу и продолжила путь.— Ты вновь обратился ко мне слишком формально. Будь добр, следи за собой… Иначе долго ты здесь не проживешь.Юноша вздрогнул, но послушно кивнул и двинулся следом.— Так вот, то, о чем я хотела поговорить с тобой, как раз касается твоей будущей жизни здесь.Черт. Я совершенно не помню характер Кирс, за исключением ее железобетонных принципов, касательно добра и справедливости. Она либо действительно пустышка с совершенно не запоминающимся темпераментом, либо я слишком тупая, чтобы вживаться в роль… Может, и не зря меня в школьные годы не хотели ставить на главные роли в спектаклях.— Я не знаю, о чем вы говорили с Заксеном, но одно могу сказать точно: сегодня он был с тобой максимально добр и обходителен. Возможно, тебе так повезло из-за присутствия тех посланников Святого Юне, я не знаю. Однако ты должен понимать, что впредь удача едва ли будет оставаться на твоей стороне. Командир Гончих — жестокий и безжалостный человек. Он без раздумий готов направить меч на беззащитного ребенка или женщину. Всех Гончих он рассматривает как собственных псин, мучит и ?тренирует? их, пока они не потеряют себя и свою человечность и не станут послушными собаками, облизывающими ботинки своего господина по первому зову.Я перевела дыхание. Вдаваться в подробности психологии Заксена и его прошлое не было никакого желания. Да, где-то в глубине души я чувствовала укол совести за эти слова, но… В конце концов, разве я что-то сказала неправильно? По-моему, все справедливо и по делу. Я не должна жалеть человека, который может сломать жизнь ?моему другу?. Я здесь для того, чтобы не допустить этого.— Все Гончие — его псины. За исключением, разве что, одного человека.Я резко повернулась к Финну, и тот послушно застыл на месте, поднимая на меня взгляд. В его глазах я увидела то, что хотела: он внимал мне со всей серьезностью и беспрекословно верил. Уверена, пока я смогу сохранять этот взгляд, все будет хорошо. Может, это и неправильно в каком-то роде — вот так вот вертеть парнем, буквально манипулируя им… но все же верить мне или нет — абсолютно его выбор. Я же, в свою очередь, сделаю все, что в моих силах, чтобы не ранить его и защитить от самого себя. Конечно, мне не удастся уберечь Финна абсолютно от всего. Более чем уверена, что он не раз получит побои от Заксена и лично встретится с сумасшествием Глиссаде… И, вероятнее всего, примерит на себя роль убийцы. Это все более чем может случиться. Но пока у него есть на кого положиться и пока он способен давать отчет в своих действиях — он останется собой. Он будет как Инес. Инес ведь тоже не святой. Он работает на Заксена, он знает обо всем, что творится кругом, прекрасно знает о произволе Гончих… И наверняка его руки тоже запятнаны кровью. Но он все еще не монстр. Я уверена, все будет хорошо.— Ты знаешь этого человека, — продолжила я. — Вице-командир Гончих, Инес Генрих Гейне. Он, наверное, единственный человек в этом месте, к которому прислушивается даже Заксен. Он не святой, он тоже Гончая, которая исполняет приказы Заксена. Однако он единственный человек, которого я знаю, не ставший собакой в этом месте. Финн, я сейчас говорю более чем серьезно. Прошу тебя, ради своей безопасности и ради меня — держись ближе к нему. Пока ты рядом с ним, я могу быть спокойна насчет того, что ты останешься собой. Не перечь Заксену, если нужно — играй роль его послушной собаки. Потому что иначе здесь никак. Если ты не захочешь подчиняться — тебя заставят. Их больше, и они сильнее. И, уверена, первое время они будут пытаться тебя провоцировать. Возможно, эти провокации будут связаны со мной. Но что бы они ни говорили, не реагируй. Сделай вид, что забыл обо мне, не показывай свои слабости. Покажешь — и они поспешат ими воспользоваться. Будь сильным и не давай им знать о твоих уязвимых местах. Да, изменять своим принципам отвратительно. Но лучше отбросить на время принципы и гордость, чем остаться при них, но гнить в братской могиле, всеми забытый и никому не нужный.Хах, вот это я лицемерка. Еще вчера рассуждала о чести и морали, а сегодня советую другому отбросить их ради собственной безопасности. Отвратительно. Но… Я просто хочу защитить его. На месте Финна я бы и сама для себя сделала такие выводы. Я бы поступала так же. Была бы послушной псиной. Самой противно это признавать.Тяжело вздохнув, я потерла пальцами виски и на некоторое время замолчала, обдумывая все, что сказала. Это правильно. Так и должно быть. Финн окажется в безопасности, пока ведет себя, согласно моим советам, он не сойдет с ума. Наверное…Чувствую себя отвратительно. Мне так страшно, что аж тошнит. Что я сейчас делаю? Беру на себя ответственность за чужую жизнь, вот что. Это — страшно. Страшно знать, что может произойти, и при этом не быть уверенной в том, что сможешь это предотвратить. Да, сейчас сюжет повернется. Он уже повернулся. Изменился. Но вопрос в том, сыграет ли это мне на руку. Не подвергаю ли я сейчас всех еще большей опасности, чем раньше? Сюжет есть сюжет, он написан и всегда справедлив, потому что каноничен. Я сейчас буквально пишу фанфик, при этом совершенно не зная, чем он закончится. Взяв на себя смелость менять канон, я должна как минимум быть уверенной в том, что делаю. Если буду сомневаться после каждого действия — на кой черт вообще пытаться свернуть с протоптанной тропинки сюжета?Финн стоял напротив, опустив взгляд в землю, и молчал. Я не могла и предположить, о чем он думает: лицо парня не выражало ни единой эмоции, он даже не шевелился. Только его медленно вздымающаяся грудная клетка давала мне понять, что он не застыл во времени. Думаю, сейчас Финн борется сам с собой. Человеку невозможно так просто перестроить свое мировоззрение и поведение. Это… может его сломать. Но пока он пытается лишь играть за маской, это будет происходить постепенно. Да, возможно, я испорчу доброго и милого Финна. В этом месте просто невозможно долго быть наивным и невинным. Но он должен остаться в своем уме. Он не будет сломан и не станет покорной псиной Заксена.Наконец, юноша поднял на меня взгляд.— Вы предлагаете мне отречься от вас? — тихо и пугающе медленно проговорил он. Кажется, парень наконец как-то разложил мысли в своей голове по полочками и пришел к какому-то выводу. Но вывод этот неправильный.— Нет, конечно нет! — воскликнула я, тоже на мгновение забывая об осторожности. — Финн, я ни в коем случае не собираюсь тебя бросать здесь на произвол судьбы. И то, что я сейчас говорю — не мои предсмертные напутствия. Я надеюсь, мы пройдем через все это вместе. Единственное, что я хочу сейчас — это защитить тебя. Уверена, рядом с Инесом ты будешь в безопасности. Если станешь играть роль Гончей, но при этом храня верность себе, ты сможешь справиться с этим. И ты не сломаешься там, где я не смогу тебя поддержать. Как бы близки мы с тобой ни были, я все еще здесь на правах преступницы, а ты — надзирателя. Пойми, я не смогу всегда быть рядом. Поэтому я надеюсь, что в эти моменты ты будешь сильным и не дашь никому уничтожить в тебе — Финна.В его глазах промелькнуло отчаяние, но он их закрыл и отвернулся, бросив в ответ лишь: ?Понял?.Я чувствую, что обидела его. Задела за живое, возможно. Я не знаю его характера и не понимаю испытываемых им чувств. Да что там говорить — я и в собственных мыслях запуталась. Единственное, что я знаю: Заксен уничтожит его за сопротивление и своеволие. Здесь все послушные куклы. Остальных уничтожают.Финн вдруг вплотную подошел ко мне и смерил бесстрастным взглядом с ног до головы, словно в последний раз удостоверившись в том, что я — это Кирс.— Вы… Ты что-то еще хотела мне сказать? — тихо спросил он, прикрывая глаза и стараясь не встретиться взглядом со мной.Ох, черт. Надеюсь, я сейчас не сломала его своими собственными руками. Вернее, словами. Это не то, чего я хотела. Я где-то ошиблась? Сказала что-то не то?— Д-да. Эм… Финн… И как мне теперь продолжать разговор? Я обязана рассказать Финну все, но не сделает ли это ему еще хуже? Я не знаю, черт возьми.— Насчет Глиссаде… Ты вскоре наверняка вновь встретишься с ним. Знаешь, он… опасный человек. Будь осторожен.— Глиссаде? — переспросил юноша. В его голосе слышались нотки недоверия. Понимаю. Когда я играла, сама была очарована внешней добротой этого врача и поверить не могла, какой же тварью он на самом деле оказался.— Да. Глиссаде. Врач Гончих, который в тот раз подлечил меня после дуэли с Заксеном. Он кажется очень добрым… Как, в общем-то, любая Гончая здесь, пока они находятся в формальной обстановке. Но со ?своими? они ведут себя иначе. Глиссаде что-то скрывает. Не знаю, чем он занимается там, у себя, но… Я знаю, что он опасен. Я не уверена, но его не трогает даже Заксен, а это о чем-то да говорит. Не могу сказать точно, но он, кажется, заправляет Гончими наравне с командиром. И… В общем, просто постарайся не попадаться ему на глаза лишний раз. Я молю тебя, не пытайся узнать, чем он занимается. Это может обернуться трагедией. Прошу.Финн вновь молчал. Да что ж такое! Чем больше он молчит, тем меньше и меньше я уверена в том, что говорю. Почему мне никто не может дать сценарий, ведущий к счастливому финалу? Я согласна стать лучшей актрисой, существовавшей когда-либо, лишь бы не бросаться с головой в омут, стараясь извернуться и сделать как лучше. Спасение всех героев? Спасение мира? Возвращение домой? Ха! Я сейчас даже не могу нормально донести до Финна свои переживания и уберечь его от Гончих. Казалось бы — что может быть проще? Эвклаз такой послушный и верный главной героине, с ним иметь дело легче легкого. Но я даже этого не могу.— Не делайте такое лицо, — неожиданно мягким голосом произнес парень и протянул руку к моему лицу, но тут же отдернул ее, увидев, как я пораженно вздрогнула. Он даже отступил на шаг и выдавил из себя измученную улыбку. — Я все понял. Поверьте, я никогда бы и не подумал вести себя так, чтобы подвергнуть вас опасности. Вы для меня… очень важный человек. Единственное мое желание сейчас — защитить вас. С этими мыслями я и прибыл сюда. Я счастлив тому, что и вы думали обо мне все это время и тоже хотите защитить меня. Не посмею пренебречь вашей добротой и заботой. Если позволите, я самостоятельно изберу модель своего поведения, но все же прислушаюсь к вашим советам. Клянусь, мое поведение не доставит вам проблем. Если же доставит — я приму их всех на себя и сохраню ваше счастье ценой собственных жизни и чести.Идиотина! Я тебя пытаюсь спасти не ради того, чтобы ты жизнь за меня отдавал!Но он меня понял. Кажется, до него дошел смысл всего, что я здесь наговорила. Дошел же? От облегчения у меня едва не полились слезы. Нет, все хорошо, я могу держать себя в руках. Вау, когда играешь в игру, сидя за экраном компьютера, едва ли можешь и представить, насколько сильные эмоции можно испытать, в самом деле находясь на месте главной героини. Жуть. Я невольно начинаю сочувствовать всем тем персонажам, которых так засирала за их нерешительное поведение и вечные слезы на пустом месте. А теперь, кажется, я и сама оказалась такой.Финн все еще стоял в шаге от меня и молча наблюдал за тем, как я пытаюсь справиться со слезами. На его лице застыла грустная улыбка, которую я вряд ли могла бы как-нибудь объяснить. Должно быть, он все еще пытался принять мое поведение и то, где оказался. Не знаю. Но я надеюсь на то, что не ранила парня. Нужно приложить все силы, чтобы защитить его улыбку. Не эту, грустную, а настоящую, которую я за все время пребывания в игре и не видела ни разу.— Прости, — справившись, наконец, со своим эмоциональным состоянием, выдавила я, упрямо вытирая рукавом глаза, едва ли не злясь на саму себя за то, что распустила нюни. — Я не хочу, чтобы ты жертвовал собой ради меня. Помнишь, как мы сражались там, наверху, бок о бок? Хочу, чтобы так было и здесь. Пусть ?бок о бок? и станет метафорой, и мы на самом деле окажемся далеко друг от друга… Но я хочу, чтобы ты помнил о том, что есть человек, который всегда поддержит тебя. Я хочу, чтобы ты делился со мной своими переживаниями и радостями, чтобы жил, помня обо мне, чтобы ценил то, что дорого мне. И я тоже… Я буду всегда готова подставить тебе плечо и поделиться своими мыслями. Мы пройдем через это вместе, да?Финн с секунду озадаченно смотрел на меня, после чего устало рассмеялся и оперся рукой о стену дома, около которого мы и стояли.— Вот значит, что вы чувствуете, — едва слышно произнес он, после чего поднял на меня взгляд. — Хорошо. Я понял ваше желание.Мне стало не по себе от его слов. Было в них что-то… пугающее. Действительно ли я сделала все правильно?Я помотала головой из стороны в сторону. Какой смысл теперь переживать над сказанным? Даже если я ошиблась… Сделал дело — дело сделано, вот так вот. Да и… вряд ли я могу сейчас посоветовать Финну что-то лучшее. Он же попросил оставить ему свободу действий, да? Значит, у мальчика есть голова на плечах. Он справится… Я предупредила его, а с остальным он справится.Юноша внимательно изучал мое лицо, словно пытался увидеть там что-то — и никак не мог этого найти. Можно было лишь смутно догадываться, какие мысли крутятся у него в этот момент в голове.Собравшись с духом, я продолжила:— Не мог бы ты сказать мне, что… Ну…— Что командир Гончих сказал мне о вас? — услужливо подсказал Финн, плечом опираясь о стену и скрещивая руки на груди. Он вздохнул и устремил взгляд куда-то вдаль. — Могу. Он настоятельно посоветовал мне забыть о вашем существовании. Посвятил в некоторые подробности вашей… — он вновь смерил меня взглядом. — Вашей жизни в Убежище. Напоследок же пообещал устроить мне скорое свидание с вашим остывшим телом. Все эти новости повергли меня в отчаяние. Поэтому я действительно счастлив сейчас видеть вас перед собой. Только…Финн замолчал, обдумывая то, что собирается сказать. Он настойчиво смотрел мне в глаза, будто бы желая, чтобы все его мысли были прочитаны телепатически — тогда не нужно будет утруждать себя произнесением их вслух. Не увидев отклика, он грустно улыбнулся.— Нет, ничего. Я просто счастлив знать, что вы теперь со мной. Клянусь, я сохраню эту жизнь ради вас.Не скажу, чтобы я почувствовала облегчение. Весь этот диалог очень напрягал меня, с самого начала. Почему у меня такое ощущение, словно между нами выросла еще более толстая стена, чем раньше? Он понял, что я хотела сказать, но… Но что же не так?Я вновь помотала головой, отгоняя прочь эти мысли. Решать проблемы по мере их поступления, решать проблемы по мере их поступления… Сейчас Финн знает, что Кирс жива и здорова. Он также знает, что она волнуется за него. И осведомлен об угрозе со стороны Заксена и Глиссаде. Первая задача, хоть и на тяп-ляп, но выполнена.Теперь нужно было поразмышлять еще над одним нюансом…— Заксен обещал сводить тебя к моему трупу, да? — спросила я, задумчиво потирая переносицу. Финн уже не выглядел напуганным или растерянным. Он улыбался мне так, как мать улыбается своему ребенку после долгой разлуки. Так что я решила, что волноваться пока что не о чем. Он вскоре поймет, что все, что я сказала, было для его блага…— Да. Именно это он и сказал.— Хм… Финн, я боюсь, что он теперь…— Будет искать возможность схватить вас, чтобы манипулировать мной? Вполне возможно, — закончил мою мысль парень и устало опустился на землю, подпирая голову руками. — Знаете, мне не хочется верить, что все это реально. Хоть я и рад вас видеть.Я осторожно присела рядом с ним. Финн улыбнулся краем губ, но головы не поднял.— Мне… тоже. Но действительность сурова, поэтому… Приходится приспосабливаться к ней, если хочешь выжить.Парень усмехнулся.— Вы… все это время жили здесь, ожидая моего прибытия?Я лишь кивнула. Это правда. Во всех смыслах.— Значит, вы знали, что случается с офицерами полиции, когда их напарник становится преступником?..Я закусила губу. Не врать, но и не говорить всю правду. Нужно быть очень осторожной.— Услышала это уже здесь, от Гончих и жителей. Поэтому и ожидала твоего прибытия.— И все это — ради того, чтобы предупредить меня о том, что мне может угрожать? Вы рисковали своей безопасностью, выведывали информацию о Гончих и едва ли не попадались Заксену — только чтобы сказать мне все то, что сказали?— Финн… Я просто знаю, что на моем месте ты бы сделал все то же самое. Я боялась опоздать. Заксен уже успел наговорить тебе небылиц обо мне. Что случилось бы, не явись я сегодня? Как бы ты сам жил с мыслью о том, что прибыл слишком поздно?Юноша в очередной раз ухмыльнулся и повернул лицо ко мне.— Могу я… обнять вас снова?Не дожидаясь его действий, я сама обняла парня за шею. Не издав и звука, он опустил голову мне на плечо. Я едва чувствовала его дыхание, но все же… Он был живой. Да, именно живой. За исключением разве что Мерло и, наверное, Заксена, Финн — единственный персонаж в игре, кого я сейчас чувствовала. Именно чувствовала. Осязаемый, он не был компьютерной симуляцией, набором пикселей, голограммой. Он живой. Он теплый, он дышит, у него есть сердце и душа. Он действительно… настоящий. И сейчас Финн, возможно, испытывает чувства и переживания куда большие, чем я. Ставки слишком высоки. Я просто обязана победить в этой игре. Ради Финна. Ради Риелит и Мерло. Ради всех тех, с кем мне еще предстоит встретиться и чье тепло я смогу ощутить.?Ну ты и идиотка, просто идиотка, Далия, у меня слов нет. Соберись, тряпка?, — ворвался в подсознание голос, и я невольно вздрогнула, совсем позабыв о его существовании.Сейчас, рядом с Финном, я не могла начать говорить с Норой, объявившейся нежданно-негаданно, словно июньский снег. Поэтому я мысленно взмолилась, чтобы она выбрала более подходящее время и место для разговора.?Не хочешь говорить — не отвечай. А я вот выскажусь?, — продолжила подруга.Несмотря на то, что ее голос был до смешного неестественным и электронным, я все же прекрасно представляла, каким тоном это все сказано. Нора редко когда злилась, тем более на меня. Однако прямо сейчас она в бешенстве. Не хватает мне собственного самобичевания, еще и ты на меня наехать собираешься! Я сейчас растеряна, и настроение у меня ни к черту. Мне трудно и страшно. Не ругайте меня, блять, а помогите!?Слушай, я не собираюсь осуждать твое мировоззрение и видение ситуации. Я, как никто, понимаю, чем вызвано все то, что ты наговорила. И я абсолютно согласна с тем, что иногда стоит отступаться от принципов, чтобы остаться на плаву. Хочешь жить — умей вертеться. Но ты хоть немного подумала своими хвалеными мозгами, когда все это так вываливала на бедного парня??Я даже мысленно молчала. Мне нечего отвечать. Я знаю, к чему она клонит. И осознание моего прокола холодком пробежало по спине.?Ага, я уверена, ты понимаешь, о чем я. Финн два года знаком с Кирс. Она простая, как пробка, и прямая, как рельса. У нее завышенное чувство справедливости, она помешана на чести, долге и достоинстве. Он полюбил ее такой. Он хотел ее защищать. А теперь, дубина, представь, что он чувствует сейчас, когда ты ему с ходу выпалила: ?Знаешь, планы меняются, хочешь тут выжить — побудь собакой Закса и наплюй на чувство собственного достоинства?. Далия, я понимаю, ты за эти дни успела устать и едва ли не впала в отчаяние, постоянно накручивая себя. Я прекрасно тебя знаю. Но Финн сейчас как минимум думает, что пришел слишком поздно и из тебя уже успели сделать другого человека. Я совершенно не понимаю, чем ты только думала...?Я крепче обняла Финна и уткнулась носом ему в шею. Нора права. Мой прокол. Отвратительный прокол, на который я даже не обратила внимания, слишком погрязла в других своих мыслях. Прежде чем вываливать это все на Финна, мне нужно было подготовиться, тщательно продумать, что я говорю, и… Но черт. Времени попросту нет. Если Гончие Закса объявятся сегодня… Я бы просто не успела.— Кирс?.. — удивленно окликнул меня Финн, видимо, заметив перемены в моем настроении.Что мне сейчас делать? Расплакаться? Но Кирс вроде как сильная. Если я заплачу, он может решить, что я окончательно сломалась. У него может появиться навязчивая мысль о том, что Кирс слишком слабая девушка и ее нужно защищать круглосуточно. В таких условиях я попросту не смогу работать над сюжетом. Отказаться от своих слов тоже не могу — это будет глупо. Что еще? Скажи я еще что-то сентиментальное — дам ему ложные надежды на чувства, что потом его еще сильнее ранит. Вся эта херня про ?дом, в который можно вернуться?… Стоп. А я в сегодняшнем разговоре случаем не упоминала что-то такое? Я не помню, но почему-то мне кажется… Ох мать.?Я не знаю, что ты теперь будешь с этим делать, Далия. Я наблюдала за этой сценой с самого начала, но все мои попытки заткнуть тебя ни к чему не привели. Игра то ли лагает, то ли заведомо сама распоряжается моим к тебе доступом. Какие-то моменты она просто скипает, а какие-то позволяет лишь читать. Мой ?сеанс? с тобой вот-вот может оборваться, так что ничем помочь не могу. Просто знай, что ты дебилка тупая и я тебя не прощу, если ты это все не разгребешь?.После этих слов она пропала. Не знаю, замолчала ли на время или попросту отключилась. Но я почувствовала, что вновь осталась одна. Наедине с Финном и непонятной ситуацией, которую я не знаю, как решить.Значит, Финн теперь, возможно, винит себя в том, что все же пришел поздно… Мне нужно как-то показать ему, что со мной все в порядке, при этом не говоря что-то вроде ?ты моя единственная помощь здесь, поэтому я хочу тебя защитить?. Что же, блин, делать…Я почувствовала, как широкая ладонь опустилась мне на макушку.— Все хорошо. Я рядом. Вы… Ты… На меня всегда можно положиться, — шептал юноша, уже явно путаясь в том, как ему стоит себя вести со мной. Это плохо! Остановись, остановись, пожалуйста!Я неловко откашлялась и медленно отстранилась, стараясь при этом не обидеть парня своими действиями.— Финн, я…Он заботливо смотрел на меня, и меня передернуло от этого взгляда. Не думала, что когда-нибудь скажу такое, но мне не нравится эта любовь в глазах. Пожалуйста, отмотайте к тому моменту, как мы встретились.В очередной раз откашлявшись, я предприняла вторую попытку оправдаться.— Финн, Убежище — это место, отличное от Верхнего мира. Здесь все работает по-другому и… Тут совершенно иные порядки.Я нервно теребила в руках подол платья, совсем как Мерло, когда сидел со мной у лифта. Это как-то помогало собраться с духом, что ли.— За эти дни я лишь поняла то, что… Справедливость, мораль и прочие вещи — очень относительные понятия. У каждого свои взгляды на жизнь, свои ситуации… И иногда равнять всех и все под один стандарт… не очень верно.Парень внимательно слушал меня, а его лицо хоть и мало-помалу теряло улыбку, но оставалось все таким же мягким. Значит, пока что я нигде не оступилась, да? Нужно ухватиться за эту спасительную ниточку разговора.— М-м-м… Я сейчас живу у того мальчика, которого мы спасли, — решила зайти я с другой стороны. — Его зовут Мерло. Риелит — его мать — воспитывает Мерло в одиночку. Она оказалась здесь, осужденная за незаконную любовь. Ну… Ты понимаешь. И к ней относятся так же, как и к любому убийце или вору. Здесь все равны. Какие бы ужасные или незначительные вещи они ни совершили, все отбывают единственное и самое суровое наказание. И, живя здесь, общаясь с некоторыми людьми… Я поняла, что справедливость слишком расплывчатое понятие. С одной стороны, это правильно, что преступники должны быть наказаны. С другой же — почему они все одинаковые? Почему тот, кто отнял чью-то жизнь, и тот, кто из любви и привязанности хотел подарить миру новую, равны? Почему они должны жить бок о бок? Почему у них нет возможности реабилитироваться?Я старательно виляла между темами, словно заяц, убегающий от лисы. Главное — звучать убедительно. Если я буду убедительно нести полнейшую чепуху, мне поверит кто угодно. Так устроены люди.— Или такие, как мы с тобой. Мы не совершали ничего плохого. Меня подставили, не дали возможности и времени оправдаться… А ты и вовсе несешь ответственность за мою оплошность. Как и все остальные Гончие здесь.Я видела, что Финн хочет что-то возразить, но взглядом попросила его дать мне закончить, и парень уступил.— Что самое ужасное… В итоге здесь самыми злостными преступниками становятся служители закона. Поначалу многие из них сопротивляются Заксену, а потом… А потом он делает их своими собаками. Я в жизни не видела столько произвола, сколько сотворили Гончие за то время, что я нахожусь здесь. Они грабят и убивают, пользуются жителями Убежища, как хотят, обманывают, шантажируют… Это территория Гончих, и они здесь закон. А законодатель — Заксен. Если местный быт очень грубо проецировать на Верхний мир, то… можно понять, что Убежище ничем не отличается от него. Да, здесь иные порядки, но работают они точно так же: есть закон, есть законодатель, есть исполнители… И есть люди, на которых этот закон распространяется. Как мы в Верхнем мире свято чтим справедливость и ищем ее в законе, так и здесь свято чтят ?правильность? и ищут ее в Заксене. Здесь быть тварью или расходным материалом — правильно. И… я поняла, что я бессильна против этого всего. По крайней мере, сейчас. Поэтому, чтобы защитить близких мне людей, а особенно тех, кто, как и я, незнаком с местными порядками… Я решила, что лучше временно носить маску и соответствовать местным стандартам, чтобы в итоге и быть в безопасности, и суметь накопить знания и силы, чтобы дать отпор.Я с надеждой заглянула в глаза Финна. Он смотрел на меня не мигая. Кажется, этот мой монолог поразил парня куда больше, чем предыдущий. Только вот — в хорошем ли плане…Спустя несколько минут напряженного молчания парень наконец подал признаки жизни. Он глухо рассмеялся и поднял на меня глаза. Я увидела его улыбку. Не натянутую, не грустную, не горькую. Он… действительно улыбнулся мне.У меня словно гора с плеч свалилась. Я всего лишь перефразировала то, что до этого пыталась ему донести. Всего лишь перефразировала — и это сработало! Правду говорят, что слово — тоже оружие. Срочно несите мне приз в номинации ?Ораторское искусство?, я разделю его между всеми теми гениями, что его придумали.— Я счастлив, — сказал он, и даже в его голосе ?слышалась? улыбка. Ну не странно ли? — Я, признаться, сперва не понял, что вы пытались мне сказать и… Испугался. Правда, испугался. Я… Ох, не хочу грузить вас этими пустыми переживаниями. Я все понял. Если вы хотите защитить то, что вам дорого, будь это чья-либо жизнь, честь или достоинство, — я буду на вашей стороне. Пожалуйста, примите мой меч и мою душу. Примите и меня в качестве вашего соратника. Я последую за вами, куда бы вы ни решили отправиться, и всегда поддержу. Позвольте мне эту роскошь.— Финн… Я уже сказала, что хочу, чтобы мы сражались бок о бок. Пожалуйста, не говори такие вещи. Мне не нужен верный рыцарь, мне нужен близкий друг, которому я смогу доверять, как себе, и который, в свою очередь, будет готов положиться на меня, а не жертвовать собой. Как же ты не поймешь этого…Юноша едва заметно вздрогнул. И я знаю, что вызвало эту дрожь. Наверняка слово ?друг? его каждый раз ранило. Но я должна провести черту между нами. Хотя бы сейчас. К тому же, кажется, он видит в этом поведении былую Кирс. Ведь она тоже постоянно звала его лишь напарником, даже не догадываясь о его чувствах. Значит, мне нужно продолжать играть наивную невинную дурочку. Это будет неплохим началом. А там уж и я смогу заставить его привыкнуть к ?изменившемуся? характеру Тистеллы. Все будет хорошо.Ну что, Нора, оправдала я надежду, что ты возложила на меня?