Глава 3 (1/1)
Сопротивление, ее отчаянное сопротивление и нежелание подчиниться чужой воле, именно это доставляло ему наибольшее удовольствие. И она знала это. Ей бы сдаться, опустить руки, но это было не в ее характере. И он это знал. Знал, и поэтому выбрал ее из сотни других. Он чувствовал себя творцом, что-то сродни кузнецу, а Эмма представлялась ему полоской необработанной стали. Было приятно видеть, как в его руках она постепенно закалялась, становилась тверже. Придет время и она превратится во что-то весьма и весьма опасное. Опасное и смертоносное, как дамасский клинок.- Ну же…скажи…- он обрабатывал ей раны на спине антисептиком после очередной экзекуции.- Скажи, что ты сдаешься, что у тебя нет больше сил.- И что ты сделаешь?- глупо, но девушке показалось, что в его словах мелькнул призрак надежды.Он посадил ее перед собой, нежно погладил по спутанным волосам.- Я убью тебя, Эмма,- ответил он просто.- В тот же миг, в ту же секунду.Девушка всхлипнула, слезы сами собой полились из глаз.- О, мне будет очень жаль, но я сделаю это.- Почему?- Потому что таковы правила нашей с тобой игры, детка,- смоченной в воде салфеткой он принялся вытирать ее искусанные до крови губы.- Мне надоели твои дурацкие игры,- пробормотала она еле слышно, стараясь увернуться.- Нет,- сказал он.- Слишком рано.А потом он ушел, а слезы все текли и текли и никак не хотели останавливаться.Поначалу он не обращал на это внимание, потом это его стало злить и, в конце концов, он встревожился. Эмма стала плохо есть, слезы не переставая текли по ее лицу, она сидела на полу, обхватив руками колени, раскачиваясь из стороны в сторону, и тупо смотрела в стену.Как-то раз он пришел, долго разглядывал ее как неведомую и чудную зверушку в зоопарке, а потом подошел и сел рядом. Девушка не отодвинулась, не вздрогнула, как это она делала обыкновенно. Она продолжала раскачиваться, не сводя глаз со стены.- Бедная Эмма,- сказал он, потом поморщился и добавил, – как же от тебя пахнет, фу! С этим определенно надо что-то делать. Он помог ей подняться, взял за руку как непослушного малыша и повел. Куда, зачем, ее это нисколько не интересовало. Из операционной они вышли в темный коридор, потом долго, как показалось Эмме, поднимались по холодной и крутой лестнице. Несколько раз она ударилась босой ногой о металлическую ступеньку, но она настолько привыкла к боли, что это показалось ей сущей мелочью. А потом на нее внезапно обрушился свет. Его было так много, что девушке пришлось поневоле закрыть глаза. Ногам стало непривычно тепло, ковер или ковровое покрытие, ах, не все ли равно… Он настойчиво тянул ее за руку, и они снова куда-то шли, поднимались. На сей раз лестница не такая крутая, деревянная, приятно поскрипывающая под ногами. Глаза понемногу привыкли к свету, и Эмма смогла потихоньку осмотреться, и даже слезы не смогли помешать ей в этом. Поднявшись по лестнице, они некоторое время шли прямо, а потом повернули налево. Эмма увидела небольшой коридор и несколько запертых дверей. Последняя дверь в конце коридора была гостеприимно распахнута, он уверенно вел девушку туда.Спальня. Несомненно, его спальня. Как будто с обложки дизайнерского журнала; светло - серые стены, большая кровать с покрывалом в тон портьерам. Камин, стилизованный или настоящий. Большая плазменная панель, акустическая система. Все дорого и со вкусом.- У тебя еще будет время насладиться изяществом интерьера,- сказал он и потянул ее вглубь комнаты. Оттуда слышится звук льющейся воды и чувствуется приятный аромат. Это же…ванная?!- Не бойся, я тебя не утоплю,- сказал он, увидев неподдельное изумление девушки,- по крайней мере, сегодня. Мне показалось, что тебе просто необходимо развеяться и ненадолго поменять обстановку. Женские слезы такая штука, против которой я почти бессилен. Он говорил это так буднично, будто они женаты сто лет и речь идет о походе в супермаркет.Уже сидя в ванне, его шикарной белоснежной ванне ей подумалось, к чему вдруг такая забота? Что это? Аттракцион невиданной щедрости, чувство вины или…или это новый этап его изощренной игры?Но разгадывать его зловещие замыслы ей сейчас совершенно не хотелось. Она устала, да, очень устала… Теплая вода расслабляла, Эмма откровенно клевала носом, но всякий раз он удерживал ее от падения заботливой рукой.- Какой аромат ты предпочитаешь?- спросил он, указывая на целую батарею всяческих бутылочек с шампунем, солью и пеной.- Глупый вопрос, согласен с тобой. Отличницы и папины дочки любят аромат жвачки. Бабл-гам!- Нет,- Эмма отрицательно покачала головой,- лаванда…- Хм…лаванда?- казалось ее ответ поставил его в тупик,- у меня наверное есть все, кроме лаванды, но я это исправлю. Не сейчас, конечно, но в ближайшем будущем. Как альтернативу предлагаю фиалку.Он тщательно вымыл девушку, от макушки и до кончиков пальцев. Потом завернул ее в большое банное полотенце, вынес из ванной и усадил на кровать.Она наблюдала за тем, как он что-то ищет в комоде для белья и тревожные мысли снова одолели ее. Что теперь? Попытается взять ее силой? Он уже столько всякого разного делал с ней, что изнасилование на этом фоне выглядит детской забавой. Значит, придется ей расслабиться и терпеливо ждать конца и…это нереально. Как только он дотронется до нее, она изо всех сил будет сопротивляться. Конечно же, ее строптивость сыграет против нее и, зная его любовь к некой театральности, Эмме представилось, как он перерезает ей горло прямо в постели.- Тогда ему придется выкинуть покрывало и поменять кровать,- с мстительным злорадством подумала она и тяжело вздохнула.- А где буду в это время я? В пластиковом пакете, на городской свалке, разрезанная на части…Умирать почему-то совсем расхотелось.Вдруг тишину нарушил резкий звонок. От неожиданности Эмма подпрыгнула. Мобильный телефон. Он все это время лежал на самом виду, на каминной полке.- Черт!- выругался он,- как обычно, не вовремя…Посмотрел на экран и нахмурился.- Да, Бетти,- ответил он, и Эмма поразилась, как мягко прозвучала эта фраза. Женский голос взволованно говорил в трубке, он слушал его очень внимательно и хмурился все сильнее.- Постой, постой, успокойся, Бетти! Давай все сначала и по порядку.Он стоял посередине комнаты, рассерженный, в мокрой майке, в одной руке пакет из комода, в другой - синий халат, плечом прижимая телефон к уху.- Так,- сказал он после минутного молчания,- он представился? Хорошо. Спрашивал конкретно меня или…просто твоего парня, понятно. И что ты ему сказала? Да, да, правильно умница, что я бываю в нашем баре каждый день. Что? Поедет туда сегодня? Отлично и я тоже там буду. Нет, сокровище мое, я не сделаю ему ничего плохого, мы просто поговорим. Он больше не хмурился, а, напротив, на его лице расцвела самая обворожительная улыбка.- Поклясться? Самым дорогим?- он засмеялся.- Нет, Бетти, ты мое земное сокровище и самое дорогое, что у меня есть, но тобой я клясться не буду. Хорошо… да, да, я обещаю.Мобильный телефон исчез в заднем кармане его спортивных штанов, под испытующим взглядом Эммы.- Наш романтический вечер откладывается,- сказал он девушке и бросил ей на колени пакет, который достал из комода. Халат тоже полетел в сторону кровати. Он, что-то напевая под нос, ушел в ванную, потом вернулся, на ходу растираясь полотенцем. Девушка с преувеличенным вниманием принялась рассматривать незатейливый рисунок ковра под ногами, тревожные предчувствия одолели ее с новой силой. Но он прошел мимо нее, куда-то в сторону окна, а когда минут через пять появился снова, Эмма поразилась уже который раз за этот день. Он поменял свой привычный спортивный костюм на белоснежную рубашку и черные джинсы. Горьковатый аромат парфюма, начищенная обувь, на правом запястье – ручные ножны.- Твое платье пришлось выкинуть,- сказал он девушке, которая до сих пор сидела с пакетом в руках.Он взял его из рук Эммы, открыл и достал из хрустящей упаковки белую майку и белые же трусы.- Должно подойти по размеру,- добавил он,- если замерзнешь, можешь воспользоваться халатом. И вообще располагайся, до моего приезда у тебя будет немного времени. Он подошел к двери, но перед тем как выйти обернулся.- Да, Эмма, я очень надеюсь по своему возвращению застать тебя здесь, на этом самом месте. Если это будет не так, то, боюсь, нам придется снова поговорить о неизбежности наказания. Он вышел, ключ в замке повернулся четыре раза. Эмма осталась одна.