Часть 21 (2/2)
И сейчас Спайк обрадовался возвращению хозяина, и поставив Хоуку лапы на плечи радостно облизал лицо. От подобных проявлений нежности со стороны пса не было никакого спасения.
— Ладно тебе лизаться, старина, — проговорил Хоук, гладя собаку по голове. – Вот, позаботься лучше о Соле.
Спайк коротко гавкнул, а Сольвитус вспорхнул с плеча мага и усевшись на подоконник презрительно отвернулся.
— Я присмотрю за ними, мессир, – сказала Айна. — Можете не сомневаться.— Ты не знаешь, где монна Лелиана?— спросил Хоук.
— Насколько я помню, она час назад ушла на задний двор тренировать лучников по просьбе Авелин, – сказала Айна. – Рана ее совсем не беспокоит, мессир.— Что ж, это радует, – сказал Хоук и пошел на задний двор.
Лелиана действительно была там, и судя по восторженным возгласам, которыми лучники-стражники вознаградили ее искусство, стреляла она мастерски. Хоук не удержался, чтобы не полюбоваться изящными отточенными движениями Искательницы. Сам он луком владел не слишком хорошо – его отец, Малкольм Хоук, не приветствовал увлечение Брайана этим видом оружия – тетива в руках мальчишек часто срывалась и била по пальцам, после чего Брайан не мог творить заклинания. Маг с ободранными в кровь руками не слишком-то пригоден для хорошей магии. Это обстоятельство было, пожалуй, одним из немногих, которым Карвер в детстве мог похвастаться перед братом – сам-то он ввиду неспособностик магии луком научился владеть гораздо лучше Брайана.
И сейчас, глядя на Лелиану он на миг вспомнил залитый солнцем двор их дома в Лотеринге. Отец сидит на крыльце в старом кресле-качалке, Карвер, встрепанный и нахохлившийся словно воробей, сосредоточенно натягивает тетиву маленького детского лука, Бетани на коленях у отца деловито откручивает голову тряпичной кукле, а Брайан безуспешно пытается заморозить воду в старой бутылке из-под бренди. Пахнет во дворе свежевыстиранным бельем, которое мать развесила на веревках, откуда-то издалека доносится собачий лай, солнце припекает, обещая жаркий день,и маленькому Брайану кажется, что так будет всегда, что отец так и будет вечно сидеть в своем старом кресле, что Карверу всегда будет шесть лет и во рту его всегда будут дырки от выпавших молочных зубов, как и у Бетани. А мать всегда будет молодой и красивой,с нежными добрыми руками и лучистыми серыми глазами – самая красивая мама на свете…Хоук вздохнул, расставаясь с дорогими воспоминаниями. В этот момент один из стражников заметил его и крикнул что-то Лелиане. Искательница обернулась, отложила лук и быстрым шагом подошла к магу.
— Брайан, — проговорила она, заслонившись ладонью от бьющего в глаза солнца, — ты вернулся? Все в порядке?
— Все в порядке, Лелиана, — проговорил он.— Слава Андрасте! — облегченно вздохнула она. —Я отчего-то беспокоилась.— Я хотел бы поговорить с тобой кое о чем.
— Пожалуйста, о чем угодно, – улыбнулась она.
— Этот разговор наверняка окажется для тебя не слишком-то приятным, Лелиана, – сказал Хоук. – Но я должен сразу предупредить тебя, что я спрашиваю об этом не из пустого любопытства. То, что ты расскажешь мне, может оказаться жизненно важным для всех нас.
Улыбка сбежала с лица Лелианы.— Хорошо, Брайан, – сказала она. – Я поговорю обо всем, о чем ты захочешь, как бы неприятно мне это ни было. Идем вкабинет Авелин. Там нас никто не побеспокоит, а Авелин, надеюсь, позволит нам побеседовать без помех.Они прошли по двору, ивойдя в главный зал, поднялись по лестнице, а потом свернули направо, и снова спустившись вниз, оказались в кабинете Авелин, в котором, к счастью никого не было.
Лелиана прошла в кабинет первой и уселась на краешек капитанского стола. Брайан запер дверь и пройдя по кабинету, остановился напротив Искательницы, подойдя к ней почти вплотную.— Итак, Хоук, — спокойно проговорила она, но Брайан видел, чего ей стоит это спокойствие , — о чем ты хотел поговорить?— Расскажи мне о Морриган и ее ритуале, – сказал он.