Вал 13. Порочный роман (1/1)

Я хочу твоей любви, твоего болезненного помешательства на мне,Я хочу тебя с открытым ртом и на коленях,Я хочу твоей любви, хочу твоей любви...Я хочу твоего драматизма, прикосновения твоей руки,Я хочу тебя с кожаным кляпом во рту и обездвиженной головой,Я хочу твоей любви, хочу твоей любви......Я хочу твоего ужаса, твоей покорности,Я заставлю тебя умолять, пока ты мой.Я хочу твоей любви, хочу твоей любви...Я хочу твоего безумия, твоего головокружительного поцелуя,Я хочу тебя в моей постели, я сорву тебе башню,Я хочу твоей любви, хочу твоей любви...Я хочу твоей любви, хочу твоей мести,Ты и я могли бы написать порочный роман!Я хочу твоей любви, а вся твоя любовь - это месть,Ты и я могли бы написать порочный роман!Я хочу твоей любви и твоей мести, я хочу твоей любви...Я не хочу быть тебе другом!30 Seconds To Mars - Bad Romance (Lady GaGa Cover)- Ты запер двери?- Угу.Таканори пытается обернуться, чтобы убедиться в невнятном утверждении любовника, но будучи вжатым в стену крепким разгоряченным телом, ему не удается даже это. С момента срыва Урухи прошло двое с половиной суток, и все это время мужчины отказывали себе в удовольствии, слишком обеспокоенные состоянием Отца и его вспыльчивого воспитанника. И вот эти упрямцы, наконец, помирились: Кою был уложен в кровать и осмотрен хирургом, а Аой занялся делами, отправив друзей восвояси. Настя перекочевала в руки вездесущей Кейси, Ясуо занимался с репетитором по гитаре в крыле прислуги, а их братья остались наедине со своим голодом и жадностью. Пока есть время и они никому не нужны, мужчины рвались наверстать упущенное за эти дни.- Эй, ты уверен?- Заткнись, - обрывает медика Акира, и Матсумото не замечает, когда длинные пальцы наемника успевают расстегнуть его пиджак и рубашку и распахнуть их полы в стороны. Одежда скатывается с белых плеч хирурга и повисает на запястьях. - Нечем занять рот? Могу помочь.Таканори закатывает было глаза, но дергающее натянутые нервы возбуждение берет верх, когда пах киллера тесно прижимается к его собственному. Твердый член, стянутый тканью брюк и нижним бельем, принимается нагло тереться о такой же горячий ствол за брюками Матсумото, и с алых раскрытых губ медика срывается тихий сладкий стон, направленный в потолок. - Как же я соскучился...- Потерпи еще немного, детка.Таканори тихо хмыкает, бороздя ногтями по спине любовника, пробравшись руками под тесную черную борцовку. Кожа Рейты покрылась потом, который скапливался под идеальным маникюром Руки вместе с частичками кожи, приводя второго в настоящий восторг. На кончиках пальцев оставалась влага. Он все так же жаден до него...- Вы разорвете мне всю спину, - бурчит Акира в шею любовника, покрывая ее сильными, настойчивыми поцелуями. - Сначала он, потом ты...- Не моя вина, что ты дал себя расцарапать, - шепчет Матсумото на ухо, растягивая губы в дрожащей, но довольной улыбке. - Ты ведь знаешь, как я люблю оставлять на тебе свои следы. Рейта мычит что-то невнятное, вжавшись лицом между ключиц хирурга. Его теплый язык ныряет в ямочку между изогнутыми косточками, вызывая трепет в груди любовника. Ювелирные кисти медика начинают подрагивать от ощущений, а от ударившегося в грудь сбитого дыхания по коже тут же пробегают мурашки. Хирург невольно передергивает плечами, на ощупь пытаясь расстегнуть пуговицы на манжетах мешающейся обоим рубашки. Ему не сразу удается вытолкать их из прорезей, но, в конце концов, руки освобождаются от белого материала, который падает в ноги мужчин. Матсумото хватает край борцовки на пояснице наемника и задирает его вверх. Рейте приходится отвлечься от желанного тела, чтобы медик смог стянуть с него эту чертову тряпку, которая тоже отправляется на пол. - Ближе...Сильные руки Акиры оплетают торс медика, будто стебли вьюнков, и резко прижимают его грудью к обнаженной груди. От тесного контакта обоих словно бьет током - электрический заряд пробегает по венам, и хирург хватается за высветленные пряди киллера, смяв их в кулаке. Украшенные массивными кольцами пальцы зарываются в волосы Рейты, и Таканори думает о том, что со стороны это, наверняка, выглядит красиво... но тут затвердевший сосок мужчины задевает чужой, и все посторонние мысли вылетают из головы. Медик начинает тереться об любовника всем телом, впиваясь ногтями второй руки в загорелое плечо, и Акира низко рычит ему в висок - он и так был не на шутку возбужден, но этот псих заводит его еще сильнее, на свою же беду. В отместку Сузуки прикусывает хрящик, усыпанный серьгами, прекрасно зная, что задевает чувствительную точку. Низкий стон хирурга тут же прорезает воздух, оседая приятным звоном в голове убийцы. Ради этого стоило потерпеть.- Надеюсь, ты хорошенько выспался этой ночью. Потому что я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не потеряешь сознание подо мной. Матсумото судорожно хватает губами воздух, запрокинув голову. Размазанная по коже от поцелуев помада отпечатывается на скуле наемника небрежным мазком. - Сделай это. - С удовольствием...Рейта накрывает рот хирурга глубоким поцелуем и дергает пряжку ремня на его брюках. Стальной язычок с щелчком выскакивает из прорези, после чего умелые пальцы наемника расстегивают замочек ширинки и грубо спускают вниз темно-синие брюки. Резкие движения перехватывают дыхание Матсумото, и он чуть отставляет бедра, когда широкая ладонь проникает под нижнее белье и скользит между ягодицами до рефлекторно сжимающегося ануса. - Ну, же! М-м...Хирург закусывает нижнюю губу, когда длинные пальцы одним движением проникают в него и смело нажимают на простату. Мир медленно заволакивает дымка удовольствия...- Глубже...- Я вернул...ся.Щелчок замка и детский голос, так неожиданно вклинившийся в шум пульса у висков. Таканори тут же замирает, распахнув веки в ужасе происходящего, и не может даже повернуть голову к ребенку, не то, что оттолкнуть от себя наемника, который тоже теряется от неожиданности.- Черт.Ясуо, запнувшийся на пороге, изумленно хлопает ресницами, во все глаза разглядывая мужчин у стены, прямо рядом с входной дверью. Акира нехотя вынимает кисть из плена нижнего белья хирурга и бросает недовольный взгляд на двери. Немая пауза, во время которой медик сгорает со стыда, пряча покрасневшее лицо за волосами.- Кажется, я немного не вовремя, - спустя несколько напряженных минут тишины, тянет Ясуо, не спуская глаз с мужчин.- В точку. - мрачно замечает Рейта. - И, наверное, мне стоит зайти позже? - продолжает ребенок, чей пытливый взгляд медленно спускается вниз по полуобнаженным телам. Оба чувствуют этот взгляд на своей коже, обжигающий, словно раскаленное железо, и Таканори опускает голову еще ниже.- Было бы неплохо, - уже более нервно кивает Сузуки.- Тогда я вернусь, когда вы закончите, - отвечает Ясуо, однако не двигается с места и даже не думает постыдиться и отвернуться. Акира скрипит зубами, чувствуя, что его терпение подходит к концу. Проходит еще пара минут, во время которых наемник ждет, что школьник все же соизволит оставить их наедине, и выходит из себя, когда этого не происходит.- Все так, а теперь вали отсюда!- Рейта! - шикает гневно хирург.- Что? - рычит тот, испепеляя Ясуо взглядом. - Брысь, кому сказал! Тебе еще рано смотреть на такие вещи!- Да-да, уже ухожу. Я просто хотел узнать, кто сверху... - тянет мальчик, но все так же не двигается, и тогда Сузуки делает шаг навстречу юному натуралисту. Ясуо тут же выскакивает за порог, и наемник громко хлопает дверью у него перед носом. - Паршивец!- Кажется, мой братишка опять снизу, - кричит Ясуо по ту сторону двери. - Ну, ты уж постарайся там, Рейта! - Ну, все!Киллер распахивает двери, и мальчик тут же дает деру. На его счастье, в это же время из кабинета рядом с комнатой Сузуки выходит Аой, закончивший с бумагами, так что ребенок быстро прячется за кумите, удивленно проводившего его взглядом. А в следующий миг в коридор выскакивает и разъяренный убийца.- Маленькая язва, я из тебя сейчас паззл нарежу!Но вместо ребенка Акира напарывается на Отца, который лишь вздергивает бровь в ответ на угрозу.- Что, прости? Ничего не попутал? Знаешь, дорогой, если ты "помог" мне пару дней назад, это еще не значит, что отныне ты можешь разговаривать со своим господином подобным образом. Или мне следует напомнить, кто перед тобой?- Я... - Рейта затыкается, оскалившись в ответ на скептический, но строгий тон. - Я не тебе.- Да что ты? А разве здесь есть кто-то еще?- Это... просто... твою мать!Акира круто разворачивается на каблуках и возвращается в свою спальню, громко хлопнув дверью напоследок. Аой деловито кашляет, оборачиваясь на ребенка за своей спиной, и тихонько подталкивает его в спину в свой кабинет.- Ясуо, - начинает киллер, закрыв за ними двери и прикрыв рот кулаком. - Так... нельзя.Но тут кумите сгибается в приступе веселья, подавить которое не было сил. - Это... некультурно... и... - сквозь сдавленный смех выдавливает из себя мужчина, хватаясь второй рукой за стену. - И некрасиво... черт.Сквозь ладонь просачиваются нотки веселья, и на ресницах Аоя даже проступают слезы - он слышал последние слова Ясуо, выходя в коридор. - В общем, не делай так больше, - просмеявшись, говорит Широяма, бросая лукавый взгляд на мальчонку. - Я не могу защищать тебя всякий раз, как ты решишь поиздеваться над Сузуки! - Но ведь вы здесь самый главный, - улыбается школьник. - Вас все боятся, даже Рейта. К кому мне еще бежать? Кроме того, это будет им уроком! Надо закрывать двери прежде, чем делать такие вещи! А если бы я вошел чуть позже?- Тут ты прав, - хохотнув, кивает Аой, и присаживается перед ребенком на корточки. - Так и быть. Буду твоим щитом. Но не переусердствуй с играми.- Спасибо! - Ясуо расплывается в счастливой улыбке. - Вы такой крутой! И не сдали меня...- Северные волки никого не сдают, - подмигнув, улыбается Юу и прикладывает указательный палец к губам. - Предательство не прощается. Это первое правило клана.- Я запомню! И... простите, - тут же мнется ребенок, опустив взгляд. - Я задержал вас. Вы ведь куда-то шли, а тут я...- На самом деле, я направлялся на кухню, чтобы спереть парочку пирожных у Мураками-сан. Видишь ли, этот дядька пусть и добрый, но очень строгий. И не позволяет есть сладкое перед едой даже мне. "Вы перебьете себе аппетит, господин! Скоро ужин, так что, пожалуйста, подождите!", - изображает повара кумите. - Как-то раз он даже хлопнул меня по руке! - Ух, ты! - смеется Ясуо. - Значит, если дело касается пирожных, главной клана становится Мураками-сан? И даже великий Аой-сан боится его?- В точку! - убедительно кивает Юу. И это было правдой - несмотря на то, что он являлся Отцом криминальной семьи, его шеф-повар не боялся отказать Широяме в сладком перед ужином. И даже вступал с ним в споры и читал нравоучения, словно Юу был непослушным ребенком. Это ставило всемогущего Аоя в тупик, и он, ошеломленный подобным поведением, не мог даже прикрикнуть на полного мужчину, который с легкостью выталкивал кумите из кухни своим большим животом. "Ждите ужина! Нечего портить себе желудок! Здоровая пища - здоровый кумите! Я не позволю вам слечь по моей вине! Я - телохранитель вашего желудка и обязан защищать его так же, как Рейта-сан защищает вашу жизнь! А посему займитесь лучше делами! И время пролетит незаметно!". И ведь ничего не скажешь в ответ. Может, потому, что он был прав, а, может, потому, что он был на девять лет старше Аоя... Лично для кумите это было загадкой века. - Этот мужчина такой страшный, когда злится!Ясуо заливается звонким смехом.- Значит, вы хотели выкрасть эти пирожные?- Иначе никак! - хмыкает Аой. - И на беду Мураками-сан, я очень хорош в воровских делах!- А разве Мураками-сан не замечает потери? - удивляется мальчик.- Замечает. Но слишком поздно - от пирожных остаются только крошки, когда он забегает в мой кабинет и отчитывает меня за нетерпеливость. В такие моменты я чувствую себя провинившимся школьником, но выпечка Мураками-сан такая вкусная, что удержаться невозможно! Она того стоит, черт возьми! Ну, как? Пойдем обворовывать кухню?- Вместе? - загорается авантюрой ребенок.- Конечно!- Да! Вперед за пирожными!- Только тихо - мимо спальни Рейты. Очень тихо и осторожно. Идет?Мальчик быстро кивает. Аой нравился ему. Он был сильным, красивым и умным, не обижал Ясуо, даже если был в плохом настроении или зол, и умел веселиться. Прежде ребенок думал, что все кумите - враждебные и хмурые, вечно недовольные, серьезные и немногословные, и с ними нельзя было просто взять и заговорить, как ни в чем не бывало. Но Аой был другим. Пусть он был киллером и не жалел своих врагов, он был хорошим человеком. И Ясуо тянулся к нему. Ему было интересно поговорить с настоящим Отцом мафиозной семьи, ведь прежде он жил в абсолютно обычном мире, где ничего не происходило. В глазах мальчика Широяма Юу был кем-то, вроде Бэтмена или Железного человека - гением с огромным состоянием, борющимся со злом, пусть даже и с помощью пистолетов и пуль. И оттого каждая встреча была так волнительна, словно Ясуо говорил не с киллером, а с ожившим героем комиксов или манги. И был горд тем, что этот герой живет с ним под одной крышей.- Отлично. Тогда миссию по захвату пирожных объявляю открытой! - Этот мальчишка с каждым днем все наглее! Тебе нужно взяться за его воспитание! - вернувшийся в спальню Рейта раздраженно цыкнул, но вновь потянулся к любовнику за лаской.- Нет.- Нет? - наемник замер на полпути, так и не коснувшись Матсумото, который с трудом отходил от недавней сцены.- Вообще-то, он прав. Почему это я снова снизу?- Потому что сегодня моя очередь! - напоминает Рейта. - Ты же сам установил этот порядок! В обмен на свои эксперименты.- Да, но не так давно ты переспал с Аоем.- И что? - хмурится Акира. С чего это вдруг Руки припомнил ему это? Неужели он все-таки ревнует его?- Ты использовал свой шанс. Так что сегодня я главный. - Невозмутимо улыбается хирург, бросая на любовника победный взгляд.- Это не считается! Я ведь был не с тобой!- Как не считается? - поднимает брови Таканори в возмущении. - Секс был? Был. Ты был сверху? Да. А вот у меня секса не было. Я нянчился с твоей дочерью, помнишь? Получается, пока ты кувыркался с нашим господином, я занимался воспитанием ребенка, а это разные виды "удовольствия". Тебе не кажется, что это нечестно? Ты развлекся, а я нет. Получается, ты мне еще и должен остался. - То есть, мало того, что ты отбираешь у меня инициативу этой ночью, так я еще и должен тебе что-то? - удивленно выгибает бровь Акира.- Точно. И я использую эту возможность по максимуму. Ведь иначе ты не позволишь мне сделать то, чего я хочу. - Кивает медик.- Но это же Аой! - возмущается наемник, указав большим пальцем на дверь. - Ты, вроде бы, говорил, что не злишься!- Я и не злюсь, - так же спокойно отвечает Матсумото, призывно улыбаясь любовнику. - Я просто восстанавливаю сексуальную справедливость. А у тебя нет выбора, дорогой. Это ведь ты не запер дверь! А я, кстати, несколько раз переспросил тебя об этом. Так что жду тебя в лаборатории через десять минут. И не смей опаздывать!Застегнув брюки и набросив на плечи смятый пиджак, Матсумото гордо продефилировал мимо шокированного киллера и покинул спальню. - Этот мальчишка...Акира сжимает кулаки, но быстро сдается, признавая свою вину - он, действительно, не запер двери. Однако, это не повод для выпученных глаз! Наемник закуривает, бросая быстрый взгляд на свои наручные часы, которые он сделал собственными руками из водонепроницаемого циферблата швейцарской марки и ошейника Акелы. Десять, так десять.***Подвальная лаборатория, как обычно, встречала меня минусовой температурой и холодным блеском стальных стен. Я глубоко вдыхаю, входя в обитель своенравного любовника, который сидел на высоком стуле за своим рабочим столом. Операционный стол стоял вдоль стены по левую сторону, тем самым освободив центр комнаты, где на полу уже лежали цепи и железные кандалы - с недавних пор они нравились Нори больше мягких кожаных наручников. Я невольно поежился, уже представляя, как ледяные обручи смыкаются на моих запястьях и шее. Не так я планировал провести этот вечер, но... я никогда не жалел о том, что здесь происходило. Более того - я ждал этого. Ведь Матсумото никогда не повторяется.Металлическая дверь за моей спиной защелкивается, и хирург, переодетый в белый халат, поворачивается ко мне, закинув ногу на ногу и откинувшись поясницей на ребро столешницы. Острый взгляд за голубыми линзами падает на мое лицо, и я покорно берусь за ремень своих брюк. Надевать сброшенную в спальне борцовку я не стал, так что все, что оставалось на мне, - брюки, нижнее белье, носки и берцы, избавиться от которых было проще простого. Я раздеваюсь без спешки, позволяя хирургу еще раз полюбоваться на представление. Он тысячу раз видел, как я скидываю перед ним шмотки, и все равно наслаждается этим простым действом, как в первый раз. Ничего сексуального в этом не было, на мой взгляд, я не раздевался как-то особенно, просто скидывал с себя вещи, как обычно, но полные алые губы, помада на которых так и осталась небрежно смазанной моими губами, вновь раскрылись, выпустив наружу розовый язык, который быстро прошелся сначала по верхней, а потом и по нижней губе. Это выглядело действительно соблазнительно... - Что на этот раз? - перешагивая через скудную горстку вещей, я подхожу к любовнику и останавливаюсь напротив. Матсумото опускает взгляд на мои бедра, улыбнувшись. - Какой нетерпеливый.Его затянутые в медицинские перчатки пальцы забирают со стола шприц, в котором уже поблескивала очередная жидкость мутного белого цвета. Я подавляю недовольный рык, рассматривая острую иглу, с которой хирург снял колпачок. Он прекрасно знает, что я ненавижу эти его штучки. - В счет долга, - напоминает мужчина, и я нехотя протягиваю к нему руку. Выбора у меня нет. - Умничка.Я решаю не комментировать это его обращение ко мне и наблюдаю за тем, как мое плечо обвивает лента жгута, как пропитанная спиртом вата скользит по коже, под которой проступили вены, как тонкая игла протыкает ткань, чтобы впрыснуть в мой организм очередную дрянь собственного производства... и Матсумото выбрасывает использованный шприц в урну.- Что дальше?Хирург бросает взгляд на мои наручные часы и снимает их с запястья. Молчит, наблюдая за циферблатом в своей ладони, мучительно долго, пока по моему телу расползается странное тепло, затапливая сознание и накрывая его такой же мутной пеленой, как и сам "препарат". И как только секундная стрелка проходит полный круг, Таканори с улыбкой откладывает часы на стол.- На колени.Я падаю перед ним на колени совершенно неосознанно. Это пугает меня, но я не могу объяснить этого мгновенного подчинения. Нет, я и прежде был слаб на его командный голос и с радостью выполнял все его приказы, но на сей раз, что мне делать, решал не я. А такую реакцию я видел только...- Этой дрянью ты пичкал Сенпая?Кровь, казалось, вот-вот закипит. Взгляд плохо фокусировался на улыбчивом лице медика, но мне не было плохо. Мне было хорошо...- Почти. Часть формулы, которую выкрал Мако из лаборатории в день побега, показалась мне смутно знакомой. Я покопался в ее составляющих и открыл нечто удивительное... Для зомбирования солдат использовалось множество опасных веществ помимо известных мне в практике. Так что я убрал все лишнее, сократил число препаратов и получил кое-что интересное. Из-за того, что бо?льшая половина "ингредиентов" не была использована, препарат потерял свое главное свойство - в этом виде он не в состоянии влиять на психику и здоровье пациента. Данный состав не промывает мозги и не лишает возможности мыслить разумно. Да и действие его заканчивается слишком быстро. Два-три часа - и он растворяется в крови. Ученые могли бы использовать его для контроля над своими подопечными, но тогда им бы пришлось часто повторять процедуру. Препарат имеет свойство подчинять сознание человека чужой воле, но лишь на время. И потому лаборанты решили усилить его действие. Дополнив состав целым рядом других веществ, в том числе и запрещенных, они добились ужасающих результатов, которые и лишили Ману эмоций, а Мако - рассудка. Таким образом, ученые избавились от проблемы вновь и вновь пичкать солдат этой, как ты выразился, дрянью, и прилично сэкономили на препарате. Им не было дела до чувств своих подопытных. Важен был только результат.Он обожает это. Разжевывать каждую мелочь, пока я схожу с ума от возбуждения. Это особый вид пытки - самый любимый хирургом и самый жестокий.- Но это еще не все? - догадываюсь я, слыша, как сбивается мое дыхание.- Верно. Ты ведь меня знаешь, - улыбается медик, коснувшись пальцами моей щеки. Резина грубо прошлась по коже от уголка глаза до подбородка, задев широкую ссадину. - Я решил немного поэкспериментировать над основной формулой и добавил в ее состав парочку моих любимых препаратов. Соединить несколько веществ было сложно, пришлось заново составлять цепь элементов и последовательность их смешивания, вычислять пропорции и следить за уровнем токсичности, чтобы не отравить свою будущую жертву. Но мне удалось найти идеальную комбинацию. В конечном счете...- Афродизиак и сыворотка правды?- Ух, ты, - алые губы растягиваются в широкую, хищную улыбку. - Ты меня приятно удивляешь. - Я знаю эти ощущения, - хриплю я, потирая пересохшее горло ладонью. Замечательно. Я закопал сам себя. Мало того, что мое тело больше не принадлежит мне, так я еще и солгать не смогу. А на вершине всего - неутолимый голод, раздирающий меня изнутри. И если основной препарат воздействует на организм в течении двух-трех часов, значит, и остальные два тоже будут активны все это время. - Но зачем? Матсумото не нужны препараты, чтобы заставить меня мучиться от воздержания - для этого он использует иглы. Да и лгать я в этом состоянии не могу. Неужели...- Кажется, мои объяснения уже не нужны?Игл не будет. Впервые. Я бросаю взгляд на стол, но не вижу давно знакомой стальной шкатулки, в которой медик хранил свое "оружие". А сыворотка правды нужна, чтобы развязать мне язык. Ведь обычно я не рвусь рассказывать Таканори о своих ощущениях во время "экспериментов". Этот ублюдок все продумал.- Ну, раз так, - хирург поднимается со стула и берет в руки длинный тонкий стек с широким кожаным наконечником. - За мной.Моментальная реакция - и я ползу за своим мучителем в центр комнаты, мысленно понося любовника всеми бранными словами. Совсем скоро я не смогу удержать их в своей голове, так что...- Ниже.Сглотнув, я опускаю голову, оказавшись прямо над цепями, которые были прикреплены к полу, чтобы я не мог двигаться в их плену. Матсумото присаживается напротив, взяв в руки металлический ошейник, и я зажмуриваюсь, когда тяжелый обруч защелкивается на моей шее, обжигая разгоряченную кожу холодом. Теперь поднять голову не представляется возможным. Цепь натягивается, стоит только попытаться выпрямиться, и скрипит звеньями - почти мелодично. Запястья тоже оказываются в кандалах, однако те имеют всего по два звена, так же врезанные в пол. - Что ты собираешься...- Молчать.Это невозможно! Я понимаю всю жестокость происходящего, стоит последнему приказу коснуться ушей: одно из веществ, бурлящих в моей крови, заставляет покорно закрыть рот, а другое требует тот час рассказать медику о своих ощущениях. И между двумя этими силами - "идеальный солдат" и сыворотка правды - разгорается нешуточная борьба. Я теряюсь в этом кровожадном поединке, слыша тихий смех Таканори у виска.- Интересно, что победит?Эти две формулы несовместимы. И этот садист знал об этом! Проблема лишь в том, что я не могу воспротивиться и послать любовника на все четыре стороны. Впрочем, о чем это я? Что бы он со мной ни делал, я не стану отказываться от него. И это Нори знает тоже. Упираясь ладонями в пол, я шумно выдыхаю. Ему просто интересно довести меня до ручки и полюбоваться моей беспомощностью. И словно в подтверждение этим мыслям хирург хватает меня за волосы и резко дергает вверх, заставив запрокинуть голову. Железный ошейник впивается в шейные позвонки, а из глаз едва ли не сыплются искры, пока Таканори насильственно целует меня в губы. Он прокусывает почти затянувшуюся рану на нижней губе, которую оставил перстень Урухи, и жадно глотает закапавшую на подбородок кровь. В его действиях чувствуется жестокость, непомерная власть и неприкрытый садизм, но я лишь тихо мычу в его рот от удовольствия, смириться с которым не составляет труда благодаря сыворотке правды. Да, я киллер. Беспощадная машина для убийства. Я не проявляю слабости в бою и презираю ее всем сердцем. И если бы в моей жизни не было Нори, никто бы не посмел поступать со мной подобным образом. Насилие порождало только насилие, агрессию и жажду крови, но не сейчас. Сейчас я хотел сильнее, жестче, ярче. Быть может, потому что давно сдался этому человеку и научился получать удовольствие от подчинения и боли. А еще... мне нравилось наблюдать за таким Матсумото - хозяином положения, уверенным в себе психопатом, играющимся со своей жертвой, как ребенок с игрушкой. И я не знаю, что буду делать, если однажды ему надоест играть мной... Кажется, это станет для меня крахом. Настоящим провалом. Мы точно ненормальные. И в этом вся прелесть нашего союза. Таканори отстраняется, но не выпускает мои волосы из кулака. Я вынужден наблюдать за тем, как хирург вынимает из рукава халата тонкий длинный предмет и подносит его к нашим лицам, замершим напротив друг друга. Стальной стержень с резиновой перемычкой, примерно двадцать сантиметров в длину, заканчивался черным проводом, смотанным в кольцо.- Игл не будет, - улыбается хирург, обхватывая стержень языком и пропуская его между губ от одного края до другого. - Будет ток.Я распахиваю глаза в ошеломлении, вдруг понимая, что держит в руках мой любовник. Но не могу возразить, исполняя данный мне приказ, который все еще не позволяет сыворотке правды действовать в полную силу. Я могу только наблюдать за тем, как медик еще раз облизывает стержень и отпускает меня. Звук шагов заводит хирурга за мою спину - Матсумото садится позади, вжимаясь пахом в мои бесстыдно выставленные ягодицы, и обнимает мой сочащийся влагой член одной ладонью.Мне хочется крикнуть "нет", но я понимаю, что это будет ложью. И потому стальная вершина беспрепятственно касается влажной головки. Я сжимаю зубы в попытке стерпеть не самые приятные ощущения - стержень медленно проскальзывает в уретру и проталкивается так глубоко, что входит полностью, по самый провод. - Не скули. Диаметр катетера всего восемь миллиметров. Восемь? По-моему, все восемьдесят! Но вот он уже внутри, а провод от катетера медленно оплетает мой член, начиная с головки и заканчивая мошонкой, чтобы, в конце концов, погрузиться вилкой в розетку.Первый заряд не заставляет себя ждать. Ток пробегает по всему стволу, вырвав громкий стон из груди. Я с трудом удерживаюсь на руках, раскрыв губы в судорожном глотке воздуха. Этот мелкий извращенец добрался-таки до электрических игрушек для секса. А ведь я так тщательно избегал этой темы, все время прерывая Матсумото, когда он открывал сайт секс-шопа! А ведь если вспомнить, там было немало интересного... Дьявол! Надеюсь, он не зажарит меня заживо. Далее были зажимы. Я был занят своими ощущениями, и потому не заметил, как руки хирурга потянулись к моей груди. Меня встряхнула боль на соске, сдавившая напряженную горошину, и я быстро опустил взгляд вниз. Второй зажим "укусил" сосок как раз в тот момент, когда я поймал его взглядом, и вновь вспышка - ток прошивает грудь на чувствительных местах. Я задыхаюсь от удовольствия, вдруг понимая, насколько хорошо это было...- Нравится? - мурлычет медик, поглаживая ладонями мой рефлекторно сокращающийся от непрерывной работы приборов пресс. Мышцы сводит сладкой судорогой, и я невольно вспоминаю о том, как нахваливали свой товар производители секс-игрушек. И они не солгали. Даже немного обидно.Матсумото за моей спиной тихо усмехается. Он поднимается, лениво обходит меня по кругу, постукивая кожаным наконечником стека по своей ноге, и вдруг упирается коленом в мою спину. Сильное движение роняет меня на пол и вжимает щекой в холодный пол. Резко, грубо. Коленная чашечка давит между лопатками, не позволяя подняться. Стекающая с губы кровь вместе со слюной скапливается маленькой лужицей на полу. Наверное, я испорчен донельзя, но... еще. Чувствовать себя ничтожной букашкой под стеклом, приколотой к картону... не думал, что буду желать этого так яро. И вот сыворотка правды почти побеждает, мои губы раскрываются, чтобы произнести что-то пошлое и недостойное наемника, как резкая боль вдруг прерывает поток слов, обратив их в короткий громкий стон - стек ударяет меня по бедру, оставляя красный отпечаток на коже. Я дергаюсь, царапая стальную гладь, на которой лежу. Скрежет ногтей застревает в ушах противным звуком, а я вот-вот потеряю голову.- Ты как-то спрашивал меня, как я умудряюсь сохранять спокойствие во время наших игр, - задумчиво тянет медик, и кожаная пластина ударяет вновь, уже по ягодице, заставляя меня захлебываться собственной слюной. - Все просто. Я тоже получаю удовольствие... наблюдая за тобой. И это не идет ни в какое сравнение с тем, что чувствуешь ты.- Н... Нори.- Вот поэтому лаборанты и стремились улучшить формулу подчинения. Приятно знать, что лучшие умы Японии так позорно проиграли какому-то криминальному хирургу. Моя сыворотка оказалась сильнее. Бьюсь об заклад, что алые губы моего любовника сейчас растянуты в широкой победной улыбке. И у меня еще будет время погордиться им и его заслугами. Чуть позже. Когда тело не будет ныть в мольбах о продолжении жестокой, но такой удивительной игры в хозяина и слугу.- Нори...- Да, сладкий?- Сильнее.Свист от устремившегося вниз тонкого гибкого тела рассекает воздух вместе с тихим смехом медика. А я рад тому, что могу говорить. Могу рассказать ему, как это приятно, как хочется еще и еще, как проходящий по телу ток приводит каждую его клеточку в неописуемый восторг. Как я люблю этого испорченного мальчишку и как мне нравится все, что он делает со мной, даже если со стороны это выглядит как насилие в чистом виде. И я действительно говорю. Задыхаюсь, давлюсь стонами, вздрагиваю от каждого нового удара и пробегающего по коже заряда, и говорю. Почти бессвязно, бездумно и так быстро, чтобы ничего не упустить.- Вот ведь. Мне даже немного стыдно, - отвечает низкий, чуть хриплый от возбуждения, голос, а подошва дорогой туфли наступает на мою голову, с силой вжимая ее щекой в пол. - Но ведь уже завтра ты придешь ко мне, чтобы отомстить... И это прекрасно, Акира.Туфля соскальзывает с моего виска, наступая в лужицу из крови и слюны, и я тянусь к ней, чтобы зацеловать начищенный носок, лишний раз доказывая обоим, что я принадлежу этому человеку, словно раб, и ни за что не променяю эти чувства на какую-то там свободу.- Черт... прекрати это.- Не действует, - шепчу я, ведя языком вверх по гладкой коже и прижимаясь губами к щиколотке мужчины. - Формула лаборантов... больше не действует. Я не могу остановиться.Матсумото тихо стонет, и его туфля исчезает из-под моих губ. Я открываю заволоченные дымкой глаза, но не нахожу хирурга перед собой. Зато чувствую его позади, слышу шорох одежды, падающей на пол, и прогибаюсь навстречу теплу, накрывшему мою спину. Еще один "укол" электричества на бедрах - пальцы Таканори обзавелись тонкими пластинками с проводками. Их атакам подвергаются те же точки, которые хирург находит иглами, управляя моими ощущениями, и мир тонет в черном тумане, отключая голову окончательно.- Скажи это.- Трахни меня. Алые губы с улыбкой оставляют след от помады на лопатке, и я ударяюсь лбом об пол, как только горячий член любовника проникает в мое дрожащее и жаждущее его тело.Идеально. - Надеюсь, ты хорошенько выспался этой ночью. Потому что я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не потеряешь сознание подо мной... - шепчет хирург мои же слова мне на ухо, и я улыбаюсь в ответ, качнувшись навстречу его бедрам.- Сделай это.